А.ЗЕЛЕНСКИЙ, экономист
 
Обращаясь к теме национального счетоводства, необходимо реально представлять, какое значение будет иметь эта отрасль экономической науки через несколько лет. Поступательное развитие финансов и учета уже привело к тому, что деятельность предприятия больше не является загадкой для его управляющего, а примитивные формы учета уступили место мощному аппарату, основанному на хорошо проработанных теориях. Следуя этой логике, можно предположить, что скоро мы научимся корректно регистрировать экономическую активность в рамках целых государств. В первую очередь этот процесс связан с дальнейшей разработкой технологий сбора и учета информации, а также с возможностями ее обработки. Уже сейчас развитые страны мира обладают технологиями, которые позволяют достигать результатов, считавшихся невозможными еще пятьдесят лет назад. В этой ситуации все громче раздаются голоса о необходимости унификации системы национальных счетов (СНС). Россия также не обойдется без своей СНС. Однако путь ее формирования необходимо выбирать очень аккуратно.

Кажется, нет такой области человеческих знаний и умений, где не нашлось бы места всеобщему стандарту. Оно бы нашлось, если бы захотели, а главное, смогли этот стандарт внедрить. Но что интересно: половина мира живет с сантиментрами, а другая — с дюймами. Несколько стран до сих пор ездят по противоположной стороне дороги и не собираются никому уступать. Американскую электрическую вилку ни за что не воткнуть в британскую розетку, которая похожа на европейскую так же, как плановая экономика — на свободный рынок. То есть, мы не смогли договориться да-же об элементарных мелочах, но с присущей человечеству амбициозностью замахиваемся на слияние и стандартизацию таких архисложных процессов, каковыми, безусловно, являются национальные хозяйства стран и целых регионов.
 
Экономика
«единого» мира
 
Решительно во всех странах, где экономика — не просто слово, а наука или хозяйственный механизм, найдется немало поклонников стандартизации различных аспектов экономической жизнедеятельности страны от макроэкономических агрегатов до бухгалтерского учета и анализа хозяйственной деятельности предприятий. Основным аргументом для этого служит то, что в мире, где (за редким исключением) уже давно смыты финансовые границы национальных экономик, где события на далеком фондовом или валютном рынке могут повлиять на экономику стран другого полушария, где развитые страны соревнуются в экономической мощи за чужой счет, совершенно необходимы такие показатели и системы отражения экономических данных, которые позволили бы получить объективную, достоверную и сравнимую информацию о экономико-политических процессах в разных странах.

Это позволит инвесторам и кредиторам выбирать наиболее перспективные объекты капиталовложений и кредитования, не ограничиваясь зачастую не самым благоприятным местным рынком, а выходя на международный уровень. Снятие последнего кордона на пути мирового капитала, коим, без сомнения, является недостаток макро- и микроэкономической информации в пригодной для анализа форме, сделает мировой финансовый рынок понятным даже в самых отдаленных уголках планеты. Правительства всего мира получат замечательный инструмент маневрирования между дефицитным бюджетом и финансовыми пирамидами государственного долга и ориентиры в экономическом развитии, составленные на базе обобщения экономических показателей лидеров мировой экономики. Таким образом, преимуществ унифицированной экономической практики можно найти очень много, и они неоспоримы.

Близок этот взгляд и современной России. Мы старательно копируем достижения западной экономической мысли, приводя свою экономику и методы ее исследования в понятный для других вид. Не обошли эти изменения и систему национальных счетов. Вернее, не обошли они стороной баланс народного хозяйства (БНХ), который перестал существовать как самостоятельная система. В связи с этим период двухвластия в мировой макроэкономике можно считать завершенным, хотя в свое время БНХ был признан ООН в качестве полноправного инструмента макроэкономического анализа и планирования. В данный момент в России остро стоит вопрос, каким образом строить свою СНС, которая, ввиду малого количества научных разработок и недостатка информации, имеет незаконченный вид (до сих пор не проводится составление финансовых счетов). Велико желание просто взять какую-либо из имеющихся моделей СНС и разработать для нее первичный статистический аппарат, который позволил бы, учитывая отношения нашей экономики с первичной информацией, составлять более или менее корректные счета. Однако стоит заметить, что в мире существует не две и не три СНС, которые носят свои национальные особенности и основаны на уникальных для каждой страны или региона системах первичной информации. Кроме того, существует СНС, разработанная в ООН, которая пытается вобрать в себя сразу все основные тенденции современного национального счетоводства и превратить их в синтетический мировой стандарт. Подобное положение дел представляется неслучайным. И сколь бы ни было заманчивым для России перемахнуть через долгий путь эволюции учетных систем развитых стран мира, необходимо для начала разобраться в сущности СНС как макроэкономического инструмента анализа национальной экономики и в объединительных тенденциях, которыми поглощены в последнее время те, кому уже не надо решать проблемы возрождения экономики.
Осуществить вышеуказанную задачу можно через рассмотрение специфики экономических процессов внутри стран — основных законодателей макроэкономической науки. К ним, прежде всего, относятся США и Западная Европа.
 
Полюс невезения (где он?)
 
Во-первых, необходимо заметить, что данное деление мира на два полюса достаточно условно и введено исключительно для упрощения картины.

Во-вторых, в данный список не входят все страны со схожей практикой учета и анализа, а те, которые попадают в него, могут не полностью соответствовать основным критериям группы, к которой отнесены.
Итак, корни подобной двухполюсности уходят вглубь истории. Назовем эти полюса континентальной и англосаксонской системами.

Континентальная система зарождалась во времена Великой римской империи и основана на всевозможных кодексах. Эти кодексы представляют собой не что иное, как свод правил поведения, общественных отношений, функционирования экономических механизмов и т.д. Наиболее ярко это проявляется в современных юридических системах Европы (включая Россию). Они строятся по принципу полной кодификации, т.е. законодательная база предлагает правила на все случаи жизни, не терпя отступлений.
Другим важным для нас последствием этой системы является высокая централизация государств и сильная исполнительная власть, имеющая большое влияние на экономику. Недаром в государствах — флагманах экономической Европы доля государственного сектора экономики временами достигала 40%. Государство активно строит экономическую политику, ориентируясь прежде всего на макро- и геополитические интересы страны, а экономические субъекты, хоть и имеют влияние на принятие решений и правил игры, но чаще всего вынуждены следовать установленным правилам.

Англосаксонская система имеет принципиальные отличия. Ее можно представить в виде основных постулатов (Конституция, принципы бухучета в США), которые используются для формирования более мелких норм и применяются в повседневной практике. Эти нормы формируются не сверху (правительство, конгресс и т.д.), а снизу (судебная и деловая практика). Подобная система более всего приспособлена к отражению последних изменений в жизни общества. Например, изменение экономического строя отдельно взятой страны с некоторой долей условности не привело бы к необходимости переписывать всю юридическую базу, а потребовало бы создания новых юридических прецедентов, что происходит само собой, не требуя политического кровопролития между исполнительной и законодательной ветвями власти.

Помимо этого, англосаксонскую систему отличает ориентир на экономического агента. В данном случае не закон управляет гражданами, а граждане, придерживаясь неких канонов, видоизменяют закон. В экономической сфере это выражается в том, что основной упор делается на создание максимально благоприятных условий для функционирования экономического субъекта, предоставление ему возможности выступать самостоятельным агентом как во внутренней экономике, так и на внешних рынках. Экономическая практика подвержена существенным изменениям в постоянном режиме, что позволяет быстро и адекватно реагировать на глобальные изменения системы.

На данном этапе необходимо сделать замечание относительно двух развитых стран, которые несколько выпадают из двухполюсной системы. Это Великобритания и Япония. Великобритания, имея колоссальный исторический и экономический опыт, совмещает в себе черты экономической децентрализации и сильной государственной власти, что, вероятно, явилось следствием колониального прошлого и экономического прогресса, который до определенного времени концентрировался именно в этой стране.

Япония же представляет собой совершенно уникальное образование, которое могло появиться только на Востоке. Фактически, Японию можно считать центром мирового государственного капитализма, который постепенно возник и в других экономических центрах региона, таких, как Южная Корея. Это особое явление, связанное с целым рядом культурных и исторических особенностей, которое сочетает принципы некоторой коммунальности с коммерческими началами, привнесенными в страну после поражения во Второй мировой войне. Однако, события последнего времени ставят вопрос о выживаемости такой экономики, особенно учитывая тот факт, что Япония уже открыто признается виновником потрясений во всей Юго-Восточной Азии.

Необходимо оговорить, что как континентальная, так и англосаксонская система полностью соответствуют модели социально-экономического развития, принятой в каждой стране или группе стран. И нам необходимо понять перспективы каждой из них, исходя из долгосрочных трендов мировой экономики. На этой основе можно принимать решение, какой уклон должо иметь наше макроэкономическое счетоводство, да и экономическая система в целом.

Континентальная система дает прекрасную возможность контролировать общество и экономику, проводить заданную политику, иногда действуя против рынка и текущей конъюнктуры. Эта система вполне приемлема в странах с долгой историей, традиционно сильной верховной властью и богатыми политическими и экономическими традициями. Все эти характеристики в избытке присущи странам Западной Европы, а наиболее яркими представителями служат Германия и Франция. Континентальная система позволяет активно регулировать экономику, особенно в вопросах распределения и перераспределения. Именно здесь возможна высокая доля государства в экономике. Таким образом, континентальная система является предпосылкой социально ориентированной экономики.

Однако хорошо известно, что там, где государство берет на себя много различных функций, не приходится ждать гибкости решений. Таким образом, более стабильная социально-экономическая ситуация в ряде случаев приводит к некоторой заторможенности. Инерционность можно считать главным недостатком континентальной системы.

Основная черта англосаксонской системы — это мобильность. Она готова видоизменяться, как только требования перемен превышают некоторую критическую массу. Она идеально подходит для динамичной «рыночной» экономики, которая постоянно нуждается в доработке правил игры. Государство в данном случае озабочено не столько своим присутствием в экономике, сколько контролем за тем, чтобы соблюдались эти самые правила игры. Надо отметить, что эта система не подходит для активного вмешательства в процессы распределения и перераспределения, а значит не позволяет иметь социально ориентированную и, как следствие, прочную стабильность.

Как показывает практика, это свойство пугает далеко не всех. Но есть и другое неудобство, которое, вероятно, еще не вполне осознано в англосаксонских странах. В погоне за оперативностью изменений система реагирует не только на долгосрочные изменения, но и на краткосрочные всплески, что делает ее уязвимой. Изменения бывают разные, в том числе и негативные, а времени на отсев практически нет, поэтому англосаксонская модель вполне может привести к экономическому урону.
 
Информационная база СНС
 
Прежде всего необходимо заметить, что макроструктура национального счетоводства везде одна и та же, т.е. присутствует единый набор основных счетов, а если какого-то из счетов нет, то это значит, что его еще просто не научились составлять. Различия начинаются на более низких уровнях. Интересны различия на начальном этапе, т.е. этапе формирования информационной базы. Самую значительную часть информации составляет финансовая отчетность предприятий. Именно на ее основе производятся основные подсчеты макроэкономических агрегатов и национальных счетов.

Нет ничего неожиданного в том, что континентальная система сделала финансовую отчетность нужной прежде всего государству, которое использует ее для контроля за деятельностью предприятий. Это означает, что отчетность большинства стран Западной Европы носит фискальный характер. Перед ней не стоит задача показать «товар лицом», скорее наоборот, предприятиям выгодно оптимизировать свои налоговые выплаты, манипулируя цифрами. В России эта практика приняла крайние формы, в результате чего от налогообложения скрывается почти все заработанное. Конечно, в других странах такого нет, но по отчетности германской фирмы невозможно сделать вывод об истинном положении вещей. Для этого необходимо пользоваться так называемыми управленческими счетами. То же самое можно сказать и о Франции, которая многое позаимствовала из немецкого опыта.

При использовании официальной отчетности складывается некоторая оптимизированная картина экономики, которую можно применять для анализа с существенными поправками, но зато она послужит прекрасным инструментом в области разработки фискальной и инвестиционной политики государства.

Основной задачей отчетности в англосаксонской системе служит не фискальная функция, а желание предприятия показать себя с максимально выгоной стороны. Это в прямом смысле «рыночная» отчетность. Ее можно демонстрировать акционерам, кредиторам, инвесторам без оговорок типа: «Завтра мы вам принесем настоящий отчет о наших прибылях.» Поскольку фирма должна постоянно соответствовать некоторым «рыночным» критериям, она не может позволить себе что-то прятать; ее акции сразу пойдут вниз. Поэтому фирмам приходится соответствовать. Налоги не являются предметом рассмотрения в отчетности. Государство имеет другие возможности собрать их, ведь сам факт полного раскрытия информации становится возможным при достаточно щадящем налоговом режиме, поэтому лучше заплатить, чем не заплатить.

Основными приверженцами этой системы можно назвать США, Канаду, и, в меньшей степени, Великобританию. Отдельно стоит Швеция. Она достойна упоминания уже потому, что эта страна совмещает фантастические ставки налогов и отчетность, весьма близкую к англосаксонской. Объяснить этот феномен можно только необычайной дисциплинированностью шведов. В самом деле, известна масса случаев, когда достопочтенные британцы покидали пределы страны Ее Величества в надежде найти налоговый рай, но о подобных выходках шведов, даже самых богатых, почти ничего не слышно (Может быть только кинорежиссер И.Бергман).

Различия в отчетности двух систем начинаются уже с законодательной части. Если континентальная система основана на своде бухгалтерских правил и законов, то англосаксонская отчетность строится на так называемых общепринятых принципах учета (GAAP). Эти принципы только определяют, что вообще должна представлять из себя отчетность: форму и некоторые правила учета. Наполнение же, например, конкретные счета, экономический агент волен придумать сам, исходя из своих потребностей. Подобное просто невозможно в континентальной системе, где список уже задан, и предприятие само втискивает свой бизнес в эти рамки.

В результате континентальная система получается намного более стандартизированной, что предопределяет ее более легкое использование для национальных счетов. Однако, несмотря на некоторые неудобства, связанные с практикой применения GAAP, англосаксонская система предоставляет намного более прозрачную информацию.

Помимо отчетности в национальных счетах используется также разнообразная статистическая информация, исходящая из самого статистического ведомства, из налоговой службы, из таможенных органов и других официальных источников. Развитые страны (проще говоря, страны ОЭСР) на основе всего этого комплекса информации имеют взможность (и считают это занятие полезным) строить квартальные(!) национальные счета, не говоря уже о годовых. Но и здесь в национальном счетоводстве, помимо описанных выше, стоит несколько очень серьезных проблем.

Во-первых, невозможно делать сравнение рядов данных за несколько периодов, не приведя их к единым ценам. В качестве базы в ОЭСР принимается 1986 г. Однако практика разных стран в приведении текущих показателей к постоянным ценам сильно отличается. ОЭСР вынуждена раз в 10—15 лет проводить полномасштабное изучение изменений и новшеств, которые разные страны применяют для получения базисных цен. Может быть, эти исследования проводились бы и чаще, если бы была возможность обрабатывать такое количество информации: даже конечный продукт занимает 200 листов мелкого шрифта. В целом все сводится к нескольким общим методам: дефлятированию, экстраполированию и различным их вариациям и комбинациям. Вот эти комбинации и вариации делают результаты слабосопоставимыми. Наличие разных методов свидетельствует как о разном качестве информации, так и о ее различном целевом использовании. Но еще раз отметим лишь, что применение различной техники обработки информации приводит к разным результатам, и, как следствие, к трудностям сравнения.

Во-вторых, различные страны обладают неодинаковым потенциалом в получении достоверной и оперативной информации. Поэтому им приходится прибегать к всевозможным ухищрениям (различные виды экстраполяций и индексирования), ведь национальные счета все равно нужны.

Самым оригинальным методом можно считать прогнозирование недостающей информации по так называемым «доверительным» индикаторам, т.е. информации, которая некоторым образом (не всегда прямо) связана с объектом прогноза. Например, в Канаде оценивают доходы от погребальных услуг, исходя из среднего количества смертей за период. Экстраполяция насчитывает десятки видов, каждый из которых практически индивидуален для определенного вида оценки. В некоторых случаях еще до сих пор применяется тендовая экстраполяция, однако, как правило, речь идет о подсчете незначительных компонентов ВНП. Индексирование проводится с использованием ретроспективной информации, квартальных счетов и общеэкономических индикаторов (занятость, оплата труда и т.д.).

Для получения некоторой информации, например, об изменении запасов в экономике за данный период, статистические ведомства проводят выборочные исследования предприятий различных отраслей. Эти исследования не имеют никаких международных стандартов и строятся, исходя из возможностей отдельной страны. В результате возникает вопрос о сравнимости информации, полученной разными методами. Несмотря на то что мировые исследовательские центры, такие, как ООН и ОЭСР, договорились о применении подобной информации, они производят массу корректировок, прежде чем вставить данные в отчет.

Последнее соображение весьма актуально для России. Наша статистика не в состоянии не только обеспечить квартальные счета, но и годовые данные дает с точностью +10%. Методика многих стран предполагает прогнозирование некоторых показателей по индексам цен основных экономических партнеров (особенно это касается расчетов в области импорта и экспорта). Готова ли Россия применять такие методы? Нет, не готова, потому что наша экономика, во-первых, не настолько интегрирована в мировую (пока до нас докатываются только кризисы, подъемы старательно обходят стороной нашу границу), а, во-вторых, имеет свою существенную специфику, которая выражается в огромных размерах и сырьевой специализации, чего нет ни в одной стране ОЭСР. Мы мистическим образом не можем свести государственный бюджет к фиксированному дефициту, что говорит об очень слабой информационной базе. Правительство не представляет, куда уходят деньги, а главное, оно не знает, откуда они не приходят.

Таким образом, помимо того, что информация в разных государствах формируется на разных принципах, ее обработка осуществляется десятками различных способов, что само дает ответ, в насколько тесно интегрированном мире мы живем.
 
«Происки» мирового капитала
 
Система национальных счетов (СНС) ООН в данной ситуации — это не более чем благостное пожелание США сделать весь мир понятным себе (не секрет, что эта организация фактически контролируется США). Чем меньше останется белых пятен на экономической карте мира, тем дольше будет жить это государство, которое уже давно питается исключительно экономической экспансией. Новая версия СНС 1993 г. обобщает опыт разных стран и дает некие рекомендации о том, как вести конкретные расчеты. Однако сама ООН признает, что по наиболее принципиальным вопросам этим рекомендациям никто не следует, по крайней мере в Европе.

Итак, необходимо сделать вывод, что всеобщая интеграция миру сейчас не грозит, а региональные попытки, подобные СНГ и Евросоюзу, уже доказали или еще доказывают свою нежизнеспособность. Кроме того, несмотря на очевидный прогресс (страны договорились о количестве и названии основных счетов), национальное счетоводство далеко от «полной конвертируемости», и стандарт вряд ли будет найден скоро.
«Наш путь»

В этой ситуации России необходимо не судорожно, напрягая все силы, строить национальные счета по образу и подобию СНС ООН (эта тенденция просматривается в последних публикациях), а спокойно разобраться и на научно обоснованной базе решить, к какому лагерю и с какими оговорками мы примыкаем. Для этого необходимо принять во внимание следующие соображения:

1. Россия — яркий представитель континентальной системы. Она тесно связана с экономикой Европы и, следовательно, должна во многом ориентироваться на нее. Попытки привить черты англосаксонской системы в нашу отчетность заранее обречены на провал: у нас другие цели и другая отчетность. Невозможно заставить предприятие раскрыть все свои карты при такой налоговой системе, а главное, при таком отношении государства к отчетности.

2. Мы собираемся войти с вновь построенной СНС в третье тысячелетие. А какой тип экономических систем выдержит испытание временем? Ведь несмотря на большое число недостатков континентальной системы, англосаксонский тип более опасен. Можно прогнозировать, что англосаксонская модель в конечном итоге приведет к краху ее основного адепта, т.е. США. Приняв эту сторону, с чем мы останемся через несколько лет? Все придется перестраивать.

3. России некуда торопиться. В данный момент никто не ждет нашей СНС вне страны, и никто не умеет ее использовать внутри. Поэтому, рассчитанные на определенную историчность и инертность экономики, национальные счета просто не дадут верных результатов.