К 50-летию Великой Победы

Пятьдесят лет прошло после того, как отгремели последние залпы Великой Отечественной войны. Полвека - значительный исторический период, в течение которого можно было объективно, без идеологических пристрастий разобраться в причинах, породивших это кровавое побоище народов. Однако в настоящее время мы стали свидетелями новых попыток предать забвению великую роль нашего Отечества в победоносном завершении войны против фашистских поработителей.

Крупнейшее военное столкновение в истории человечества - вторая мировая война - продолжалось шесть лет. Война втянула в свою орбиту 61 государство, свыше 80% населения земного шара, вовлекла в ряды вооруженных сил 110 млн. человек и унесла 50 млн. человеческих жизней.

Важнейшей составной частью второй мировой войны была Великая Отечественная война советского народа против фашистской Германии. На советско-германском фронте произошли наиболее крупные сражения, которые коренным образом изменили ход второй мировой войны и привели к окончательной победе.

Изучая обстановку, сложившуюся в мировом сообществе сразу же после окончания первой мировой войны, нетрудно убедиться в неизменности антисоветской направленности политики западных держав, в ошибках, допущенных советским военно-политическим руководством страны и Вооруженных Сил в оценках расстановки сил на мировой арене, в определении вероятных противников в возможной войне и способов подготовки к ней. Неполными были выводы об отношении общественного мнения к новому социалистическому обществу, возникшему на одной шестой части земного шара, к необходимости укрепления его международного авторитета как наиболее передового строя, к которому должно стремиться человечество.

Кровавый разбой мирового масштаба, учиненный блоком фашистских государств, реакционными историками Запада ухе давно и сознательно реабилитируется. Расчет прост: в настоящее время уже около двух третей населения земного шара родилось и выросло после войны. Поэтому важна правдивая информация об истинных зачинщиках войны. К сожалению, материалы сомнительного, лживого характера, косвенно или открыто обвиняющие Советский Союз в потворстве агрессору, распространяются и нашими средствами массовой информации.

Предметом инсинуаций западные историки делают советско-германский Договор о ненападении, заключенный 23 августа 1939 г., то есть всего лишь за неделю до начала второй мировой войны. Они умышленно рассматривают его в отрыве от военно-политической обстановки, которая сложилась к тому времени в Европе. Тщательно маскируется тот факт, что этот Договор расстроил планы международного империализма, особенно правительств Франции и Англии, создать единый антисоветский фронт, направить агрессию против СССР. Этот вывод не новый, но к событиям того времени надо обратиться еще раз.

В западной пропаганде используются клеветнические утверждения ряда историков - американца С. Морриса, англичанина М. Макколи, В. Пауля из ФРГ и многих других о том, что якобы советско-германский Договор явился "важнейшим событием", сделавшим "войну в Европе неизбежной". При этом замалчивают мюнхенский сговор, выдачу Гитлеру Чехословакии и Польши, отклонение всех без исключения предложений Советского правительства о создании системы коллективной безопасности в Европе.

Объединившись на антикоммунистической, антисоветской платформе, империалистические силы возродили милитаризм, поставили у власти в Германии гитлеровский фашизм, путем политических, экономических и особенно территориальных уступок за счет целых суверенных государств подталкивали немецко-фашистскую экспансию против Советского Союза.

Причины второй мировой войны не лежат на поверхности. Процесс ее вызревания начался сразу после окончания первой мировой войны и продолжался почти двадцать лет. Перекройка государственных границ, передел колоний и сфер влияния, закрепленные Версальско-Вашингтонской системой договоров, таили опасность нового пожара. Это был "договор хищников и разбойников". Он создал стимулы к реваншу для реакционных кругов потерпевшей поражение Германии.

Кроме того, финансовые и промышленные магнаты Италии и Японии, да и других западных держав, причисленных к победителям, были не удовлетворены разделом добычи, львиную долю которой захватили США, Англия и Франция. Они выработали стратегию совместной всеобъемлющей борьбы против СССР в надежде хотя бы на время сгладить межимпериалистические противоречия.

На основе анализа всего комплекса фактов из внешнеполитической деятельности западных правительств того времени напрашивается один вывод: в подготовке войны против нашей страны участвовал весь международный империализм, который для ускорения процессов милитаризации и гонки вооружений, укрепления своей власти и колониальных позиций использовал фашизм. Он, как раковая опухоль, проникал и умертвлял сложившуюся политическую структуру в Европе: фашистские и авторитарные режимы. были установлены в Венгрии- 19 20 г., в Италии - 1922 г., Болгарии и Испании-1923 г., Албании- 1924г., Греции-1925 г., Литве, Польше

и Португалии - 1926 г.. В 30-х годах происходила милитаризация и фашизация государственного аппарата Японии.

Захват же фашистами власти в Германии в 1933 г. стал наиболее опасным фактом не только в истории Европейского континента, но и всего мирового сообщества. Во главе одного из могущественных государств Европы оказалась авантюристическая политическая группировка, открыто заявившая о своих целях установления мирового господства.

Задолго до начала воины Гитлер излагал одному из своих приближенных - Г.Раушнингу захватнические цели фашизма: "На Востоке нам нужно утвердить свое господство до Кавказа или Ирана. На Западе нам потребуется французское побережье. Нам нужна Фландрия и Голландия. Нам нужна прежде всего Швеция. Мы должны стать колониальной державой". Таким образом, речь шла о новом насильственном переделе мира в пользу германского империализма, порабощении многих государств.

Внутренние ресурсы Германии, внешние экономические связи были брошены на форсированное вооружение армии и создание запасов стратегического сырья и материалов. Надо заметить, что к середине 30-х годов Германия при помощи США, Англии и Франции значительно увеличила свой экономический потенциал и вновь стала их опасным конкурентом, а по темпам роста промышленного производства опередила эти державы и переключилась на выпуск военной продукции. Так, если в 1934 г. в Германии было выпущено 840 самолетов, то в 1936 г. - 4733. Военное производство с 1934 по 1940 г. увеличилось в 22 раза. В 1935 г. Германия имела 29 дивизий, а к концу лета 1940 г. их стало 102.

Проводя интенсивную подготовку к войне, фашистские правители давали понять правящим кругам США, Англии и Франции, что их военные приготовления направлены не против капиталистических государств и их колониальных владений, а против Советского Союза, на борьбу с Коминтерном. В Вашингтоне, Лондоне и Париже такие заявления встречались с полным пониманием, там и не думали о создании каких-либо политических или экономических препятствий экспансионистским устремлениям фашизма. Они преследовали общую с ним цель - поставить нашу страну в условия международной изоляции, угрозы войны на два фронта, с учетом предполагаемой реализации Японией своей бредовой идеи создания "Великой Восточной Азии".

Более того, западные державы не только принимали меры по легализации германской экспансии, но и стремились обеспечить ее необходимыми средствами борьбы, обосновывая свои действия тем, что "...потребность в экспансии толкнет Германию на Восток, поскольку это будет единственно открытой для нее областью и, пока в России существует большевистский режим, эта экспансия не может принять форму лишь мирного проникновения". Так было сказано в английском меморандуме от 7 февраля 1935 г.

Располагая надежной информацией о политических настроениях правящих кругов западных держав, Германия весной 1935 г. официально отказалась от соблюдения всех военных статей Версальского договора. В марте Гитлер объявил о создании германских ВВС, неделей позже был издан закон о всеобщей воинской повинности и создании в Германии полумиллионной армии.

С этого времени и до самого начала второй мировой войны переговоры западных держав с гитлеровскими правителями велись на условиях, которые выдвигал Берлин. Под видом "плебисцита" к третьему рейху была присоединена Саарская область; Англия подписала морское соглашение с Германией, согласно которому военно-морские силы последней значительно увеличились. В марте 1936г. Германия в одностороннем порядке расторгла "гарантийный" Локарнский договор, оккупировала Рейнскую демилитаризованную область и вышла непосредственно к границам Франции.

От Германии в агрессивных актах не отставала фашистская Италия.

Под нажимом Англии и Франции 27 государств Европы, разумеется, кроме Германии и Италии, подписали соглашение о "невмешательстве" в испанские дела, отдав Испанскую Республику на расправу Франко, Гитлеру и Муссолини. Дальнейшему политическому сплочению агрессоров в интересах подготовки к мировой войне служило подписание 25 ноября 1936 г. Германией и Японией Антикоминтерновского пакта, дополненного неделю спустя итало-японским договором.

Военная опасность развивалась и в Азии. Япония, убедившись, что великие державы не окажут противодействия, и заручившись обещаниями партнеров по блоку оказать "активную военную помощь в случае, если в дальневосточном конфликте СССР окажется на стороне Китая", 7 июня 1937 г. вторглась в Китай. Китайское правительство обратилось в Лигу Наций с просьбой о применении к Японии санкций. Однако Англия и Франция добились того, что "японо-китайский конфликт" был изъят из компетенции Лиги Наций, не заняли решительной позиции по пресечению агрессии и США.

Приведенный выше, хотя и далеко не полный, перечень событий позволяет судить о вполне обдуманной системе действий агрессоров по отработке методов агрессии, проверке ими на практике стратегии последовательного разгрома жертв агрессии, чтобы не дать им объединить свои силы для отпора захватчикам. Позиция западных держав о "невмешательстве" послужила своего рода генератором агрессии.

19 сентября 1939 г. Чехословацкому правительству был предъявлен англофранцузский ультиматум об удовлетворении территориальных претензий Германии, а также об отказе от договора с Советским Союзом, то есть от единственной надежды на реальную помощь.

Пожалуй, нет необходимости в доказательствах полной готовности СССР оказать военную помощь чехословацкому народу, которая могла уже в это время пресечь агрессию, в случае если бы правительство Чехословакии обратилось с просьбой об этом. Гитлеровское руководство шло на риск, надеясь на позицию Англии и Франции.

На Нюрнбергском процессе немецкий военный преступник фельдмаршал Кейтель заявил: "Я твердо убежден в том, что если бы Даладье и Чемберлен заявили в Мюнхене: "Мы выступим",- мы ни в коем случае не приняли бы военных мер. Мы не могли этого сделать. Мы не имели средств для прорыва Богемской линии Мажино. У нас не было войск на Западе".

Мюнхен стал символом предательства международной реакции дела мира и безопасности человечества. Пособником в антикоммунистических агрессивных акциях гитлеровского фашизма в захватнической политике оказалась и чехословацкая национальная буржуазия. "Я не могу взять на себя ответственность и пустить большевиков в Европу",- заявил бывший в то время президентом Чехословакии Э.Бенеш, преднамеренно отдав свой народ на произвол Гитлеру. Даже мысль о допуске советских войск на территорию Чехословакии для совместной обороны Бенеш считал "ослоумием" и невообразимой глупостью.

В угоду национальным реакционным кругам Э. Бенеш по возвращении из Мюнхена назначил председателем правительства генерала Сыровы, бывшего участника мятежа чехословацкого корпуса в России, отличавшегося особой жестокостью и расстреливавшего российских граждан на всем пути от Урала до Дальнего Востока. Другой представитель национальной буржуазии - лидер Аграрной партии Беран на совещании узкого круга "элиты", вытащив из кармана бумажник и хлопнув им по ладони, произнес: "Если придет Гитлер, он мне его оставит, а Ворошилов его отнимет!" Иными словами, бумажник для них был дороже родины. Результат предательства-объявление Берлином 15 марта 1939 г. о ликвидации Чехословакии как суверенного государства.

Однако самым главным фактором стал развал франко-советско-чехословацкого союза, который мог бы стать основой коллективной системы безопасности в Европе. Упущена явная возможность предотвратить мировую войну. "Мир можно было спасти просто и с абсолютной надежностью,- писал Томас Манн,- если бы западные демократии, опираясь на поддержку Америки, решительно стали вместе с Россией на защиту Чехословацкого государства".

Следует заметить, что в мюнхенском сговоре участвовали не четыре, а пять держав. На Чехословакию была готова накинуться и панская Польша, даже упреждая нацистов. 27 сентября 1938 г. между Варшавой и Берлином была достигнута договоренность о "демаркационной линии" на случай военных действий. Если бы Чехословакия обратилась за военной помощью к СССР, то польские буржуазные правители собирались воевать вместе с фашистской Германией и против Советского Союза. Последователи политики Пилсудского оговаривали свое согласие условием: германские войска должны были атаковать Советский Союз через территории других стран, например Румынии, но не через Польшу. Однако в военно-стратегическом отношении такое условие было невыгодным для агрессора, так как нанесение ударов с этих направлений не обеспечивало выхода кратчайшими путями к жизненно важным центрам нашей Родины, были неудобными для скрытого развертывания стратегических группировок и достижения внезапности.

Захватив господствующее положение в Центральной Европе, фашистская Германия продолжала расширять свое "жизненное пространство". 22 марта 1939 г. она отторгла у Литвы район Клайпеды (Мемеля), неприкосновенность которого гарантировалась Англией и Францией, не принявшими никаких мер по выполнению своих обязательств. 23 марта Румыния была вынуждена отдать в распоряжение рейха всю нефть и сельскохозяйственную продукцию. В апреле началась агрессия Италии против Албании. Но западные демократии смирились и с этим. В мае заключается германо-итальянский пакт о политическом и военном сотрудничестве.

Вся эта цепь событий, разумеется, далеко не полная, опровергает доводы о стремлении западных держав к обеспечению безопасности в Европе, подтверждает их приверженность к сговору с Германией и Италией за счет интересов других стран и народов. Да, действительно, английское и французское правительства объявили о своих гарантиях Польше, Румынии, Греции и Турции, но в действительности и не помышляли об их защите. Более того, в апреле 1939 г. они условились придерживаться на начальной стадии войны с Германией "стратегической обороны". Таким образом, Европа вступила в полосу острого политического кризиса.

В этой обстановке требовалось решительно пересмотреть политическую сторону военной доктрины, развернуть активную деятельность в приобретении надежных союзников в возможной войне с фашизмом, укреплении международного престижа Советского Союза.

Советскому политическому и государственному руководству не удалось устранить враждебное отношение к Советскому Союзу правящих буржуазных кругов Англии, Франции и США, убедить их в опасности проводимой политики "невмешательства", в недооценке агрессивности Германии, преодолеть их стремление направить агрессию против СССР. Не принесли успеха попытки сплочения на антифашистской основе таких соседних нам государств, как Польша, Венгрия, Румыния, Финляндия, буржуазные правительства которых резко протестовали против самой идеи пакт о взаимопомощи с Советской Россией.

Советско-французский договор о взаимной помощи против агрессии, подписанный 2 мая 1935 г., но ратифицированный только 27 февраля 1936г., а также советско-чехословацкий договор от 16 мая 1935 г., содержащий те же обязательства, оказались малоэффективными из-за двуличной политики Франции и Чехословакии.

Советский Союз вплоть до начала второй мировой войны не ослаблял своих усилий в борьбе за создание системы коллективной безопасности в Европе, за заключение политических и военных соглашений, направленных на предотвращение фашистской агрессии. Переговоры по подписанию пакта о взаимной помощи с Англией и Францией искусственно затягивались последними, так как обе стороны лелеяли надежду, что им удастся столкнуть Россию и Германию между собой. Они также предполагали, что после захвата Польши Гитлер предложит Англии и Франции мир, обусловленный предоставлением рейху свободы рук на Востоке.

В период политических контактов с Москвой в марте-июне и в ходе военных переговоров в августе Англия тайно предлагала Гитлеру "широкое соглашение" о невмешательстве нацистов в дела Британской империи, а Англии - в дела "Великой Германии". Срыв англо-французской стороной военных переговоров окончательно подтвердил антисоветскую направленность их политики, означал утрату последней возможности остановить общими усилиями войну в Европе. До начала агрессии против Польши оставались считанные дни.

Неизбежность немецко-польского столкновения, полная вероятность поражения Польши влекли за собой тяжелые последствия: Германия захватила бы всю польскую территорию, фашистские полчища вышли бы непосредственно к жизненно важным районам СССР. Именно такая перспектива больше всего импонировала западным "демократиям". Американский историк Ф. Шуман писал, что все западные державы предпочитали гибель Польши ее защите Советским Союзом. И все надеялись, что в результате этого начнется война между Германией и СССР.

Для советского государства оставался один выход: упредить события и пойти на компромисс с гитлеровской правящей верхушкой. Это обеспечивало хотя какой-то выигрыш времени, отсрочку вооруженного столкновения с фашистской Германией, чтобы осуществить ряд важных мероприятий по укреплению обороноспособности страны.

Для нацистской верхушки главной политической задачей было предотвращение военного союза между западными державами и СССР. "Если Англия и Франция не договорятся с Советским Союзом, - говорил Гитлер, - я могу раздавить Польшу без опасности конфликта с Западом".

Понимая неоднозначность оценок мировой общественностью советско-германского пакта о ненападении, хотелось бы высказать по этому вопросу некоторые суждения.

В ряде случаев Советский Союз проявлял значительно большую озабоченность о независимости европейских государств, чем их собственные буржуазные правители. Имеются в виду и Прибалтийские страны. Документально подтверждено нежелание Англии и Франции включить Эстонию, Латвию и Литву в систему коллективной безопасности в Европе. Это делалось с умыслом - оставить открытым путь гитлеровской Германии для вторжения в Советский Союз. Польская реакция также стала противником коллективной безопасности, утверждая, что "Германия друг Польши, а СССР - ее враг", что коллективная безопасность "чужда интересам Польши". На путь военного союза с Германией стали Венгрия, Румыния, Болгария, другие страны.

Что же касается версии о "разделе сфер влияния", то ответом на этот вопрос может служить, например, заявление народного комиссара иностранных дел СССР посланнику в Латвии от 28 марта 1939 г., в котором четко указывалось, что Советское правительство не признает никаких соглашений, которые бы умаляли или ограничивали независимость и суверенитет Латвийской республики, установление господства в ней третьего государства.

Заключение договора о ненападении 23 августа 1939 г. подтвердило способность Советского Союза твердо отстаивать свои интересы, расстраивать планы своих врагов. Однако этот вынужденный внешнеполитический шаг СССР вызвал недоумение в рядах международного коммунистического движения. По тактическим соображениям термин "фашизм" относительно гитлеровской Германии исчез в то время из публикаций советской прессы и печати Коминтерна. Главное внимание в пропаганде уделялось раскрытию особой опасности империализма в целом.

Оценка Коминтерном характера начавшейся второй мировой войны лишь как империалистической с обеих сторон не учитывала особой опасности фашистского блока и оставляла вне поля зрения наличие национально-освободительных антифашистских тенденций. Причинами этого были извращения в предвоенные годы принципов интернационалистских отношений между коммунистическими и рабочими партиями, недооценка роли и возможностей прогрессивной мировой общественности, предвзятое мнение о европейской социал-демократии как пособнике фашизма.

В целом же если пакт о ненападении от 23 августа нельзя рассматривать иначе как вынужденную меру, единственно оставшуюся возможность для СССР избежать немедленного вовлечения в войну, то Договор о дружбе и границе с Германией, подписанный 28 сентября 1939г., вызывает и в наши дни отрицательную реакцию. Грубой политической ошибкой была квалификация размежевания с гитлеровской Германией по линии этнического раздела между районами с польским населением и районами, населенными белорусами и украинцами, как "границы".

Вместе с тем нельзя предать забвению еще один важный в военно-политическом отношении факт, который в последние десятилетия почти исчез со страниц российских газет и журналов или подается в извращенном виде.

Речь идет о договорах о взаимной помощи с СССР, заключенных буржуазными правительствами Эстонии, Латвии и Литвы в сентябре-октябре 1939 г. Заключенные под давлением народных масс, эти договоры предоставили СССР право разместить на территории данных стран советские войска и создать там военно-воздушные и морские базы. Этим был поставлен новый заслон фашистской агрессии. Договоры имели большое политическое значение, однако реакционные правительства Прибалтийских стран за спиной своих народов, вместо проведения их в жизнь, усилили приготовления к войне с Советским Союзом на стороне Германии.

В марте 1940 г. в обстановке особой секретности министры иностранных дел Латвии, Эстонии, Литвы на совместной конференции оформили военный союз между собой; их генеральные штабы подготовили оперативные планы нападения на советские гарнизоны на случай совместных военных действий, а правительства вели зондаж в Германии о возможности получить от нее поддержку в действиях против СССР.

Литовский диктатор А. Сметона пошел еще дальше. Он тайно направил в Берлин директора департамента госбезопасности А. Повилайтиса с секретной миссией - получить согласие Германии установить над Литвой протекторат или взять ее под свою политическую опеку. Германское правительство обещало сделать это осенью 1940 г. после завершения военных операций на Западе.

Ни уроки первой мировой войны, ни активная деятельность Советского Союза и всех миролюбивых сил, ни, казалось бы, естественная для человечества ненависть к взаимоистреблению не смогли остановить агрессию. Слишком неравным было соотношение сил войны и мира, слишком велика была роль в мировом сообществе тех, кому война была выгодна.

Исторические факты свидетельствуют о том, что основным виновником развязывания войны является империализм и порожденный им германский и итальянский фашизм. Западные страны, стремясь всячески избежать войны для себя, в принципе не были против войны, и особенно направленной против СССР. Этим объясняется непоследовательность их политики по предотвращению военного столкновения.

Из всех крупных государств объективно только государственные интересы СССР диктовали необходимость предотвращения войны, но его политическое, экономическое и военное положение тогда не было таким, чтобы оказывать решающее влияние на ход европейских событий. В этом главная причина разразившейся трагедии второй мировой войны.

Из всего этого должны быть извлечены надлежащие уроки.

С точки зрения исторической весьма поучительным является то обстоятельство, что, несмотря на все противоречия и социально-политические различия, в ходе войны народы СССР, США, Англии, Франции, Китая и других стран нашли возможности и пути политического, экономического и военного сотрудничества в интересах достижения общей победы над врагом. И один из уроков второй мировой войны состоит в том, что во имя предотвращения новой большой войны и решения сложнейших глобальных проблем выживания человечества народы различных стран и в современных условиях могут и должны проложить новые пути укрепления доверия и сотрудничества. И для того, чтобы не повторять ошибок прошлого и не порождать новый виток конфронтации, стоило бы уяснить, что одних заверений в партнерстве и сотрудничестве недостаточно. Говорим о сотрудничестве, но представителей России на 50-летие открытия второго фронта не приглашают; порознь осуществляли вывод войск из Берлина; некоторые руководители все еще сомневаются, следует ли всем союзным державам по прошлой войне вместе отмечать 50-летие. Победы в Москве. Какое же это партнерство? Как я думаю, надо на деле взять курс на искреннее и последовательное сотрудничество, не разделяя снова мир на своих и чужих.