А.Щербаков, кандидат экономических наук, доцент Российской академии государственной службы при Президенте России

Термин «глобализация» не получил достаточно сложившегося и ясного определения. Под этим термином можно понимать некие универсальные повсеместные процессы унификации потребительских предпочтений, приемов и типов потребления, образа жизни, а соответственно стандартизации технологий и организации производства. В известной мере этот процесс носит объективный характер, и люди, ощущая его напор и, понимая определенные выгоды, относятся к не-му терпимо. Такая тенденция имеет место с начала цивилизации и реализуется в той или иной степени вместе с развитием общества. Этот процесс в литературе получил название интернационализации социально-экономической жизни.

Однако мир на самом деле далеко неоднороден, страны большей частью сильно различаются между собой. Одни страны, в основном западные, экономически существенно превосходят остальные государст-ва. Межгосударственное экономическое неравенство возрастает. В этом плане рассматриваемое понятие имеет и другой контекст. Пользуясь тенденциями унификации и форсируя их, экономически и политически преобладающие страны под видом так называемой глобализации стремятся законсервировать сложившееся экономико-политическое соотношение между странами и их группами или изменить его для укрепления своих позиций. Такое понимание глобализации означает стремление упрочить господство доминирующей страны, или группы стран для удовлетворения их расширяющегося национально-государственного или группового государственного эгоизма.

Ряд стран, особенно развивающиеся, уже давно находятся в фарватере западной политики. И даже страны, претендующие на собственный вариант социально-экономического развития, вынуждены внедрять у себя рекомендации и указания западных экономических центров и попадают под их политико-экономический контроль. Прежде всего, это относится к сфере национальной экономической политики. Ее стремятся сориентировать так, чтобы она, по крайней мере, не препятствовала захвату ресурсов и рынков конечной продукции данной страны иностранными хозяйствующими системами.

Термин «глобализация» призван замаскировать регулирование этими центрами финансово-ресурсных мировых потоков в своих интересах. Следствием подобных действий в долгосрочном плане является вовсе не усиление взаимозависимости национальных экономик, а усиление социально-экономической дифференциации стран и их групп и, соответственно, господствующего положения одних и зависимо-подчиненного положения других стран в настоящее время и на перспективу. В результате экономические преграды между народами и странами становятся более труднопреодолимыми, чем культурно-идеологические, этнические различия или даже государственные границы.

Идея глобализации нередко выступает в качестве теоретического усилия положительно интерпретировать претензии развитых стран, и прежде всего США, на геополитический и экономический доминат в мире.

К подобным претензиям пытаются приучить широкого читателя в своих публикациях и сами американские авторы. Создаются предпосылки для именно глобального манипулирования идеями и постулатами в общественном сознании, целенаправленного воздействия на массового потребителя информационной продукции, с использованием разнообразных технических средств информатики и информационных метатехнологий.

Экономические отношения представляются ключевой ареной соперничества между цивилизациями, странами и людьми. Созидание на экономической основе может обеспечить условия для повышения качества жизни людей, социально-культурного продвижения того или иного общества и человечества в целом.

Не случайно наиболее жестко отношения господст-ва и подчинения между странами складываются в области товарообмена и финансов. Финансовые заимст-вования странами с отсталым реальным сектором экономики делает их уже в среднесрочном периоде еще более зависимыми от замыкающихся в себе индустриально развитых центров. Кроме того, воздействие на эти страны осуществляется и посредством финансовых спекуляций. Финансовый капитал все активнее используется для биржевых спекуляций на разнице рисков в отдельных сферах мировой фондовой конъюнктуры. Он делается все «короче», а «короткий» капитал не видит смысла в инвестициях в материальное производство, технологических нововведениях. Он постоянно ищет рыночную площадку с более высокой и краткосрочной доходностью.

Поэтому реальная экономическая интеграция со странами третьего, да и второго, мира зачастую не входит в планы ведущих стран и их финансистов. Более того, последние стремятся к последовательному наращиванию различий между государствами в уровне производст-ва. Стратегия «догоняющего развития», как показывает практика, не в состоянии изменить ситуацию. Де-кларируемая теоретиками глобализации стремление к равномерно развитому единому экономическому пространству и синхронизированному экономическому росту не находит отражения в реальных тенденциях. Идеи так называемого «открытого общества» на деле не выходят за рамки требования открытых для иностранной интервенции рынков. В результате сквозь концепции «догоняющего развития» все больше просматривается «теория зависимости». Для подталкивания в глобалистский строй тех стран, которые не стремятся в него, применяются внутренние и внешние пропагандистские, политико-экономические и силовые рычаги давления и устрашения со стороны современных «постиндустриальных» центров глобализации. Между тем, нередко наиболее масштабные и благотворные перемены в истории стран, ускорение темпов развития достигались под воздействием в большей мере внутренних, чем внешних факторов.

Глобализация, но в смысле интернационализации и унификации, гораздо плотнее и заметнее между экономически примерно однородно развитыми странами.

Например, она больше проявляется между индуст-риально развитыми странами с высоким уровнем жиз-ни, чем между ними и остальным миром. Хотя, в случае когда имеется в виду сближение стран со сходными социально-политическими, экономическими и другими параметрами, уместнее и точнее было бы говорить не о глобализации, а о добровольной инте-грации стран в некие взаимовыгодные сообщества.

Для подобных сообществ и стран в тот или иной момент времени могут быть целесообразны различные виды государственного регулирования экономики. Однако так назывыаемая глобализация, явно или неявно направлена на диктовку практически во всех странах той экономической политики, которая выгодна западным экономическим центрам. Она носит примерно однотипный характер и сводится к максимальной либерализации экономики, а, по сути, — разъединению, разукрупнению хозяйствующих субъектов данной страны во внешнеэкономическом конкурентном противостоянии.

Российская Федерация испытывает на себе как положительные проявления унификации потребления и производства, так и отрицательное воздействие глобализации. Она не только сильно уязвима с позиций конкурентоспособности продукции массового спроса и услуг, но и находится под внеэкономическим, институционально-правовым давлением со стороны ряда своих торговых партнеров, что сдерживает развитие ее производительных сил, производственного потенциала.

Проиллюстрируем ситуацию:

• Около 45% внешней торговли Российской Федерации приходилось на страны Европейского Союза, который, тем не менее, в одностороннем порядке, без достаточных оснований не признает ее страной с рыночной экономикой и применяет антидемпинговые меры. По данным прессы, уже 3 года назад они применялись против почти 600 видов ее товаров.
• На американском континенте также используют антидемпинговые меры, например, по российской стали. Таможенные барьеры против нее еще в 1997 г. колебались от 29% в Мексике до 185% в США. Между тем, вопреки настояниям международных организаций, например МВФ, Литва не снижала таможенные тарифы на ряд продуктов питания, несмотря на достигнутую об этом договоренность. Из-за отсутст-вия доступа отдельных видов конкурентоспособной продукции на мировой рынок РФ ежегодно теряет 2—3 млрд. долл.
• В ходе реформ даже государственные заказы далеко не всегда учитывали интересы отечественного производителя.

Например, государственное предприятие «Космическая связь», предоставляющее каналы для телефонной связи, использовало с этой целью не отечественные спутники «Горизонт» и «Экспресс», а иностранные спутники международного консорциума «Интелсат» и др. Это вело к утрате прямых рычагов влияния и контроля на своей территории, нанесло определенный ущерб отечественной прикладной космонавтике, а бюджет РФ лишился налоговых поступлений от производства и эксплуатации отечественных спутников, а также сопутствующей техники. Помимо этого иностранные спутники обусловливают затраты на соответствующее переоборудование отечественных наземных станций или закупку импортных. Характерно, что при этом, например, НПО прикладной механики в Железногорске у Красноярска, осуществлявшее проект выпуска нового аппарата телевещания «Галс-16», не имело денег из-за невыплат их из бюджета.

• Или другой пример. Рынок РФ открыт для иностранных поставщиков электронной продукции, включая ее компоненты. Кстати, годовая емкость внутреннего рынка электронной продукции в РФ оценивается в 1518 млрд. долл. Но важнее то, что внутреннее экономическое управление и финансовая инфраструктура обслуживаются иностранными техникой и программными продуктами. Однако, по мнению некоторых специалистов, по ряду параметров их ингредиенты — интегральные схемы, память и программные команды — не поддаются полной расшифровке. Между тем, в США были засекречены работы по программам, связанным с использованием компьютерных вирусов, как оружия. В этом плане, для периода реформ характерна ситуация, когда российская фирма, например, «Элвис +» разработала систему шифрования информации («СКИП Е +»), а все права на распространение последней получила американская корпорация «Сан Майкросистэмз», купившая предварительно 10% акций «Элвис +». Затем правительство США, ссылаясь на американский же закон об ограничении экспорта программ с высоконадежными методами шифрования информации, стало препятствовать распространению «СКИП Е+», считая ее американским продуктом.
• Еще пример. Объем межгосударственных автотранспортных перевозок в РФ за последние годы вырос. Например, за 1992—1996 гг. более чем в 6 раз. Но на долю российских перевозчиков в 1996 г. приходилось примерно в 4 раза меньше доходов от грузовых перевозок, чем на долю иностранных. При этом в ЕС средняя величина налогов на тяжелый грузовик была почти в 11 раз меньше, чем у нас.
• Аналогично складывалась ситуация с гражданским авиастроением. В феврале 1996 г. премьер-министр РФ и вице-президент США подписали меморандум о взаимопонимании. В частности, было предусмотрено увеличить освобождение от тарифов и шире допустить иностранных производителей авиатехники на отечественный рынок. По оценке американцев, это обеспечило тысячи рабочих мест в авиационно-космической промышленности США. В октябре 1996 г. самолеты «Боинг-757» и ДС-10, ввезенные в 1994—1995 гг., были освобождены сроком на 5 лет от сборов и налогов. В феврале 1997 г. в стране использовались уже 31 импортный авиалайнер на условиях лизинга, который обходился примерно в 760 млрд. руб., тогда как стоимость всей президентской программы развития отечественной авиатехники составляла лишь 562 млрд. руб.

Приток иностранных инвестиций в РФ должен регулироваться так, чтобы они не создавали угрозу экономической безопасности страны. К числу элементов такой угрозы следует отнести, например, повышение экспорта сырья и энергоресурсов за счет экспорта продуктов их обработки, в том числе, путем подавления внутреннего потребления сырья и энергии для обеспечения экспорта. Так может провоцироваться сворачивание деятельности отечественных предприятий, как конкурентов. Поставки на мировой рынок отечественной продукции (к тому же более качественной) могут осуществляться по демпинговым ценам с одновременным отнесением образуемых затрат на продукцию, реализуемую внутри страны (возможно менее качественную).

Между тем, в середине 90-х годов в общем объеме иностранных инвестиций в экономику страны на до-лю машиностроения приходилось 4, а на долю топливно-энергетического комплекса — 50%. Импорт машиностроительной продукции уже в 1995 г. составил 48% от отечественного производства.

Серьезной нагрузкой для экономики страны стал ее зарубежный долг. Его регулирование должно осуществляться на более жесткой и гласной конституционно-государственной основе. Расширение государст-венного долга ограничивает социальную роль бюджета, его инвестиционные возможности, в том числе, в производстве общественных благ.

Ключевой предпосылкой преобладания на рынках в условиях открытой экономики и честной конкуренции выступает состояние эффективности производства, в конечном счете, производительности труда. Решающее значение приобретает потенциал рентабельного снижения издержек производства товаров. Конкурентоспособность, не основывающаяся на достаточно высоком и повышающемся уровне производительности труда, может иметь место только за счет низкого или снижающегося среднего уровня заработной платы и/или доходов отечественных производителей. Это объясняется тем, что если не уменьшается рабочее время на единицу данного товара, на единицу данных потребительских свойств, то продавец уменьшает стоимостную оценку единицы самого рабочего времени.

Характерно, что, например, комиссия по конкурентоспособности при президенте США определяет конкурентоспособность как «способность США производить товары и услуги, которые реализуются на международных рынках при одновременном поддержании или повышении жизненных стандартов, равных или более высоких, чем у конкурентов»1.

В этом плане уровень производительности труда у нас требует решительного повышения и соответст-вующих мер экономической политики.

Например, в отечественной черной металлургии изготовление 1 т стали занимает 8—16 чел./час., а в США — 6—12, а на мини-заводах — даже 1—2 чел./час.

Красноречивым примером в этом отношении может служить и производство автомобилей. На выпуск одного автомобиля итальянский ФИАТ затрачивает 15 час., а Волжский автомобильный завод — 450 час.

В этой связи нельзя не отметить быстрое вытеснение в последнее десятилетие отечественных товаров не только с иностранных, но и с внутреннего рынка.

Искусственное снижение курса отечественной валюты для стимулирования экспорта также представляется неэффективной конкурентной стратегией. В конечном итоге, это также ведет к использованию в конкурентной борьбе снижения реальной заработной платы и жизненных стандартов.

Соотношения валют различных стран может влиять на динамику их экономического роста и уровня жизни. Если покупательная сила денежной единицы падает, то такая валюта начинает утрачивать свои функции денег, такие как функции накопления и мотивации. Наиболее экономически достоверным соотношением валют является их соотношение по покупательной силе единицы валюты, иначе говоря, — паритетный валютный курс.

Сопоставив национальное денежное выражение одной и той же потребительской корзины, можно определить истинное соотношение национальных денежных валют.

Понижение паритетного обменного курса (увеличение цены, подорожание единицы иностранной валюты в отечественных денежных единицах, то есть удешевление единицы отечественной валюты в иностранных денежных знаках), при прочих равных условиях, отражает падение отечественной производительности труда. Понижение же валютного курса ниже его паритетного значения, означает, что отечественные цены повышаются в большей мере, чем падает производительность труда, либо они повышаются при неизменном уровне производительности труда. Это формирует условия для такой ситуации, когда денежные операции в ходе экспорта — импорта маскируют, строго говоря, неэквивалентный обмен натуральными ценностями между странами в ущерб стране, чей курс валюты снизился (подешевел) ниже паритетного.

Чем выше производительность труда в стране «А» относительно производительности труда в стране «Б», тем выше (дороже) курс ее валюты в валюте страны «Б».

Поэтому не могли не вызывать сомнений целесообразность таких установок правительства, как «поддержание пониженного по сравнению с паритетом покупательной способности курса рубля как средст-ва поощрения развития экспортных производств».

Между тем, по данным некоторых исследователей, динамика соотношения уровней производительности труда в РФ и США характеризуется следующими данными.

В 1987 г. отношение производительности труда в СССР к ее уровню в США по валовой продукции в обрабатывающей промышленности составило около 34%, а по добавленной стоимости — 24,2%.

В 1992 г. соотношение производительности труда РФ и США в обрабатывающей промышленности по валовой продукции составило 19%, а по добавленной стоимости — 18%.

Таким образом, можно отметить, что снижение на 6—15 %-ных пунктов уровня производительности труда в РФ относительно ее уровня в США за указанный период времени объективно не могло вызвать на порядок более резкого понижения курса рубля относительно доллара. Последнее стало результатом экономической политики, проводимой внутри страны. В целом, поддержание курса рубля ниже его паритетного уровня в условиях «глобальной» открытости национального отечест-венного рынка, стало дополнительной причиной обнищания страны.

Идея глобализации и практическая ее направленность во многом состоит в размывании государст-венных национальных мобилизационных элементов самосохранения и развития в жизнедеятельности данного общества для фактического захвата или разрушения различных ресурсов поддержания или роста его экономической эффективности.