Коснусь некоторых болезненных тем современного искусства вообще и театра в особенности. Сначала о социалистическом реализме: одни шарахаются, как черт от ладана, при одном упоминании слова социалистический, другие — заявляют о категорической непригодности вообще термина «социалистический реализм», о порочности его внутреннего содержания.Утверждают, например, что социалистический реализм — есть только «политизация творчества», «смешение политической и искусствоведческой терминологии, которое не дает ничего нового», что «социалистический реализм вообще не от настоящего, большого искусства», что он вульгарно-политичен, нехудожественен, неэстетичен, т.е. всячески извращается само понятие социалистического реализма. Получается, что искусство художника, овладевшего философичностью и талантливо использующего это в своем творчестве, от этого многое теряет...

В то же время печально наблюдать, как порою даже истинные талантливые художники разменивают Богом данное дарование на так называемое «чистое» искусство...

Ошибка современных теоретиков от искусства происходит оттого, что они не рассматривают категории его метода с единственно правильной философско-методологической позиции: «Искусство — есть особая, специфическая форма общественного сознания». Главный упрек на этот счет следует обратить к концепции «историческая открытость»... практически «реализма без берегов», что нанесло огромнейший вред развитию теории искусства, особенно в период двух последних десятилетий, в которых именно феномену «открытости» прессой уделялось повышенное внимание...

Вряд ли именно «открытости» следует сегодня отдавать особое предпочтение. Скорее, напротив, закрытость или «нормативность» как раз и есть то нормальное состояние художественного творчества, о котором писал И.Стравинский: «Необходимость ограничения, добровольно принятой выдержки, берет свое начало в глубинах самой нашей природы и относится не только к области искусства, но и ко всем сознательным проявлениям человеческой деятельности. Это потребность порядка, без которого ничего не может быть создано и с исчезновением которого все распадается на части. А всякий порядок требует принуждения. Только напрасно было бы видеть в этом помеху свободе. Напротив, сдержанность, ограничение способствует расцвету этой свободы и только не дают ей перерождаться в откровенную распущенность».

Концепция «исторической открытости» главным источником правды давно уже считает не окружающую нас действительность, а субъективные критерии «Я», его отличное от других индивидуальностей видение мира. Получается, что теория «открытости» не считает нужным считаться с тем даже, что содержание любого серьезного произведения искусства реализма прежде всего должно соответствовать объективно существующей Правде жизни.

Искусство (если речь идет о реалистическом искусстве, — это соответствие воспроизведенной картины жизни объективному содержанию ее самой. Идея произведения — это истина о действительности. В познании жизни художник, его идеологическая ориентация, часто на практике сталкивается с объективными закономерностями окружающей действительности. Истинный художник в таких случаях должен свои идеологические взгляды привести в соответствие с правдой жизни...

Та безграничная широта, которую придают сторонники «открытости» методу искусства реализма, их стремление объять необъятное, выходит далеко за пределы метода, истинно желающего остаться в сфере предмета искусства, в рамках Правды жизни. Сторонникам «открытости» в этих рамках все время тесно. Поэтому они все время стремятся раздвинуть пределы границ метода реализма. Но раздвинуть их можно в этом случае только поплатившись отступничеством от Правды, от формулы «воспроизведения жизни в формулах самой жизни» и т.д. Но именно эта-то формула как раз больше всего и дорога искусству реализма, само собой разумеется, что в «формах жизни», в данном случае, вовсе не означает простого копирования окружающей нас действительности. Напротив. Под этим всегда следует понимать как самое глубочайшее ее освоение художником, так и воспроизведение им этой познанной Правды в творчестве по всем законам эстетической сущности искусства.

Реализм, как и материализм, прошел многовековую и многострадальную историю своего развития. Он нашел общечеловеческую признательность и блистательное всестороннее обоснование своей значимости во всех основных положениях теории соцреализма.

Нужна не мистическая «открытость» во имя постоянного поиска и стремления к новому только потому, что это новое. Нет. Наряду с поисками нового, необходимо еще и обязательное сохранение уже найденных, имеющихся в арсенале относительных истин...

Как писал Ю.Бондарев: «Надежда — многоэтажное строение. Когда обманутая, к примеру, экстремистами молодежь начинает топтать былую веру в социализм, смеется над надеждой своих отцов и матерей, то она, молодежь, выбивает из-под себя опору. Надежда связана с пониманием блага и ожидания его, она строится, как этажи здания, в высоту. Верхний этаж не может висеть в воздухе. Он должен иметь опору предыдущего этажа, даже если не сбылась надежда отцов, даже если она была наивной».