Однако времена изменились, «железный занавес» рухнул, и то, что мы за ним увидели, многих заставило задуматься. Во всем ли мы правы? Попробуйте разобраться. Начнем с одного из основных предметов российской гордости — бесплатного и всеобщего образования.
 

Но прежде уточним, какое образование стоит считать хорошим и качест-венным: платное или бесплатное? Вопрос этот связан с тем, что в послед-нее время бесплатное обучение перестает цениться. К нему относятся со все большим подозрением, поскольку потребители образования начинают прозревать, что хорошая и качественная вещь дешевой быть не может.

Это нормальный взгляд. Тем более, что вкладывать деньги в образование во всем мире считается делом весьма выгодным, а слово «образованный», как правило, является синонимом «обеспеченный» и «приносящий высокую прибыль».
 

Тем не менее в большинстве стран мира высшее образование — платное. Вся мировая университетская элита — негосударственные учебные учреждения, предлагают по российским меркам дорогой, но высочайшего качества образовательный товар. Что мы можем противопоставить ему в России? К сожалению, кроме голословных заявлений, немногое.

Так, на недавно состоявшейся конференции, посвященной вопросам образовательного права, член-корреспондент РАН профессор Н.Гриценко заявил, что российская высшая школа является одной из лучших в мире. Этому якобы даже имеется письменное подтверждение от рабочей группы ЮНЕСКО. Как же добиваются таких весьма спорных подтверждений? Возьмем на себя смелость утверждать, что чиновники от образовательной отрасли прилагают все усилия, чтобы заставить иностранных партнеров поверить в миф о высоком авторитете и качестве российского образования. Они участвуют во всевозможных конференциях, выступают с докладами «о современном положении...», тщетно пытаются добиться признания российских дипломов и т.д.

Однако решающий ответ о качестве школы дают не эксперты и представители ЮНЕСКО или Совета Европы, а рынок образования. Подписать можно что угодно, убедить в чем-то зарубежных коллег тоже не составляет особого труда. Тем не менее реальность такова, что иностранные работодатели предпочитают не иметь дела с людьми, получившими образование в России. Очевиден и другой факт: дипломы российских вузов (за редким исключением) во многих странах не признаются.

Резонно предположить: если наша высшая школа действительно было бы одной из лучших в мире, то к обучению в российских вузах стремилось бы большое количество иностранных студентов, привлеченных высоким качеством и авторитетом российского образования. Обратимся к фактам.

В США обучаются около 3 млн. иностранцев, в России — всего 50 тыс. Американцы зарабатывают на иностранных студентах 17 млрд. долл. в год. Причем в эту сумму входит только плата за обучение. А ведь есть еще необходимые расходы на проживание, книги, одежду и т.д. Бюджет российского высшего образования составляет около 2 млрд. долл. в год. Примитивный подсчет показывает, что Соединенные Штаты только  на иностранных студентах зарабатывают 8,5 российских бюджетов высшей школы.

На уже упоминавшейся конференции также было заявлено, что в США из 3,5 тыс. университетов и колледжей 3 тыс. 300 дают весьма посредственное образование. Оказывается, высокие образцы образования демонстрируют лишь 200 университетов. В этой связи напомним, что в России около 600 государственных вузов, и, по некоторым оценкам, лишь 15—20 из них признаются мировым сообществом. Таким образом, заявление о высоком качестве российского образования не подтверждается ни количественными, ни качественными показателями. Возражения — апелляции к нашим достижениям (к примеру, высоким местам на международных научных олимпиадах) не характеризуют систему образования, а скорее говорят об интеллектуальном потенциале России.

Бесспорен и другой очевидный факт — избыточное число педагогов в отечественной системе образования. На каждого вузовского преподавателя в России приходится примерно 7 студентов, а в Европе — от 16 до 35. При том, что качество преподавания, как уже подчеркивалось, «там» выше.

Учебное оборудование, мебель, техника в российских вузах безнадежно устарели. Средства, выделяемые на образование, расходуются нецелесообразно. Больше того, в идеологическом плане мы делаем шаг назад по сравнению с «доперестроечными временами». В то время наше образование действительно было одним из лучших в мире.

С тех пор мир ушел далеко вперед, изменились технологии образования, а мы так и остались на уровне 60—70-х годов. К примеру, ни в одной «продвинутой» стране мира уже не применяется классно-урочное обучение, которое распространено у нас даже в вузах. На смену этой «образовательной архаике» пришли индивидуализация и вариативность обучения. Такой подход к образованию является одним из основных в современной вузовской системе, ибо носит гуманистический характер — учитывает индивидуальные особенности учащихся. Понятно, что эффективность образования в этом случае будет намного выше, а отношение к процессу обучения со стороны студента — более творческим.

С другой стороны, заметим, что миф о высоком качестве нашего образования связан с далеко идущими политическими выводами. Ведь поскольку мы даем одно из лучших в мире образований, то выходит, и реформировать-то ничего не нужно. Провозглашается лозунг: верните все старое или оставьте все как есть!
Министр образования России в одном из выступлений привел такие цифры: в нашей сфере образования работают 3 млн. чел., в целом же она затрагивает 42 млн. Однако, по нашим расчетам, если учесть всех в той или иной степени заинтересованных в образовательных услугах людей, то цифра вырастет до 100 млн. чел. — 2/3 населения РФ.

Закономерен вопрос: слышен ли голос большинства населения России в отношении образования? Конечно, нет. Его представляет чиновничье меньшинство. Это, по их мнению, нынешнее образование по сравнению с дореформенными временами деградировало и всякое реформирование ему только во вред.

У нас, однако, не складывается мысли, что российское высшее образование деградирует. Наоборот.
Академическая мобильность студентов значительно возросла, сейчас студент может поехать учиться в другой город или даже за границу. Расширились академические свободы, повысилась академическая автономность вузов. Уходят в прошлое жестконаправленные ведомственные вузы. Количество ежегодно поступающих в вузы увеличилось в 1,5 раза, от 500 тыс. до 1,5 млн. Все больше российских вузов берет на вооружение современные образовательные технологии. Поэтому можно констатировать лишь провал бюджетного финансирования государственного сектора образования, но не кризис всей образовательной сферы.

Итак, высоко ли качество современного образования? Ответ автора статьи на этот вопрос очевиден: да, оно будет высоким. Если все, кто причастен к сфере образования, признают необходимость его кардинального реформирования на основе лучших образцов отечественного и мирового опыта.