С.Волков,
кандидат экономических наук
 
Вынесенное в заголовок статьи меткое выражение Митрополита Петербургского и Ладожского Иоанна (Снычева)¹ как нельзя точно характеризует поразившие российскую экономику процессы разрушения и распада. Гибнет складывавшийся веками национальный хозяйственный уклад². Это выражается в прогрессирующей деградации отечественного производства, растущей зависимости от внешнего рынка, фактическом примате самодовлеющей спекулятивно-финансовой сферы, резком ослаблении государственного регулирования экономики, неконтролируемом разгуле рыночной стихии, эрозии традиционной идеологии хозяйствования, галопирующей безработице, надругательстве над христианской категорией труда как служения.

Попытки объяснить экономическую катастрофу только внутренними, сугубо экономическими причинами — односторонни и недостаточны. Ее корни — значительно глубже. В глобальном масштабе идет безудержный натиск западного либерализма, преподносимого как универсальная модель государственного устройства, на национальные традиционалистские ценности. В этой связи чрезвычайно актуальной и важной представляется давно ожидавшаяся православной аудиторией веховая статья Митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла «Обстоятельства нового времени», которая дает методологический ключ к пониманию происходящих в мире и нашем обществе процессов, в том числе и в области экономики.

Владыка Кирилл, в частности, отмечает: «Суть проблемы видится не в том, что сформулированный на уровне международных организаций либеральный стандарт лежит сегодня в основе международной политики, а в том, что этот стандарт предлагается в качестве обязательного для организации внутренней жизни стран и народов, включая те государства, культурная, духовная и религиозная традиция которых практически в формировании этого стандарта не представлена».

Что такое либеральный стандарт и почему он не приемлем для России?

Либерализм, как идейное течение, зародился в ХVIII в. в Западной Европе и наиболее законченное оформление получил в протестанской религиозной доктрине. Центральный постулат либерализма — максимальная свобода человека от внешних ограничений государственно-правового и нравственного характера, индивидуализм. Современная экономическая концепция либерализма провозглашает необходимость и целесообразность для всех государств проведения массовой приватизации предприятий, формирования жесткой конкурентной среды, ухода государства из экономики, рыночного саморегулирования, свободного ценообразования, открытия товарных и финансовых рынков, использования механизмов контроля за объемом денежной массы как единственного рычага макроэкономического регулирования, ориентацию хозяйствующих субъектов исключительно на достижение личной выгоды и личное обогащение.

Естественно, исторически Россия никогда не была представлена в формировании либерального стандарта, поскольку он априорно не совместим с Православием, категорически не приемлющим вседозволенность, к которой неизбежно приводит неограниченная свобода личности, утверждающим верховенство общественных обязанностей человека, его гражданского долга над его личными правами.

Реформаторы-радикалы последовательно насаждали чуждую в России либеральную модель экономики, чем нанесли ей невосполнимый, и несоизмеримый даже с потерями военного времени, ущерб. Декларированные ими экономические свободы при отсутствии надлежащих механизмов их реализации, соответствующих религиозно-нравственных ориентиров, юридической базы и правовой культуры вылились во вседозволенность и произвол, создали благоприятную почву для экономической преступности. Оборотной стороной этих свобод стали правовой нигилизм и беспредел. А ведь еще великий русский философ В.Соловьев предупреждал, что задача права «не в том, чтобы лежащий во зле мир превратился в Царствие Божие, а в том, чтобы он до времени не превратился в ад». Коррупция, уклонение от уплаты налогов, нарушения таможенного режима, «бегство» капитала сейчас повседневная реальность. Причем негативные последствия данных явлений оказывают разрушительное воздействие как на российскую экономику, государственность, духовность, так и на геополитические интересы России и международную безопасность. Незаконно вывезенные и вывозимые на Запад капиталы не только истощают ее золотовалютные резервы и инвестиционные ресурсы, но и использовались для производства военной техники, с помощью которой варварски и методично уничтожалась православная Югославия.
 
Разгосударствление экономики в ходе обвальной приватизации, фактическое сворачивание ее государственного регулирования привели к ослаблению и демонтажу самого государства. Это признают архитекторы реформ, хотя продолжают настаивать на якобы неизбежности произошедшего. К примеру, один из идеологов российского либерализма Е. Ясин цинично заявляет буквально следующее: «Мы не могли перейти в качественно другое состояние, если бы не разрушили то, что было прежде... Кроме того, слабым государством мы заплатили за то, что избежали при этом переходе (к рыночной стихии — С.В.) гражданской войны, массовых кровавых столкновений. Думаю, что это приемлемая цена». Подавляющее большинство россиян думают иначе:

• во-первых, нельзя было доводить до угрозы гражданской войны;
• во-вторых, такой угрозе может противостоять не слабое, а сильное государство.

Свертывание государственного регулирования экономики сопровождалось насаждением стихии рынка, который, по мнению либеральных реформаторов, должен был сам все отрегулировать. Однако жизнь распорядилась иначе. Неконтролируемый рынок уродливо деформировал народнохозяйственные пропорции, обусловил падение производства, рост цен, обнищание населения, угрожающее национальной безопасности имущественное расслоение общества. В разрушительном рвении доморощенные либералы превзошли своих западных учителей. Действительно, ни в одной из стран, где реализуется либеральная экономическая модель, хозяйственная сфера не отдана на откуп рыночной стихии.

Так, в США в основе ценообразования на продукты питания лежит система государственного регулирования фермерских цен, введенная еще в 1933 г. ФРГ активно субсидирует сельскохозяйственных производителей. Американский опыт по выводу страны из Великой депрессии начала 30-х годов свидетельствует о том, что справиться с решением такой сложной задачи по плечу только государству. Не одно десятилетие западные страны практикуют индикативное планирование экономики.

Наглядным проявлением экономической дехристианизации России служит деградация отечественного производства.

За 1991—1997 г.г. валовый внутренний продукт (ВВП) сократился на 83%, объем промышленного производства — на 81%, выпуск сельскохозяйственной продукции — на 63%. За семь лет постсоветского периода остановились более 70 тыс. заводов и фабрик, из которых 5 тыс. — крупные и крупнейшие³.

Экономическая политика либералов была сознательно напраывлена на подавление отечественного производства.

Экономика России веками формировалась как самодостаточная, опирающаяся главным образом на внутренний рынок и внутренние ресурсы. К созданию самодостаточной экономики Россию побуждала необходимость обеспечения экономической и политической безопасности. Кроме того, для создания такой экономики страна располагает всеми необходимыми условиями:

• огромной территорией,
• богатейшей сырьевой базой,
• многочисленным населением.

Народное хозяйство такой страны, как Россия, судьба ее граждан не могут зависеть от изменчивой конъюнктуры мирового рынка, особенно в условиях негативной динамики внешнеэкономической и внешнеполитической среды. Усиление внешнеэкономической зависимости России представляет угрозу национальной безопасности, создает реальную возможность подрыва ее государственного суверенитета, в том числе духовных и религиозных устоев народа. Примечательным в этом отношении является принятие российского закона «О свободе совести и религиозных объединениях», когда Конгресс США выступил с угрозой применения против России экономических санкций в случае его одобрения, так как этот закон был расценен как не соответствующий либеральному стандарту в сфере религиозных прав человека. Иными словами, иностранная держава бесцеремонно вмешивается во внутренние дела России и покушается на святая святых — религиозное самоопределение россиян. И это стало возможным благодаря искусственно созданной внешнеэкономической зависимости.

Другим фактором разрушения отечественного производства была проводившаяся под диктатом МВФ в рамках монетаристского курса оторванная от общеэкономических приоритетов денежно-кредитная политика, направленная на подавление инфляции любой ценой, даже ценой развала отечественного производства. Ее суть заключалась в необоснованном и противоречащем потребностям экономического развития страны, сжатии денежной массы в обращении. В результате возникшего «денежного голода» производственные предприятия лишались источников финансирования и сокращали выпуск продукции. Благодаря искусственному поддержанию завышенного курса рубля рос импорт, вытеснявший с внутреннего рынка российские товары, сокращался экспорт и золотовалютные резервы.

Подавление инфляции, достигавшееся путем разрушения отечественного производства, неплатежами, бартеризацией экономики, невыплатой заработной платы и пенсий, усилением импортной зависимости, закончилось катастрофой 17 августа 1998 г. и четырехкратным скачком курса доллара.

В настоящее время полностью нарушена связь между реальным сектором экономики и гипертрофированно разросшимся, замкнувшемся в себе финансовым сектором. Коммерческие банки не заинтересованы в кредитовании производственных предприятий, а ориентированы на спекулятивные валютные операции.
Складывается парадоксальная ситуация. Производство задыхается от недостатка денежных ресурсов для пополнения оборотных средств, а в июне остатки (т.е. свободные средства) на корреспондентских счетах коммерческих банков в Банке России достигли 60 млрд. руб. Вполне вероятный выброс такой гигантской денежной массы на валютный рынок чреват очередным обвалом рубля и еще большим обнищанием населения.

Сконструированная либералами виртуальная экономическая модель обеспечивает процветание финансовых спекулянтов, но провоцирует постоянное падение производства, ведущее к росту безработицы и снижению совокупного платежеспособного спроса, что, в свою очередь, вызывает дальнейшее падение производства и рост безработицы. Порочный круг замыкается.

Произошедшее в ходе либеральных реформ разрушение производственных отраслей предопределило разрушение социальной сферы, чуждое православному самосознанию перерождение характера и содержания труда.

Из года в год падает жизненный уровень населения. Перед августовским кризисом 1998 г. среднемесячная заработная плата по сравнению с 1990 г. уменьшилась на 78%, средний размер пенсий — на 67%. После кризиса доходы россиян в результате девальвации рубля и роста цен сократились как минимум еще в 2—2,5 раза. Те, кому повезло, и кто не потерял работу в августе 1998 г., социально абсолютно не защищены, в любой момент могут оказаться не у дел. Нынешняя социальная беззащитность трудящихся есть прямой антипод давней традиции Российского государства. Социальное законодательство России было самым совершенным в мире. Кодекс Императрицы Екатерины II, регулирующий условия труда, был запрещен к обнародованию в Англии и Франции, как «крамольный».

Неуклонно растет безработица. По данным официальной статистики, безработных в России насчитывается 10,5 млн. чел., или 15% всего трудоспособного населения. В соответствии со стандартами ООН, такой уровень безработицы является показателем экономической деградации страны. Профсоюзы оценивают численность безработных значительно выше, с учетом неполной занятости, скрытой безработицы и невыплат заработной платы. Получается, что чуть ли не половина россиян в трудоспособном возрасте не может выполнять одну из главнейших христианских заповедей: «Если кто не хочет трудиться, тот и не ешь» (2 Фес. 3, 10), и не потому, что они не хотят трудиться, а потому что у них нет такой возможности. Безысходность подталкивает людей к греху самоубийства, совершению противоправных действий и моральному разложению. Обыденными стали леденящие сердце, подобные фронтовым сводкам, сообщения об умерщвлении матерями собственных детей, которых они не в состоянии прокормить, о молодых офицерах, пускающих себе пулю в висок из-за неспособности содержать семью. В оторопь приводит лицезрение побирающихся ветеранов Великой Отечественной войны, торгующих своими телами голодных русских девчонок, разгружающих ящики с водкой подростков. Почетными и доходными стали профессии рэкетира, проститутки, наркодельца. И это «цена» реформ?

Один из горьких итогов либерального реформаторства — систематическая невыплата заработной платы и пенсий, что противоречит Священному Писанию, где сказано: «... ибо трудящийся достоин награды за труды свои...» (Евангелие от Луки. 10, 7). В Заявлении Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II и Священного Синода Русской Православной Церкви от 28 декабря 1996 г. с полным основанием утверждается: «Церковь заявляет, что невыплата денег, заработанных честным трудом, является преступлением перед человеком и грехом перед Богом»⁴.

Упорно прививавшаяся реформаторами российскому экономическому механизму либеральная модель трансформировала и до уродливости исказила традиционную православную мотивацию трудовой деятельности и содержание самого процесса труда как служения. На смену коллективистской форме труда (идущей своими корнями к русской общине и артели), взаимопомощи и взаимоподдержке приходит прагматический, индивидуалистический подход, сводящийся к принципу «каждый сам за себя». Такие исконно российские стимулы трудовой деятельности, как разумный достаток, нестяжательство, первенство морального интереса подменяются безудержной жаждой обогащения, погоней за «золотым тельцом», сребролюбием. Последнее же, как учит Священное Писание, — начало всех бед, мать всех грехов и страстей. Извращенная, враждебная национальному духу трудовая мотивация деформирует мировоззрение людей, отдаляет их от ценностей Православия.