Эксперты различной степени осведомленности и ангажированности в своих рассуждениях о вызовах России в XXI в. на первое место почему-то ставят угрозу со стороны исламского экстремизма. Однако существующая проблема несколько гипертрофируется, что наносит несомненный вред объективному анализу и прогнозированию потенциальных опасностей, ожидающих нашу страну.
          Во многом виртуальная фигура "бородатого ваххабита" совершенно закрывает для некоторых исследователей многие развивающиеся силы, заведомо недружелюбные России и способные в совсем недалеком будущем создать для нее серьезные проблемы.
          Несомненным лидером в списке этих угроз является пантуранизм, ставящий своей задачей создание Великого Турана - государства, простирающегося от Адриатики до Монголии с центром в Анкаре.
          Полное или частичное игнорирование экспансионистских устремлений влиятельных кругов Турции, находящих отклик у некоторых сил как в Ближнем Зарубежье, так и в самой России - весьма характерная черта отечественного истеблишмента. В оправдание этой позиции приводятся доводы о тесных экономических связях Москвы и Анкары, вертикальных и горизонтальных, о стремлении Турции стать членом ЕС, наконец, о наличии большого количества внутренних проблем в самой Турции: кипрский и курдский конфликты, внутритурецкое противостояние исламистов и кемалистов-националистов и др.
          Но эти доводы не выдерживают никакой критики. Даже самое тесное экономическое сотрудничество не может застраховать от возможной затем кровопролитной конфронтации. Наиболее показательный пример: предвоенное экономическое и военно-техническое сотрудничество СССР и гитлеровской Германии нисколько не остановило Вторую мировую войну. Также и стремление Анкары в Евросоюз, более того, совместное членство в НАТО ничуть не прекращают спорадически вспыхивающую конфронтацию между Турцией и Грецией.
          И, наконец, как показывает опыт, внешняя угроза, мнимая или реальная, помогает консолидировать общество и в мобилизационном порядке решать многие внутренние проблемы. В нашем случае: "угроза чеченским братьям" во многом сняла остроту противостояния между исламскими политиками и кемалистски настроенными генералами в Турции.
          Жрецами мифа об отсутствии у современной Турции пантуранистских устремлений как-то полностью игнорируется факт поистине взрывной активизации дипломатической, экономической и разведывательной деятельности Анкары на постсоветском пространстве, причем именно в районах расселения тюркского и тюркоязычного населения. За этими действиями Анкары легко читается пантюркистская идеология.

Обозначим сущность идей и мифов пантуранизма более конкретно.

Впервые Туран (как Турия) появляется в священных текстах зороастрийцев-огнепоклонников как центр сосредоточения сил, враждебных Арии (современный Иран). В российской "Британнике" - словаре Брокгауза и Ефрона - мы узнаем о древнейшем противостоянии оседлого иранского (в словаре - "арийского") и кочевого тюркского (монгольского) этнографического элемента. Борьба в древности оседлых племен с Великой Степью (по Гумилеву) - вещь обычная. Но если для кочевников она была лишь банальной частью жизни, то для оседлых народов носила поистине эсхатологический характер. Хотя военное взаимодействие случалось тоже. Вспомним хотя бы участие монгольской конницы в так называемых "желтых крестовых походах".

Временем рождения идеологии, высшей точкой которой является пантуранизм, следует считать самый конец XIX в. Причем местом ее рождения является отнюдь не Османская империя, а… Россия. В атмосфере революционных настроений, бродивших тогда призраком по территории Российской империи, в интеллектуальной среде татар-тюрок Поволжья родилось и оформилось национал-революционное движение - "джадидизм". С одной стороны, джадидизм окормлялся идеями европейских и русских социалистов, с другой - работами западноевропейских этнографов, обосновавших общность тюркских народов.

Самыми авторитетными среди джадидистов следует признать Исмаила Таспринского, Али Гуссейна Заде и Юсуфа Акчуру. Статья последнего "Три политические системы", вышедшая в 1903 г. в Каире, идеологически оформила идеи пантюркизма.

В самой Турции идеи пантуранизма были подхвачены несколько позже. Их генезис обусловлен тем кризисом, в котором оказался деспотический режим султана Абдул-Хамида II. Султан, не согласуясь с современными для него реалиями, совершенно не допускал никаких преобразований в рушившейся империи. Последовательный панисламист, он мечтал о ренессансе Оттоманской империи как центре притяжения всего мусульманского мира и жестоко пресекал любые иные точки зрения. Фактический крах идей оттоманизма вкупе с недовольством народа вынудили турецких интеллектуалов искать идеологические основы постхамидовской Турции. Перед ними был пример воплощения в жизнь идей пангерманизма. Одним словом, идеи российских пантюркистов пришлись ко двору.

В 1908 г. в Турции произошла младотурецкая революция под предводительством молодого прозападно настроенного офицера Мустафы Кемаля Ататюрка. Страна открылась для западных идей.

В период с 1908 по 1923 гг. происходит становление власти Ататюрка.

В 1923 г. он избирается президентом Турецкой Республики и приобретает тем самым официальный статус. Имея по Конституции весьма ограниченные полномочия, Кемаль, по сути, обладает диктаторской властью. Железной рукой он вестернизирует Турцию и, подобно своему предшественнику, подавляет всякую оппозицию.

На словах провозгласив себя поборником демократии западного образца, а в своей политической линии - отказ от идей пантуранизма, на деле Ататюрк проводит их в жизнь более последовательно, чем могли себе представить "родители" этой идеологии - младотюрки, находящиеся к тому моменту в оппозиции. Резня армян, попытки "отуречивания" национальных меньшинств: греков, арабов, курдов и др., введение латинского алфавита в противовес арабскому и пр.

Внешняя политика также всецело подчинена идее расширения Турции за счет территорий, на которых компактно проживают тюрки.

Целиком зависимое от Кемаля духовенство лишь присоединяет свои голоса к стройному хору кемалистов из Народно-республиканской партии - фактически партии Ататюрка. Группа улемов, практически состоящая на государственной службе, во главе с Кафиякоком Алибом призывает "создать пантюркистский союз", развернув его от Мекки до Алтая, абсолютно игнорируя исламский интернационализм, да и другие основополагающие ценности Ислама.

В 1923 г. - в год избрания Ататюрка президентом Турции - выходит книга члена ЦК Партии единения и прогресса Зия Тек Альпа "Основы тюркизма", где предельно ясно изложены стратегические задачи пантуранизма.

Первый этап - "туркизация" самой Турции: культура и политика должны быть очищены от исламского элемента и приближены к тюркским корням; Турция, по мысли автора, должна стать "Меккой турок".

Второй этап - объединение в единое государство "потомков Огузов", проживающих по преимуществу в нынешнем Азербайджане и иранской его части.

Третий этап - создание собственно "тюркской федерации" с перспективой Великого Турана.

В 1992 г. на официальной встрече в Анкаре лидеры Турции, Азербайджана, Казахстана, Узбекистана, Туркмении и Киргизии в совместной декларации выразили стремление создать федерацию "братских тюркских народов" с общей экономикой, политикой, вооруженными силами и культурой.

Это ли не третий этап из книги идеолога пантуранизма?

Помимо республик СНГ в сферу пантуранистских устремлений Турции входят также и российские Кавказ, Татария, Башкирия, Якутия, Алтай. На эти устремления Анкары Москва не может благодушно закрывать глаза.

Что же может этому противопоставить Россия?

В первую очередь - осознать саму проблему. Глупо и опасно игнорировать происходящее. С одной стороны, как-то препятствовать попыткам самоидентификации тюркских народов - неразумно (тем более что славяно-тюркский симбиоз неоднократно показывал и еще покажет свою продуктивность в деле государственного строительства), с другой - недопустимо позволить дирижировать этими процессами из Анкары.

В геополитическом плане - экспансионистским устремлениям Турции Россия должна противопоставить более тесное взаимодействие с ближними соседями Турции, кстати, также озабоченными ее экспансионизмом: Ираном, Ираком, Сирией, Грецией и, конечно, Арменией.

В геополитике, как и в жизни, всепреложим один закон: отнимают только у слабых или глупых.