Общепринятое сейчас мнение состоит в том, что все проблемы полностью проистекают "просто" от нехватки денег. Поэтому целесообразно дать объяснение тому, почему теперь денег не хватает всегда и везде.

В Советском Союзе параллельно действовали две различные и достаточно автономные валюты:

o наличные деньги - в потребительской сфере,

o оборотные средства промышленности - как способ управления потоками сырья-продукции в производстве.

Последние - были государственными и с легкостью перемещались внутри народного хозяйства. Это обеспечивалось невозможностью превратить оборотный капитал промышленности в наличность: у директора предприятия было несложно получить значительную безналичную сумму, например, для школы или детского сада. В то же время самые незначительные изменения, например, в должностном окладе были сопряжены с неимоверными проблемами.

Как разрушить такую двойную систему? Очень просто: нужен механизм обналичивания оборотных средств. Таким механизмом стало кооперативное движение.

Один из его активистов, возглавлявший тогда кооператив программистов-компьютерщи ков, так описывал ситуацию на рубеже 80- 90-х годов: "В кооперативном движении существуют как бы две независимые жизни. Есть люди, которые что-то строят, шьют, пекут, разрабатывают компьютерные программы. Получают они в два-три раза больше, чем их коллеги в государственных предприятиях. Эти кооператоры очень довольны своим положением и считают, что у них появилась возможность честно зарабатывать большие деньги.

Но есть в кооперативном движении и другие люди. Они, как правило, очень недовольны и размером своих доходов, хотя те выросли в тысячи раз, и действиями правительства, которое поспешно залатывает дыры в законодательстве. Эти люди, подобно Остапу Бендеру, чтут законы и всегда успевают найти 401-й вполне законный способ превратить безналичные государственные средства в активы на своих счетах. Над Москвой носятся многомиллиардные вихри".

Следует отметить, что идеологическое обоснование необходимости кооперативного движения осуществлялось в средствах массовой информации под лозунгом: "Дайте возможность честно зарабатывать", имея в виду лишь первую категорию кооператоров.

Но фактические результаты кооперативного движения определила деятельность вторых, имеющих совершенно иное миропонимание, совершенно иную "философию жизни", а именно:

1. Первая из валют, обеспечивавшая обменные отношения между предприятиями, была довольно быстро "перекачана"в миллионы новых, по большей части липовых, предприятий. В результате огромная и сложная сеть потоков сырья-продукции была разорвана, производство встало. Называют это теперь кризисом неплатежей.

2. Потребительский рынок был мгновенно разрушен притоком огромных денег, не подкрепленных потребительскими товарами. Вал этих денег отнюдь не возвращается в промышленность, сельское хозяйство или транспорт. Никаких инвестиций нет и не будет потому, что те, у кого оказались бывшие оборотные средства, совсем не инвесторы. Они были, есть и, судя по их деятельности, останутся потребителями, которые уже успели организовать свою отдельную, особую жизнь со своими заботами и интересами. Эта жизнь требует огромных затрат на стальные двери и бронежилеты, на офисы и импортную мебель для них, на автомобили и радиотелефоны, на секретарш и телохранителей. Расходование на все эти цели бывших оборотных средств промышленности и есть окончательный результат "рыночных реформ".

3. Однако самые тяжкие последствия эпохи перестройки и реформ - в сфере нравственности общества.

Во-первых, сами эти эпохи были бы просто невозможны без идеологической "артподготовки", без усилий демократической антикультуры по формированию нового "героя нашего времени", без усилий по разложению жизненного уклада, основанного на весьма высоких моральных принципах. Мы еще не осознали масштабы падения нравов.

Во-вторых, сам процесс разворовывания государственных безналичных средств неизбежно сопровождался неслыханным развращением не только самих "кооператоров", но и директорского корпуса. На всех столбах были расклеены объявления с заманчивыми предложениями типа: "Фирма обналичит...". Ну и конечно, за это с ней нужно поделиться краденым.

Без сомнения, легкие, и по большому счету случайные, деньги - благодатнейшая почва для расцвета преступности. Однако следует признать, что сыграла свою роль и многолетняя искусственная изолированность нашего народа от соблазнов ростовщической деятельности. Нет сомнения, что, с точки зрения нравственного здоровья нации, это благоприятное обстоятельство. Но эта же "тепличность" сделала нас беспомощными перед миром, организованным на ростовщической идее.

Опыт, к сожалению, приходит опять же ценой падения нравов, и мы незаметно все становимся "Мавроди".

Самая острая борьба в обществе давно уже не политическая и даже не идеологическая, а непосредственно духовная, борьба за спасение от деградации конкретных душ, следствием чего обычно является и гибель физическая.

В подобных случаях П. Столыпин задавался вопросом: "Глупость или измена?" Оставляя вторую часть вопроса прокурорам и следователям, попробуем ответить на первую часть вопроса.

Самый радикальный из просчетов состоит в ошибочном представлении о государстве как механизме, который можно переконструировать и запустить заново.

На самом деле государство не механизм и уж тем более не "общественный договор". Точнее выражаясь, раз речь идет о реформах, то минимально допустимыми являются представления о живом организме. Это следует понимать буквально, не только в смысле тотальной взаимообусловленности и взаимосвязанности разных органов, органичности, но и в смысле функционирования.

Последнее означает, что любые реальные реформы - это не царственные жесты, дарующие абстрактные права и свободы, а хирургическое вмешательство в жизнь организма.

Две денежные системы Советского Союза - это совершенно разные по функционированию и назначению системы живого организма. На самом деле все, что реально сделали реформаторы, - это попытались создать более примитивный организм посредством хирургического объединения двух систем в одну, приведшего, в частности, к тому, что, даже по официальным данным, два миллиарда долларов уходят за границу ежемесячно.

Самые любопытные процессы происходят сейчас, когда предприятия пытаются сами восстановить "кровеносную систему" промышленности посредством прямых взаиморасчетов, которые по сути своей есть не что иное, как те же самые оборотные деньги. Это, как ничто другое, ярко показывает, что:

o во-первых, деньги - абстракция,

o во-вторых, непомерные налоги даже с взаимозачетов (!) выполняют роль пиявки, не позволяющей оживиться реальным производителям.

Более того, как сообщают средства массовой информации, теперь правительство "объявляет войну бартеру". По-видимому, оно понимает свои отношения с промышленностью только как возможность собирать свою долю, т.е. как сборщика налогов.

Как же правительству или правителю из внешнего хирурга превратиться в мозговой центр организма?

Прежде всего понимать, с чем имеешь дело. В государстве не бывает никаких отдельных проблем, например экономических, независимых от нравственных, и наоборот.