Объективные реалии современного мира отличаются двумя основными особенностями. Во-первых, они требуют признания своей объективности, т.е. невозможности их изменения только по воле какой-то одной стороны. Во-вторых, к ним быстро привыкаешь, перестаешь их замечать. Китайская стратегема гласит: “То, что видишь изо дня в день, не вызывает опасений”. Вот и сейчас мы привыкли к определенным угрозам, свыклись с крайне неблагоприятным изменением внешних условий существования России. Перестали их замечать и своевременно реагировать на них. А между тем, “миролюбивая организация НАТО” обосновывается в Средней Азии на Кавказе, берет на себя функции Совета Безопасности ООН... Возможно, на наших глазах незаметно приближается та грань, за которой речь может пойти об утрате независимости и суверенитета, а не только международного престижа и влияния России как великой державы. На сколько лет остался у нас запас прочности? Хватит ли этого временного остатка, чтобы решить наши внутренние проблемы и обеспечить политическую стабильность, гарантировать минимальный запас ресурсов, необходимый для обеспечения политики национальной безопасности?

Прежде чем говорить о внешнеполитической стратегии России, необходимо прежде всего ясно разобраться в тех международных реалиях, в которых Россия оказалась на рубеже третьего тысячелетия, ибо международные реалии надо, во-первых, признавать, а, во-вторых, учитывать — ибо они объективно существуют, независимо от нашего желания. К сожалению, эту банальную необходимость приходится неоднократно повторять потому, что некоторые политики не хотят делать ни того, ни другого.

В военно-политическом плане блок НАТО оказался всего лишь инструментом внешней политики США, которые, преследуя свои геополитические интересы, фактически взяли под контроль разработку и принятие важнейших военно-политических решений. Конечно же, не всем союзникам США это понравилось. Европа насторожилась, но пока еще не настолько, чтобы стать альтернативой США. Как здесь не вспомнить слова Н.Я.Данилевского о том, что гарантией безопасности России и всего славянского мира может быть только разобщенность Англии, Франции, Германии (а сегодня и США). Можно примириться с усилением любого из этих государств в отдельности, но их объединение всегда представляет потенциальную опасность для славян и в особенности для русских. Такое объединение в прошлом веке привело к поражению России в Крымской войне, а в нынешнем — к поражению Югославии. Но поскольку такое объединение в условиях набирающей силу глобализации неизбежно, то противодействовать тому, чтобы это объединение имело антироссийскую направленность можно также только внутри этого процесса, т.е. участвуя в нем не только по объективным причинам (пассивно), но и по субъективным (активно). Это означает, что у России по сути нет выбора, нет реального шанса на проведение изоляционистской политики. Наоборот, Россия должна активно участвовать во всех международных процессах, в т.ч. и для того, чтобы они не приобрели откровенно антироссийского характера. Все разговоры об обособлении, уходе из Европы по этой же причине бессмысленны, более того вредны.

Во-вторых, при анализе международных реалий необходимо помнить, что сегодня ресурсы влияния России как никогда ограничены. И дело не только в слабости экономики и ее вооруженных сил, — это еще осознается. Более существенным является то, что информационные, финансовые ресурсы страны стали настолько малы, что неизбежно создают серьезные ограничения на осуществление эффективной внешней политики. Речь идет о том, что у нынешней России этих ресурсов на порядок меньше, чем у СССР. Следовательно, необходима активизация иных специфических возможностей, которые у России сохранились, а именно: уникальный геополитический фактор, сохранившееся традиционное влияние в “третьем мире”, огромная территория и природные богатства, образованное пока еще население и многое другое, включая и унаследованную от СССР большую роль, которую Россия играет в международных институтах. Но главное — огромный потенциал (пока что еще, к сожалению, невостребованный) в научно-технической и культурной областях. Вообще-то, на наш взгляд, новому президенту и его окружению следовало бы с самого начала всерьез провести инвентаризацию оставшихся у России ресурсов влияния на внешний мир. Кроме очевидных негативных результатов, он получил бы информацию о том, что у России в активе еще немало чего осталось. Это и членство более, чем в 2000 международных организациях, и особая роль в ООН, и сотни тысяч подготовленных в России иностранных специалистов, ставших элитой в своих государствах, и многое другое.

Таким образом, даже при всей драматичности нынешнего международного положения России, оно было бы не столь катастрофично, если бы удалось активизировать специфические возможности нашей страны, полнее использовать имеющиеся ресурсы в рамках тех реалий, которые объективно существуют.

Подводя итог сказанному, можно сделать вывод о том, что в конце ХХ столетия Россия вошла в период радикального изменения соотношения сил на международной арене не в ее пользу.

Главный политический итог: на рубеже XXI столетия США и их союзники по НАТО приступили к широкомасштабным преобразованиям в мире — как экономического, так и военно-политического характера— с целью еще большего приспособления “под себя” международной действительности.

Признавая эту объективную реальность, мы должны отдавать себе отчет в том, что возможности России стали несопоставимо меньшими, чем возможности СССР, а условия существования большинства населения страны — тяжелее, чем в 20-е годы ХХ столетия. Россия сегодня находится примерно в таких же условиях, как и после поражения в Крымской войне середины прошлого столетия — единству великих держав Запада противостоит ослабленная, неустроенная, не понимающая, как и куда дальше двигаться, Россия.

Из признания этой реальности неизбежно вытекает и второй вывод:

• необходимо переоценить роль России в современном мире;
• пересмотреть международные обязательства и сократить участие России в решении глобальных проблем;
• сконцентрироваться на решении внутренних проблем.

Именно необходимость первоочередного решения внутренних задач становится важнейшим внешнеполитическим приоритетом.

Анализируя современное состояние внешней по отношению к России среды, невольно вспоминаешь, что в былые времена в среде ученых ходила шутка: “В конце концов побеждает аргументация того, кто является директором головного института”. Сегодня, как говорят, “директором головного института” в мире стали США. Именно США остались в мире единственной сверхдержавой, обладающей всем комплексом ресурсов — финансовых, информационных, экономических, военных и др., — для глобального воздействия на другие государства фактического контроля в планетарном масштабе. И мнение директора головного института (США) сегодня является определяющим для большинства стран мирового сообщества, идет ли речь о позиции МВФ или о нанесении воздушного удара по Югославии.

Роcсии в этих условиях как никогда нужна мудрость во внешней политике, когда любой шаг на мировой арене Россия вынуждена принимать, учитывая позицию США. Таков итог бесславной политики советского, а затем и российского руководства, когда, не проиграв войны, Россия оказалась в положении государства, которому извне фактически диктуют условия его внешней политики, а теперь уже и его внутреннего жизнеустройства, влияют на ключевые сферы национальной жизни — культуру, науку, образование, даже духовную жизнь нашего общества. Что важно, такая политика находит сторонников и внутри России. Для понимания сути такой политики очень полезно привести мысль, высказанную более 100 лет назад Н.Я.Данилевским: “Итак, мы приходим к тому заключению, что она (Россия) — не только гигантски лишний, громадный исторический плеоназм, но даже положительное, весьма трудно преодолимое препятствие к развитию и распространению настоящей общечеловеческой, то есть европейской, или германо-романской, цивилизации. Этого взгляда, собственно, и держится Европа относительно России. Этот взгляд, выраженный здесь только в несколько резкой форме, в сущности, очень распространен и между корифеями нашего общественного мнения и их просвещенными последователями. С такой точки зрения становится понятным (и не только понятным, а в некотором смысле законным и, пожалуй, благородным) сочувствие и стремление ко всему, что клонится к ослаблению русского начала по окраинам России, — к обособлению (даже насильственному) разных краев, в которых, кроме русского, существуют какие бы то ни было инородческие элементы, — к покровительству, к усилению (даже искусственному) этих элементов и к доставлению им привилегированного положения в ущерб русскому. Если Русь, в смысле самобытного славянского государства, есть препятствие делу европеизма и гуманитарности, и если нельзя притом, к сожалению, обратить ее в tabula rasa для скорейшего развития на ее месте истинной европейской культуры pur sang, то что же остается делать, как не ослаблять то народное начало, которое дает силу и крепость этому общественному и политическому организму? Это жертва на священный алтарь Европы и человечества...”

Надо сказать, что Россия не впервые оказалась в столь неблагоприятных международных военно-политических условиях: ослабленная, лишенная союзников, потерявшая свой авторитет и былое могущество. Напрашивается сравнение с началом ХVII в., периодом “смутного времени”, а также второй половиной ХIХ столетия, когда после поражения в Крымской войне Россия была отброшена назад. И в первом, и во втором случае, да и сегодня, такие откаты являлись следствием прежде всего внутренних причин, а не собственно военных неудач. Поэтому и выход из неблагоприятной военно-политической обстановки следует искать прежде всего в себе, в создании внутренних предпосылок.

Очевидно одно: если такой выход не будет найден в самое ближайшее время, России угрожает уже не просто военное поражение, а потеря национального суверенитета, территориальной целостности и, что хуже всего, способности сохранить специфические черты национальной культуры и независимости во внутренней политике.

В действительности внешняя политика по самой сути должна быть общенациональной, даже надпартийной. Более того, она не может идти вразрез с ходом мировых процессов. А если такое происходит, то государство очень быстро начинает терять сначала авторитет, а затем и влияние. Чтобы выстроить эффективную внешнюю и оборонную политику современной России, необходимо:

• во-первых, соотнести ее с новыми международными реалиями, которые сложились после развала СССР и международной системы социализма;
• во-вторых, осознать ограниченность ресурсов, которые может использовать Россия в своей внешнеполитической деятельности, в особенности в соотношении с возможностями США, Западной Европы, Японии, Китая и другими ведущими странами;
• в-третьих, должна быть сформирована качественно новая внешняя и оборонная политика, ибо международные условия для ее осуществления качественно отличаются от тех, которые сохранялись еще в 80-е годы;
• и, что особенно важно, в-четвертых, — это достаточно высокая степень согласия, общенационального понимания внешнеполитической стратегии. Эти качественно новые условия формируются под влиянием двух основных тенденций в современном мире.

Первая тенденция — глобализация мировых хозяйственных, политических, научно-технических, культурных и иных связей. Ее начало можно отнести к послевоенным десятилетиям. Еще в 1942—1943 гг. великий русский ученый В.И. Вернадский дал ей научное толкование как процесса создания ноосферы. Этот объективный процесс особенно усилился в связи с наступлением нового этапа научно-технической революции — информационного, — резко усилившего взаимопроникновение через создание принципиально новых информационных систем.

Эта тенденция стремительно реализуется в форме быстрого роста объема и сложности международного сотрудничества, влияния на отдельные страны и регионы международных институтов — политических, экономических, культурных, — а также создания наднациональных органов. Наглядно это видно, например, в целой серии мероприятий, которые привели в 1975 г. к созданию СБСЕ. Этому процессу не помешало ни разделение мира в то время на НАТО и ОВД, ЕЭС и СЭВ, существование различных режимов и т.д.

Научно-техническая революция 80-х и 90-х годов в области информатики и связи радикально усилила эту тенденцию, проявив одновременно и ее крайне негативные последствия. Суть этих негативных последствий заключается в том, что достижения НТР используются ведущими государствами в эгоистических политических целях. Информационная война НАТО против Югославии — один из примеров использования НАТО и США своего технологического лидерства в военных целях. В целом же эта тенденция глобализации международно-хозяйственных и культурных связей объективно позитивная. За ней — будущий этап развития человеческой цивилизации на принципиально новой гуманистической основе, если эта тенденция не будет монополизирована несколькими государствами и использована в узконациональных интересах. Противодействие этим негативным последствиям возможно, но только в том случае если технологический монополизм Запада встретит серьезного конкурента в научно-технической области со стороны других государств, прежде всего России. Напомним в этой связи, что до недавнего времени только Россия и США могли одновременно развивать все направления научно-технического прогресса.

Вторая тенденция противоположна первой. В рамках глобализации неожиданно для многих политиков и ученых обозначилась и усилилась по сути эгоистическая, разъединяющая тенденция, ведущая к столкновению культур и даже к войне цивилизаций. Так, по сути предпринимается попытка силовыми методами решить вопрос о существовании целой цивилизации — православной славянской. Повторимся, эта тенденция отнюдь не новая.

В скрытой форме такое противостояние существует в Европе уже многие столетия. Известны слова классика о том, что решающее влияние на формирование Европы имели две империи — Карла Великого и Киевской Руси. Но это были не только две крупнейшие политические силы. Они отличались между собой и конфессиональной принадлежностью, и культурными основами — взглядами на мир и на человека. По сути дела, история последнего тысячелетия Западной Европы — это история попыток ее экспансии на Восток, которая неоднократно останавливалась ценой крови православных славян.

Не впадая в “патриотическую” истерику, приходится констатировать, что сегодня над православным славянским миром нависла самая страшная угроза за всю его историю: политическая, культурная и духовная ассимиляция Западом, его индустриально-технической цивилизацией, экономикой меркантилизма, ценностями, свойственными чужой цивилизации. Речь не идет о взаимодействии двух культур, двух ветвей европейской цивилизации, к которому всегда стремилась Россия. Речь идет об уничтожении одной из этих двух ветвей — православной славянской.

Не столь остро, как на Западе, но потенциальная угроза растет и на Востоке и Юге России. В отечественной политической литературе мало говорится о том, что из себя будут представлять уже в ближайшем будущем наши восточные и южные соседи. В одной из работ, например, признается, что распад СССР, а также политические, экономические и демографические изменения в южных и восточных сопредельных странах все более усиливают внешнеполитическую опасность малонаселенности Сибири. Демографический взрыв в Китае и в Южно-Центральной Азии за несколько десятилетий резко изменил и продолжает изменять соотношение демографических масс вдоль всей южной границы России, которая еще недавно была по преимуществу южной границей СССР. Одновременно быстро растет и военно-экономический потенциал южных и восточных соседей России. Особенно показательно положение в районах, примыкающих к российско-китайской границе на Дальнем Востоке (табл. 3.1).

Таким образом, ослабленная перестройкой и реформой Россия оказалась отнюдь не в идеальном “общечеловеческом доме”, а в окружении серьезных возможных противников.

Конечно, не следует воспринимать нынешнюю обстановку как нечто неизменное. Совсем наоборот, мы не должны исходить из абсолютной предопределенности международных процессов, из неспособности России внести в них существенные коррективы. Все зависит от того, насколько быстро у нас пойдут процессы роста национального самосознания и национального экономического выздоровления. Все зависит в конечном счете от воли народа России. Важно помнить слова В.О.Ключевского о роли Сергия Радонежского: “При имени Преподобного Сергия народ вспоминает свое нравственное возрождение, сделавшее возможным и возрождение политическое, и затверждает правило, что политическая крепость прочна только тогда, когда держится на силе нравственной”.

Предыдущая

Оглавление

Следующая