РУССКАЯ

Спецификой конца столетия является то, что в нынешних условиях разрухи, распада и сознания несчастья приходится решать проблемы, которые возникли в начале века, колоссально обострились в ходе первой мировой войны и последовавших революций. Это все те же вопросы суверенитета, модернизации экономики, совершенствования общественной жизни, становления начал демократической культуры.

Как в начале века, так и сегодня силы, стремящиеся поставить и решить эти проблемы, раздроблены, противоречивы, слабо организованы. Плюрализм мнений подменен множественностью заявлений и лозунгов, программы государственного возрождения — платформами прорыва к власти. Общественное мнение задавлено страхом перед криминалом, нищетой и разрухой. Позитивной перспективы сегодня не просматривается ни у одного из государств, возникших на территории СССР.

Когда-то П.Струве говорил, что до начала XX в. Россия пережила две трагедии: Смутное время и как его эпилог — Разина и пугачевщину. С этим можно спорить, ибо, если учесть войны, победы, поражения, восстания, то трагедий было намного больше. Однако можно и согласиться, что эти два события были своего рода формирующими началами российской государственности и гражданственности, которые легли в основу великой державы.

Несмотря на то что восстания Разина и Пугачева многие историки характеризовали как бунты черни, они были фактически крестьянскими революциями, которые в значительной степени всколыхнули народные массы и подготовили тот объем соцальной акивности, который в XIX столетии привел к отмене крепостного права. Таким образом, революционные взрывы крестьянских восстаний в лихолетья Смутного времени отнюдь не ослабили дух и волю народа, а наоборот, закалили его, опосредовали его разум понятием единства цели, общей державности и ясностью задач.

Рассуждая в этом ключе, можно сказать, что трагедиям, посетившим Россию в XX в., нет числа. Это и первая мировая война, и ревоюция 1917 г., и гражданская война, и коллективизация, и индустриализация, и вторая мировая война, ставшая у нас отечественной. Все они имели позитивное разрешение, ибо сопровождались собиранием российских земель воедино, укреплением международных позиций нашей страны, превращением Советского Союза в великую мировую державу после второй мировой войны.

Однако неслыханность жертв, принесенных на алтарь победы в этих сражениях, и нечеловеческие усилия, которые народ вынужден был применить, чтобы выйти из страшных разрух гражданской и Отечественной войн, надломили его силы. По мере того как росла сила великой державы, распространялось в народе уныние и безразличие к делам верхов, а государственное могущество отнюдь не сопровождалось соответствующим обогащением духовной и материальной жизни народа.

Вроде и народная власть, но, окаменевшая в партийно-бюрократических структурах, она все больше удалялась от народа и, претендуя на выражение его интересов, все меньше понимала его чаяния, планы, надежды. Это и дало возможность великие планы модернизации и перестройки конца 80-х годов превратить в грандиозный, вселенский фарс, закончившийся катаклизмом 1991 г.

Вопреки голошениям некоторых публицистов, события 1991 г. не были революцией. Это были московские паркетные и асфальтовые бунты, навязавшие равнодушному народу ложные надежды и посулы, будто бы стоит только захотеть и мы будем работать, как прежде, а жить, как на Западе. Явился фальшивый изуверский лозунг о возвращении в мировую цивилизацию. Никто и не думал его реализовывать, но он звучал заманчиво для слишком многих из нас, кто привык свои собственные слабости и недостатки списывать на других, лежа на печи, как Емеля-дурачок, ожидать чуда.

События распада 1991 г. загнали народ в глубины экономической и социально-психологической, физической депрессии, лишившей его сил на борьбу. Возросло, и не без оснований, его недоверие к власти. И когда в событиях 1993 г. во время драматического расстрела парламента, некоторые легковерные удивлялись, почему народ безмолвствует, мало кто понял, что угрюмое молчание народа было не безмолвием, а равнодушием к той драке, которая шла «нон-стоп» на верхах власти.

Народ безошибочно учуял, что бой идет не за правое дело, не за его интересы, а за личную корысть, спесь и вожделения. Сегодня, когда мы вкусили горькие плоды этих деяний и встали перед жесткой необходимостью собирать камни, во весь рост встают в качестве очевидных некоторые выводы.

Первые 70 с лишним лет советской власти страна жила при социализме, обеспечившем рост государственного могущества, но не сумевшем создать социально-экономические, нравственные устои гражданского общества, которые сделали бы жизнь комфортной и интересной каждому ее гражданину.

Идея быстрого возвращения в мировую цивилизацию и получения за это определенных дивидендов ложна не только потому, что мы никогда не выходили из этой цивилизации, а потому, что нас, сильных, суверенных, там всерьез никто не ждал и не ждет.

Русскому капитализму в ускоренных темпах и формах сбыться оказалось не суждено. Сегодня ясно, что если он и случится, то он будет непохож ни на что прежнее, особенно в странах западного мира, который раскручивал свои системы свободного и прочего предпринимательства в течение минимум трех веков. Ни одна из стран СНГ не достигнет своего успеха в деле национального строительства и обеспечения свободы, демократии и благополучия своих граждан в одиночку. Не достигнет этого и Россия. Если все страны СНГ могут всерьез рассчитывать на возврат к прежним уровням социально-экономического развития только с помощью России, то сама Россия способна осуществить эту координирующую роль, а заодно и программу собственного возрождения в первую очередь своим экономическим возрождением.

К сожалению, на близость экономического возрождения России сегодня ничто не указывает. Повсюду стоны и плач, но совершенно не слышно голосов пророков и борцов, которые указали бы путь. А время не ждет. Воля народа властно толкает нас всех на борьбу за выход из царства Бездны.

Я убежден, что то, что сегодня не может свершить Россия экономически как организующий центр возрождения бывшего Советского Союза, она должна сделать своим культурным влиянием. Единая экономическая система, построенная на социалистических началах хозяйствования, распалась. Однако осталось и продолжает быть устойчивым русское культурное пространство, в котором обрели свое национальное самосознание все народы, населявшие некогда Советский Союз.

Почти все смогли с помощью русской культуры достичь и собственных национально-культурных успехов. Это культурное пространство сохраняет свою силу и должно стать той зоной, тем ареалом, который будет инициировать собирательство.

Поэтому и придается столь большое значение деятельности общественных организаций, вроде «Духовного наследия», где можно с помощью культурных рычагов компенсировать экономическую недостаточность нынешних интеграционных процессов. И здесь России предстоит усилить свою роль хранителя и генератора русской культуры и ее постоянного распространения и охранения на всем культурном пространстве Евразии.

Но для этого ей необходимо избавиться от собственно русского национализма, который возник как лозунг правящей имперской бюрократии. Русская нация существует как многослойное образование, воплотившее и переварившее в себе и кочевые народы степей, и оседлое население сибирских пространств, и многое другое.
Русская нация создала русскую культуру, к которой прнадлежит и малоросский, и белорусский компоненты, и культурные компоненты всех русских за рубежом. Русская культура была самым властным фактором реальной жизни и царской империи, и Советского Союза.

Уже в самом начале века многие исследователи говорили, что с одной малоросской или белорусской культурой человек прожить не может. Русская культуры была собирательным целым, поглощающим культурное влияние и взаимодействие больших и малых наций и вырабатывающих общие условия культурного развития. Она обладала гегемонией авторитета не только в силу своего превосходства или численного преобладания русских. Эта гегемония принадлежала и принадлежит ей сегодня в силу внутренней мощи и богатства.

Она — естественный факт и плод совместного развития наций и национальностей. Чтобы использовать это великое культурное богатство для собирания народов, русскому народу нельзя отгораживаться от всех других народов бывшего Советского Союза какими-то особыми нацинальными перегородками. Вспомним, что русские мыслители конца XIX — начала XX вв. были почти все против русской национальной исключительности. Они не уставали повторять, что истинно национальная русская идея, широкая и всеобъемлющая, выражает себя во вселенской ценности русской культуры.

У русской культуры не было никогда особых нацинально ощутимых перегородок. Поэтому попытка создать их сейчас, через какое-то дополнительное отгораживание русской нации от других меньших наций евразийского пространства будет носить искусственный и вредоносный характер.

Мы не должны забывать о том, что революция приходит быстро, но уходит медленно. В новейшей французской истории революция продолжалась в течение всего XIX столетия и совершала диковинные круговороты от монархии к республике, от республики к империи и наоборот. Все это закончилось беспрецедентным военным разгромом 1870 г.

Русская революция продолжалась почти целое столетие и закончилась беспрецедентным историческим распадом 1991 г. Однако наш период распада не похож на военное поражение Франции 1870 г. Он затяжной и угрожает закончиться смертным исходом русской государственности. Все силы русской культуры во всех странах СНГ и на всем необъятном культурном пространстве необходимо бросить на борьбу против смертного исхода, за выживание.

Русская нация должна приобрести собирательное значение, где всяк, кто говорит на русском языке и живет в лоне русской культуры, является русским. Поэтому, не желая утомлять вас апокалиптическими видениями, хотелось бы закончить двумя призывами: «Русские всех этносов, объединяйтесь!», «Да соберется воедино и Великая, и Малая, и Белая Русь и прочая, и прочая, и прочая!..»