Отсутствие сколько-нибудь внятной политики доходов является наиболее опасным по своим последствиям фактором роста нищеты, социального напряжения и увеличения имущественного неравенства граждан.
          Низкий уровень теперешней жизни, ее недоброкачественность - расплата за социальное равнодушие наших радикал-реформаторов.

          Порочная практика реформирования российской экономики показала, что при составлении всевозможных экономических программ и принятии антиинфляционных мер не только не решаются вопросы политики доходов, но и вообще они не ставятся в качестве одного из решающих условий осуществления этих программ. Основная причина плачевных результатов в социальной сфере состоит в том, что наши радикал-реформаторы находятся целиком во власти финансовых процессов, занимаются в основном перераспределением национального имущества, "выкачиванием" ренты из природных ресурсов.
          Идеологи реформ упорно стараются не замечать основного своего противоречия - они хотят в условиях всеобщего социально-экономического декаданса развить ускоренное экономическое движение и отрицают основной источник творческого движения - трудящегося человека. И вызвано это не только дегуманизацией экономических отношений, катастрофическим переходом к монетарным средствам управления экономикой, резким расслоением общества по уровню получаемых доходов, но и характерной особенностью российских реформ - приоритетом приватизации как средства оживления экономики. При этом часто упускается из вида тот факт, что возникающий в ходе приватизации слишком высокий темп частнокапиталистического накопления неизбежно обусловливает чрезмерно высокую долю прибыли в национальном доходе и резко уменьшает долю трудовых доходов, неизбежно вызывая процесс обнищания основной массы трудящихся. В итоге возникает так называемый "инфляционный барьер занятости". Инфляционный процесс развивается вследствие того, что снижение уровня жизни побуждает рабочих бороться за повышение денежной зарплаты, на что работодатели отвечают повышением цен, раскручивая инфляционную спираль. Возникающая при этом инфляция зарплаты имеет своим ближайшим результатом рост вынужденной безработицы и, как следствие, снижение уровня реальных доходов широких масс населения.
          В российских условиях для преодоления инфляционного барьера правящая элита использует недозволенный (нарушающий элементарные права человека) прием - многомесячные невыплаты зарплаты. К сожалению, общество еще не пришло к осознанию того, что невыплаты заработной платы есть не только орудие борьбы в руках реформаторов против инфляции, но и мощное средство сдерживания массовой безработицы. Именно на этом примере видна вся иррациональность, если не сказать абсурдность, реального отношения государственных чиновников к политике доходов в современной России, где порочной практикой стала невыплата уже заработанных доходов.

Общепризнанным критерием оценки "присутствия" государства в процессах формирования доходов является соотношение минимальной зарплаты с фактическим средним уровнем зарплаты, а также с прожиточным минимумом. Согласно российскому законодательству минимальная зарплата относится к основным социальным гарантиям, предоставляемым населению.

Особенностью российской системы минимальной зарплаты является то, что на ней базируется минимальная тарифная ставка - ставка 1-го разряда Единой тарифной системы (НТС).

Анализ показывает, что начиная с 1992 г. в течение последующих 9 лет уровень минимальной зарплаты составлял всего лишь 6-10% от средней зарплаты. В эти же годы минимальная зарплата была меньше прожиточного минимума в 7-9 раз, что указывает на отсутствие экономического содержания у минимальной зарплаты как государственной социальной гарантии.

На основании этого факта можно утверждать, что государство самоустранилось от регулирования тарифной системы с целью стимулирования занятости населения и это в то время, когда безработица приняла характер крупномасштабного явления.

Повышение с начала нынешнего года тарифных ставок ЕТС в целом имеет лишь символическое значение, так как фактическая инфляция существенно повышает темпы прогнозируемой инфляции, и к прожиточному минимуму приблизилась лишь ставка 18-го разряда (его имеют руководители бюджетных организаций, предприятий, ректора вузов). Но и эта ставка не достигла прожиточного минимума. Причем на первых семи разрядах новые тарифы меньше суммы, необходимой для выживания, в 4-7 раз.

Таким образом, минимальная зарплата по-прежнему не обеспечивает минимума средств, необходимых для жизнедеятельности, и не поддается какому-либо содержательному толкованию, особенно если ее рассматривать, как это требует законодательство, в качестве социальной гарантии.

Как показали исследования, в результате такой политики доходов более 30% наемных работников (около 18 млн. чел.) по-прежнему получают зарплату ниже прожиточного минимума.

В отношении пособия по безработице можно отметить то же свойство: гарантированный законом его уровень составлял в эти годы от 14 до 18% прожиточного минимума.

Что касается минимальной пенсии по старости, то, несмотря на ее существенный рост (реально пенсии выросли в 2000 г. на 28%), ее уровень в настоящее время составляет около 50% от весьма урезанного прожиточного минимума пенсионера.

Подобную политику доходов, законодательно устанавливающую базовые ставки на столь низком уровне, можно охарактеризовать как рестрикционную (ограничительную), которая, по сути дела, подрывает основы физиологического воспроизводства населения и ориентирована, как это ни тяжело признать, на усиление процесса депопуляции населения.

Сама по себе наша тарифная система законодательно закрепляет в экономике РФ наличие в больших масштабах малодоходного труда и демонстрирует беспомощность государственной политики регулирования тарифных ставок в интересах основной массы населения.

И здесь уместно вспомнить, что еще в 70-х годах XX в. законодательно утвержденная в нашей стране минимальная зарплата превышала прожиточный минимум на 40%. Для сравнения укажем, что федеральный минимум зарплаты в США составляет в последние годы 40-50% от средней зарплаты, выплачиваемой в обрабатывающей промышленности.

Из всех этих фактов неизбежно следует вывод, что одним из стратегических направлений политики доходов должно стать неуклонное повышение минимального уровня зарплаты.

Существенным аргументом в пользу необходимости повышения минимальной зарплаты как средства снижения уровня бедности является то, что этот процесс приводит к повышению ставок зарплаты, не вызывая безработицы, а как правило, оказывает стимулирующее влияние на повышение квалификации. Однако нельзя строить себе иллюзий, что только с помощью мер по повышению уровня минимальной зарплаты можно существенно снизить уровень бедности.

В такой богатой стране как США, где минимальная зарплата с 1982 по 1996 гг. выросла почти в 2 раза, не была достигнута покупательная способность минимальной зарплаты 1981 г. В то же время уменьшение неравенства доходов, как показала практика экономической политики в США, в основном обеспечивают трансфертные платежи и льготное кредитование личных доходов, которыми охвачено в США примерно 18 млн. малоимущих граждан. Здесь важно отметить, что налоговая система оказывает лишь умеренное воздействие на перераспределение доходов, в то время как система трансфертных платежей (в том числе и в натуральном выражении) подписывает 75% населения с самым низким уровнем дохода, практически является наиболее важным средством поддержки бедных слоев населения в США¹.

Можно предположить, что явная неадекватность основных показателей политики доходов задачам повышения благосостояния населения объясняется не столько ошибками текущей экономической политики и незавершенностью реформ, сколько глубокими макроэкономическими диспропорциями, вызванными структурными перекосами, подпитываемыми ползучей инфляцией и громадным ростом безработицы. В пользу такого предположения говорят ряд фактов:

• во-первых, падение реальной заплаты за 8 лет переходного периода (с 1991 по 1998 гг.) было на 12% глубже, чем общее уменьшение ВВП;
• во-вторых, несмотря на громадный рост безработицы, снижение реальной зарплаты на протяжении этого периода было существенно ниже падения производительности труда;
• в-третьих, до сих пор не нашла удовлетворительного объяснения устойчивая тенденция понижения доли зарплаты в ВВП, которая составляет в настоящее время только одну треть, тогда как в экономически благополучных странах 60-70%.

С макроэкономических позиций можно дать следующее объяснение этой неблагоприятной тенденции: существует закономерность, согласно которой при нестабильности цен в условиях постоянного инфляционного давления зарплата, как правило, постоянно отстает в своем номинальном росте от динамики производительности труда, что в итоге вызывает уменьшение относительной доли зарплаты в ВВП. А в конкретной рыночной среде, ориентированной на максимизацию прибыли, уменьшение доли труда в национальном доходе происходит через механизм перераспределения (с помощью инфляции) дохода в пользу держателей капитала, что мы и имели возможность наблюдать в российской экономике.

Все эти процессы привели в итоге к тому, что в России в последние годы отмечается чрезмерно высокая норма эксплуатации (определяемая отношением прибыли к зарплате).

Исследования российских ученых показывают, что в РФ на 1 долл. зарплаты приходится 4,6 долл. ВВП, в то время как в США только 1,7 долл., то есть на один доллар зарплаты российский среднестатистический работник производит примерно в 3 раза больше конечной продукции, чем аналогичный работник в США.

Другими словами, рентабельность труда (как отношение прибыли к численности работников) в России существенно превосходит американскую, что начисто опровергает утверждение наших радикал-реформаторов о том, что в России малодоходный труд, а потому и оправдана возникшая в годы либеральных реформ крупномасштабная безработица и соответственно низкий уровень благосостояния населения.

Именно с этих позиций можно обосновать стратегически важное направление в политике доходов - повышение средней зарплаты до доли зарплаты в росте производительности труда, соответствующей мировому трэнду, то есть в 2-3 раза, что позволит одновременно уменьшить громадную дифференциацию в личных доходах.

Повышение заработной платы до минимального жизнеобеспечивающего ее уровня надо рассматривать сегодня не как следствие возможного роста производительности труда, а как исходное его условие.

Это стратегическое ограничение, с которым мы обязаны считаться при любом варианте экономической политики государства. Никакие доводы о дефиците бюджета, ограниченности финансовых ресурсов для развязывания кричащей диспропорции в оплате труда с морально-этической и политической точек зрения просто неуместны. Решение этой проблемы надо искать на путях развязывания проблемы конечного спроса, ускоренного развития потребительского сектора и роста производства за счет включения в хозяйственный оборот ныне простаивающих производственных мощностей.

По расчетам Института народнохозяйственного прогнозирования возможное в этом случае увеличение фонда оплаты труда в производственных отраслях может составить 16,5% в год, а в непроизводственной сфере - 7%.

Стратегическим направлением решения давно назревшей проблемы доходов беднейшего населения помимо трансфертов малоимущим слоям населения для российских условий должно стать перераспределение совокупного личного дохода за счет прогрессивного обложения высокодоходных групп населения.

Как показало исследование, проведенное в ЦЭМИ РАН, перераспределение только 13% "видимой" величины совокупного личного дохода позволило бы в 1,5 раза поднять благосостояние 60% населения за счет удержания менее одной четверти доходов высокодоходной группы населения.

Если вспомнить аксиому экономической политики - реальный экономический рост в восстановительный период происходит исключительно за счет роста производительности труда и вовлечения дополнительной рабочей силы из числа безработных, то станет понятным, почему недооценка воспроизводственной роли трудового потенциала является принципиальным недостатком проводимой в РФ экономической политики, ориентированной в основном на финансовые, а не социальные источники развития.

Разрыв между производительностью труда и его оплатой есть главная, подпитываемая инфляцией и безработицей макроэкономическая диспропорция, ставшая основной причиной роста нищеты в России.

И механизм этого процесса довольно прост: если реальная зарплата снижается больше, чем это можно было ожидать исходя из падения производительности труда, то это означает только одно - через механизмы цен идет перераспределение доходов в пользу держателей капитала.

В либеральных программах реформирования экономики России, в самом подходе к политике доходов не нашлось места показателю производительности труда, хотя очевидно, что превышение роста производительности труда над ростом доходов является стратегически решающим фактором безинфляционного роста не только зарплаты, но и всей экономики. С позиций этого критерия можно определить и верхнюю границу роста доходов, имея в виду, что нижний предел доходов естественным образом предопределен уровнем реального прожиточного минимума.

Вопрос об ограничении доходов сверху в настоящее время вообще не поднимается: согласно либеральной доктрине такой подход противоречил бы свободе предпринимательства, и вообще для этих целей достаточно системы налогообложения. И тем не менее для создания условий безинфляционного роста доходов в российской экономике крайне необходимо устанавливать их верхнюю границу, например, в виде предельного соотношения зарплаты и производительности труда. Граничные (предельные) значения этих соотношений должны устанавливаться на макроэкономическом (народнохозяйственном) уровне и именно по той причине, что взаимосвязь между динамикой цен и доходов определяется состоянием всего рынка труда, и такой важнейшей его характеристикой, как безработица. Дело в том, что степень раскручивания инфляционной спирали "цены - зарплаты - цены" предопределяется не только динамикой доходов, но и безработицей, рост которой в определенной степени гасит инфляцию. Именно в годы реформ отчетливо проявилась закономерная тенденция: резкое снижение темпов инфляции происходит за счет роста безработицы.

В силу всех этих обстоятельств при решении самой острой социальной проблемы - борьбы с бедностью - надо учитывать не только возможности повышения личных доходов (по мере большего наполнения бюджета), но и динамику занятости во взаимосвязи с инфляцией и производительностью труда. Поэтому государственная стратегия доходов, которая, имея своей ближайшей целью борьбу с бедностью и несправедливым распределением доходов, должна одновременно служить инструментом антиинфляционной стратегии и регулирования рынка труда.

В этом контексте стратегия доходов должна включать в себя различные институциональные (формальные и неформальные) схемы, имеющие своей целью повлиять на определение зарплаты и цен в тех ситуациях, в которых участники рынка труда (профсоюзы и работодатели), в процессе согласования цен и заработков, стремятся снизить фактическую безработицу до ее равновесного, "нормального" уровня, нейтрального по отношению к инфляции. Уровень безработицы, при котором инфляция не ускоряется, носит название нормального. Если в обществе отсутствует в достаточной степени "социальная дисциплина", то для стимулирования роста доходов и относительно справедливого их распределения необходимо использовать прямое государственное вмешательство в процесс создания и распределения доходов - обычно называемое "политикой доходов". Полезность политики доходов состоит в том, что она позволяет избежать высокой безработицы и других социальных издержек, связанных с мерами по обузданию инфляции в переходный период, когда рыночные структуры окончательно не сформировались и наблюдается слабое конкурентное давление, которое позволяет фирмам увеличивать свои цены и заработки выше их равновесного уровня.

Принципиально важно заметить, что политикой доходов решаются задачи, которые не охватываются фискальной политикой, занимающейся взиманием налогов с уже полученных доходов. Политика доходов нацелена на ограничение доходов рамками правил установления зарплаты и цен, при условии следования которым конечным результатом будет рост национального продукта, а не рост цен.

Разъяснить эту особенность политики доходов можно, рассмотрев один из наиболее радикальных ее вариантов - государственную политику общих директивных указаний обязательных и необязательных) по увеличению зарплаты и ограничению роста цен.

С целью создания условий для неинфляционного экономического роста политика доходов в ее практическом приложении предполагает установление государством особых правил определения зарплаты или цен. Эти правила могут принимать форму директив или ориентиров. Директивный подход, как правило, начинается с составления в самом общем виде представлений об инфляционном процессе и протекает от составления общих макроэкономических ориентиров к определению затрат и цен для отдельных отраслей и предприятий. Основополагающий принцип политики доходов при этом формируется следующим образом: средней по народному хозяйству рост производительности труда может служить в качестве пороговой величины для неинфляционного роста зарплаты. Со стороны цен ориентиром может выступать ограничение их увеличения ростом удельных издержек труда. С помощью этих ориентиров устанавливается сначала на уровне народного хозяйства и затем в отраслевом разрезе верхняя граница роста доходов.

Самым существенным аспектом политики доходов, проводимой в форме директивных ориентиров, является попытка встроить показатель производительности труда в качестве регулирующего ограничителя инфляционной спирали "зарплата - цены - зарплата", исходя из принципиального положения, что рост производительности труда - главный детерминант неинфляционного роста зарплаты. Вышеизложенная система ориентиров практически была опробована правительством США в 60-х годах XX в., но не дала желаемых результатов ввиду организационной сложности подобных проектов. Стоит вспомнить, что в плановой экономике социалистических государств соотношение между производительностью труда и его оплатой было важнейшим параметром политики доходов.

Среди экономистов до сих пор не прекращается дискуссия о том, насколько успешной была политика доходов в том или ином ее практическом исполнении, хотя вполне очевидно, что государственный контроль за зарплатой и ценами может не только развеять инфляционные ожидания, но и прямым, непосредственным образом воспрепятствовать увеличению цен на продукцию монополий. Практика показала, что для ограничения источников избыточной частнокапиталистической власти путем содействия рыночной конкуренции и демонополизации требуется много времени, а иногда и просто невозможно по политическим причинам. Поэтому у государства и не остается выбора, кроме как применять политику доходов, с помощью "видимой руки" регулирующую рост благосостояния граждан. Положительная роль политики доходов может проявиться, прежде всего, в контроле над рынком труда и борьбе с нищетой. Особо следует указать на связь политики доходов с такой характеристикой рынка труда, как безработица.

Некоторые экономисты в дискуссиях о реформировании экономики подчас утверждают, что высокий уровень безработицы в переходный период избавляет от необходимости применять методы и инструментарий политики доходов, так как наблюдаемый в это время высокий уровень безработицы сам по себе "дисциплинирует" рынок труда и тем самым ограничивает рост зарплаты, фиксируемый в тарифных соглашениях. Заблуждение состоит в том, что здесь не принимается во внимание результат воздействия политики доходов на сокращение издержек, связанных с безработицей. В зависимости от того, как работодатели определяют зарплату рабочих, зависит уровень безработицы, необходимый для ограничения инфляции.

Это принципиальное положение имеет огромное практическое значение для решения вопроса о том, насколько необходимо для РФ централизованно скоординированное установление зарплаты в отдельных отраслях. Как известно, в реформируемой экономике зарплаты устанавливаются посредством коллективных соглашений, но децентрализованно и автономно на уровне отдельных фирм. И опасность для подстегивания инфляции в этом случае имеет тривиальную причину: когда рабочие и работодатели подписывают тарифные соглашения децентрализованным путем, они не склонны учитывать все последствия своих решений на хозяйственную ситуацию в целом по народному хозяйству. Как правило, они ведут себя "антиобщественно", и именно так, как будто могут извлечь повышенную ренту из остального общества, увеличивая свою зарплату и цены на свою продукцию в ущерб другим товаропроизводителям.

Подобное инфляционное давление зарплаты, по сути дела, имеет рентный характер, является своеобразным "загрязнением" окружающей экономической среды. И с такими попытками извлечь выгоду для себя за счет всего остального общества необходимо бороться методами политики доходов, которая должна быть ориентирована на справедливое и демократическое распределение доходов. Жизненную значимость этой проблемы еще в 20-х годах прошлого столетия предвидел выдающийся российский ученый А.В. Чаянов, который, описывая свое путешествие в "страну крестьянской утопии 80-х годов", утверждал, что "проблема демократизации народного дохода всегда стояла перед нами…"

Однако для того, чтобы предотвратить избыточную власть частного капитала при установлении цен и зарплаты, нашему обществу нужно, прежде всего, прийти к пониманию хозяйственной жизни как социального служения общенациональным интересам.

__________________