Одна из самых опасных примет нашего времени - стремительное превращение СССР, а ныне и России из решающего субъекта мировых процессов в их далеко не привилегированный объект. К этому привели концептуальные метания последних лет: от "социалистического выбора" к "общеевропейскому дому", от порога последнего (дальше которого нас так и не пустили) к Соединенным Штатам, от карабкания к вершинам западной цивилизации в новомодные увлечения "евразийством".

Однако ни здесь, ни там, куда бы российские руководящие инстанции ни стучались, страна наша явно не встречает сколь-либо сердечного отклика. Приходится констатировать: бывшая сверхдержава, чьей даже не дружбы - простого внимания еще недавно искал весь мир, после распада потеряла себя, утратила всякий интерес окружающих государств. Легкая альмагама "цивилизованной любезности" во взаимоотношениях с ней стала стираться буквально на глазах. И все жестче, требовательнее, а подчас - подчеркнуто корыстно зазвучали обращенные к ней требования и претензии. Что делать, политика всегда была основана на силе. Во все времена, особенно в кризисные эпохи, она оставалась делом строгим, даже жестоким.

Естественно, весь этот, столь уничижающий Россию нажим, сопровождаемый острейшим внутренним общественным бурлением, стимулирует в народе активный поиск самого себя. Народный инстинкт, часто обособленный по отношению к властным структурам, не раз давал о себе знать в русской истории, жестко корректируя на свой лад, скажем, и позицию царского правительства по отношению к судьбам славянских народов Балкан в конце XX века, и даже сталинскую предвоенного и военного времени.

Вот и сейчас, похоже, точка зрения масс на роль и будущее России грозит обрести высокую и даже неожиданную самостоятельность от официоза во внешней политике.

Вспомним, как почти молниеносно рассосались, исчезли из массового сознания ценности, связанные с концепциями "нового политического мышления", недавние внушения, будто у нас нет каких-либо врагов, противников на мировой арене. Отринутые общественным сознанием, они смотрятся теперь чем-то архаичным, никак не связанным с надвинувшимися на нас тревожными временами.

Весьма красноречивы итоги социологических обследований, проведенных независимым Центром исследований политической культуры России, в рамках разрабатываемой им программы "Новое Отечество"¹.

Все говорит о том, что характер воззрений решающей части россиян на окружающий их мир круто меняется. Метаморфозы общественного мнения указывают: страна стоит на пороге очередной полосы глубоких моральных, политических перемен, направленных на то, чтобы залечить раны, нанесенные ей "перестроечной" ломкой.

Рядовые граждане отрицают те "новые" манеры поведения на внешнеполитической арене, что утвердились сначала в Союзе ССР, а потом в России, и которые можно с полным основанием назвать "позой протянутой руки".

Народ не поддерживает рысканье по всему миру в поисках неких "спонсоров", готовых - под залог национального достояния россиян оказать призрачную помощь. Пора покончить с иллюзиями и выкарабкиваться из ямы своими силами - именно этот путь кажется все более притягательным для россиян.

"Нашей стране необходимо, наконец сделать ставку на собственные силы - начать трудиться, восстанавливая свой экономический, военный, моральный потенциал", - убеждены по крайней мере трое из каждых четырех наших сограждан. Более того, выдвигается идея: а не пойти ли нам сегодня вообще "на временную изоляцию от внешнего мира, чтобы накопить побольше сил"? Сгруппироваться, навести порядок в собственном доме, выяснить отношения с новым его окружением, а уже потом - заново выходить на большую мировую арену. Пока за такой шаг ратует каждый пятый, но значительная доля россиян колеблется - мысль, мол, хороша, только надо сначала подумать...

Именно такого рода размышления начинают предопределять и судьбы тех новейших геополитических концепций и проектов, что сегодня преподносятся либо подбрасываются общественному мнению в попытках заполнить вакуум, зияющий ныне в духовной сфере.

Например, неожиданно узок оказался круг лиц, все еще верящих в поиски тропинок, ведущих в "общеевропейский дом". В них продолжает верить самое большое - один наш соотечественник из восьми. Не манят россиян и новомодные интеллектуальные построения вроде моделированных версий "евразийства". Такой внешнеполитический путь готовы поддерживать очень немногие - самое большое 6% граждан.

"Россия, занимающая огромную часть и Европы, и Азии, сама является и Европой, и Азией... - считают не менее двух третей опрошенных россиян. - Нам не надо подстраиваться под кого-либо на европейском или азиатском материке, а необходимо идти собственным путем, преследуя только свои интересы и выгоды".

Вкратце новое мироощущение россиян можно сформулировать так: национальный менталитет, похоже, возвращается к взглядам и ощущениям, бытовавшим задолго до начала сокрушившего все и вся сближения с Западом.

Правда, россияне всегда довольно скептически относились ко многим внешнеполитическим концепциям. Даже в разгар очередных "мирных инициатив" на рубеже 1989-1990 гг. их поддерживали 6-7 % - россиян не больше².

Крах СССР, превращение сильно урезанной России в третьестепенную страну, общение с которой окружающих все чаще напоминает нескрываемый диктат, огонь гражданской войны, опаливший ее чуть ли не всему периметру границ и заполыхавший уже кое-где и внутри "дома", угроза отторжения все новых и новых российских земель, обвальное обнищание народа - понимание всего этого по-своему перенастраивает умы.

В массовом сознании обострилась мысль, когда-то занимавшая многих русских царей: у России нет друзей! Теперь ее придерживается почти треть наших современников. Симпатии же, сохраненные прочими, распылены, обрывочны, нестойки и кажутся попросту случайными. Совпадения позитивных мнений о государствах, нас окружающих и более далеких, крайне редки и нередко просто неожиданны.

На первом месте среди друзей России большинство россиян ставит Беларусь. Следом за ней с малым отрывом идет триада стран - Югославия, Франция, Германия. Причем, упоминая последнюю, опрашиваемые нередко ставят и знак вопроса. В то же время традиционные наши партнеры и друзья, похоже, растеряли свой престиж. По меньшей мере равнодушно воспринимаются сегодня и Болгария, и Чехия со

Словакией. Даже Украина имеет удивительно тонкий слой сторонников в России: лишь один из десяти россиян считает ее союзником. Так, антирусские выпады, ставшие кое-где доминантой политики и пропаганды, вовсе не остались не замеченными народом.

А вот еще один немаловажный штрих: сдержанно, с ощутимым холодком взирают нынешние россияне на США. Не помог и могучий нажим средств массовой информации в стремлении создать Америке блестящий образ "надежды и опоры" для обновляемой России. АН нет, такую роль отводит Штатам всего один из семи наших сограждан. И наоборот, все большая доля россиян (это уже каждый четвертый) видит в Америке врага.

Оценки недругов вообще звучат куда определеннее и резче. Совсем немногие считают сегодня, будто недоброжелателей у нас-де нет или они неизвестны. Бок о бок с США стоит, также причисленная к противникам, Япония, которой, видно, не прощаются попытки под "перестроечный" шумок откусить у России пядь ее землицы, лишив свободного выхода в океан. Рядом же со "Страною восходящего солнца" общественное мнение помещает поднявший голову мусульманский фундаментализм среднеазиатских республик, а также кавказский сепаратизм. С этой стороны ждут угрозы почти 20% наших современников.

Не встречает в народе отклика и обыкновение официальной пропаганды сваливать все несчастия России на нее же саму. Крайне малочисленны и энтузиасты поисков внутренних политических врагов: судя по всему, у нас худо-бедно, но научились не смешивать собственные и внешние проблемы. Сводить угрозу России к проискам "красно-коричневых", ратующих за ренессанс коммунизма, готовы только около 6% респондентов. И, наоборот, с подозрением поглядывают на демократов около 8% из них.

Как видим, отличительная черта нашей эпохи в том, что ломка всего и вся разнесла вдребезги не только воззрения застойных времен, но и новейшие, горбачевской формации. Общественное мнение не приемлет и многие нынешние внешнеполитические построения демократов. Инстинкт самосохранения народа ведет спонтанный поиск новой геополитической концепции. Она брезжит в массовом сознании, предвосхищая, может быть, важные особенности грядущих взаимоотношений России с миром. Давление на властные "верхи" этого сознания будет расти, все жестче требуя корректировки правительственного курса. В противном случае нас ждет очередной общественный разлом, преодолеть который уже не помогут никакие, самые цветистые популистские слова.

__________________