Новая американская «Национальная политика в области исследования и использования космоса», утвержденная президентом Б.Клинтоном 19 сентября 1996 г., отражает преемственность и развитие взглядов и традиций военно-политического руководства США в определении космического пространства в будущих войнах как «четвертой сферы ведения боевых действий», сферы «жизненно важных интересов США». Апробация боевого применения воздушно-космических средств, высокоточного оружия и других современных средств ведения войны была осуществлена в ходе военных действий в зоне Персидского залива, агрессии в Югославии.

Уроки войн последнего десятилетия состоят не только в том, что невозможно противостоять концентрированной военной силе. А, прежде всего, в осознании, что государство, защищая свои жизненно важные интересы, способно на любые ответные действия, вплоть до применения баллистических ракет, если таковые имеются в арсенале. Хотя бы частичная нейтрализация этого фактора может оказаться чреватой новыми кровопролитными конфликтами.

Летом 1999 г. президент Б.Клинтон подписал закон, фактически открывающий «зеленую улицу» развертыванию национальной си-стемы ПРО, как только это станет технически возможным. Вероятно, для самой богатой и экономически высокоразвитой страны огромная стоимость создания и эксплуатации системы защиты от ракет является не главной проблемой.

Более существенны трудности организационно-технического порядка:

Существуют не только объективные трудности внутриполитического, научно-технического и экономического характера для создания ПРО территории США. Пока еще этому препятствуют бессрочный Договор по ПРО 1972 г., позиции РФ и других стран, прежде всего Китая, стран — членов ООН и даже союзников по НАТО.

Очевидно, что и в условиях отсутствия глобального противостояния двух полюсов, опирающихся на стратегические наступательные вооружения, при их нежелании допустить ядерную войну, геополитические устремления отдельных государств по мировому переустройству не смогут ограничиться войнами лишь в районе Персидского залива или Югославии. И стремление военно-политического руководства США к созданию и развертыванию систем ПРО способно обернуться подрывом стратегической стабильности, представлять реальную угрозу национальной безопасности РФ.

Нужен ли России Договор по ПРО 1972 г.?

Оценивая ситуацию, складывающуюся вокруг Договора по ПРО, можно утверждать, что несмотря на определенные расхождения в позициях палат конгресса, они сходятся в главном — система ПРО должна быть создана. Именно поэтому в рамках переговоров Постоянной консультативной комиссии с 1993 г. дискуссия сводилась к уточнению скорости цели (боеголовки или баллистической ракеты) при испытаниях систем ПРО.

По мнению многих авторитетных российских экспертов, реализация планов создания различных систем ПРО в США может привести к нарушению стратегического баланса между Россией и США, особенно при условии выполнения Договора по СНВ-2. В частности, создание мобильных систем ПРО, способных перехватывать цели, летящие со скоростью более 3 км/сек, позволит США использовать эти системы и против российских стратегических ракет.

Вместе с тем глава администрации США добился согласия российской стороны на создание тактических систем ПРО, способных обеспечить защиту от баллистических ракет на океанских и сухопутных ТВД.

Совместное заявление 1997 г. по вопросу о ПРО, подписанное президентами РФ и США в ходе их 11-й встречи в Хельсинки содержало две договоренности:

Стороны договорились не только о ежегодном обмене информацией о планах и программах ПРО, но и возможном «интегрировании усилий по сотрудничеству» в системах раннего предупреждения о ракетном нападении в интересах ПРО, о технологиях ПРО и совместных учениях по противоракетной обороне. В сентябре 1997 г. в Нью-Йорке, после длившихся почти четыре года переговоров министр иностранных дел РФ и госсекретарь США подписали Соглашение по разграничению стратегических и нестратегических систем ПРО в рамках Договора 1972 г.

В основу Договора по ПРО были положены несколько принципов:

Принцип гарантированного взаимного уничтожения стал основой стратегической стабильности. По-видимому, не только очень важно сохранить Договор 1972 г., ограничивающий развитие систем противоракетной обороны, но и назрела необходимость внесения в него уточнений, как это было сделано в 1974 г., узаконив при этом:

Уточнение договора, но не его ликвидация, позволит учесть обоюдные интересы, современные реалии в обеспечении военно-стратегического баланса и стратегической стабильности. Более того, возможно заключение многостороннего договора в области ограничения стратегических оборонительных систем. Необходимо объединение усилий в программе по решению проблем предупреждения о ракетном нападении, взаимодействия информационно-разведывательных национальных систем. Первый шаг в этом направлении — сотрудничество российских систем с системами США, Японии, Европейского космического агентства.

Несомненно важна активизация ученых, общественности и ООН в решении проблемы, что также поспособствует укреплению режима ограничения противоракетных систем во всем мире, так как роль общественного мнения не раз учитывалась при принятии или отклонении тех или других стратегических программ, в том числе и военных.

Очевидно, что ратификация Соглашений по ПРО, достигнутых в 1997 г., необходима, так как снимает напряженность в российско-американских отношениях. При этом важно продолжение курса на сохранение Договора по ПРО в уточненном виде, ограничивающего оборонительные стратегические системы и обеспечивающего стабилизацию уровней СНВ.

Нужна ли была ратификация Договора о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ-2)?

Учитывая возможность неблагоприятного развития российско-американских отношений, препятствием для реализации планов развертывания национальной ПРО территории США от МБР выступает не только договор, ограничивающий противоракетные системы, но и существующий уровень СЯС. Поэтому и сохраняется разнополярность во мнениях по отношению к Договору СНВ-2 как в США, так и РФ.

В 1991 г. был заключен Договор СНВ-1, когда стратегические оборонительные системы, в том числе и СПРН, обладали высокой надежностью и обеспечивали выполнение возложенных боевых задач и гарантированное уничтожение другой стороны применением СЯС в ответном, или в ответно-встречном ударе. В январе 1993 г. президентами РФ и США был подписан в Москве Договор о дальнейшем сокращении стратегических вооружений (СНВ-2). Пожалуй, главная уступка со стороны РФ состоит не в сокращении МБР с РГЧ, а в том, что предстоящее сокращение СНВ предполагает коренное преобразование ядерной триады.

Ядерное сдерживание будет оставаться стержнем системы национальной обороны России. При этом его следует рассматривать не только как одно из последних средств сохранения престижного статуса великой державы и не как инструмент текущей политики, а в первую очередь как надежную гарантию безопасности на период глубоких преобразований в стране, включая проведение военной реформы.

Дезинтеграция СССР нанесла серьезный удар по ВПК страны. Важнейшие предприятия сферы разработок и изготовления ракетной техники и систем управления ею остались на Украине (Днепропетровск, Харьков, Киев), в Белоруссии, Казахстане, Прибалтике и других странах. Восстановить в полной мере требуемую кооперацию за счет собственных сил и средств России пока не под силу. Поэтому ракетно-ядерный потенциал России неминуемо будет уменьшаться вследствие выработки установленных сроков эксплуатации техники и невозможности поддержания арсенала на прежнем уровне по причине нехватки средств. В то же время нельзя допустить обвального сокращения российских стратегических вооружений по естественным причинам (выработка ресурса при нехватке средств для восполнения). Поэтому продолжение диалога в области снижения уровней СНВ актуально и требовало ратификации Договора СНВ-2 и перехода к диалогу по СНВ-3.

Но при этом к мерам по обеспечению возможности выполнения задачи сдерживания после сокращения по Договору СНВ-2 следует отнести: