В силу ряда причин Центральноазиатские государства (Таджикистан, Туркменистан, Казахстан, Кыргызстан, Узбекистан) оказались в центре внимания как региональных, так и мировых держав. Это объясняется тем, что регион Центральной Азии считался наиболее уязвимым местом для России как с географической точки зрения, так и по экономическому положению.

Значительную роль в отдалении этого региона от России сыграли и некоторые силы внутри самой России. Эти политические группировки стремились убедить российское руководство побыстрее уйти из этого региона. Говорилось об экономической нецелесообразности для России продолжать инвестиции в экономику этих стран, о том, что быстрый уход России из этого региона поможет "забыть" афганский синдром, обезопасит южные границы России от враждебно настроенного населения Афганистана. Кроме того, даже предлагалось создать на базе Центральноазиатских государств "буферные" страны, защищающие южные границы России.

Так или иначе, с подачи некоторых политологов конца 80-х-начала 90-х годов имидж "ненужности" республик Центральной Азии для России и российского населения был создан. Добровольный отказ России от зоны ее естественного влияния дал повод различным региональным и глобальным силам включить регион Центральной Азии в свои перспективные планы, попытаться усилить там собственное влияние. Теперь Россия пытается поправить свои просчеты.

В целом за укрепление своей роли в регионе Центральной Азии борются пять основных претендентов: Россия, мусульманские страны региона (прежде всего Иран и Турция), США, Китай, наконец, арабские страны. Каждый из них опирается на определенные силы как внутри Среднеазиатских государств, так и за их пределами. Естественно, наиболее благоприятные для усиления своего влияния позиции пока имеет Россия. Несмотря на то что за период 1991-1995 гг. авторитет России во всех мусульманских районах бывшего СССР резко уменьшился, тем не менее ей удалось сохранить значительное влияние на центральноазиатском направлении. Этому способствовал ряд объективных факторов, прежде всего такой, как проживание в этих государствах большого количества русскоязычного населения. Хотя за последние годы произошел его значительный отток в Россию и другие государства СНГ (см. таблицу).

тыс. чел.

ГОСУДАРСТВА	Годы
	1991	1992	1993
Казахстан Кыргызстан Узбекистан Туркменистан Таджикистан	128,9 33,7 69,1 19 27,8	183,8 62,9 112,4 12,2 72,5	218,4 87,1 104,3 9,8 98,5

Как показали происходящие события, практически во всех республиках Центральной Азии (особенно в Таджикистане и Казахстане) с родоплеменной структурой, региональными кланами именно русскоязычное население было главным скрепляющим национальное пространство элементом, с помощью которого только и может быть построено национальное единство. Наконец, русский язык до сих пор остается единственным языком межнационального общения.

За интеграцию с Россией выступает и основная масса пророссийски настроенного, точнее, настроенного на единое постсоветское пространство, населения. Однако обольщаться тем, что данное настроение может продолжаться бесконечно долго, было бы глубоко ошибочным. В случае продолжения дальнейшего усиления дезинтеграционных процессов в странах СНГ и с уходом из жизни поколений, когда-то живших в едином государстве, связи постепенно ослабеют и изменится общественное настроение.

Вместе с тем будут продолжать работать экономические факторы. Ведь государства Средней Азии остаются неразрывно связаны с Россией множеством живых экономических уз.

Важнейшим моментом в деле интеграции Центральноазиатских стран с Россией и другими странами СНГ является вопрос безопасности. За последние полтора века только союз с Россией спасал Среднюю Азию от посягательств извне. В свою очередь страны этого региона служили надежным партнером России в этом отношении, ни разу не противопоставив себя интересам Российского государства.

Таким образом, можно сделать вывод, что для Центральноазиатского региона и его геополитических интересов наиболее реальным остается укрепление экономических, военных, политических связей с РФ и другими странами СНГ. Поэтому укрепление интеграционных процессов в рамках СНГ остается наиболее приемлемым вариантом безопасности и экономического развития для стран Центральной Азии.

Важнейшим моментом для геополитических интересов независимых государств Центральной Азии являются отношения с Китаем. Как известно, три республики Центральной Азии - Казахстан, Кыргызстан и Таджикистан - граничат с Синьцзян-Уйгурским автономным районом (СУАР) Китая, около 60% населения которого составляют тюркские народы, близкие родственники и соплеменники среднеазиатских народов¹.

Основное внимание Китая обращено на укрепление торгово-экономических связей со странами этого региона. Китай помогает этим странам в разведке природных богатств, изучает возможности инвестирования интересующих Китай производств: например, в Таджикистане китайцы сотрудничают в области переработки и добычи драгоценных и полудрагоценных камней, поиска редких металлов, в легкой и электронной промышленности.

Для Китая новообразовавшиеся государства остаются частью бывшего Советского Союза, откуда можно получать значительные технологические и научные разработки. Как известно, предприятия Китая до сих пор оснащены большим количеством советских станков, оборудования, техники. Идентичность технологии облегчает китайцам освоение новейших разработок, оставшихся на предприятиях региона Средней Азии. Китай проявляет интерес к военно-промышленному комплексу этих стран, чья продукция после распада СССР осталась невостребованной на местах.

Но к настоящему времени мощного экономического и политического прорыва Китая в регион пока не произошло. Китайская сторона, по всей видимости, не хочет портить отношения с Россией, считая этот регион зоной ее законных интересов. Однако в случае ухода России из этого региона именно Китай будет здесь доминирующей страной.

Наиболее проблемным во взаимоотношениях между Китаем и Центральноазиатскими государствами является вопрос о границе. Как известно, в Китае Алма-Ата до сих пор именуется "Тяо-Линь", а все Семиречье - "временно незаселенными территориями".

С другой стороны, Китай сам озабочен возможными внутренними потрясениями, в первую очередь связанными с сепаратистскими движениями в Восточном Туркестане. Эти опасения далеко не безосновательны, поскольку, как считают некоторые западные политологи, распад Китая вероятен. Этому могут "помочь" сильнейшие государства мира, в первую очередь США и Япония, обеспокоенные появлением новой сверхдержавы XXI века да еще с другой политической, в отличие от них, государственной системой. Нежелательные перемены в республиках Средней Азии могут послужить катализатором для сепаратизма в мусульманских регионах Китая. И в этом плане наибольшую опасность Китай видит в появлении и усилении роли Партии исламского возрождения Уйгуристана.

Все эти обстоятельства заставляют осторожных китайцев предпринимать взвешенные шаги. По мнению китайских экспертов, наилучшим для установления крепких отношений со Средней Азией остается вариант экономической интеграции. Наибольший интерес Китай проявил к идее возрождения Великого шелкового пути, о которой заявил Президент Туркменистана С.Ниязов в мае 1992 г. на встрече глав государств и правительств Средней Азии, Казахстана, Турции, Ирана и Пакистана. Речь шла о создании единой трансазиатской магистрали длиной в 10 000 км, связывающей район Средиземного моря (через Стамбул, Тегеран, Ашхабад, Ташкент, Алма-Ату) с Китаем, Южной Азией и Дальним Востоком. При реализации данного проекта Россия в смысле трансконтинентальных коммуникаций окажется обойденной и отодвинутой в сторону, а роль Китая неизмеримо возрастет.

Из западных стран наибольший интерес к республикам Центральной Азии проявляют США. Внимание США к этому региону объясняется рядом причин. Это в первую очередь географическое положение данного региона - наиболее уязвимое место для России. В контексте американо-российских отношений, в случае политических изменений в России, не устраивающих по каким-либо причинам американцев, Россия автоматически становится противником США, как был в свое время СССР. Поэтому США стремятся еще больше отдалить республики Средней Азии от России, всячески препятствовать их дальнейшему сближению. Не случайно Запад во главе с США расценивает стремление к интеграции бывших республик СССР (а часть республик Центрально-Азиатского региона выступает за это активно и настойчиво) как признак имперских амбиций России.

США активно помогают и поощряют те политические силы в регионе, которые выступают с антироссийских позиций, за дальнейшее укрепление независимости этих республик от России. В обмен на сокращение присутствия России в регионе (как экономического, так и политического) США и их союзники ничего серьезного не обещают. Да и опыт сотрудничества США с другими странами региона, например с Пакистаном, Афганистаном, показывает, что эти государства не добились каких-либо серьезных успехов.

Интерес американских бизнесменов к странам этого региона больше всего проявляется как к источнику дешевого сырья. В частности, американцев интересуют такие редкоземельные металлы, как стронций, висмут, сурьма и др. США удалось уже вывезти из региона значительное количество обогащенного урана, драгоценных и полудрагоценных камней и сырьевых материалов.

Официально США выступают за установление в республиках Центральной Азии демократического, светского государственного строя, за "наращивание демократических сил". Но приоритет отдается тем лицам, которые выступают под "демократическими" и "исламскими" лозунгами. Одновременно делается все для расширения контингента проамерикански настроенных лиц, проамериканского лобби из числа национальной интеллигенции, госслужащих, высокопоставленных чиновников и влиятельных общественных деятелей. США оказывают серьезную поддержку оппозиционным партиям и движениям, противостоящим почти всем нынешним правительствам в республиках Средней Азии. Исключением была Республика Кыргызстан, где Президент А.Акаев приобрел имидж "демократического" президента. Однако ему не удавалось добиться какого-либо серьезного продвижения в экономическом развитии страны.

Противопоставление мусульманских народов христианскому миру в регионе Центральной Азии занимает особое место во внешнеполитической деятельности США. В частности, эти позиции просматриваются в их отношении к региональному Союзу государств Центральной Азии, который юридически был оформлен 4 января 1994 г. в Ташкенте. Данная идея обсуждалась начиная с 1992 г. в ходе поездок по мусульманским республикам бывшего СССР покойного Президента Турции Т.Озала и тогдашнего госсекретаря США Дж.Бейкера. США согласились признать Турцию в качестве "региональной сверхдержавы", в сферу интересов которой может войти так называемый новый Туркестан.

По мнению США, развитие интеграционных процессов по этому сценарию было бы привлекательным по двум причинам. Во-первых, США нашли бы способ для успокоения исламских государств, особенно антиамерикански настроенной части их населения и самих исламистов, привязывая новые страны Центральной Азии к турецкой модели, ще, по их мнению, относительно удачно решена проблема строительства мусульманского государства с сильным светским, "демократическим" акцентом. Во-вторых, такой вариант решения вопроса основывался бы на объективных причинах:

на естественном стремлении к так называемому возрождению единого исторического прошлого тюркоязычных народов - и не вызвал бы острой тревоги и протеста со стороны России и христианского мира.

Однако во многих странах Центральной Азии прекрасно понимают, что, сколь бы ни были заманчивы предложения со стороны США и их союзников как в экономическом, так и в политическом плане, все они пока не сопоставимы с теми экономическими и другими связями, которые эти страны имели и имеют с бывшими республиками СССР. Поэтому не случайно, что все страны этого региона стремятся к усилению интеграционных процессов в рамках СНГ.

Исключение составляет Туркменистан, однако и его обособленность имеет временный характер. Относительное экономическое благополучие республики связано с активной распродажей топливно-энергетических ресурсов.

Хотелось бы назвать еще одну причину, определяющую особый интерес США к данному региону. Укрепление США в регионе Центральной Азии позволило бы им приобрести значительно большее влияние на самый уязвимый мусульманский район на территории Китая и в случае необходимости воспользоваться им для оказания давления на эту страну. Одновременно это позволило бы США также продолжать изоляцию Ирана и диктовать условия всем остальным странам региона.

Что касается Ирана, то он пока четко не сформировал свои отношения с государствами Центральной Азии. По мнению ряда политических лидеров, Иран имел наибольшие шансы укрепить свое влияние в Таджикистане, опираясь на этническую и культурную близость с этим среднеазиатским государством. Но активная политическая поддержка таджикских исламистов и "демократических" лидеров во время кровавых событий мая-ноября 1992 г. в Таджикистане послужила причиной резкого возрастания антииранских настроений среди населения республики.

Действия Ирана вызвали сильную обеспокоенность других стран Центрально-Азиатского региона, видевших в исламских партиях, действовавших внутри этих стран, прообраз исламского фундаментализма иранского образца, ориентированного исключительно на захват политической власти в стране. Более того, события, происходившие в самом Иране, убеждали руководство этих государств в том, что иранская модель развития государственности вряд ли может послужить образцом для Средней Азии.

События последних лет заставили Иран пересмотреть свою политику в отношении независимых государств этого региона: ей стали свойственны более реалистические и прагматические черты. Иранская дипломатия выразила свою обеспокоенность развитием событий в Таджикистане, выступила за мирное урегулирование таджикского конфликта. В целях скорейшего его разрешения Иран предоставил свою территорию участникам переговоров, кроме того, заявил о невмешательстве во внутренние дела Таджикистана и других государств этого региона и предпринял усилия для развития своих экономических отношений с этими государствами. Так, между Узбекистаном и Ираном были заключены соглашения о развитии отношений в области сельского хозяйства, транспорта, добычи и переработки нефти и газа, строительства, фармацевтики и банковского дела. Туркменистану Тегеран предложил свою помощь в выходе на мировой рынок туркменского газа и хлопка, кроме того, пообещал построить нефтеперерабатывающий завод.

Однако отношения государств Центральной Азии с Ираном еще далеки от совершенства. Сказывается непреодоленное до настоящего момента чувство взаимного недоверия, осторожность. С другой стороны, и экономический потенциал Ирана не позволяет ему диктовать здесь свои условия.

Отношения Пакистана со странами Центральной Азии только начинают формироваться. Пакистан установил со всеми этими странами дипломатические отношения, а с некоторыми из них, в частности с Таджикистаном и Узбекистаном, заключил и экономические соглашения. Они предусматривали строительство дорог, соединяющих Пакистан с этими странами, использование энергетических возможностей республик Центральной Азии в северо-западных провинциях Пакистана.

Но говорить о том, что Пакистан в ближайшее время будет важным партнером для молодых независимых государств этого региона, преждевременно, да и сам Пакистан не обладает достаточными возможностями для этого.

Наибольшую значимость и приоритет в геополитическом положении государств Центральной Азии имеет Афганистан. Этот приоритет определяется рядом факторов, в первую очередь тем, что многие народности Афганистана имеют этническую общность с населением Центральной Азии. Разгоревшиеся в последнее время в Афганистане сепаратистские движения, нестабильность, значительное количество неконтролируемых да и контролируемых вооруженных формирований превратили эту страну в очаг напряженности по всему периметру южных границ этого региона. Попытки некоторых лидеров национальных групп Афганистана в своей борьбе за центральную власть в Кабуле использовать среднеазиатскую карту могут обернуться непредсказуемыми последствиями в будущем.

С другой стороны, Афганистан выступает в качестве форпоста всех экстремистских мусульманских групп, которые стремятся во что бы то ни стало расширить границы мусульманского мира за счет независимых государств Средней Азии, где, по их мнению, после распада СССР появились идеальные возможности для возрождения исламской государственности. "Ислам, не знающий границ в мусульманском мире", - именно этот лозунг используется некоторыми экстремистскими лидерами Афганистана для вмешательства во внутренние дела соседних государств.

Учитывая эти обстоятельства, все страны Центральной Азии выступают за невмешательство во внутренние дела Афганистана, равно как и Афганистана - в их внутренние дела, подчеркивают незыблемость границ, осуждают оказание военной помощи сепаратистам и факты религиозного давления. Именно такая позиция, на их взгляд, может способствовать стабилизации обстановки и подготовить почву для дальнейшего развития политических и экономических отношений между странами региона.

Таким образом, подводя некоторые итоги, можно подчеркнуть, что Центральноазиатские государства имеют важное геополитическое значение для всех стран региона и здесь столкнулись интересы таких великих держав, как США, Россия, Китай. Однако этот регион не будет просто свидетелем происходящих в мире изменений: по мере развития государств будет активизироваться их политика.

__________