Нам необходима сильная и твердая власть. Она может быть монархией или диктатурой.
Властью милостью Божией или властью Божиим попущением.
И.Солоневич

Генерал-демократ — это все равно, что еврей-оленевод.
А.Лебедь

Президент болен. Он болен “политически”: впереди президентские выборы, а он до сих пор не определился, как ему действовать. Да и обстановка в стране ухудшается — ресурсы исчерпаны, кризис все более приобретает черты хаоса. Что бы ни говорили о системном характере кризиса, именно эта болезнь не только усугубляет растерянность в высшей бюрократической верхушке России — Администрации и Правительстве, — но и непосредственно влияет на обострение двух основных недугов Государства Российского: ослабление центральной власти и криминализацию общества.
В этом конкретном политическом контексте остро встает вопрос о неизбежном заполнении политического вакуума генералом и губернатором А.Лебедем. Не секрет, что общий вектор настроений меняется в пользу авторитарной политической фигуры. И дело не в победе на выборах в Красноярском крае или каких-то особенных качествах генерала. Речь идет именно о векторе настроений общественного мнения, которое становится все более оппозиционным, даже протестным.

У этого вектора есть и серьезные исторические традиции единоличного правления монархов, генсеков, президентов. Есть и идеологи. Но, главное, есть и объективная первопричина. Действительно, как писал И.Солоневич, «Практика первой половины двадцатого века, как и практика предыдущих веков, с определенной ясностью доказала небоеспособность демократий. Или, по меньшей мере, полную неприноровленность демократического государственного аппарата к решению вопросов войны или мира. Вопросы войны и мира в нашем, русском, случае есть вопросы жизни или смерти».
Именно внутренняя привычка к царствованию монарха («вождя»), способного решительно исправить недееспособную и безответственную власть, — опасное ожидание, которое присутствует в недрах нашего общества. «Вождь» по сути уже востребован значительной частью нации, разочарованной безнадежно в нынешней власти.

Ясно, что на будущих выборах победит кандидат от оппозиции. Не ясно, от какой — “радикальной, “коммунистической”, “патриотической”, “социал-демократической”? Их представляют не только РАЗНЫЕ протестные слои, но и разные политические фигуры (или набор таковых). Соответственно: В.Илюхин, Г.Зюганов, А.Лебедь, Ю.Лужков (А.Николаев).

Я намеренно оставляю “за скобками” любых кандидатов — “демократов”, ассоциируемых с провалами в политике М.Горбачева и Б.Ельцина. Убежден, что ни один из них не имеет шансов даже выйти во второй тур, а не то что победить в финале. Понятно, что и все определения политических сил необходимо давать в кавычках — в чистом виде у нас нет ни демократов, ни патриотов (исключая их рафинированную, но одновременно и узкую группу, не влияющую серьезно на расстановку политических сил).

Итак, конфигурация политических сил на будущих президентских выборах может выглядеть следующим образом. А. Лебедь — как представитель протестного электората широкой ориентации; Г. Зюганов — лидер оппозиции, преимущественно коммунистической ориентации; Ю. Лужков —представитель “патриотической” оппозиции социал-демократической ориентации, наконец, новая фигура — А. Николаев, ступивший на то же политическое поле, что и Ю. Лужков.

В этом смысле проведение генералом А. Николаевым учредительного съезда 8 июля с.г. своего движения “Союз народовластия и труда” может рассматриваться как серьезная корректива, иной вектор развития политических процессов. Этот вектор способен существенно повлиять на расстановку политических сил в стране.

Остался незамеченным весьма символический факт — 8 июля, в один и тот же день со съездом А. Николаева, руководство ДПА (Л. Рохлина) возглавили радикально настроенные члены КПРФ, В. Илюхин, А. Макашов, И. Братищев. Можно говорить, конечно, о совпадении. Но весьма символично, что за рамками народно-патриотического союза (НПСР), ПРИМЫКАЯ к нему слева и справа появились две новые организации, два по сути дела новых лидера. Они могут как уравновешивать друг друга, если окажется, что А. Николаев будет ближе к НПСР, так и изменять расстановку сил ВНУТРИ НПСР.

Допустим, например, что Движение А. Николаева консолидируется с Ю. Лужковым. Для этого нет серьезных политических и мировоззренческих препятствий. Очевидно, что в этом случае позиции мэра резко усилятся, в том числе и потому, что генерала Николаева можно с успехом противопоставить генералу Лебедю. Таким образом, во втором туре останется пара Г. Зюганов — Ю. Лужков (А. Николаев).
Возможен и другой вариант. Объединение А. Николаева с Г. Зюгановым резко усиливает обоих: Г. Зюганова за счет вывода НПСР в центр политического спектра. А. Николаева — как потенциального претендента практически на любую политическую или иную должность в случае победы Г. Зюганова. И в этом случае генералу А. Лебедю будет противостоять генерал А. Николаев с заведомо известными результатами. Таким образом, при любом варианте генерал А. Николаев, выбирая политическую роль, продолжает оставаться прежде всего генералом.

Расклад может измениться, если А. Николаев захочет играть самостоятельную политическую роль, превратив соперничество за протестные массы из треугольника в четырехугольник. Шансы у него могут появиться лишь в том случае, если он, во-первых, решится пойти на парламентские выборы самостоятельно, во-вторых, если он получит на них весомый результат. Но даже и в этом случае генерал А. Николаев прежде всего будет соперничать с... генералом А. Лебедем, которому при любых обстоятельствах придется участвовать в парламентских выборах.
Естественно, что скорее всего инициативу А. Николаева следует рассматривать как тактический ход Ю. Лужкова, смысл которого прост: не привлекая к себе ревнивого внимания Кремля, фактически ускорить процесс подготовки к президентской кампании.
Интерес Кремля неизбежен и потому, что и политическая, да и личная судьба окружения напрямую зависят от результатов президентских выборов, от того, кто будет решать будущую судьбу этих персон. Иначе говоря, генерал генерала. Кто-то из двух должен выиграть парламентскую битву и предопределить исход президентской.

“Кучкование” политических партий, партиек и групп особенно усилилось в июне — июле 1998 года: шла перегруппировка сил, каждый искал свою нишу, понимая, что “цена мандата” депутата Госдумы резко выросла и, как в 1993 и 1995 гг., “на дурака” заветную книжечку не получишь. Вообще-то этот неброский период крайне важен: именно в такое время формируются будущие союзы и коалиции. Состоится масса встреч, в т.ч. и бесполезных, даже вредных. Уйма времени и энергии уходит в песок, лишь изредка давая результаты. Но эти редкие результаты очень важны — именно в этот период формируется материальная база, появляются союзники, идет информационная “раскрутка”. В этот период можно наделать много ошибок. Блеф амбициозных политиков не всегда легко раскрыть.

Одним из немногих, даже, пожалуй, единственным серьезным предложением стала инициатива А.И. Николаева — бывшего генерала армии, депутата Госдумы. Он выступил с ней через день после нашего IV съезда. Встретились через неделю. Встреча готовилась обстоятельно. Мне это понравилось — надоели суетливые и безрезультативные, но очень утомительные переговоры. Разговор шел интересный, долгий. Говорить и слушать было легко — понимали друг друга с полуслова, даже в тех областях (перспективы военно-технического развития, например), по которым мне так и не удалось найти собеседников в Госдуме и НПСР. По сути, он предложил выступить соучредителем своего движения “Союз народовластия и труда”, стать “замом по идеологии”.

Третьего дня был у кн. Мещерского.
Из кареты моей украли подушки, но
оставили медвежий ковер, вероятно,
за недосугом.
А.С.Пушкин. Из дневников.

Я согласился. Съезд А. Николаева был намечен на 8 июля, т.е. времени на подготовку не оставалось, но он выдюжил — издал документы, книгу. Вообще, организационная сторона была отработана на “отлично” — чувствовалось, что у него есть серьезные ресурсы, политическая поддержка и строгая дисциплина у организационного ядра. На съезде собрались серьезные люди. Чувствовалось, что зазывать никого не приходилось: не было недостатка ни в СМИ, ни в делегатах (от всех 88 регионов), ни в гостях. Вообще, как мне показалось, многие вещи, и не только из области идеологии, его команда у нашего движения позаимствовала. Он этого и не скрывал.

Но до этого было еще несколько встреч, из которых я вынес следующее. Это движение лидерское, “под Николаева” и... еще под кого-то. Понятна благожелательность Лужкова, но и в Администрации на самом высоком уровне существует серьезная поддержка. На съезде, кстати, кроме Лужкова, приветствия были и от губернаторов Санкт-Петербурга и Ленинградской области, Мурманска, Калининграда и т.д. Другой пример. В то же время приходил Л. Убожко, создавший, по его словам, “консервативную коалицию” из 12—15 “партий”. Предложение — объединиться, “стать среди первой тройки”. Странное предложение от лидера антикоммунистической лиги! Но ведь это человек, из которого бьет фонтаном энергия. Ее бы (энергию), да в мирное русло! Так ему и сказал. Но захотел прийти еще. На что рассчитывает? Может быть, ходит потому, что никому ни он, ни его “консерватизм” вместе с антикоммунизмом не нужны?

В данных исторических условиях — помимо всяких других условий, республиканская форма правления совершенно автоматически приведет к диктатуре бюрократии, а эта бюрократия в интересах своей стабилизации выдвинет очередного диктатора.
И.Солоневич

Как известно, власть бюрократии (по И.Солоневичу) автоматически привела к ее диктатуре. Теперь очередь за тем, чтобы в интересах своей стабилизации бюрократия (Кремль, Белый дом и т.д.) выдвинула своего диктатора. Кто им будет, наверное, не так уж и важно. Видимо, попытаются предложить вариант «либерального дракона» — диктатора, приверженного демократическим и либеральным ценностям. Или полудиктатора. Конечно же «на время», «во имя стабилизации», «для противодействия экстремизму».

Предыдущая

Оглавление

Следующая