Содержание военной науки должно соответствовать содержанию войн современной эпохи. Военная наука как специализированная область общественной деятельности сформировалась в XVIII в. Войны того времени носили преимущественно отрядный характер. Их содержание в основном сводилось к борьбе создаваемых для этих целей относительно небольших по численности армий-отрядов. Исход противоборства между ними означал победу или поражение в войне государств или других ее участников. Военная наука возникла как наука об искусстве противоборства этих армий. Она не претендовала на объяснение природы войны как общественного явления, а принимала ее как извечную данность.

Изначально военная наука формировалась и развивалась как прикладная и ведомственная теория. Ей занимались и интересовались те, кто готовил и вел войны. Бывали и исключения, но только исключения.

Но война как общественное явление развивается чрезвычайно быстро. Наука отстает в ее познании, поэтому все время ориентирует на подготовку не к будущим, а к прошлым войнам. На смену армиям-отрядам как основному средству ведения войн приходят массовые армии, снабжаемые вначале оружием на базе мануфактурного производства, затем массовые армии с оружием индустриального производства. Борьба армий все больше дополняется противоборством экономик, культур и т.д. Война явно тяготеет ко всеохватывающему противоборству. Наука об искусстве ведения вооруженной борьбы все в большей степени не охватывает содержания войн. Поэтому она непрерывно “обрастает” новыми научными дисциплинами, раскрывающими потенциальные возможности государств по подготовке и ведению войн.

Вооруженная борьба не только во все большей степени не охватывает всего содержания войны, но не всегда выступает ее решающим фактором. Более того, во второй половине XX в. оказалось, что развитие других видов военного по характеру и целям противоборства (политического, экономического, информационного и других) может обеспечить победу в войне вовсе без вооруженной борьбы. Участие армий в ней может ограничиться выполнением обеспечивающих и страховочных функций. Но такой ход событий традиционная военная наука не исследовала. Они находились за пределами ее официального предмета — вооруженной борьбы.

Если предмет и соответственно содержание военной науки ограничены вооруженной борьбой, даже с включением всего комплекса дел по подготовке к ней и обеспечению в ходе войны, то такая наука не может претендовать на роль науки о войне. В числе первых, кто это осознал, был русский военный теоретик генерал Н.Н.Головин. Еще в 30-е годы он выступил с призывом к мировой научной общественности создать науку о войне. Для этого, по его мнению, необходимо наряду с наукой о ведении войны, представляющую собой теорию военного искусства, создать науку о войне, представляющую собой одну из положительных наук об обществе. Это оказалось очень трудной задачей, далеко не полностью решенной и в наше время. Еще требуются огромные социологические, экономические, политологические, психологические, статистические, исторические, демографические и другие исследования как войн, так и глубинных истоков и механизмов их формирования во время мирного хода исторического процесса.

К сожалению, призыв Н.Н.Головина не был услышан на Родине по политическим причинам. В советской военной науке между объяснением причин войн с позиций марксистско-ленинской доктрины и наукой о технологии подготовки и ведения войн существовал серьезный разрыв. Доктринальные положения не подкреплялись системой конкретных социологических, психологических и других исследований. Поэтому военная наука разделялась на две формально прочно, а в действительности слабо связанные между собой части: обществоведческую (“главпуровскую” и технологическую (“генштабовскую”). Выделенное из системы общественных наук “Марксистско-ленинское учение о войне и армии” и то, что считалось собственно военной наукой, не были единой системой.

Органически целостная система советской военной науки так и не сложилась. По существу она представляла собой науку о подготовке и ведении войны, в которой решающая роль отводилась вооруженной борьбе, ее всестороннему обеспечению. Отдельного мировоззренческо-идеологического обоснования миро-военного хода исторического процесса вообще и его особенностей применительно к эпохе перехода человечества от капитализма к социализму не было. Ракетно-ядерное оружие несколько меняло марксистскую трактовку исторического процесса: война с применением этого оружия реально стала равнозначной вселенской катастрофе, возникло естественное желание исключить ее до исчезновения признанного основного источника — эксплуататорского строя. Применение ядерного оружия в войне при накоплении его количества обеими враждующими сторонами до уровня, достаточного для уничтожения жизни на Земле, лишало войну рациональных социально-политических целей и смысла. В то же время война без вооруженной борьбы не мыслилась. Был сделан вывод, что война перестала быть фатально неизбежной и при сохранении капитализма в большой группе стран. Такой подход ограничивал развитие теории войны, не позволял даже обобщать очевидную практику ведения военного противоборства нетрадиционными средствами и методами, тем более его предвидеть. Этому мешали одновременно мировоззренческо-идеологический и ведомственно-профессиональный догматизм.

Социологические, экономические, политологические и другие исследования военной проблематики проводились только в рамках доктринальных мировоззренческих и идеологических выводов. Но они независимыми от них конкретными исследованиями не проверялись. Они отвергались из-за опасения нарушить чистоту доктринальных положений, что лишало их научной базы для развития. Новые выводы по проблемам войны и мира делали только высшие органы КПСС, по существу узкая группа партийных деятелей и обслуживающие их идеологи. Эти выводы научному анализу и критике не подлежали. Военная наука принимала их в качестве аксиом.

Сама она была ограничена ведомственными рамками и интересами. Все конкретные дела по обеспечению военной безопасности проходили по Министерству обороны, которое занималось вопросами подготовки и ведения вооруженной борьбы. В его же ведении находилась и военная наука. Это уже предопределяло то, что ее содержание ограничивалось вооруженной борьбой и ее обеспечением.

Военная наука должна изучать войну во всех известных и вероятных проявлениях. Массовая вооруженная борьба — всегда война. Но отсутствие вооруженной борьбы — не всегда мир. Война — это особый вид межгосударственного (межобщественного) или внутреннего противоборства, целью которой является массовое уничтожение людей, когда уничтожение выступает главным средством их принуждения, что имело место в большинстве минувших войн.

Но сущностное отличие войны от мира заключается именно в ведении противоборства с целью безусловного уничтожения людей или его ведение обусловливается серьезными требованиями, которые меняют положение борющихся сторон как субъектов исторического процесса. Война — массовая борьба с целью уничтожения противника или применением уничтожения для принуждения его в различных целях. Уничтожение является или основной целью войны или играет роль главного средства достижения других целей. При этом уничтожение и принуждение посредством его применения или угрозы применения в войнах могут выступать в разных комбинациях. Суть войны всегда фокусируется в борьбе на уничтожении, независимо от того, является она целью или средством. Война — единственный вид массового противоборства, в котором уничтожение сторонами друг друга выступает “законной привилегией”, которую международное право пытается только ограничить.

Уже в древние времена было выяснено, что любые цели войны всегда достигаются проще и с меньшими затратами своих сил, средств и потерь, когда противник теряет способность к сопротивлению. Вопрос о способности или неспособности к сопротивлению решается главным образом в борьбе на информационном поле. Но в большинстве прошлых войн противники вели борьбу с закрытыми информационными полями. И все же во все времена были войны, когда воля и желание к сопротивлению у одной из сторон были утрачены до начала боевых действий. И победа доставалась другой стороне при незначительных боевых действиях или вовсе без них. Но это были так называемые странные войны. Как правило, в них одной из сторон удавалось разрушить или серьезно дезорганизовать информационное поле противника до перехода к вооруженной борьбе.

Новая роль информационного поля и информационных средств вызвала к жизни серию нетрадиционных войн уже не в виде исключения. В этих войнах содержание противоборства может принимать характер самых различных комбинаций. Для уничтожения противника могут быть избраны любые средства и методы: политические, экономические, финансовые, психологические, прямые, косвенные, открытые, скрытые и т.д. Но при явном стремлении ограничить или вовсе избежать вооруженной борьбы.

В этих условиях решимость перехода к вооруженной борьбе стала средством сдерживания от ведения войн нетрадиционными методами. Особо чувствительными к вооруженной борьбе стали “цивилизованные” страны, отработавшие технологии ведения нетрадиционных войн.

Войны во все эпохи были чудовищно многоликими. Не случайно войну назвал хамелеоном еще в начале XIX в. один из величайших ее исследователей — К.Клаузевиц. Но никогда еще войны не были так многолики, как в конце XX в. Не исчезли войны-кампании, войны-экспедиции. В то же время ведутся войны в форме глобального противоборства и в форме сочетания различных видов борьбы. В одних войнах решающая роль отводится вооруженной борьбе, в других — экономике, в третьих — подрывным методам, подготовке и использованию “пятых колонн” и т.д. В ряде случаев состояние войны даже трудно отличить от состояния мира, когда военное по целям противоборство ведется так называемыми вялотекущими методами.

Но это не означает, что между миром и войной исчезли различия. Различия между ними четкие и принципиальные: мир — это общественное состояние, при котором отсутствуют процессы физического и духовного уничтожения людей в качестве цели или средства достижения других целей; война — это присутствие таких процессов в общественных и межобщественных взаимоотношениях людей. В наше время особую опасность представляют войны, рядящиеся под мир. Современная война, как правило, не начинается действием войск. Их действия теперь чаще означают переход войны в другую фазу, являются свидетельством того, что военное противоборство другими средствами не обеспечивает достижение целей.

Военная наука призвана изучать не часть войны, а всю войну и все войны. Это наука о военной составляющей миро-военного хода исторического процесса, о формировании и функционировании в этом процессе военной сферы жизнедеятельности народов и их мирового сообщества, об истоках, исторических причинах, содержании и характере войн, переходах от мира к войне, многообразии средств и методов их ведения, эффективных путях предотвращения и прекращения. Военная наука — собирательное понятие, такое же, как медицинская, техническая и т.д. науки. Это целевое применение всего современного научного знания в интересах познания войн, в интересах их предотвращения, ведения и прекращения.

Современная военная наука как наука о войне, а не о ее составной части или одном историческом типе войн, представляет собой сложную систему целевого приложения пригодных для этого научных знаний. В ней следует выделить: 1) фундаментальный раздел — общую теорию, изучающую войны как общественное явление, их природу, глубинные истоки, включая решение вопроса о возможности их исключения из исторического процесса или отнесение таких устремлений к числу благородных утопий; 2) отраслевые теории, число которых растет с развитием науки и содержания войн (военная история, военная социология, военная политология, военная экономия, военная психология и т.д.); 3) прикладные дисциплины о технологии различных видов подготовки и ведения военного противоборства — вооруженного, экономического, политического, спецслужбовского, информационного и других.

Структурировать военную науку можно по-разному. Принципиально важно, чтобы при этом она исследовала всю войну, а не ее часть, во всех ее проявлениях в ходе развития миро-военного исторического процесса в национально-государственных, региональных и мировых масштабах.

Проблемы статуса, функций и организации военной науки. Как уже отмечалось, военная наука формировалась и развивалась в качестве прикладной системы знаний для подготовки и ведения войн. По этой причине за ней утвердился ведомственный статус, ей занимались главным образом ведомства, специализировавшиеся на проблемах подготовки и ведения войн. Поскольку их основное содержание до недавнего времени составляла вооруженная борьба, то из специалистов по ее подготовке и ведению в основном формировались кадры военных ученых.

Прикладным и ведомственным статусом военной науки во многом определяется низкий общественный интерес к военной науке. Вся наука как бы разделилась на гражданскую и военную по принципу служебно-должностной занятости. Но не науку о войне и мире как двух сопряженных сторонах исторического процесса. Войны часто круто поворачивали историю народов и всего их мирового сообщества, в их познании заключен гражданский интерес всех и каждого, а их изучение до сего времени не вышло из ведомственных рамок. Академическая, университетская наука пренебрежительно относится к военной проблематике, бравирует легковесной пацифистской позицией и фразеологией.

Но войны — не малозначительный эпизод в истории отдельных народов и всего человечества. Большинство народов затратило только на их ведение около половины, а то и значительно больше своего исторического времени. А подготовку к ним в активной или пассивной форме не прекращали никогда. В принципиальном отношении просвещенный XX в. ничего не изменил в ходе исторического процесса. Увеличились только число и масштабы войн, средства и методы их ведения. Принципиально изменились возможные последствия войн для исторического процесса. Но тенденции, определявшие миро-военный характер в течение всей предыдущей истории процесса, сохраняются и на XXI в. Только причины, из-за которых мир так часто переходил от состояния мира к состоянию войны, существенно обострились. Это проблемы ресурсно-сырьевые, рынков сбыта и приложения капитала, территориальные, коммуникационные и многие другие.

Статус военной науки в системе современных наук явно не соответствует месту и роли войн в историческом процессе. Гуманистически ориентированной общественной науке явно претит заниматься ужасами войны. Такая позиция не способствует их уменьшению. Наоборот, способствует сохранению таинства целей и технологий их подготовки.

Пришло время не только изменить содержание военной науки, привести в полное соответствие с заявленным предметом — войной, но и определить ее функции в системе научного знания адекватно возможностям современной науки и общественным потребностям, прежде всего потребностям сохранения человечества, всех составляющих его народов. Первоначальная функция военной науки — исследование непосредственно процессов войны в целях достижения победы. Затем прибавляются функции исследования подготовки к войне и определения военной мощи государства. Следующие функции — выяснение смысла, места и роли войн в историческом процессе, исследование возможностей и механизмов предотвращения войн, их полного устранения из исторического процесса.

Только выполняя все эти функции, военная наука может представлять общественно необходимую целостную систему знаний о войне, быть одной из важнейших отраслей научных знаний об исторической безопасности народов, их региональных и мирового сообществ.

Давно назрела необходимость изменить статус военной науки в отношениях с политикой. Именно политика повинна в том, что военная наука содержится в ведомственно-прикладных шорах, в режиме исполнителя, не интересующегося смыслом и целями своей деятельности. Политика стремится к монопольному решению военных вопросов. К этому подталкивает ее сам характер военного дела: особая общественная значимость и ответственность, необходимая оперативность в принятии решений, соблюдение режима секретности. Но политика не свободна от ошибок и партийно-идеологических пристрастий политиков. К тому же решение военных вопросов, как правило, концентрируется в руках узкого круга политиков одной ветви власти, обычно исполнительной. В этом кроется большая общественная опасность. Важным средством ее избежать является участие военной науки в выработке военной политики и осуществлении экспертного анализа всех важных военно-политических решений и обязательность доведения его выводов до властных структур, контролирующих законность этих решений.

Стремление политики ограничить военную науку только исполнительской работой по реализации ее решений по военным вопросам на практике ведет к невозможности своевременно выявить и предупредить крупные ошибки, нередко менявшие судьбу народов и государств. Жестко зависимая, несвободная от политики военная наука формирует соответствующие безынициативные военные кадры, действующие по принципу: что прикажете? Это позволяет политикам осуществлять непродуманные, а то и вовсе авантюрные военные акции, вину же за их провал возлагать на исполнителей, более того, использовать военные структуры не в национально-государственных интересах, а в партийно-идеологических и даже в лично-групповых целях.

Независимый от политической власти статус военной науки представляет один из важнейших рычагов контроля общества за смыслом, целями и технологиями военной деятельности государства. Такой статус должен быть предоставлен военной науке законом. Представляется, что это одна из задач военной реформы.

Для этого требуется иная, неведомственная организация военной науки. Этого требуют и ее современное содержание и современные функции. Сегодня ее правильнее называть наукой о войне и военной безопасности. Как уже говорилось, она должна быть фундаментальной исследовательской научной дисциплиной. Исследованиями и преподаванием проблематики этой науки должны заниматься высшие учебные заведения в качестве обязательного элемента гражданско-гуманитарного образования, формирующего гражданственные качества личности. Этим могли бы заниматься ныне существующие военные кафедры, работающие в прикладном малопродуктивном ключе. Специализированным военным исследовательским и учебным заведениям предстоит преодолеть отсутствие органической связи между смысловым, целевым и технолого-прикладным содержанием военной науки.