| Обозреватель - Observer |
Военно-политические проблемы
|
Ядерные силы и безопасность России в XXI веке
Л.Волков,
член-корреспондент РАН,
генерал-лейтенант в отставке
Сохранение стратегических ядерных сил — политическая задача
Россия охвачена системным кризисом: в промышленности и сельском хозяйстве спад по сравнению с уровнем 1990 г. до 60%; огромный внешний долг; недоверие населения руководству страны. Только в 1999 г. наметились первые признаки перехода от падения в пропасть, стагнации, есть слабая надежда, что после выборов Президента будет поставлен заслон разграблению того, что еще не разворовано в государстве.
Внутренний кризис, естественно, сказался и на международном положении России. Используя наши трудности, учитывая колоссальное ослабление российского влияния на события в мире, развитые страны во главе с США, резко изменили тактику проведения своей внешней политики. Суть политики осталась прежней — борьба за экономическое и политическое господство, обеспечивающее процветание нации, сверхприбыли для финансово-промышленной и обслуживающей ее политической элит за счет использования дешевых ресурсов слаборазвитых государств.
Только теперь, когда разрушен сдерживающий противовес, эта политика стала более открытой, наглой, агрессивной. События в Югославии, когда блок НАТО расколол, разрушил и оккупировал крупную независимую европейскую страну, показали суть официальной доктрины США со «скромным» названием «Всеохватывающее господство». Идея «золотого миллиарда», по которой миллиард жителей передовых развитых стран использует в своих интересах ресурсы, труд, интеллект остальных 5 млрд. жителей Земли воплощается в жизнь.
Вот почему от союза с кризисной Россией бегут страны СНГ, вот почему Эстония, Латвия, Литва, Чехия, Словакия, Польша, Венгрия, Румыния, Болгария, Молдавия, Грузия, Азербайджан, Украина сегодня выбирают НАТО. Успеть бы вскочить на подножку уходящего в XXI в. поезда. Добавим к нашим западным и южным соседям неспокойный Кавказ: Чечню, Дагестан, Северную Осетию, Карачаево-Черкессию.
Страны НАТО подготавливают мировую общественность к возможности «миротворческой» операции в зоне «жизненно важных интересов США» (Кавказ, Каспийское море).
На Востоке — Япония, верный союзник США. Да и Китай, проводящий независимую политику, потихоньку осваивает наши Сибирь и Дальний Восток.
Почти все наши соседи имеют скрытые или открытые территориальные претензии к ослабевшей России. Можно ли было в тяжелом сне увидеть такое в 1945 г.?
Единственное действительно дружественное России государство — Белоруссия. А мы ее так долго и упорно отталкивали от себя в угоду Западу, боящемуся нашего усиления. Белоруссия безвозмездно отдала нам вооружение двух ракетных дивизий (72 пусковые установки «Тополь»), мы бесплатно используем систему командных пунктов и другую инфраструктуру системы ПВО на ее территории, завершаем строительство так необходимой нам станции СПРН в Барановичах. А чиновники все подсчитывают долги Белоруссии за нефть и газ.
Что же ждет Россию? Сумеет ли она преодолеть кризис, подняться с колен?
У нас есть такая возможность. Да и мировой опыт показывает, что такое возможно. Вспомним, как в последние 20 лет развивались Малайзия и Сингапур (первое место в мире по продаже электронной продукции), Индия (лидер по продаже программного продукта), Китай.
Россия в своем пути наверх, возвращении в ряды ведущих стран мира, может опереться на:
Перечисленные факторы на расставишь по ранжиру, но ясно, что если бы мы сегодня не имели ядерного оружия, то положение России было бы неизмеримо хуже. Возможно, что на наших окраинных территориях, в частности, на Северном Кавказе, уже «миротворствовала» бы НАТО, а политическое и экономическое давление, вытеснение с рынков сбыта, выкачивание дешевого сырья шли интенсивнее.
Стратегические ядерные силы — огромное благо, доставшееся нам от СССР, добытое упорным трудом народа, важный политический фактор, определяющий положение России в мире. Сегодня СЯС России обеспечивают остатки многополярности мира. Их роль, роль России спасают мир от установления диктата США, они могут сохранить стабильность и мир на Земле в XXI в.
Таким образом, развитие стратегических ядерных сил, поддержание их на должном уровне является важной политической задачей. Это не частная задача Министерства обороны, для решения которой ее руководство вот уже многие годы стоит с протянутой рукой, это не просто задача пополнения армии оружием. Сохранение и развитие СЯС — важнейшая обязанность руководства страны, это оно должно обеспечивать и контролировать работу Минобороны в области стратегических вооружений.
Принятый недавно Государственной Думой закон о гарантированном финансировании СЯС — правильный и очень нужный шаг. Однако бюджет 2000 г. снова не решает проблему ядерных вооружений, закон практически не начал работать.
Договоры СНВ-1 и СНВ-2: немного истории
Для того чтобы оценить состояние СЯС и перспективы их развития или деградации, вспомним так быстро забытые подробности заключения договоров о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ-1 и СНВ-2).
Генеральный штаб, Министерство обороны, военные, ученые, руководители и ученые оборонной промышленности длительное время вместе с МИД готовили и добивались заключения Договора СНВ-1. Однако все военные и представители оборонной промышленности решительно выступали против заключения Договора СНВ-2. Но этот договор был очень нужен США и 3 января 1993 г. он был подписан президентами РФ и США.
Теперь военным нужно было выполнять принятые политические решения. В соответствии с ограничениями Договора СНВ-2 были найдены оптимальные соотношения между тремя компонентами СЯС, при которых решалась главная задача — сдерживание США (НАТО) от возможной агрессии, поддержание стратегической стабильности, многополярности мира.
В Концепции национальной безопасности РФ задачи ядерных сил определены следующим образом: «Российская Федерация должна обладать ядерными силами, способными гарантированно обеспечить нанесение заданного ущерба любому государствуагрессору или коалиции государств в любых условиях обстановки».
Единственным надежным способом сдерживания является сохранение способности нанести агрессору неприемлемый ущерб в ответном ударе. Сдерживание возможностью нанести упреждающий удар — ненадежно, опасно развязыванием войны, так как подталкивает к упреждающим действиям. Ответновстречный удар в реальных условиях маловероятен, его можно рассматривать как удачно сложившуюся форму боевых действий, но не как способ сдерживания.
Для сохранения необходимого потенциала ответного удара СЯС в условиях Договора СНВ-2 предполагалось, что уничтожение нескольких сотен ракет с разделяющимися головными частями (РГЧ) должно быть компенсировано вводом в группировку РВСН большого числа новых моноблочных ракет.
По ограничениям договора, России целесообразно было бы иметь до 1100 наземных моноблочных комплексов, около 1700 зарядов на атомных подводных лодках и 300—700 зарядов в авиационной компоненте СЯС, всего 3000—3500 зарядов.
Уже в 1993 г. было ясно, что 1100 пусковых установок в РВСН создать не удастся. Предполагалось, что по программе «Тополь-М» будут введены в группировку 400—600 новых пусковых установок, это обеспечит численность зарядов в РВСН на уровне 700—800 боевых единиц.
Для поддержания группировки МСЯС предполагалось вводить по одной лодке в год, совершенствовать и авиационную составляющую, чтобы в СЯС иметь не менее 2500—3000 зарядов против 3000—3500 у США. При этом планировалось, что в дальнейшем (Договор СНВ-3) будет урегулирована процедура уничтожения боевых блоков, снимаемых с ракет и тяжелых бомбардировщиков (ТБ), то есть решена проблема так называемого возвратного потенциала, который у США составляет 4328 единиц: 1000 блоков — на ракетах «Минитмен-3», 1728 — на БРПЛ, 1600 — на ТБ. У России возвратный потенциал всего лишь 500 боевых блоков (на сохраняемых 100 ракетах УР-100Н переход от одного к шести зарядам).
Договор СНВ-2 предполагал также полное соблюдение Договора по ПРО 1972 г.
В этих условиях Министерство обороны предполагало ратифицировать Договор СНВ-2. Поэтому и все развитие СЯС после 1993 г. шло в предположении, что договор вступит в силу.
Таким образом, основные недостатки (для России) Договора СНВ-2:
Первый недостаток — усиленным переоснащением РВСН, второй — политическими решениями в ходе переговоров по заключению Договора СНВ-3.
Однако финансовый кризис, охвативший страну, спутал все карты. Денег для перевооружения СЯС не оказалось, в этих условиях затянулась ратификация Договора СНВ-2, решение проблемы возвратного потенциала отодвинулось на неопределенное время. Малые средства нужно тратить на выполнение какой-либо одной программы, не размазывая их по всем проектам. Была выбрана программа создания группировки наземных комплексов с ракетой «Тополь-М». Для того чтобы оценить разумность (оптимальность) этого решения, рассмотрим технические детали.
Поскольку надежное сдерживание обеспечивается возможностью нанесения неприемлемого ущерба агрессору в ответном ударе, то критерием оптимальности может быть стоимость участвующего в ответном ударе боевого блока, т.е. выжившего после удара агрессора и получившего команду на пуск.
В стоимость должны входить затраты на создание носителя, системы боевого управления, командных пунктов, технологического оборудования, вспомогательной техники, а также на их эксплуатацию в течение срока нахождения на боевом дежурстве, и последующую утилизацию. По существу — это стоимость вооружения и военной техники соединения, затраты на их эксплуатацию и утилизацию, отнесенные к числу боевых блоков соединения, которые смогут стартовать в ответном ударе.
При таких расчетах для МСЯС часто не учитываются стоимость берегового оборудования базы ПЛАРБ, обеспечивающих надводных кораблей, без которых боевые задачи нельзя выполнить, вероятность доведения приказа на пуск, стоимость утилизации, которая превратилась чуть ли не в политическую проблему.
По рассмотренному критерию применение подвижных ракетных комплексов «Тополь-М» из полной боевой готовности (когда пусковые установки находятся на маршрутах патрулирования) в 4—5 раз выгоднее, чем использование БРПЛ и ТБ.
При этом не учитывается, что боевые блоки ракеты «Тополь-М» в среднем в 2—3 раза мощнее, в 2—3 раза точнее блоков БРПЛ, а также более стойки к воздействию радиации, имеют комплекс средств преодоления ПРО.
Вот почему совершенно правильно было отдано предпочтение программе «Тополь-М».
В РВСН при продлении срока службы до 25 лет, а это, как показывает опыт, вполне возможно, могут сохраняться до 100 ракет УР-100Н (600 зарядов). Если срок службы продлить до 20 лет — около 60 тяжелых ракет Р-36М2 с 600 блоками, 36 ракет РТ-23УТТХ железнодорожного базирования с 360 блоками и порядка 250 моноблочных подвижных пусковых установок с ракетами «Тополь». Продлению срока службы ракет РТ-23УТТХ и Р-36М2 может помешать выход из строя гироприборов, которые работают непрерывно. Однако можно полностью для экономии ресурса, а при повышенной готовности, когда подвижные комплексы выходят на маршруты патрулирования, — восстанавливать высокую готовность.
Вот при таком самом оптимистичном прогнозе к 2007 г. в РВСН может остаться около 1800 боевых блоков. К этому времени в МСЯС сохранятся 6—7 ПЛАРБ, а с АСЯС примерно 10—15 ТУ-160 (с учетом полученных от Украины).
Таким образом, к 2007 г. без учета пополнения группировки ракетами «Тополь-М», в лучшем случае, в СЯС останется 2300—2500 боевых блоков. Однако такое возможно, только если Россия не будет выполнять условия Договора СНВ-2, а останется в рамках ограничений Договора СНВ-1. В этом случае США смогут сохранить 6000 боевых зарядов да еще около 2500 единиц на тяжелых бомбардировщиках, так как по условиям Договора СНВ-1 один ТБ засчитывается как несущий один заряд.
Чтобы выполнить условия Договора СНВ-2, нужно уничтожить все наземные ракеты с РГЧ. В этом случае в РВСН останется около 250 ракет «Тополь» и 100 ракет УР-100Н со 100 зарядами, а в СЯС сохранится всего 900—1000 боевых блоков да еще можно будет возвратить в группировку при подготовке к боевым действиям 500 блоков, разместив на ракетах УР-100Н по 6 зарядов (возвратный потенциал).
Программа «Тополь-М»
И з приведенных оценок ясно, что для пополнения группировки СЯС остро необходимо максимально полное выполнение программы «Тополь-М» (ввод 400—600 пусковых установок).
Головным разработчиком — Московским институтом теплотехники (генеральный конструктор Ю.Соломонов) — была проделана огромная работа по созданию чисто российской кооперации из примерно 500 организаций. Предшествующий комплекс «Тополь» производился в СССР, на долю Российской Федерации приходилось не более половины кооперации. Налаживание нового отечественного производства стратегического оружия потребовало дополнительных расходов.
Начиная с 1993 г., финансирование ОКР Минфином выполнялось в среднем только на 70%, причем каждый год с задержками на 6—8 месяцев. Предприятия должны были в этих условиях брать дорогостоящие кредиты, растягивая сроки работ. В итоге продолжительность ОКР по стационарному комплексу увеличилась в 1,5 раза, стоимость работ по сравнению с плановой возросла на 35%. Воистину, жадный и бедный платят два раза.
Как известно, в прошлом году на боевое дежурство поставлен второй полк — всего 20 стационарных пусковых установок. В 1999 г. планируется опытно-конструкторский пуск подвижного варианта. Развертывается серийное производство, но... здесь картина с финансированием еще хуже. На 1 ноября 1999 г. поступило только 15% запланированных средств.
Что это означает? Грозит срыв начала серийного производства. С трудом сколоченная кооперация разваливается, заводы не могут содержать цеха, оснастку, рабочих и инженеров, которые ничего не производят.
На 2000 г. запланирована закупка 10—20 ракет. Подсчитано, что выпуск 20 ракет в год — это критический уровень, при котором изделия становятся значительно дороже, а сроки создания группировки растягиваются так, что комплекс может морально устареть. Для первоначальной программы в 400—600 пусковых установок при принятых темпах потребуется 20—30 лет. Значит, к 2007 г. при сложившемся финансировании Министерства обороны и стратегических ядерных сил получим 100—160 ракетных комплексов.
Позволю себе аналогию. На стартовом столе большая ракета с маленьким двигателем. Постепенно будет израсходовано все топливо, а ракета не оторвется от стола — мала тяга. Нечто подобное происходит с программой «Тополь-М», деньги тратятся неэффективно.
Для своевременного завершения программы «Тополь-М» (около 400 пусковых установок к 2007 г.) необходим годовой объем около 50 комплексов, что вполне возможно при имеющихся мощностях. В этом случае необходимо финансирование закупок вооружения для СЯС в размере 0,5% ВВП. Для 2000 г. это около 27 млрд. руб., или примерно 0,85 млрд. долл.
Сумма огромная в сравнении с расходами на здравоохранение, культуру. Однако, с другой стороны, по данным Центрального банка 1—1,5 млрд. долл. уходят из страны каждый месяц, причем большая часть — незаконно. Вот реальная цена решения важнейшей политической задачи — сохранения потенциала сдерживания США возможностью нанесения неприемлемого ущерба в ответном ударе. Вот от чего зависит положение России в мире, ее возможности на рынках сбыта и многое другое. Деньги, вложенные в СЯС, обернутся экономическими благами, не говоря уже об удешевлении программы и создании тысяч рабочих мест внутри страны, сохранении предприятий с высокими технологиями двойного применения.
СНВ-1, или СНВ-2 и СНВ-3?
Возможные варианты соотношения числа боевых зарядов в СЯС России и стратегических наступательных вооружений (СНВ) США при соблюдении условий договоров СНВ-1 и СНВ-2 приведены в табл. Для возможного Договора СНВ-3 приняты два уровня: 2500 зарядов, который, по-видимому, приемлем для США, и 1500 зарядов — уровень, который был бы удобен для нас.
В условиях Договора СНВ-1 соотношение зарядов в России и США составит 1: (2,9—3,4), при ограничениях СНВ-2 — 1: (3,9—4,9). Наиболее удачный вариант — условия Договора СНВ-3, когда решена проблема возвратного потенциала и снижен потолок числа зарядов. В этом случае соотношение зарядов в России и США составит 1: (1,2—2,3) и можно считать, что задача сохранения необходимого потенциала ответного удара при полном выполнении программы «Тополь-М» (400 ПУ) будет решена.
Исходя из этих соображений, Министерство обороны просило финансирования для полного выполнения программы «Тополь-М», а также рекомендовало ратифицировать Договор СНВ-2, чтобы открыть путь к переговорам по СНВ-3.
Однако длительное пренебрежение сохранением и развитием СЯС не прошло бесследно. США утратили интерес к Договору СНВ-2. Действительно, Россия сама, без всяких договоров ведет свои стратегические ядерные силы к деградации до таких уровней, которые ниже, чем установлены Договором СНВ-2. Зачем же США сокращать свои ядерные заряды, не разменивая их на наши?
Кризисное состояние России, развал Вооруженных Сил и СЯС спровоцировали США и на создание национальной ПРО, то есть к разрушению «краеугольного камня стабильности» — Договора 1972 г. по ПРО.
Создание ПРО территории страны — это подрыв США всего 30-летнего процесса переговоров по сокращению стратегических наступательных вооружений, без Договора по ПРО не действуют договоры СНВ-1 и СНВ-2, невозможен Договор СНВ-3.
Почему так опасна национальная система ПРО США?
Несложные расчеты показывают, что для парирования эффекта ПРО необходимо на ввод 100 ракет-перехватчиков, с учетом живучести СЯС в ответном ударе, увеличивать группировку примерно на 200—400 зарядов. Так, если до создания ПРО у каждой из сторон было по 2000 зарядов, и одна из сторон введет ПРО с 1000 перехватчиками, то другая сторона должна будет пополнить группировку 2000—4000 боевыми блоками. Далее, сторона-нарушитель Договора по ПРО захочет уравнять количество наступательных вооружений, получим новую неуправляемую гонку ядерного оружия.
На что рассчитывают США, настаивая на «корректировке» Договора по ПРО? Конечно, их «боязнь» ракетного удара Северной Кореи после 2010 г. — ширма, прикрывающая желание лишить Россию потенциала сдерживания США ответным ударом. Ну что же, получат опасное для всего мира и, в первую очередь, для США, сдерживание упреждающим ударом.
|
|
|
||||
|
|
|
|
|
|
|
|
+200 ... 400 (T-M*) |
+200 ... 400 (T-M*)+ +500 (ВП**) |
+200 ... 400 (T-M*) |
(ТБ***) |
+4328 (ВП**) |
|
Выбор
В сложившихся условиях процесс создания национальной системы ПРО в США остановить весьма сложно. С 1983 г., когда была объявлена программа СОИ, на исследования и разработки затрачены десятки млрд. долл. Наконец получен желанный результат: 2 октября 1999 г. перехватчиком на высоте 250 км сбита головка ракеты «Минитмен». На 2000 г. на программу ПРО выделено 4,8 млрд. долл., больше, чем весь бюджет Минобороны РФ.
Кроме чисто военных и промышленных интересов, за системой ПРО стоят политические амбиции — неуязвимость, безнаказанность при любом применении силы, в том числе ядерного оружия, в любом регионе мира. Вот он, путь к выполнению доктрины «Всеохватывающее господство».
Специалисты знают, что даже мощная система ПРО не дает полной гарантии от прорыва отдельных блоков при массированном применении СЯС. Однако такая система дает огромные политические преимущества США.
Какие шаги может предпринять Россия в сложившихся условиях, не имея серьезных рычагов давления на США в ходе переговоров?
1. Не ратифицировать Договор СНВ-2, выйти из Договора СНВ-1, форсировать программу «Тополь-М». Провести опытную отработку ракеты «Тополь-М» с тремя боевыми блоками и комплексом средств преодоления, отработать унифицированную для морского и наземного базирования МБР с РГЧ. Провести комплекс мер по продлению сроков службы ракет Р-36М2 и РТ-23УТТХ железнодорожного базирования.
2. Согласиться с изменением Протокола 1974 г., разрешив США иметь не один, а два района ПРО (200 пусковых установок), сохранив Договор 1972 г. За эту уступку, ратифицировав Договор СНВ-2, добиться в Договоре СНВ-3 сокращения числа зарядов в СЯС и СНВ до 1500 единиц, подконтрольного уничтожения возвратного потенциала. Подписать совместное РФ и США обращение к Франции и Великобритании с предложением не увеличивать имеющийся ядерный потенциал. Выполнить программу «Тополь-М», доведя группировку этих ракет до 400 единиц. В Договоре СНВ-3 отодвинуть сроки уничтожения ракет Р-36М2 и РТ-23УТТХ за сроки ввода районов ПРО в США.
Первый вариант действий продемонстрирует твердость России в проведении внешней политики, однако, полностью подорвет переговорный процесс, резко обострит отношения между США (НАТО) и Российской Федерацией, потребует существенных расходов на развитие вооружения СЯС сверх рассмотренных выше 0,5% ВВП, осложнит отношения с внешними кредиторами.
Второй вариант покажет всему миру, что Россия поддается давлению и угрозам США, неспособна проводить независимую внешнюю политику, однако сохранит возможность вести переговоры и сокращать СЯС, правда, на условиях, более удобных, выгодных США, чем нам. В этом случае можно будет ограничиться ассигнованиями на вооружение СЯС в размере 0,5% ВВП.
При любом варианте развития событий нужно будет парировать усилия внешнего и внутреннего лобби по созданию в России системы ПРО, как неразумную трату огромных средств.
Первый и второй варианты действий ущербны для России, но таково ее положение в мире, который признает только силу.
|
|