Очередной период в осуществлении судебной реформы пройден, можно сказать, удовлетворительно. Он, прежде всего, связан с вступлением в действие закона «О судебной системе Российской Федерации», в соответствии с которым мы работали с 1 января 1997 года. Истекший год стал первым и в работе по новому Уголовному кодексу, что, безусловно, отразилось на судебной практике. Изменились многие составы преступлений, появились новые. Более дифференцированными стали как система уголовных наказаний, так и подходы к их назначению. 

В стране еще более упрочилась судебная власть, как самостоятельная влиятельная сила, необходимая любому государству. В демократической стране она обеспечивает защиту конституцион ных прав и свобод граждан, поддерживает равновесие между законодательной и исполнительной властями. Будучи независимой, судебная власть в своей деятельности по осуществлению правосудия не может руководствоваться политическими интересами, симпатиями к каким-либо партиям, общественным движениям или пристрастием к кому-либо. 

Независимость судебной власти не только декларирована законодательством, но и является реальной действительностью. Она заключается, прежде всего, в подчинении судей только Конституции страны и закону. 

Независимость судебной власти выражается и в том, что судьи в своей профессиональной деятельности никому не подотчетны. Судьи несменяемы, их полномочия не ограничены определенным сроком. Законом установлены и другие гарантии независимости носителей судебной власти. За неисполнение постановления суда и проявление к нему неуважения в какой-либо иной форме предусмотрена ответственность, в том числе уголовная. 

Судебная власть имеет в своем распоряже нии и своего рода механизм принуждения — институт приставов-исполнителей, основной задачей которых является обеспечение исполнения судебных решений, и наконец, финансирование деятельности судов осуществляется из федерального бюджета, что также служит свидетельством независимости судебной власти. 

Высшим судебным органом по гражданским, уголовным, административным и иным делам, подсудным судам общей юрисдикции является Верховный Суд Российской Федерации. В систему федеральных судов общей юрисдикции входят верховные суды республик, краевые и областные суды, суды автономной области и автономных округов, городов федерального значения и районные суды. Действуют также военные суды. 

Термин «контроль» применительно к осуществлению правосудия не отражает существа взаимоотношений между судебными инстанциями. Вышестоящие суды не командуют нижестоящими, а осуществляют кассационные и надзорные функции. Верховный Суд вправе отменить или изменить приговор или решение, вынесенные любыми судами Российской Федерации, в том числе, верховным судом республики, краевыми, областными судами. Последние, в свою очередь, наделены такими же полномочиями в отношении приговоров и решений районных судов. Но это может быть сделано только в случаях нарушения или ненадлежащего выполнения закона нижестоящим судом. Если закон не нарушен, решение по делу принято правильно, у вышестоящей инстанции нет никаких оснований к его отмене или изменению. 

В целях единообразного и правильного применения законов Верховный Суд России регулярно публикует обзоры судебной практики — решений по конкретным делам с приведением комментария существа принятого решения и разбором допущенных судами ошибок. Эти своего рода прецеденты служат хорошим подспорьем, они помогают судьям лучше ориентироваться при рассмотрении дел аналогичной категории или сходных по своим обстоятель ствам. Пленум Верховного Суда по материалам обобщения судебной практики и анализа судебной статистики дает судам соответствую щие разъяснения. Причем если прежде постановления Пленума являлись «руководящими», то есть, обязательными для судов, то, изучая последние постановления, можно убедиться в том, что они стали носить рекомендательный характер и не посягают на независимость и самостоятельность судей в принятии решений по рассматриваемым делам. Хотя постановле ния Пленума, безусловно, учитываются при осуществлении правосудия и организации работы судов. 

Вспомните, сколько споров вначале вызывала отмена судьями решений органов предварительного следствия относительно применения меры пресечения в виде заключения под стражу, особенно когда в уголовно-процессуальном кодексе еще не было на сей счет специальных статей, а судьи стали руководствоваться нормами международного права. Вопрос о законности рассмотрения судьями жалоб на арест и продление срока содержания под стражей по конкретному уголовному делу был предметом рассмотрения Президиума Верховного Суда. Кроме того, эта проблема дважды выносилась на Пленум Верховного Суда Российской Федерации. 

Применение же залога для нашей уголовно-процессуальной практики не новость, особенно по делам, главным последствием которых явилось нанесение потерпевшему имущественного ущерба. Просто сейчас залог стал применяться шире. Появились лица, располагающие возможностью предоставления материальных гарантий своего законопослушного поведения. Ведь в обеспечение явки обвиняемого по вызовам в депозит суда вносятся соответствующие ценности — значительные денежные суммы. Если после внесения залога обвиняемый нарушит свои обязательства, то залог будет обращен в доход государства. Причем это вовсе не означает, что нарушитель закона избежит ответственности, — начатый в отношении него уголовный процесс продолжается в соответствии с законом. Такого рода практика существует во многих государствах, и она себя вполне оправдывает. 

Примечательно, что количество жалоб на применение меры пресечения в виде заключения под стражу в 1997 г. несколько сократилось, а удельный вес их удовлетворения не превышает 20—21%. Уменьшилось и число лиц, взятых под стражу судом. Это говорит прежде всего о том, что органы предварительного расследования стали более дифференцированно, даже, сказал бы, ответственно подходить к решению вопросов об избрании меры пресечения.

О гарантиях независимости судей я уже говорил в начале нашей беседы. Если подходить к этому вопросу формально, то любое воздействие на судью с целью воспрепятствования осуществлению правосудия является преступлением и карается уголовным наказанием. Защищенность судей от давления извне мне видится опять же в их независимости от кого бы то ни было и в подчинении только закону. С другой стороны, судья ведь не изолирован от общества, а потому он не застрахован от попыток лиц, заинтересованных в исходе уголовного или гражданского дела, воздействовать на него. Одни звонят по телефону, излагают просьбы при личных встречах наедине, обещают выделить квартиру, помочь с размещением судов, с обустройством служебных кабинетов и т.д. Встречаются дельцы, которые ищут пути склонения судьи на свою сторону иными способами. Чего греха таить, попадают в судейское кресло и отдельные неблагонадежные люди. На их моральной неустойчи вости и строится расчет. В 1997 г. десятки служителей Фемиды были лишены судейских полномочий за совершение поступков, позорящих честь и достоинство судьи и умаляющих авторитет судебной власти. Своих просчетов в подборе кадров, в работе с ними мы не скрываем и делаем все, чтобы впредь их было меньше. Ведь главное — не повторять совершенных ошибок. 

Кроме того, большие надежды на дальнейшее ослабление зависимости правосудия от всех и вся мы связываем с созданием Судебного департамента при Верховном Суде Россий-ской Федерации, закон о котором принят и вступил в силу. Речь идет об учреждении самостоятельного федерального органа, независимого от структур исполнительной власти. Его главной функцией станет организационное обеспечение деятельности всех судов общей юрисдикции на территории страны (кроме Верховного Суда РФ, обеспечение деятельности которого как сейчас, так и в дальнейшем будет осуществляться его собственным аппаратом). К ведению Судебного департамента переходят вопросы кадрового, финансового, материально-технического и иного характера, направленные на создание условий для полного и независимого осуществления правосудия. В его задачи будут входить организация строительства зданий и реконструкция помещений судов, их ремонт, техническое оснащение, материальное и социальное обеспечение судей, в том числе пребывающих в отставке, работников судов, обеспечение их благоустро енным жильем, медицинское обслуживание, санитарно-курортное лечение и ряд других. 

В своей деятельности Судебный департамент будет руководствоваться Конституцией Российской Федерации, федеральными законами, указаниями Президента России, постановле ниями Правительства страны, а также распоряжениями Председателя Верховного Суда Российской Федерации и решениями органов судебного сообщества, принятыми в пределах их полномочий. 

Словом, правовая база для успешного функционирования Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации создана. Теперь предстоит решать задачи практической реализации принятого закона. По мере формирования структур нового федерального государственного органа к нему отойдут все вопросы обеспечения деятельности судов, находившие ся до сих пор в ведении Министерства юстиции. 

В Конституции России провозглашено право обвиняемого в совершении преступления на рассмотрение его дела в установленных законом случаях судом с участием присяжных заседателей. Считаю возврат к суду присяжных (он существовал в царской России) вполне прогрессивным событием. Другое дело, в большинстве субъектов Российской Федерации суд присяжных еще не введен по ставшей уже банальной причине отсутствия средств. Но один вывод на основе обобщения опыта работы судов с участим присяжных заседателей можно уже сделать — они повлекли повышение требований к полноте предварительного следствия, к качеству доказательств, предъявляемых представи телем обвинения. Именно на примере суда присяжных мы впервые увидели, что такое состязательный процесс и в чем его достоинства. 

Что касается мировых судей, то я поддерживаю возрождение и этого института. Мировые судьи могли бы рассматривать значительный объем уголовных, гражданских и дел о административных правонарушениях, что заметно разгрузит районные суды, позволит им сосредото читься на рассмотрении более сложных дел. Пока же принятый Федеральным Собранием закон о мировых судьях Президент России отклонил. Тем не менее считаю идею введения института мировых судей предрешенной — это лишь вопрос времени.