Я.ПЛЯЙС, 
доктор  
исторических наук,  
профессор

ДИАЛЕКТИКА  
РАСПАДА  
СССР  
и  
УРОКИ  
для РОССИИ  
 

Если наши политики не учтут  
причины и уроки  
распада Союза ССР,  
Россия может  
повторить его участь 

Одномоментный, а по историческим меркам прямо-таки мгновенный распад Советского Союза, вызвал шок у многих миллионов людей, озадачил политиков и аналитиков во многих странах земли. Как могло случиться, что держава, считавшая ся гранитной глыбой, непоколебимым монолитом, второй сверхдержавой мира, рассыпалась в одночасье как карточный домик? Какие причины привели СССР к такому печальному финалу? Возможно ли его возрождение и, если возможно, то в какой форме? Эффективно и долговечно ли СНГ? И т.д. и т.д.  

Перечисленные и многие другие вопросы волнуют и еще долго будут волновать не только исследователей и политиков, но и обывателей. Ответы на них даются, естественно, самые различные. Попытаемся и мы осмыслить эту непростую проблему.  

Из истории российской и советской государственности  

За свою многовековую историю Российское государство прошло через целый ряд этапов становления и развития, видело немало спадов и подъемов, преодолело не одну драму и трагедию. 

Если абстрагироваться от того, что происходило в нашем государстве в годы раздробленности и княжеской междоусобицы, монголо-татарского ига, большой смуты в конце XVI—начале XVII вв., то самые сильные и болезненные испытания для российской государственности пришлись на 1917—1922 гг. 

Именно в эти годы действие центробежных сил, которые во все времена были достаточно представительными в России, оказалось настолько мощным, что во весь рост встал вопрос "быть или не быть Российскому государству". Потребовалась большая воля и настойчивая целеустремленная деятельность многих политиков и крупных политических сил, чтобы переломить ситуацию и восстановить единство страны. Весь путь этого сложного процесса многократно и в деталях, с разных позиций описан в отечествен ной и зарубежной историографии. Обращался к этой теме и информационно-аналитический журнал "Обозреватель - Observer". Одна из последних публикаций на эту тему, принадлежащая перу Н.Хмары, была помещена в № 1-2 этого издания за 1997 г. В ней, в частности, отмечается, что из четырех тенденций решения проблемы нового государственного устройства, которые обозначились в начале 20-х годов, в конечном счете победило третье — федералистское течение, настаивавшее на добровольном объединении равноправных народов в единый Союз при обеспечении права за каждой республикой свободного выхода из него. 

Создатели Союза, кроме всего прочего, имели в виду и свободный доступ в него "всем социалистическим советским республикам, как существующим, так и могущим возникнуть в будущем" и отмечали в Декларации об образовании СССР, что "новое союзное государство явится достойным увенчанием заложенных еще в октябре 1917 г. основ мирного сожительства и братского сотрудничества народов, что оно послужит верным оплотом против мирового капитализма и новым решительным шагом по пути объединения трудящихся в мировую социалистическую Совет-скую Республику". Декларация указывала на три главные причины, которые "повелительно требуют объединения советских республик в одно союзное государство": 

1 — потребности восстановления народного хозяйства, оказавшееся невозможным при раздельном существовании республик (отдельные усилия отдельных республик были недостаточ ными);  

2 — "неустойчивость международного положения и опасность новых нападений", делающих "неизбежным создание единого фронта советских республик перед лицом капиталис тического окружения";  

3 — "само строение Советской власти, интернациональной по своей классовой природе, толкает трудящиеся массы советских республик на путь объединения в одну социалисти ческую семью". 

Союзное государство, как считали его создатели, способно "обеспечить и внешнюю безопасность, и внутренние хозяйственные преуспеяния, и свободу национального развития народов". 

Все эти три крупномасштабные задачи и плюс всеглобальная внешняя политика, связанная со стремлением создать "мировую социалистическую Советскую Республику", требовали максимально возможной концентрации усилий всего государства. На такую концентрацию было более способно лишь унитарное государство, но не федеративное. 

Таким образом, создание федеративного государства с элементами конфедерации было для многонациональной России велением времени уже в начале ХХ столетия и вместе с тем уступкой (хотя и не вполне их удовлетворявшей) тем национальным силам, которые боролись за полную государственную независимость своих народов. Прагматично мыслящие большевики во главе с Лениным не могли не учитывать этого в своей политике. Образованию же унитарного (по содержанию) государства способствовали те внутренние и внешние задачи, речь о которых шла выше. В этом процессе нельзя недооценивать и роль субъективных факторов, в частности, персональную линию Сталина, который, как уже говорилось выше, был сторонником "автономизации", т.е. вхождения республик на правах автономии в состав РСФСР, а не образования добровольного союза равноправных государств, которое он считал "уступкой националам и национальным предрассудкам". Позицию Ленина Сталин расценивал как "национальный либерализм". 

Став после Ленина полновластным вождем партии и государства, Сталин фактически реализовал то, к чему он стремился, возглавляя Наркомнац в начале 20-х годов. 

Но каким бы централизованным государством СССР ни являлся, как бы жестоко ни обошлись со многими народами, особенно в годы депортации, нельзя отрицать и того, что по сравнению с царским периодом российской истории юридический и фактический статус большинства народов заметно вырос. Рос он и по мере развития СССР. Если рассматри вать формальную сторону дела, то нельзя не заметить, как расширялись права и полномочия всех национально-государственных формирований, входивших в состав Советского Союза. Так если в Конституции РСФСР 1918 г. о правах национальных государственных образований вообще ничего не говорилось (это несмотря на то, что Российская Советская Республика учреждалась "на основе свободного союза свободных национальных республик"), а говорилось лишь об областных, губернских, уездных и волостных органах советской власти, их полномочиях и предметах ведения, то в конституциях последующих лет подход был уже иным. В конституции 1924 г. содержалась уже специальная глава (10-я) "О союзных республиках", состоявшая из шести статей, определявших их полномочия. Конституция 1936 г. шла еще дальше и помимо глав IV и VI-й, посвященных союзным, содержала специальную VII-ю главу, определявшую прерогативы высших органов государственной власти автономных советских социалистических республик. Что же касается последней советской Конституции — 1977 г. — то в нее, кроме глав о союзных и автономных республиках, была включена и глава (11-я) об автономной области и автономном округе. 

Осмысление такой тенденции в области национально-государственного строительства в СССР подводит нас к выводу, что последовательное закрепление статуса национальных государственных образований было реакцией центральных властей на естественный в условиях социально-экономического развития страны рост национального самосознания населявших СССР народов и политических амбиций их элит. 

Но изменения, постепенно вносимые в распределение полномочий между центральной властью и национально-территориальными образованиями, все же не успевали за ростом национального самосознания народов, населявших СССР, и особенно за ростом политических суверенческих амбиций политических элит этих народов и кроме того вступали в противоречие с диктатом правящей партии (ВКП(б)—КПСС), которая была идейно-политическим остовом Союза ССР и которая практически не меняла свою строго централизованную организационную структуру, основанную на принципах интернационализма. Это отставание можно считать одной из основных причин обвального распада СССР. Кроме нее были и другие. 

Причины и предпосылки распада Союза ССР  

Если обобщить то, на что обычно указывают исследователи и политики, то можно будет выделить следующие объективные и субъективные факторы, приведшие к развалу еще в недавнем прошлом великого государства. 

Во-первых, это центробежные факторы исторического порядка. К ним следует отнести прежде всего пути и средства формирования Российского государства. 

Систематически, методично в течение нескольких столетий расширяя свои пределы главным образом за счет захвата и завоеваний новых территорий и насильственного подчинения новых народов, Российская Империя, как и всякая другая, изначально несла в себе мощный заряд саморазрушения, самораспада. Нужен был лишь благоприятный момент, чтобы это свершилось. Такой момент дважды случался в ХХ веке: в конце 10-х-начале 20-х и в конце 80-х—начале 90-х годов. В каждом из этих случаев резкое ослабление центральной власти без промедления использовалось всеми нерусскими народами, чтобы если не избавиться от диктата Центра, то хотя бы его заметно ослабить. Особенностью второго случая является то, что против "ненавистного Центра" выступило и руководство РСФСР. 

К центральным факторам исторического характера можно отнести также некоторые цели образования Союза ССР и конкретную практику сталинской национальной политики. Кроме того, многим народам и особенно национальным элитам была не по душе классовая и в общем весьма дорогостоящая внешнеполитическая линия Москвы, связанная с интернациональной поддержкой на международной арене борьбы народов против империализма, капитализма и колониализма за социализм. Все это отталкивало от Москвы, усиливало недовольство ее политической линией и в конечном счете обильно питало центробежные тенденции. 

Но если до определенного исторического момента народы СССР и их элиты были вынуждены мириться со своим подчиненным положением, то по мере повышения уровня их социально-экономического развития, сопровождавшегося ростом национального самосознания, накопления элитами политического опыта, росло их стремление расширить и укрепить свои права, нередко наталкивавшееся на сопротивление Центра. Противодействие и противоборство двух сил вело к росту противостояния, к увеличению напряженности между Центром и республиками, чем дальше, тем больше стремившихся повысить свой статус. И если бы в 60-х и 70-х годах центральные партийные и государственные власти решились на отказ от унитарных взаимоотно шений и перешли на практике к подлинно федеративным с сильными элементами конфедерации, то распада СССР наверняка не произошло бы. 

Кроме упомянутых факторов исторического порядка важную роль в распаде СССР сыграли и следующие обстоятельства. Во-первых, все увеличивавшееся отставание Советского Союза, других стран социализма от либерально-де мократических государств Запада и Востока. Система государственного социализма все очевиднее проигрывала соревнование своему главному сопернику — либерально-демократической системе, прежде всего по жизненному уровню населения. Это дискредитировало социализм, побуждало задуматься над причинами отставания, "искать новые пути развития". В этой ситуации освобождение от оков и диктата Москвы, обретение подлинного суверенитета рассматривалось многими национальными республиками чуть ли не панацеей от всех бед. 

Заметное ослабление центральной власти создало благоприятные предпосылки к тому, чтобы перераспределить властные полномочия в пользу республиканских элит. Этот процесс начался в конце 80-х годов (1988—1989 гг.) и вылился в работу над новым союзным договором, которая началась с явным опозданием осенью 1990 г. в Ново-Огареве. 

Августовский путч 1991 г., приведший к срыву подписания нового союзного договора и к почти полному параличу центральных властей, со всей убедительностью указал на неизбежность определения дальнейшей судьбы СССР. Попытки М.Горбачева и его сторонников, предпринятые ими в октябре—ноябре 1991 г., реанимировать власть Центра, к успеху не привели. Властные амбиции некоторых союзных лидеров в конечном счете взяли верх над целесообразностью сохранения единого, но реформиро ванного государства, перевесили волю народов, подтвердивших 17 марта 1991 г. свою привержен ность Союзу ССР. Именно властные амбиции лидеров, собравшихся в начале декабря 1991 г. в Беловежской пуще, можно считать тем камнем, который перевесил чашу весов и решил вопрос "быть или не быть Союзу" в пользу "не быть". 

Кроме названных причин, носивших внутренний характер, важную (но, с моей точки зрения, не главную) роль в развале СССР сыграли и внешние факторы. Это прежде всего систематическая целенаправленная массированная антисоветская, антикомму нистическая пропаганда западных спецслужб, всесторонняя поддержка националистических сил и центробежных тенденций в СССР. Наложившись на другие факторы, о которых говорилось выше, внешние факторы ускорили процесс, ставший осенью 1991 г. не только очень быстрым, но и трудноконтролируемым. Под контроль ситуацию могла взять лишь единая воля Центра и республик. Но такой воли не было. Политическая воля была, наоборот, раздроблена и направлена в основном против Центра. В этой ситуации решение "тройки" о прекращении действия союзного договора от 30 декабря 1922 г. и создании Содружества Независимых Государств оправдывалось и продолжает оправдываться ими как неизбежное, как единственно верное и возможное в то время, как решение, выводившее проблему взаимоотношений союзных республик с центральной властью из тупика. Именно так это рассматривает и Б.Ельцин в своей книге "Записки президента", изданной в 1994 г., и Л.Кравчук, президент Украины в то время, и С.Шушкевич, тогдашний Председатель Верховного Совета Белоруссии. 

Другие варианты реформирования СССР упомянутые руководители отрицают как нереальные в той ситуации. Между тем таких вариантов (на мой взгляд, вполне реалистических) было как минимум еще два: создание конфедерации и евразийского союза государств по типу Европейского союза, что, к слову сказать, предлагалось целым рядом руководителей, в частности центральноазиатских государств. 

Последствия распада СССР и результаты шестилетней деятельности СНГ  

К чему же привело разрушение СССР, что дало создание СНГ, оправдались ли те надежды, которые возлагались на это образование в декабре 1991 г.? 

Если говорить коротко, то удар, нанесенный по СССР в августе, а затем в декабре 1991 г., был настолько сильным и всеобъемлющим, что практически все союзные республики, входившие в его состав, как и многие миллионы их жителей, до сих пор не могут от него оправиться. По-иному и не могло быть, если не забывать, что практически все основные договоренности, достигнутые в Беловежской пуще 8 декабря 1991 г., были проигнорированы впоследствии всеми странами СНГ. Ни решение "о взаимодей ствии в проведении экономической реформы", ни стремление "сохранить единую денежную единицу — рубль", ни договоренности "взять под совместный контроль денежную эмиссию, проводить однотипную бюджетную, налоговую политику, координировать внешнеэкономическую политику, обеспечивать "друг другу свободу транзита", ни решение "о сроках либерализации цен со 2 января", об обеспечении единства военно-стратегического пространства, о создании оборонительного союза "с единым командова нием стратегическими вооруженными силами", ни другие жизненноважные для каждой в отдельности республики и для всех вместе решения так и не были осуществлены и остались по существу декларациями о намерениях. Хотя за шесть лет существования СНГ было подписано немало документов, которые должны были способствовать продвижению по пути интеграции, на постсоветском пространстве по-прежнему развиваются центробежные дезинтеграционные тенденции, а бывшие "братья единой советской семьи народов" все дальше отдаляются друг от друга, хотя и делают вид, что сближаются. В общем пользы от создания СНГ оказалось немного, и это признается уже в правительстве России, не говоря о правительствах других республик. В частности, вице-премьер правительства России В.Серов, курирующий в правительстве отношения с государствами СНГ, заявил в конце февраля 1997 г., что из более чем 800 соглашений, подписанных Россией со странами СНГ, действует менее десятой части. Вывод Серова весьма категоричен: "Россия катастрофически теряет свое влияние в этих странах". Другой государствен ный деятель России, бывший министр РФ по делам сотрудничества со странами СНГ А.Тулеев, характеризует положение дел в Содружестве еще более критически. Беда в том, считает Тулеев, что у интеграционных процессов на постсоветском пространстве "нет механизмов исполнения". По мнению бывшего министра, нет такого механизма и у Договора о союзе России и Белоруссии, подписанного 2 апреля 1997 г. 

Если форма содружества неэффективна для стран и народов, некогда входивших в единое государство, то тогда возникает вопрос: какая иная форма будет результативной? Есть ли вообще такая форма? Не поздно и не утопично ли рассуждать о каких-то новых формах? 

На мой взгляд, вопрос о будущем устройстве и организации постсоветского пространства будет решаться с учетом прагматических жизненноважных интересов бывших советских республик. Что это за интересы? С моей точки зрения, они заключаются в едином экономическом и военно-стратегическом пространстве, единой обороне и единых вооруженных силах, единой денежной единице (допустим, что по аналогии с "евро", вводимой в ЕС, это будет "еаз"), в общем во всем том, что предполагалось осуществить по договоренности в Беловежской пуще и что больше соответствует конфедеративной форме устройства, а не форме аморфного содружества. 

Одним словом именно экономические, финансовые, оборонные и иные интересы будут подталкивать и даже принуждать правящие круги бывших советских республик продвигаться по пути интеграции. И чем больше будет налаживаться экономика постсоветс ких республик, тем больше будет крепнуть их потребность в прочных, устойчивых и полномасштаб ных экономических, финансовых, научно-техничес ких и прочих связях со странами ближнего и дальнего зарубежья. Если не упустить момент (именно сейчас начинается экономическое возрождение на постсовестком пространстве), проявить желание и волю, экономические и иные отношения можно будет не только восстановить в прежнем объеме, но и развить их на новой основе. 

Но для этого потребуется немало лет и усилий. И это, скорее всего, произойдет уже при новой генерации политиков, которая не будет отягощена старым багажем взаимных обид и претензий и которая поставит во главу угла всей свой внешней политики жизненные интересы своих народов, а не элит и рациональный прагматизм. 

Выводы и уроки 

Обобщая все вышесказанное, можно сделать следующие выводы и извлечь следующие уроки. 

1. Для распада СССР имелись важные объективные и субъективные причины и предпосылки, связанные как с давней российской историей, так и с политикой современных государственных деятелей. 

2. К началу 90-х годов значительно усилились те центробежные тенденции, которые в том или ином виде всегда присутствовали в российском и советском государствах и которые неизменно крепли в смутные, кризисные периоды нашей истории. Августовский путч 1991 г. и Беловежские соглашения того же года, а также последовавшие за ними события сыграли роль мощных толчков, или, точнее говоря, землетрясения, которое до основания разрушило некогда мощное и казавшееся монолитным государство. 

3. Восстановить Союз бывших советских республик в прежнем виде уже невозможно и нецелесооб разно. Создание унитарного государства вместо замышлявшегося и продекларированного федеративного было крупной ошибкой сталинской политики, за которую приходится расплачиваться нынешнему поколению. Но даже если бы в 20-е и 30-е годы было образовано подлинно федеративное государство, со временем его все равно пришлось бы реформировать в конфедеративное. Это было бы вызвано естествен ным ходом событий, ростом и развитием националь ного самосознания народов, населявших бывший СССР, развитием их экономики и культуры, в первую очередь политической, становлением национальных элит и т.д. 

Доказательством того, что процесс трансформа ции государственного устройства неизбежен даже в более развитых государствах, чем бывший СССР, служат события в современной Великобритании, Испании, Италии и некоторых других европейских странах, не говоря уже о государствах в других регионах мира. 

Развитие унитарного (или почти унитарного) многонационального государства, каким были и царская Россия и СССР в федеративное, а затем конфедеративное - это естественный процесс, соответствующий тем качественным изменениям, которые происходят в обществе и государстве. Дело политических сил как правящих, так и оппозиционных — учитывать эти изменения в практической политике, в том числе в перестройке государственного устройства. 

С учетом сказанного становится очевидным, что на повестку дня в современной России во весь свой огромный рост встала проблема трансформации государственного устройства. Отношение к этой проблеме различное у различных политических сил России. На мой взгляд, эта трансформация должна развиваться в сторону конфедерации и, как мне представляется, именно это уже происходит в реальности. Подобно тому, как это должно было бы происходить в СССР в 60-70-е годы. Тогда это было бы своевременно, но не было осуществлено и в результате в конце 80-х — начале 90-х годов, когда такая попытка была предпринята, распад стал неот-вратимым. 

Ясно осознавая, по какому пути идет развитие событий в современной России, я, тем не менее, склонен считать, что в российской государственности должны сохраниться сильные федералистские элементы, что вызвано прежде всего положением России на карте мира и ее международной ролью. 

Чтобы избежать распада и не повторить путь СССР, нынешней России следует, на мой взгляд, извлечь и другие важные уроки из опыта националь но-государственного строительства Российской Империи и Советского Союза. 

Речь может идти, частности, о следующих уроках:  

Регионы и особенно национальные образования должны иметь широкие полномочия в решении своих местных проблем, и прежде всего в тех сферах, которые касаются национальной идентичности, т.е. в области языка, культуры, религии, обычаев, традиций, а также проблем, связанных с повышением материального благосостояния населения. В этих областях регионы должны иметь право развивать международные связи, но при условии, что они не нанесут ущерба общегосударственным интересам. Остальные проблемы должны решаться в общегосудар ственных рамках.  

Насильственная русификация нерусских народностей, нанесшая колоссальный урон СССР, должна быть навсегда исключена из политической практики правящих сил России. Уважительная национальная политика предполагает также решительное осуждение сталинской практики в национальной политике и тактичное отношение ко всем народам России и особенно к тому, что связано с их идентичностью.  

Новой России крайне необходимо определиться со своей ролью на постсоветском пространстве. Если она не будет стремиться к тому, чтобы стать локомотивом СНГ, крах этого и без того аморфного образования неизбежен со всеми вытекающими из этого последствиями прежде всего для самой России. Но предпочтительнее всего, на мой взгляд, была бы РОЛЬ ОРГАНИЗАТОРА ЯДРА, вокруг которого могла бы сформироваться евразийская конфедерация.