Современное состояние демократии в Республике Белоруссия носит противоречивый характер.

С одной стороны, в Белоруссии имеют место некоторые признаки формальной демократии:многопартийность, конкуренция на выборах, многоукладность экономики и др.

С другой стороны, процессы демократии и экономической реформы стагнируют и даже эволюционируют в обратном направлении. Снижается уровень жизни, растет социальное расслоение, ослабевает социальная защищенность личности, попирается социальная справедливость - все то, что в политической науке именуется "материальной демократией". Одновременно ухудшается положение дел и с формальной демократией: все более ограничивается свобода слова и организации, создан дисбаланс законодательной и исполнительной властей, практически нет независимой судебной системы, отсутствует парламентская оппозиция.

Причин всего этого немало. Одни из них уходят своими корнями в чрезмерный экономический, политический и идеологический монополизм, который был неправомерно определен как период "развитого социализма": когда на деле речь могла идти лишь о некоторых основах социализма. Другие связаны с ошибками в трансформации нашей общественной системы, причем в двойном смысле. Первый связан с набравшим силу в антикоммунистическом лагере полным отрицанием всего того, что было создано старой системой. Широкими слоями населения такая антикоммунистическая посылка была временно воспринята в ожидании значительного улучшения положения вещей, обещанного реформаторскими силами. Когда же оказалось, что это улучшение наступило не более чем для 5-10% населения, а материальное положение остальных значительно ухудшилось, то стали утверждаться другие настроения. Такому положению вещей способствовала, помимо ошибочной диагностики, и ошибочная система реформирования страны. Моделью развития были, по существу, избраны "шоковая терапия", приватизация, либерализация внешнеэкономических связей. При этом предпринимательская активность была сосредоточена лишь в торгово-посреднической и финансовой сфере. В результате издержки несло государство и общество, прибыль получал ограниченный контингент людей.

Структурная, организационная и номенклатурная реформы не были проведены. Возникла модель, именуемая "диким", или "номенклатурным", капитализмом.

Реакцией широких слоев населения стало разочарование в демократии и реформах, податливость популистским обещаниям. В целом, оптимальная модель развития общества найдена не была, экономика продолжает разрушаться, демократизация находится в состоянии вялотекущего процесса.

Более того, в 1996 г. Республика Белоруссия пережила резкую конфронтацию исполнительной и законодательной властей. Истоки этого противостояния следует искать преимущественно в двух причинах. Во-первых, сказались роковые просчеты, допущенные при принятии Конституции Республики 1994 г., когда была создана неестественная конструкция из несовместимых элементов: поста президента, наделенного огромными полномочиями, с одной стороны, и советской формы организации политической власти - с другой. Именно поэтому партия коммунистов высказывалась против поста президента. Нельзя, однако, не отметить, что Конституция 1994 г. преодолела один из старых недостатков советской формы демократии - игнорирование принципа разделения властей, широко декларировала права человека, в чем можно видеть ее солидный прогресс. Однако основной недостаток Конституции состоял не в ее тексте, а в социальном контексте. Дело в том, что общественные отношения, призванные фиксироваться в Конституции, носили на тот момент и продолжают носить незавершенный, неопределившийся характер. В тех условиях было бы логически и фактически правомерно принять не Конституцию, а конституционный акт вроде Основного Закона, как это было сделано, к примеру, в 1949 г. в ФРГ. А еще правильнее было бы принять временную конституцию. Лишь конституции, фиксирующей зримые, сложившиеся общественные отношения, суждена долгая жизнь.

Суть еще в том, что "отцы" Конституции 1994 г. создавали ее под конкретного человека, тогдашнего главу правительства. Президентские выборы выиграл, однако, кандидат, не входивший в традиционную элиту и хорошо почувствовавший массовую неудовлетворенность народа результатами произошедших перемен.

Так, в Белоруссии стал формироваться новый политический стиль и новая модель демократии. Суммируя, можно говорить о модели "авторитарной", "президентской" или"вождистской" демократии. Политическому стилю этой демократии присущ прямой диалог президента с народом, который проходит в русле взаимного понимания. Следствием этого диалога стало значительное уменьшение роли законодательного органа, массовое уменьшение консультационного аспекта представительной демократии. Иначе говоря, в классификации моделей репрезентативной демократии возникла так называемая рецептивно-репрезентативная модель с огромным, почти неограниченным влиянием президента на содержание принимаемых обязывающих решений, т.е. на политику страны. В этой рецептивно-репрезентативной демократии граждане остаются просто субъектом политических решений, постулирующих свое народное происхождение, но главным образом, в популистском духе. В таком виде демократии от активного участия в политической жизни отсекаются партии, союзы интересов, представительные органы, все политически ангажированные граждане. В обществе практически отсутствует диалог различных политических сил, нет развернутой системы консультации этих сил. Сужается база ценностного консенсуса. Граждане стали простыми рецепторами принимаемых решений. Такое развитие событий чревато диктатурой. Наступит она или нет, зависит лишь от доброй или злой воли президента. И наконец, нет сколько-нибудь объективных научных исследований, свидетельствующих о стремлении научной мысли к обобщенному взгляду на происходящие в обществе перемены и попытки предложить рациональные модели модернизации государственно-политического строя Белоруссии.

Обоснованием всех вышеуказанных процессов, как правило выступают ссылки на демократию как народовластие, из чего вытекает постоянная необходимость "посоветоваться с народом". Представительные органы рассматриваются в духе Руссо, как едва ли не лишние посредники в общении народа и главы государства.

Мы повторяем сейчас в каком-то смысле дискуссию о демократии, имевшую хождение на Западе в конце 60-х-начале 70-х гг., в период "нового левого движения". Эта дискуссия еще раз подтвердила, что выбор между прямой и представительной демократией - ложный выбор. Демократии, основанной лишь на непосредственных формах организации власти народа, в природе не существует. Вопрос не должен стоять "или-или". Реалистический, прагматический подход требует признать предпочтительность представительных (репрезентативных) форм демократии. И уже в эту форму демократии необходимо встраивать элементы прямого народовластия. При таком подходе становятся очевидными два обстоятельства.

С одной стороны, приверженность демократическим ценностям не может вести к отказу от референдумов и других форм прямой демократии. Такая позиция может быть еще названа законной, если на этот счет существует соответствующее законодательство. Но она не может быть названа правовой и демократической.

С другой стороны, игнорирование разнообразия политических и социальных интересов, пренебрежение консультационным моментом демократии, созданием, как следствие этого, бесправных органов народного представительства и дисбаланса в разделении властей чревато расколом общества и попранием демократических начал.

Сегодня в республике усиливается политическая напряженность. Но настоящий диалог о демократии еще не начался. Уровень аргументации и полемики остается весьма низким.

Это обстоятельство является решающим аргументом в пользу продолжения широкого общественного диалога о демократии, форме правления и модели развития в нашей стране. Отсутствие на массовом уровне и на уровне политического руководства ясной модели устойчивого общественного развития, с которой только и можно идти в XXI век, является еще одной причиной нашего кризисного положения.

Усиление антагонистического характера политической и социальной систем угрожает становлению демократии, лишает возможности разрешения кризиса демократическим путем. Выходом из сложившейся ситуации может стать становление дуальной системы в обществе и государстве, а ее основой в социальной структуре - лишь режим социального партнерства трех основных участников экономического процесса: профсоюзов, работодателей и государства.

В этой связи целесообразно организовать экономический форум, который мог бы собираться раз в два-три месяца для обсуждения общественной общенациональной платформы экономического развития.

Реально можно предположить, что на данном этапе основой дуальной системы в политике могло бы быть формирование двух общественных движений: социальной демократии и христианской демократии. Основой первой станут все разновидности левых сил на базе коммунистической партии, основой второй - правых. Развив установку на постоянный диалог, соревнование в рамках установленных правил игры, взаимную корректность и низовые инициативы, эти блоки редуцировали бы взаимные антагонизмы и способствовали бы государственному строительству Республики Белоруссия.

Особенно важным было бы создание общенациональной системы политического просвещения. Она может быть создана только на основе компромисса законодательной и исполнительной властей во имя будущего нашей страны. Дело в том, что политические установки старших поколений имеют в основном стационарный характер и с трудом поддаются изменениям. Старшие поколения заинтересованы в становлении нравственно здоровой, социально ответственной и демократически ориентированной молодежи, а также наиболее динамичной части общества от 25 до 55 лет. Эти когорты открыты для становления гражданской культуры. Но процесс этот не может быть ни автоматическим, ни стихийным. Он требует активного участия государства в сотрудничестве со всеми политическими силами, стоящими на почве государственной ответственности.