| Обозреватель - Observer |
Наши интервью
|
Интервью
с первым заместителем
председателя
Государственной Думы Федерального Собрания
Борисом Юрьевичем Кузнецовым
Как Вы считаете, действующая избирательная система в Госдуму требует ли каких-либо изменений?Меня эта система устраивает. Существующий закон о выборах депутатов в Госдуму правильный. Раздаются предложения, что надо сократить число списочников и увеличить число мажоритарных депутатов. Я эти предложения не поддерживаю. Депутаты, избраные по партийным спискам, в Думе объединяются во фракции и работают более организованно. Это более ответственные и серьезные депутаты. Если же увеличить число одномандатников, иногда выдвинутых избирателями и прошедших за счет различных манипуляций, в том числе и больших финансовых средств, то, попадая в Думу, они становятся так называемыми независимыми депутатами. Это не способствует улучшению работы Думы как единого органа.
Как Вы относитесь к изменению законодательства, предусматривающему введение двухтуровой системы думских выборов и снижение избирательного барьера с 5% до 4 и даже 3%?Я отношусь к этому в принципе положительно. Что можно еще добавить? 5-процентный барьер применяют во многих странах, например, в Германии, и в этом есть для нее большой смысл. На выборах 1995 г. этот барьер преодолели только четыре партии, а те голоса, которые избиратели отдали за другие партии и объединения, даже получившие довольно высокие проценты: 4,7—4,8, т.е. чуть-чуть не дотянувшие, в Думу не прошли. Эти голоса в соответствии с законодательством были отданы дополнительно тем, кто преодолел барьер в 5%.
Это не отражает реального положения вещей. Этим надо заниматься. Возможно, барьер может быть уменьшен до 4%, наверное, он может быть колеблющимся между 4 и 5, т.е. плавающий вариант. Я сторонник этого варианта.
Двухтуровые выборы тоже очень интересны, эта идея вытекает из жизни.
Например, в каком-либо одномандатном округе имеется, условно говоря, 6
или 9 кандидатов, и среди них два-три одной и той же ориентации, но они
никак между собой не могут договориться, снять кандидатуру в пользу другого,
что привело бы к победе этого кандидата. Каждый хочет и считает, что именно
он будет победителем. Они «растаскивают» голоса. Я считаю, что двухтуровые
выборы улучшили бы ситуацию. Эти предложения имеются в Думе, и я их поддерживаю.
По Конституции РФ нигде не записана отставка председателя правительства при выборе нового состава Госдумы. Так и было в 1995 г., когда В.Черномырдин после выборов Госдумы второго созыва остался на посту председателя правительства, хотя состав правительства значительно менялся. Считаете ли Вы, что надо менять председателя правительства с учетом результатов выбоов?В Конституции это не записано. У нас председатель и правительство слагают свои полномочия перед вновь избранным президентом, но это положение не распространяется на избранную нижнюю палату или сильно обновленную верхнюю. Я считаю, что ничего здесь не надо менять. Сейчас ведутся разговоры: в частности, председатель фракции НДР, в которую я вхожу, В.Рыжков считает, что состав правительства должен в той или иной мере соответствовать составу парламента, т.е. должно быть правительство парламентского большинства. Какого большинства — это еще одна тема для разговора, но во всяком случае в этом есть определенный смысл. По Конституции РФ председатель правительства назначается Президентом РФ с согласия Госдумы, а остальных министров президент назначает по представлению председателя правительства, без согласования с Думой. Такое правительство как бы оторвано от Думы, и она не может на него влиять. С другой стороны, те фракции, которые не имеют в правительстве своих представителей, часто не поддерживают его решения и в ряде случаев принимают законы, которые в принципе не могут быть выполнены. Если бы это были взаимно ориентированные, взаимно сотрудничающие и ответственные органы (правительство и парламент), то они бы понимали взаимозависимость и взаимную ответственность. Это было бы значительно лучше.
По Конституции 1993 г. нижняя и верхняя палаты Федерального Собрания формируются по-разному; заседают почти всегда раздельно, и по Ст. 102/103 к ведению Совета Федерации и к ведению Госдумы относятся совсем разные компетенции. Как Вы считаете, данная Конституция на самом деле препятствует созданию Парламента со взаимодействующими палатами и соответственно — сильного парламента?Я не считаю, что мы могли бы улучшить взаимодействие между палатами. Конституция 1993 г. за 6 лет уже подтвердила свою жизненность. Нет никакого смысла сейчас что-либо менять с точки зрения порядка формирования верхней палаты или взаимодействия палат. В том, что заседания проходят раздельно, нет ничего плохого. Но есть несколько моментов, когда они проходят совместно: заслушивания послания президента, выступления крупных политических деятелей других стран, отчет Верховного Суда и т.п. В остальном мы взаимодействуем в законотворческом процессе. Это взаимодействие довольно плотное. После того, как законопроект в Думе принят в трех чтениях или в четырех чтениях, как бюджет, он направляется в Совет Федерации. Члены Совета Федерации имеют реальную возможность на него влиять, без положительного решения Совета Федерации он не может быть представлен президенту на подпись. В этом случае предусмотрено 2 пути: согласительная процедура, или Дума может преодолевать вето и тогда закон пойдет непосредственно на подпись президенту. Да, Дума оказывается более сильным органом с точки зрения законотворчества, у нее есть право преодоления вето. Точно так же и с вето президента.
Я считаю, что такое взаимодействие нижней и верхней палат и президента в законотворческом процессе вполне оправдано. Но есть один минус — получается очень затяжной процесс с момента поступления закона в Думу. После третьего чтения законопроект направляется в Совет Федерации, а у Совета Федерации, например, только вчера закрылось пленарное заседание. Таким образом, получается, что надо ожидать еще целый месяц. Такие недостатки зависят от обстановки. Но в целом я не считаю, что Конституция 1993 г. отрицательно влияет на законотворческий процесс.
Какую поправку надо было бы внести, чтобы увеличить результативность законотворческой деятельности Госдумы?Вся процедура, конечно, достаточно длительная. Если к законопроекту имеется много поправок, то нельзя лишать депутатов права вносить их. Кроме того, мы рассылаем все законопроекты в другие субъекты законодательной инициативы, во все регионы РФ, в правительство, в Администрацию Президента и т.д. Эти органы тоже могут внести свои поправки, поэтому этот процесс по времени сокращать нельзя. Если мы будем штамповать количество, рискуя при этом снизить качество, то достигнем противоположного результата. Много плохих законов хуже, чем мало хороших.
По Конституции (Ст. 125) Конституционный Суд РФ разрешает споры о компетенции между федеральными органами государственной власти. Как первый заместитель председателя Госдумы довольны ли Вы тем, как решаются спорные вопросы в Конституционном Суде между парламентом и Президентом РФ?У меня нет больших претензий, кроме, может быть, одного — сроки рассмотрения вопросов бывают очень большими. Но у Конституционного Суда существует свой длинный перечень решаемых вопросов. Изменять этот порядок Дума не может, поэтому часто рассмотрение необходимых для нас вопросов оттягивается на долгое время. На самом деле есть вопросы, требующие быстрого разрешения. Это, пожалуй, единственная претензия к Конституционному Суду.
Что Вы думаете по поводу процедуры импичмента, не слишком ли она сложна, можно было бы эту процедуру изменить?Процедура не так сложна, как может показаться. Мы первый раз в принципе осуществляли ее в соответствии с Конституцией. Упрощать это, по-видимому, нецелесообразно, так как это очень серьезное мероприятие.
Иногда раздаются голоса, что современная процедура вообще невозможна, она непроходная, это неправда. Я полагал, что на голосовании по импичменту по пунктам обвинения, связанным с Чечней, состоится принятие решения и 300 голосов наберутся, далее Конституционный Суд рассмотрит и примет соответствующее решение. Что касается Верховного Суда, то там сложности, но они связаны с тем, что у Верховного Суда нет закона, на основании которого он должен рассматривать подобный вопрос. Поэтому он должен принять какие-то внутренние подзаконные акты, в соответствии с которыми и рассматривать вопрос. Закон о процедуре импичмента в Верховном Суде, конечно, надо принять. Но и далее все отдается на откуп верхней палате, т.е. последнее слово за ней. Такое прохождение вопроса вызывает большое доверие. Ясно, что вопрос решен нескоропалительно: его рассмотрела нижняя палата, избранная непосредственно народом, два высших судебных органа и верхняя палата парламента, где губернаторы и председатели законодательных собраний регионов принимали решение с учетом интересов всех регионов. Поэтому я не думаю, что надо было что-либо серьезно в этом деле упрощать, но и далее как-то усложнять не следует, т.е. процедура, на мой взгляд, близка к оптимальной.
Но в процессе подготовки к рассмотрению вопроса об импичменте приходилось некоторые позиции уточнять. Так, специальная комиссия, которая была создана Думой, тоже не знала, с чего и как начать. Она была вынуждена сначала затратить несколько рабочих недель на то, чтобы составить внутренний регламент своей работы. Это как бы квазисудебная процедура. Сейчас уже появилась определенная практика, и я не вижу никаких причин, чтобы что-то менять. Законодатели будущих созывов Государственной Думы при наличии соответствующих прецедентов, наверное, исправят какие-то положения.
Правильно ли соотношение количества президентских указов и количества законов, утвержденных в парламенте? Есть ли сферы, регулируемые указами вместо законов?Этот вопрос очень серьезный. После принятия Конституции 1993 г. нам надо было принять где-то около 4500 законов, чтобы привести всю систему в соответствие с новыми реалиями. За эти годы мы приняли около 1750 законов. Законотворческий процесс идет и дальше. Но жизнь требует разрешения тех или иных проблем, и президент при отсутствии закона и убедившись, что необходимый закон даже еще не в работе, вынужден издавать указы. Как только закон по этому поводу выходит, указ сразу прекращает свое действие. Указ президента — не такой сильный документ, как закон, но все-таки это документ, который регулирует отношения в определенной области.
Законотворчество очень сложный процесс и в принципе оно бесконечно. В Российской Империи свод законов, принимавшихся со времен царя Алексея Михайловича, состоял из 150 томов.
У Государственной Думы главная задача — законотворчество, а сейчас мы на наших заседаниях зачастую тратим время на рассмотрение постановлений, которые не имеют юридической силы закона, и на обсуждение политических проблем. Это не главная задача Государственной Думы. Если бы нам удалось в последующем как можно меньше рассматривать заявлений, проектов постановлений, всяких поручений, а больше бы времени уделять законотворческой деятельности, то это было бы большим успехом любого парламента.
Но я совершенно отчетливо себе представляю, что этого не будет никогда,
что так или иначе Дума будет реагировать на происходящие события. Кроме
законотворческой деятельности Дума является и представительным органом,
и как предтавительный орган она не может равнодушно относиться к тому,
что сейчас происходит, например, в Югославии.
|
|