Туркменистан держится несколько особняком. Он весьма прохладно относится к мерам по интеграции в рамках СНГ бывших союзных республик; проявил готовность присоединиться только примерно к половине договоров, подписанных в рамках этой организации;

не принимает участия z миротворческой деятельности на территории Таджикистана; мало активен и в создании региональной центральноазиатской общности государств.

Такой курс не является случайностью. Политическая элита нынешнего Туркменистана во главе с президентом Сапармурадом Ниязовым четко рассчитывает свои шаги и использует те преимущества положения своей республики, которых нет ни у Узбекистана, ни у Казахстана. Среди факторов, обеспечивающих особую позицию суверенного Туркменистана, следует назвать следующие:

• практически полный контроль нынешней власти республики за ходом общественных процессов;
• прямая преемственность высших должностных лиц государства советского периода и нынешнего;
• отсутствие сколько-нибудь организованной оппозиционной силы, способной конкурировать с официальными властями;
• огромные природные богатства, позволившие сгладить и компенсировать разрыв прежних связей в рамках бывшего СССР;
• небольшое, в основном этнически однородное и традиционно ориентированное население;
• выгодное географическое положение: наличие выхода к Каспийскому морю, внешние границы с Ираном и северо-западными районами Афганистана - наиболее спокойной частью этой страны, близость к Турции;
• крайне низкий уровень материальных притязаний основной массы населения, часть которого живет в условиях, близких к натуральному хозяйству;
• слабая вовлеченность политической и интеллектуальной элиты республики в политическую борьбу на союзном уровне в период перестройки.

Декларация о государственном суверенитете была принята в республике 22 августа 1990 г. Выборы первого в истории Туркменистана президента состоялись 27 октября 1990 г., причем Ниязов в отличие от Горбачева пошел на пря-. мые всеобщие выборы. В голосовании приняло участие 1 746 375 чел., из которых 1 716 278 чел. (98,3%) проголосовали за кандидатуру Ниязо-ва. Выборы президента в тот период еще не давали представления о том, какая юридическая форма республики будет избрана Туркменистаном в качестве модели государственного устройства. Но уже в этом была специфика видения политической элитой республики характера конституционных преобразований. Классические западные образцы совсем не довлели над реформаторами, их целью было другое - придать авторитарному режиму современные конституционные одеяния.

26 октября 1991 г. был проведен референдум о независимости. В нем участвовало 1 815 418 чел., из которых за независимость проголосовало 1 707 725 чел. (более 94%). На следующий день был прият конституционный закон "О независимости и основах государственного устройства Туркменистана". 18 мая 1992 г. была принята новая Конституция страны, отражавшая юридическое закрепление специфичного порядка организации и деятельности новых органов государственной власти. В связи с принятием новой Конституции Ниязов предложил провести выборы президента. Они состоялись 21 июня 1992 г., за Ниязова было отдано 99,5% голосов.

В результате конституционных реформ, основной целью которых выдвигалось достижение стабильности в обществе, была создана причудливая структура высших органов государственной власти. Лишь формально ст. 4 Конституции провозглашает принцип разделения властей на законодательную, исполнительную и судебную. На практике подлинного разделения властей нет.

Конституция республики перечисляет высшие органы власти в следующей последовательности: Халк Маслахата - Народный совет, Президент, Меджлис - Парламент, Кабинет министров - Правительство. Таким образом, формально на первом месте стоит один из органов законодательной власти. А как на самом деле?

Халк Маслахаты не имел до этого аналогов в государственном строительстве Туркменистана, да и вообще в практике СССР и постсоветских республик. Объявлено, что это - высший представительный орган власти народа. В его состав (ст. 46 Конституции) входят: президент, депутаты парламента, народные представители (халк векиллири - собственно члены этого органа, которые избираются по одному от каждого этрапа (района), председатель Верховного суда. Генеральный прокурор, председатель Высшего хозяйственного суда, члены правительства, главы администраций велаятов (областей) и мэры муниципальных советов городов и поселков.

Таким образом, перед нами симбиоз представительства. Есть выборные представители, которые избираются населением непосредственно в этот орган (их всего 60 - от 46 районов, 11 городов районного подчинения и трех районов г. Ашхабада). Остальная часть членов Халк Маслахаты входит туда "по должности", причем выборными из этой части являются только члены парламента (50 чел.) и местного самоуправления (число последних определить затруднительно, так как Конституция подробно не регламентирует вопросы местного самоуправления). Представители же высших органов управления и местной исполнительной власти, назначаемые президентом, должны проводить в Халк Маслахаты прежде всего волю главы государства. Учитывая, что общий состав этого органа 294 человека, получается, что о народном представительстве можно говорить с большой натяжкой.

Тем не менее ст. 50 Конституции к предметам ведения Халк Маслахаты относит принятие решений о целесообразности внесения поправок и дополнений в Конституцию, равно как и принятие новой Конституции, решений о проведении референдумов; выработку рекомендаций об основных направлениях экономического, социального и политического развития страны; вопросы об изменении государственной границы республики и ее административно-территориального деления; ратификацию и денонсацию международных договоров; объявление войны и т.п. - все то, что в мировой практике обычно зафиксировано как полномочия парламента.

За этим органом закреплено также право принимать решения о досрочном освобождении президента от должности в случае неспособности его по болезни исполнять свои обязанности. В случае нарушения президентом Конституции и законов порядок установлен несколько иной: Халк Маслахаты может выразить президенту недоверие, и тогда вопрос о его смещении выносится на всенародное голосование.

Тот факт, что заседания Халк Маслахаты проводятся не реже одного раза в год, свидетельствует, что этот орган в .значительной мере имеет традиционный характер и призван лишь облекать волю президента в форму народного волеизъявления. В этом смысле конституционное строительство в Туркменистане создало орган намного менее демократичный, чем отдаленные мировые аналоги, такие как Всекитайское собрание народных представителей (ВСНП) в Китайской Народной Республике, Съезд народных депутатов в бывшем СССР.

Собственно парламент - Меджлис в Туркменистане достаточно компактный. Он состоит всего из 50 депутатов (в советское время Верховный Совет республики насчитывал 175 депутатов). Следует отметить, что уменьшение численности парламента -это общая черта всех постсоветских Центральноазиатских государств. Данное обстоятельство вкупе с тем, что контрольные и распорядительные полномочия парламента несколько ограничены в пользу исполнительной власти, снижает возможности парламента как полноценной ветви власти.

Но особенно характерно то, что Конституция фиксирует возможность передачи президенту права издавать законы по отдельным вопросам, с обязательным утверждением их парламентом (ст. 66). И в то же время сам парламент может быть распущен президентом (ст. 64). Все это никак не согласуется с принципом разделения властей и свидетельствует о создании в республике системы органов государственной власти, призванных выражать волю одного человека - главы государства.

Однако видеть в такой системе органов государственной власти лишь стремление к установлению единоличной диктатуры президента было бы неверным. Ниязов сконструировал систему, способную через функционирующий механизм сопричастности к власти, пусть и формальный, при наличии большого круга чиновников и народных представителей убедить население республики, что выработанная президентом политическая линия является в то же самое время политикой, одобренной всем населением Туркменистана.

Нынешний состав парламента, избранный в декабре 1994 г.: из 50 депутатов 45 туркмен, 2 русских, 3 узбека; партийная принадлежность их не фиксируется, но очевидно, что большинство из них - члены пропрезидентской демократической партии. Представителей каких-либо оппозиционных групп среди них нет.

Примечательно также и то, что Конституция Туркменистана (ст. 55) устанавливает не только возрастной, но и этнический ценз для занятия должности президента. Президентом республики может быть только этнический туркмен.  

Тем не менее президентская команда немало потрудилась над организационной и идеологической подготовкой этого важного акта. За относительно короткий период был предпринят целый ряд акций, направленных на повышение авторитета президента республики. В декабре 1993 г. состоялся официальный визит президента Российской Федерации в Ашхабад, в ходе которого были заключены соглашения о статусе дислоцированных в Туркменистане воинских частей России, совместной охране государственной границы, а также соглашение о двойном гражданстве.

Последнее не имело до этого аналогов в странах СНГ. В результате 400 тыс. русскоязычных, проживающих на территории Туркменистана, а также немалое число российских туркмен получили возможность закрепить свои связи с исторической родиной в нормальной, цивилизованной форме. Это способствовало росту их доверия к президенту Ниязову. В первое время казалось, что пример ашхабадской встречи будет заразительным. С одобрением идеи двойного гражданства выступили президент Кыргызстана Аскар Акаев, лидер Таджикистана Эмомали Рахмонов и президент Казахстана Нурсултан Назарбаев. Однако позднее все они отошли от своих заявлений и фактически отвергли идею бипатризма.

Ниязов, официально именуемый "туркмен-баши", не забыл и другие аспекты внешней политики. Прежде всего был совершен визит в Тегеран - столицу сопредельного государства, с которым Туркменистану необходимо поддерживать добрососедские отношения. Туркменистан связывает с Ираном не только многокилометровая пограничная полоса, не только религиозная общность, которая, впрочем, не столь уж откровенна, - в Иране большинство населения исповедует ислам шиитского толка, тогда как в Туркменистане большинство o- сунниты. Общность основана также на необходимости учета этнических факторов: туркмены проживают по обе стороны государственной границы. В чем-то похожи и экономические проблемы, стоящие перед этими странами.

Очевидно, что иранское руководство стремится при помощи президента Туркменистана снять то отчуждение мирового сообщества, которое крайне отрицательно сказывается на финансовом положении страны. Увеличение доходов от продажи энергоносителей на мировом рынке - вот та цель, которая объективно объединяет два государства, заставляет их координировать свои действия. Ради этого Иран готов отказаться от педалирования свойственного его внешней политике курса на экспорт исламской революции, когда это касается Туркменистана. А Туркменистан, со своей стороны, предпочитает заключать контракты с Ираном нежели с Россией на проведение строительных работ в республике.

Стабилизировав, таким образом, отношения со своими наиболее крупными соседями, лидер Туркменистана в какой-то степени заручился гарантиями невмешательства с их стороны в проведение своего внутриполитического курса.  

В Туркменистане довольно плавно прошла трансформация советского строя в авторитарную президентскую республику. Компартия республики быстро и безболезненно преобразовалась в Демократическую партию Туркменистана, которая, хотя и потеряв несколько в численности, по-прежнему составляет верную опору режиму личной власти одного человека. Принятая в мае 1992 г. Конституция провозглашает. многопартийность, точнее, право на создание разных политических партий, но на практике нынешняя власть сделала все от нее зависящее, чтобы такие оппозиционные ей партии не были образованы. Несколько попыток провести учредительные собрания для создания оппозиционных организаций были жестко пресечены силами правопорядка, в то же время Ниязов в своей политике удачно использовал лозунги, которые в свое время выдвигала оппозиция.

Он также сместил наиболее влиятельного вероятного своего соперника - министра иностранных дел республики Абды Кулиева с занимаемой им должности. Последний и является в настоящее время одним из лидеров официально так и не сформировавшейся оппозиции режиму президента Туркменистана.

В таких условиях власть туркменбаши еще больше упрочилась. По Конституции президент является главой исполнительной власти и в то же время обладает правом роспуска парламента. В последнем, впрочем, нет никакой необходимости, так как и этот представительный орган фактически контролируется президентом. Всемерное восхваление роли нынешнего президента в республике ощущается буквально на каждом шагу. Все успехи в самых разных областях жизни республики обязательно и неизменно увязываются с именем Ниязова. Он возглавляет не только единственную политическую партию, но и массу других организаций, избран академиком, стал первым лауреатом международной премии, учрежденной в Ашхабаде, короче, - стал символом нации.

В известном смысле такая политика в условиях республики приносит свои плоды. Туркменистану удалось избежать того, что пережили и продолжают переживать многие новообразованные суверенные государства. Серьезных этнических конфликтов здесь нет, за исключением незначительных эпизодов - волнений в Небид-Даге в 1989 г. И это при том, что в других государствах региона - Узбекистане, Таджикистане, Кыргызстане - не раз уже лилась кровь.

Причиной этого является не только этническая однородность населения республики, в которой собственно туркмены составляют более 70% населения, но и стремление Ниязова не допустить любых обострении в столь деликатной области.  

Конечно, все не так просто. Нужны средства для модернизации добычи, и особенно для переработки и доставки нефтяных и газовых ресурсов. Сегодня с участием более 70 фирм из 22 стран мира в республике сооружается около 250 объектов различного назначения. Общая сумма капитальных вложений в экономику Туркменистана составляет 3 млрд. долл., из них в 1994 г. было освоено 706 млн. долл. Остальное надеются освоить в течение последующих лет. Предложения о содействии со стороны западных фирм весьма многочисленны, но условия, предлагаемые ими, часто не удовлетворяют руководство республики. Очевидно и то, что на мировом рынке энергоресурсов озабоченно относятся к перспективе появления нового конкурента. В этих условиях Туркменистану приходится пока продавать свою нефть далеко не на лучших условиях. Но тем не менее источники поступления твердой валюты у этой страны есть, существуют и возможности воздействия на своих должников, среди которых Украина, задолжавшая уже более 1 млрд. долл. за туркменский газ, Грузия, неплатежи которой, впрочем, не столь внушительны.

В 1995 г. добыча нефти доведена до 6,5 млн. т, добыча же газа пока сознательно сокращена из-за задолженности его потребителей перед республикой (в 1994 г. добыча сократилась почти на 50% - с 65,2 до 35,6 млрд. куб. м). Однако прежний уровень производства вполне может быть восстановлен, если будут решены проблемы с платежами и транспортировкой. Уже перешла в стадию промышленного воплощения работа по строительству мощного газопровода Туркменистан - Иран - Турция, способного доставлять до 28 млрд. куб. м газа в год. Этот проект может значительно улучшить положение республики в области

экспорта газа. На европейский рынок туркменский газ (11 млрд. куб. м) пока попадает через систему трубопроводов, проходящих по территории России и Украины. Но России в последнее время самой не просто решать проблемы с реализацией собственного газа. Очень активна в Европе и Норвегия, стремящаяся потеснить традиционных экспортеров голубого топлива. Турецкий вариант газопровода поэтому пришелся для Туркменистана как нельзя кстати.

Начато и успешно ведется строительство железных дорог Теджен - Серахс - Мешхед и Кызыларват - Кызылатрек. Решением Халк Маслахаты создано 7 экономических зон свободного предпринимательства с режимом льготного налогообложения. Сейчас в республике действуют 220 совместных предприятий с участием представителей 42 стран мира. В 1994 г. экспорт республики составил 2062,2 млн. долл., а импорт - 1461,8 млн. долл. Общий товарооборот с зарубежными странами в 1994 г. был 3524 млн. долл. Во внешнеторговом обороте республики Россия занимает лишь четвертое место, уступая Украине, Казахстану и Турции, а по импорту - третье место после Украины и Турции. На долю России приходится 7,5% общего товарооборота Туркменистана.

Туркменистан является вторым после Узбекистана производителем и экспортером хлопка в Центральной Азии, в 1995 г. его производство составило примерно 460 тыс. т. При этом если в 1994 г. в Россию было экспортировано всего 17 тыс. т сырья, то в 1995 г. объем поставок вырос до 70 тыс. т.  

В Туркменистане фактически завершено формирование прочного авторитарного режима во главе с президентом Ниязовым. Поэтому политическая элита этой среднеазиатской республики может себе позволить проводить относительно самостоятельный курс во внешней политике. Не случайно в последнее время руководством Туркменистана были предприняты шаги, направленные, как было заявлено, на превращение республики в "азиатскую Швейцарию" - нейтральную страну, которая в то же время выступала бы местом для решения различных региональных проблем.

Вероятно, туркменское руководство надеется, что при этом страна получит возможность через гарантии мирового сообщества быть посредником в решении целого ряда проблем стран Азии. А это, в свою очередь, даст возможность уменьшить зависимость от России, с одной стороны, и извлечь выгоду при заключении контрактов с Ираном, Турцией и США - с другой. Если это удастся, Туркменистан получит и чисто материальные дивиденды от посредничества в интересах других среднеазиатских республик, в частности Казахстана и Узбекистана.

В этом плане возможны два варианта развития событий. Первый вариант связан с удачным воплощением в практику надежд нынешней туркменской политической элиты. Восточный авторитаризм в республике будет надежно гарантировать ее стабильность от внутренних потрясений. Любые попытки демократизации по западному образцу, вероятнее всего, будут пресекаться на корню. Демократическая оппозиция режиму личной власти президента в настоящее время и в обозримом будущем не сможет добиться каких-либо успехов, так как у нее нет сколько-нибудь надежной и весомой опоры в традиционном туркменском обществе.

Национальный вопрос в республике будет решаться теми же средствами, что и в настоящее время. Общие договоренности с Россией позволяют безболезненно продолжать авторитарную политику. Русскоязычные специалисты не подвергаются открытой дискриминации. Вместе с тем некоренное население, в том числе славянское, по-видимому, будет постепенно выезжать из республики, так как вряд ли сможет вынести жизнь в условиях откровенного восточного культа личности, но это будет естественный процесс.

Доходов от экспорта природных ресурсов Туркменистану хватит, чтобы решать свои внутренние проблемы и не допускать социальных потрясений, тем более что курс на нейтральное государство сулит сокращение целого ряда государственных расходов, в частности на оборону, которые сейчас составляют 7,3% общих расходов. Вероятным будет постепенное ослабление заинтересованности Туркменистана в своем участии в тех структурах СНГ, в которых он в настоящее время еще работает.

Второй вариант. В перспективе можно предполагать возникновение конфликтов, связанных с борьбой за власть внутри политической элиты Туркменистана. Скорее всего, речь может идти только либо о группировках внутри политической элиты, по-разному ориентированных во внешней политике, либо о принадлежащих к разным клановым (семейным) объединениям.

Надо полагать, нынешний президент Ниязов понимает, что такая угроза существует, и сделает все от него зависящее, чтобы ее нейтрализовать аппаратными методами. Поэтому наиболее вероятными в будущем могут быть кризисы, связанные с необходимостью передачи власти в руки другого главы государства. Такая ситуация может возникнуть при невозможности Ниязова выполнять обязанности президента (тяжелая болезнь). Примечательно, что возникающая в республике время от времени шумиха вокруг "заговоров с целью покушения на жизнь президента" призвана как раз предотвратить угрозу с этой стороны.

Кризис возможен и при резкой дестабилизации положения в соседних с Туркменистаном странах. Более вероятны (в теории) такие ситуации в Афганистане и Узбекистане. Пока же северо-западные провинции Афганистана, граничащие с Туркменистаном, менее всего затронуты внутренними конфликтами соперничающих афганских группировок. Но, так как в 1994-1995 гг. в Афганистане активно проходил процесс перегруппировки политических союзов основных сил, борющихся за власть, можно предполагать, что такой кризис исключать нельзя.

Наибольшую опасность представляет такое развитие событий, при котором узбекская группировка генерала Дустума потерпит поражение. Это может отозваться перенесением военных действий на территорию Таджикистана и Узбекистана. Тогда из-за реальной угрозы военной опасности свои претензии на власть в Туркменистане могут заявить силы, в нормальное время не имеющие такой возможности.

Такие кризисы, очевидно, будут сопровождаться ожесточенной борьбой за власть, в результате которой не исключена возможность победы того претендента, который сумеет использовать силу или деньги, в том числе полученные от заинтересованных сторон из-за рубежа. В этом случае интересы России могут быть поставлены под угрозу из-за непредсказуемости поведения будущего главы туркменского государства.