РОССИЙСКАЯ ЭКОНОМИКА ДО КОНЦА ВЕКА

 
 
 
 
 
В.ЗАМАРАЕВ,
кандидат экономических наук
 
В начале осени 1998 г. страницы периодических изданий, телеэкраны и радиопередачи были заполнены истерическими причитаниями о грядущей гиперинфляции, о предстоящем обвальном падении рубля, о возникновении очередной волны кризиса и падения производства, о разрыве отношений с международными финансовыми организациями. Наступление краха пророчили на зиму-весну текущего года. Все эти прогнозные «страшилки» не оправдались и не состоялись. За последние полгода темпы инфляции существенно снизились, обеспечена относительная стабильность валютного курса, а падение ВВП замедлилось.

Представляется вполне закономерным вопрос — почему негативный сценарий возможного развития российской экономики не оправдался?

И что этому способствовало — случайное взаимодействие благоприятных обстоятельств, или же это закономерный результат осмысленной и взвешенной экономической политики?

Представляется, что простых и однозначных ответов в черно-белых красках на эти вопросы нет. Их нет, поскольку экономическая ситуация, сложившаяся на рубеже второй половины 1998 и в начале 1999 гг., была и продолжает оставаться весьма неоднозначной и сложной, а возможности для хозяйственного маневрирования чрезвычайно малы, при этом ключевые факторы и тенденции развития в ближайшие годы уже жестко предопределены в узком спектре объективных социально-экономических ограничений. Фоном же всего этого является постоянный вялотекущий политический кризис, регулярно прорывающийся острейшим противостоянием исполнительной и законодательной властей, негативное влияние которого на экономическую конъюнктуру многократно превышает все остальные объективные и субъективные трудности.

До финансово-экономического кризиса августа 1998 г. основой воспроизводственного контура российской экономики являлась дешевизна относительно мировых цен энергии и продукции первичных переделов сырьевых и добывающих отраслей. Преимущественно за счет финансовых ресурсов этих отраслей содержались федеральный бюджет и социальная сфера, подпитывалась массовая утечка капитала за рубеж, строилась пирамида ГКО, а также расцветали вышедшие из-под государственного контроля финансовые спекуляции.

Под прибыли от российских сырьевых и добывающих отраслей в экономику поступали и иностранные инвестиции. Крупномасштабный их приток в 1997 г. (по преимуществу краткосрочных) на какой-то короткий отрезок времени создал иллюзию стабилизации, которая также в короткий срок улетучилась после их повального бегства из российской экономики. Валютный круговорот (в основном из краткосрочных займов) стал тем финансовым ураганом, который стер хлипкую конструкцию так называемой финансовой стабилизации.

Многолетнее приближение внутренних цен к мировым и постоянное укрепление рубля свели на нет относительное ценовое преимущество. Эффективность же реального сектора, вне его энергетических и сырьевых отраслей, не могла восполнить усыхающий ручеек прибыли от эксплуатации природных ресурсов страны. Многократная девальвация рубля ясно показала всю слабость российской экономики, ее чрезвычайно низкую конкурентоспособность по сравнению с мировым уровнем.

Чрезмерная либерализация в перемещении капиталов привела к двум негативным факторам:

• во-первых, хлынувший поток зарубежной валюты вымывал национальную валюту и обесценивал ее;
• во-вторых, увлекшись краткосрочными займами и опираясь на них, упустили из виду, что они также в короткий срок могут улетучиться. Что и произошло.

В этих условиях пришлось действовать правительству Е.Примакова. Он говорил, что одной из ключевых задач, на решение которых с самого начала было ориентировано правительство, получившее в наследство посткризисную экономику, было: « ...не дать экономике окончательно развалиться, когда событиями 17 августа мы были доведены до грани гиперинфляции, банкротства,  полного  развала банковской системы, когда  долг  Пенсионного  фонда  составлял  31 млрд.  руб., а работники бюджетной сферы и военнослужащие месяцами не получали зарплату и денежное довольствие».

Подводя итоги деятельности правительства Е.Примакова, можно с определенностью сказать, что экономическое положение ему удалось удержать под контролем.

Отказавшись от планов укрепления реального обменного курса рубля в качестве инструмента сдерживания инфляции и удерживая реальный курс рубля на сравнительно низком уровне, правительство и Банк России сохранили более благоприятные  условия для отечественного производителя, чем те, которые были до августовского обострения кризиса. Это привело к продолжению начавшегося процесса импортзамещения и стимулирования производства, ориентированного на экспорт в результате многократной девальвации. Не было «продавливания» инфляции ниже нормального уровня и искусственного сжатия конечного спроса, таким образом, реальный сектор не был в очередной раз стреножен. Выстроенная и отлаженная система административно-экономического управления валютным рынком позволила поддержать регулируемые темпы девальвации рубля при неограниченной его конвертируемости для целей импорта. Щадящая «разборка обломков» банковской системы способствовала оздоровлению платежного оборота, восстановлению его на приемлемом уровне. Борьба с нелегальным производством алкоголя зародила реальные надежды на устойчивое пополнение бюджета за счет вывода финансовых  потоков  из  теневого оборота. И наконец, как представляется, одним из самых значимых результатов деятельности правительства Е.Примакова было достижение договоренности о возобновлении взаимодействия с международными финансовыми организациями.

В начале 1999 г. ясно проявилась позитивная тенденция оживления в реальном секторе, сложившаяся еще в конце 1998 г., и четко обозначились «островки» роста. Если в IV кв. прошлого года произошло замедление спада и стабилизация объемов производства в годовой оценке, то в I кв. текущего года зафиксирован, если учесть сезонный фактор, его заметный рост. Наращиванию объемов производства способствуют два ключевых фактора, и оба они обусловлены резким обесценением национальной валюты после 17 августа 1998 г.
Во-первых, это процессы импортзамещения. После того как уровень цен на отечественную продукцию стал существенно ниже, чем на их импортные аналоги, российские производители стали активно вытеснять на рынке зарубежные товары.

Во-вторых, в условиях обесценения национальной валюты и при благоприятной конъюнктуре мирового рынка на отдельные товары традиционного российского экспорта (нефть, газ  и некоторые виды цветных металлов) экспортеры смогли увеличить выпуск продукции.

Девальвация рубля привела к существенным структурным изменениям в стоимостных пропорциях. За период после августовского кризиса и по апрель 1999 г. обменный курс рубля снизился в 2,7 раза, потребительские цены возросли в 2 раза, а цены производителей только лишь — в 1,5 раза. Это ценовое преимущество успешно использовали российские предприятия и организации. Экономика, ее фундаментальные воспроизводственные пропорции — объемы и структуры производства, потребления, накопления, экспорта и импорта — перестраиваются в соответствии с новым соотношением внутренних цен и валютного курса
(рис. 1).

Уже к концу I кв. 1999 г. объемы производства по промышленности, полностью преодолев спад прошлого года, достигли уровня начала 1998 г. По отчету Госкомстата, в марте текущего года объем промышленного производства превысил уровень марта предыдущего года на 1,4%. В апреле положительная тенденция продолжилась, прирост в годовой оценке был зафиксирован  в  1,5%.  При  этом  оживление  в  промышленности  достигнуто на неинфляционной основе. В октябре-марте объем денежной эмиссии составил 57 млрд. руб., и несмотря на столь значительные масштабы денежной накачки валютный курс удалось стабилизировать, а инфляцию снизить до уровня 2,5—4% в месяц. По прогнозным оценкам*, наметившееся оживление производства сохранится до конца текущего года и по его итогам можно ожидать не только стабилизацию, но и даже некоторый рост по отдельным секторам народного хозяйства (табл. 1).
 
Несомненно, экономическому оживлению в начале 1999 г. способствовала и сложившаяся благоприятная внешнеэкономическая конъюнктура — повышение цен на нефть на мировых рынках. Так, если еще в декабре 1998 г. баррель нефти марки «Urals» стоил менее 8,5 долл., то уже к началу мая 1999 г. он подорожал до 15,4 долл. Таким образом, экспортная выручка нефтяных компаний в последние полгода увеличилась почти в два раза и поставки за рубеж стали приносить прибыль. Как считал бывший министр топлива и энергетики С.
Генералов, сложившиеся экономические условия — девальвация плюс повышение цен на нефть на мировых рынках и сохранение ее в диапазоне 14—15 долл. за баррель на весь этот год — позволяют надеяться на устойчивый рост добычи нефти. В этом случае по итогам 1999 г. возможный уровень производства нефти и нефтепродуктов превысит объемы предыдущего года.

В то же время на общем фоне зафиксированного оживления и увеличения выпуска продукции ситуация в промышленности остается весьма сложной с разнонаправленной динамикой и неоднозначным характером производства по различным секторам. Одновременно протекают качественно отличающиеся процессы.
Потенциал роста, обеспеченный девальвацией рубля, лимитируется низким уровнем реальных доходов населения, ненадежным финансовым состоянием предприятий, выпуск товаров которых ориентирован на внутренний рынок и не испытывал серьезной конкуренции со стороны импорта. Этим объясняется «рваный» характер динамики производства по большинству видов и групп продуктов. Ниши на рынке товаров и услуг, освободившиеся от импорта, мгновенно занимаются отечественным производством. Но через несколько месяцев, достигнув ограничений со стороны платежеспособного спроса, этот кратковременный резкий рост сменяется стабилизацией или даже незначительным снижением.

О глубине и потенциале процесса импортзамещения можно судить на особо ярком примере парфюмерной промышленности, зарубежная продукция которой в прошлые годы почти полностью вытеснила с рынка отечественные аналоги. Так, например, в марте и I кв. текущего года по сравнению с аналогичными периодами прошлого года среднесуточные объемы производства возросли:  зубной пасты в 3,7 и 3,3 раза соответственно, одеколона — в 3,5 и 3,4 раза, духов — в 2,0 и 2,3 раза, туалетного мыла  — на 69 и 56,8%.
В то же время необходимо учитывать, что обесценение рубля привело как к позитивным, так и негативным последствиям. В выигрыше оказались производства в секторах промышленности, ориентированных на внутренний рынок: от инвестиционных товаров, например, выпуск строительной керамики, и до товаров потребительского назначения, таких, как многие виды продукции пищевой промышленности. В проигрыше оказались производства, где очень велика доля импортных комплектующих, сырья и материалов, для которых повышение стоимости доллара оказалось очередным ударом. Это, например, выпуск сложной бытовой техники, а также тканей всех видов (табл. 2).

Разнонаправленные и разнородные процессы протекают в промышленности также в зависимости от ориентации производства на внешний и внутренний рынки. Как и все прошлые годы отрасли, ориентированные на выпуск экспортной продукции, показывают устойчивый рост производства при благоприятной внешней конъюнктуре и, наоборот, негативную динамику при ухудшении внешнеэкономического климата. Среди производств, обеспечивающих инвестиционные потребности российской экономики, которые постоянно и устойчиво сокращались с начала 90-х годов, можно указать на такие, которые нашли свою нишу и постоянно растущий спрос на свою продукцию. Ярким примером среди них является производство контрольно-кассовых  машин. Но таких примеров весьма мало (табл. 3).

Необходимо также учитывать масштабы сжатия деловой активности, произошедшей с 1992 г. По большинству видов и товарных групп абсолютная величина общего объема производства в настоящее время весьма незначительна. Поэтому любое изменение объема выпуска, даже весьма количественно малое, в относительном измерении оказывается большим, что и фиксируется статистикой. Особенно это характерно для таких отраслей, как станкостроительная и инструментальная промышленность, тракторное и сельскохозяйственное машиностроение ( табл. 3).

В результате финансово-бюджетного кризиса августа—сентября 1998 г. происходят качественные изменения в народном хозяйстве. Уровень потребления сократился и стал  соответствовать  низкому  производственному потенциалу экономики. Происходит внутренняя перестройка хозяйства, изменение его структуры, приспособление к новым ценовым пропорциям. Экономика переходит на новый уровень сбалансированности и равновесия: идет сброс потребления и незначительное повышение производства (табл. 4).
 
Обозначившиеся тенденции оживления производства за счет импортзамещения не носят необратимый характер. Стратегические перспективы экономики зависят от выработки такой экономической политики, которая позволит при неснижающемся уровне потребления существенно ограничить утечку капитала за рубеж и направить сэкономленные ресурсы на инвестиционные цели. Поддержание уровня жизни населения стало ключевым вопросом, поскольку кризис благосостояния приобрел невиданные масштабы.
 

Подавив инфляцию до 3—4% в месяц и существенно сократив задолженность по пенсиям и заработной плате бюджетникам, а также индексировав работникам организаций бюджетной сферы в 1,5 раза, — правительству Е.Примакова удалось лишь несколько замедлить процесс сокращения объема реальных располагаемых денежных доходов населения¹ (табл. 5). Кризис благосостояния, произошедший в 1998 г. в результате масштабного финансово-бюджетного кризиса является не конъюнктурным событием, а носит долгосрочный характер. Систематическое повышение доли населения с доходами ниже прожиточного минимума привело к тому, что в I кв. 1999 г. за чертой бедности оказалось 55,2 млн. чел., или 37,7% от обшей численности населения. Это максимальное значение за весь период наблюдения, начиная с 1992 г. Двухлетнее падение реальных доходов населения, а до конца текущего года положение не выправится, является беспрецедентным фактом в 90-е годы, так как обычно за спадом следовал период стабилизации или повышения доходов.

Повышение оплаты труда и других денежных источников доходов населения не успевает за динамикой инфляции. Соотношение среднедушевых денежных доходов и прожиточного минимума снизилось с двух раз в первом полугодии 1998 г. до полутора в начале текущего года. Это означает, что у подавляющей части населения денежные доходы обеспечивают лишь минимально необходимое текущее потребление товаров и услуг. Ясно обозначилась тщетная попытка населения сохранить уровень благосостояния, даже посредством сокращения доли сбережений. Если с 1996 г. до первой половины 1998 г. население тратило на потребительские расходы 75—77% своих денежных доходов, то в первом квартале 1999 г. россияне вынуждены направлять на эти цели уже 84% своих доходов (табл. 5). Тем не менее происходит дальнейшее абсолютное сжатие потребительского спроса. Так, оборот розничной торговли за январь—апрель 1999 г. сократился более чем на 15% по отношению к аналогичному периоду предыдущего года.

Очень много и благостно в последние годы говорилось о формировании среднего класса, о том, что он будет составлять основу нового общества, основу его социальной устойчивости. В реальности все происходит с точностью до наоборот. На фоне резкого снижения среднего уровня жизни произошло интенсивное расслоение общества по имущественному положению. Доходы между крайними полюсами населения разнятся более чем в десятки раз. В I кв. 1999 г. уровень дохода 10% наиболее обеспеченного слоя населения превышал в 15 раз доходы 10% наименее обеспеченных россиян (табл. 6). Невиданное по масштабам обогащение одних за счет обнищания основной массы населения произошло за ничтожно малый по историческим меркам промежуток времени.

Чудовищные деформации социально-экономического уклада России, похожие на олигархии Латинской Америки, когда все доходы от использования природных ресурсов концентрируются у узкой кучки людей, являются серьезным ограничителем перехода к экономическому росту. Это объясняется тем, что проблема бедности и снижения уровня жизни населения не только дестабилизирует социально-политическую ситуацию, но и оказывает негативное влияние на реальный сектор. Только масштабное увеличение внутреннего спроса и потребления, охватывающего все слои населения, может обеспечить формирование условий и предпосылок для устойчивой стабилизации, а затем и роста отечественного производства.

Поддержание внутреннего потребления за счет собственных ресурсов становится невозможным без решения проблемы колоссального внешнего долга. Невиданное сокращение производства и использования ресурсов ВВП, произошедшее в 90-е годы, когда их уровень сократился более чем на 40%, не повлекло за собой аналогичного сокращения потребления. Реальное конечное потребление домашних хозяйств и государственных учреждений за этот период упало менее чем на 20% (табл. 7).

Это стало возможным лишь благодаря массированным внешним займам предоставлявшимся международными финансовыми организациями для поддержки сложившегося в стране политического и экономического режима. В результате долговое бремя стало непосильной ношей для немощной российской экономики.
 

После августа 1998 г. Правительством России де-факто проводится политика разделения советского и российского внешнего долга. Россия полностью и без просрочек платит по собственно российским заимствованиям, не ставя под сомнение эти обязательства и не прося отсрочек по своим долгам, с одновременными неплатежами по старым советским долгам. Так, по данным первого заместителя министра финансов М.Касьянова, если с начала текущего года и по апрель включительно, Россия по российским долгам выплатила 4 млрд. долл., то после августовского кризиса 1998 г. по государственной задолженности СССР накопилось более 2 млрд. долл. невыплаченных процентов. При этом российские представители обратились ко всем кредиторам с просьбой о пересмотре графиков платежей, а также о списании части советского долга.
Западные кредиторы без широкой огласки фактически уже в настоящее время не отвергают это предложение.
Сложившаяся в настоящее время ситуация с долговым бременем в полной мере характеризует всю остроту и тяжесть данной проблемы. В текущем году, в соответствии с графиком платежей по внешнему и внутреннему валютному долгу, Правительство России должно выплатить иностранным кредиторам сумму в размере 17,1 млрд. долл.: только в мае—июне, например, надо заплатить 3 млрд. долл. по российскому и 0,9 млрд. долл. — по советскому долгу. В печати уже неоднократно указывалось, что величина этих выплат сопоставима с планируемыми объемами доходов федерального бюджета на нынешний год. Ясно, что, не прибегая к чрезвычайным мерам в социальной сфере, такую сумму страна выплатить не сможет. Поэтому, в федеральном бюджете на текущий год выплаты по обслуживанию валютного долга законодательно определены лишь в размере 9,6 млрд. долл., из которых 8,3 млрд. долл. в счет платежей по российским долгам.

Поскольку собственных средств у правительства нет, то, начиная с августа прошлого года, внешние долги обслуживаются за счет валютных резервов Цен-трального Банка. В I кв. 1999 г. Банк России, в соответствии с законом о федеральном бюджете, представил правительству в лице Министерства финансов из своих резервов 2,3 млрд. долл. на погашение внешних долгов. А в условиях отсутствия договоренности с международными финансовыми организациями о внешнем финансировании и во II кв. положение федерального бюджета не улучшилось. В связи с этим правительство РФ в мае внесло в Государственную Думу поправку к Закону о федеральном бюджете на 1999 г. Предполагается за счет средств Банка России осуществлять платежи по внешнему долгу Россий-ской Федерации и части долга бывшего СССР в пределах до 4,5 млрд. долл. в течение всего первого полугодия. Таким образом, планируемый Минфином со второго полугодия отказ от помощи Банка России при осуществлении выплат по внешнему долгу, позволит последнему приостановить падение валютных резервов.

Начиная с 1997 г. золотовалютные резервы страны постоянно уменьшались. При этом их сокращение ускорилось после августовского кризиса 1998 г., когда они по преимуществу стали направляться на обслуживание внешнего долга страны (табл. 9). На эти цели до мая 1999 г. было потрачено более 6 млрд. долл. Некоторому облегчению ситуации с сокращением золотовалютных авуаров Банка России помогло улучшение внешнеторгового баланса страны за счет роста мировых цен на нефть с соответствующим увеличением продаж экспортерами своей валютной выручки. За счет покупки валюты на внутреннем рынке ЦБ отчасти скомпенсировал снижение валютных резервов, направляемых на выплаты по внешнему долгу.

Постоянный и устойчивый рост долгового бремени, при сокращающихся возможностях по его обслуживанию, стал одной из ключевых проблем не только текущего, но и будущего состояния российской экономики. Без ее решения невозможен переход на траекторию стабильного экономического роста. В этой связи несомненным достижением правительства Е.Примакова стала предварительная договоренность с международными финансовыми организациями об одобрении экономической программы на 1999 г., в том числе и о перспективах облегчения внешнего долгового бремени.

В апреле текущего года в Вашингтоне российская делегация, в состав которой входили руководители экономических ведомств страны — Ю.Маслюков, М.Задорнов и В.Геращенко — провела успешные переговоры с представителями МВФ и Мирового банка. Была одобрена экономическая программа кабинета Е.Примакова на 1999 г. и согласованы условия предоставления внешних займов. Поступление кредита от международных финансовых организаций и облегчение внешнего долгового бремени было поставлено в зависимость от выполнения предварительных условий: принятия законодательных актов по преобразованиям в финансово-бюджетной системе и в банковском секторе. Для этого к середине июня Государственной Думой необходимо было бы принять около 60 поправок к федеральным законам. Ключевыми среди них являются нормативные акты о резком увеличении ставок акцизов на бензин и алкоголь, а также о создании правовой базы для ускоренной реструктуризации банковской системы. Если эти условия не будут выполнены, то МВФ в соглашении зарезервирует возможность прекращения кредитования России.

В подготовленном меморандуме правительства и Центрального Банка об экономической политике России на 1999 г., который был одобрен в Вашингтоне МВФ и Мировым банком, очерчены основополагающие направления бюджетной и денежно-кредитной политики.

Одной из принципиальных договоренностей является обязательство обеспечить 2-процентный первичный профицит федерального бюджета в текущем году. Для пополнения его доходов предполагается увеличить акциз на спирт, ввести дифференцированный налог на все автозаправочные станции страны (по законопроекту это 1,5—12 тыс. руб. в месяц, в зависимости от расположения колонки), а также дополнительный налог на владельцев автомобилей с двигателем от 2,5 литров и выше. Этот пакет законов должен быть принят Государственной Думой и вступить в силу со второй половины текущего года.

Намечалось также серьезное ужесточение фискальной политики. Так, среди условий предоставления кредитов МВФ российскому правительству предусмотрено лишение доступа нефтяных компаний к экспортным трубопроводам даже в случае единичной просрочки налоговых платежей в федеральный бюджет.
При этом намечается, что, начиная с ноября текущего года, оплата должна на 100% осуществляться только денежными средствами. И это при том, что в настоящее время, по данным Минтопэнерго, доля налоговых платежей нефтяниками в федеральный бюджет «живыми» деньгами составляет лишь 50—70%. Для выполнения этих обязательств российского правительства, по мнению специалистов ТЭК, уже в ноябре-декабре нефтяным компаниям для этих целей понадобится дополнительно 10—12 млрд. руб.

Серьезные преобразования намечены были и в денежно-кредитной сфере. Банк России обязался ускорить санацию банковской системы и ликвидировать в ближайшее время по крайней мере не менее шести крупных несостоятельных банков. Законодательно должно быть оформлено расширение прав Центрального Банка на рынке ценных бумаг, в части выпуска им собственных облигаций, которые могут обращаться и размещаться только в кредитных организациях. Также, по требованию МВФ, Банк России обязан будет информировать международные финансовые организации о своих золотовалютных резервах и отчитаться об использовании внешних кредитов за предыдущие годы.

В случае, если действия законодательной и исполнительной властей будут соответствовать положениям объявленной экономической программы, то первые деньги от МВФ и Мирового банка должны будут поступить в начале июля. Общий объем выделенных России кредитов составит 4,5 млрд. долл. на ближайшие 18 месяцев. При этом 2,98 млрд. долл. будут предоставлены в течение текущего года. Без этого кредита МВФ страна не только не расплатится с самим МВФ в текущем году, но и не добъется отсрочки по долгам перед Лондонским и Парижским клубами кредиторов. Как сообщил по окончании переговоров бывший первый вице-премьер правительства Ю.Маслюков, в Вашингтоне была достигнута договоренность с кредиторами об отсрочке платежей бывшего СССР в 1999—2000 гг. на сумму в 15—16 млрд. долл., что должно существенно ослабить остроту проблемы внешнего долга на ближайшие полтора года.

Эти финансовые средства за счет кредита МВФ, а также ресурсов, полученных от Мирового банка и японского Exim-банка, направленные на поддержку платежного баланса страны, позволят погасить подавляющую часть обязательств по внешним долгам, по которым российские власти обещали платить. Таким образом, внешнее финансирование обеспечит выполнение прошлых обязательств перед внешними заимодавцами, не прибегая к сокращению потребления и уровня жизни населения.

 Так, президент Всемирного банка Джеймс Вулфенсон в ходе апрельского визита в Москву заявил, что «...как только будет достигнуто соглашение по макроэкономической политике (подписаны документы с МВФ), банк, со своей стороны, готов возобновить кредитование России». Общий объем кредита Всемирного банка составит 1,85 млрд. долл., из которых 1,2 млрд. долл. будут направлены на структурную перестройку народного хозяйства России, 400 млн. долл. — на реструктуризацию угольной отрасли и 250 млн. долл. — на социальные нужды. Аналогичной позиции придерживается и Япония, которая обещала предоставить кредит России в размере 1 млрд. долл.

Не менее важны и долгосрочные последствия достигнутых в Вашингтоне договоренностей. После официального одобрения МВФ экономической программы правительства и ЦБ российские представители начнут переговоры с Парижским и Лондонским клубами о списании значительной части долга Советского Союза, о среднесрочной и долгосрочной перспективе решения проблемы внешнего долга России.
Достигнутая договоренность об отсрочке платежей на 1999—2000 гг., в случае официального одобрения МВФ экономической программы, заморозит проблему внешнего долга и фактически отодвинет ее принципиальное решение к концу 2000 г. Внешние кредиторы России — как международные финансовые организации, так и частные инвесторы — предполагают увидеть реальные результаты выполнения экономической программы в части пополнения доходов федерального бюджета, структурных преобразований в естественных монополиях и оздоровления банков-ской системы. Кроме экономических преобразований, в ближайший год неизбежны и политические изменения по результатам предстоящих парламентских и президентских выборов, хотя об этом публично не говорится. По мнению зарубежных кредиторов, только после оценки сложившейся в России к концу 2000 г. политической и экономической ситуации возможен разговор о конкретных схемах реструктуризации и облегчения долгового бремени, в том числе и о возможности его частичного списания.

Таким образом, экономический вопрос, по существу, переведен в политическую плоскость. На рубеже 2000—2001 гг., при благожелательном расположении кредиторов, может быть принято сразу глобальное решение о реструктуризации, а возможно, и о частичном списании внешнего долга, что обеспечит политическую поддержку и создаст макроэкономические возможности для последующего экономического развития. В противном случае долговое бремя будет висеть «дамокловым мечом» как над российскими политическими властями, так и над экономикой, сковывая и сужая поле для любых возможностей самостоятельного социального и хозяйственного маневрирования.

Отставка правительства Е.Примакова привела к тому, что обсуждение Советом директоров Всемирного банка займов, запланированных к выделению России в ближайшие 18 месяцев, было отложено на неопределенный срок. Как заявил глава Всемирного Банка по России Майкл Картер «...прежде всего нужно, чтобы было сформировано новое правительство, которое должно рассмотреть подписанные ранее соглашения со Всемирным банком и сообщить руководству банка, намерено ли оно их выполнять». Аналогичную позицию заняло и руководство МВФ. Таким образом, в результате правительственного кризиса, были перечеркнуты надежды на скорейшее достижение соглашения с МВФ, и на этой основе реструктурирование внешнего долга, хотя бы на ближайшие два года, и избежание дефолта по суверенным обязательствам. Переговоры с внешними кредиторами оказались замороженными до той поры, пока новое правительство не будет законодательно утверждено.