В каждом веке — свое Средневековье.
Августин

В каждом веке были свои лидеры, пытавшиеся решить политические проблемы силовыми методами. В этом смысле и наш век, наше десятилетие не исключение. Развитие цивилизации приводило лишь к тому, что средства насилия совершенствовались. И лишь крайне редко в истории бывали периоды торжества компромисса, взаимопонимания, учета интересов друг друга.

И сегодня одним из самых принципиальных вопросов отношения к власти стала проблема компромисса. Что правильнее в нынешних условиях: следовать призыву А.Проханова “Компромисс — в мусоропровод, правительство — на свалку!” — или идти на компромисс? Сразу же скажу о своей позиции: считаю, что компромисс не просто лучше, он — неизбежен в нынешних условиях. И наоборот: все лозунги “бескомпромиссности” не имеют сегодня практического смысла. То, что естественно для творческой, эмоциональной натуры А.Проханова, совсем не годится для реальных политиков, отвечающих не только за судьбы членов своих организаций, но и за будущее Нации.

Убежден, что неизбежность для России исторического компромисса, как и коалиции государственников, вытекает из тех катастрофических реалий, в которых сегодня оказалось государство. Их можно назвать чрезвычайными. Ни одно государство в мире в современную эпоху не находилось в таком положении, включая фашистскую Германию и императорскую Японию, потерпевших поражение извне, а не изнутри. И самое страшное в этом поражении изнутри, что оно еще не преодолено. Преодолено же оно может быть только в том случае, когда отдельные социальные слои и их представители перестанут навязывать всей Нации “единственно правильную” точку зрения, будь то коммунистическая или либеральная, а главное, перестанут заставлять нацию слепо следовать их идеологическим рецептам, заталкивать ее в очередное “светлое” будущее.

В этом смысле исторический компромисс предполагает, что мировоззрения могут быть разными, но реальная государственная политика (внешняя, экономическая, финансовая и т. д.) не должна слепо копировать партийные программы. Она обязана быть компромиссной, т. е. учитывающей интересы всех слоев общества. Не путать политику партии (движения) и политику государства, понимать их принципиальную разницу, — в этом, мне кажется, сегодня важнейшая практическая политическая задача. Кстати, на практике, в Госдуме, невозможно или крайне трудно пытаться проводить “политику партии” в качестве “политики Думы”. Что, конечно же, отнюдь не означает, что этого не пытаются без конца делать те или иные силы. Но необходим не только практический, но и определенный мировоззренческий компромисс, то “поле компромиссов”, на котором можно и нужно искать договоренностей. Без этого политический компромисс будет не только вынужденным и вымученным, но и недолговечным.

Отечественная история диктует неизбежность сближения государственников слева и справа. Последние называют себя центристами, т.е. умеренными буржуа. Они не прочь поговорить даже о новом социализме (Лужков, Николаев и др.). Но центризм может быть принят сегодня при одном непременном условии — при непреклонной борьбе за централизованное, пусть и федеративное, государство. Такой центризм точнее будет назвать централизмом, но заметим, что псевдосоциалистическая фразеология справа не должна обольщать нас. Она рассчитана на то, чтобы перетянуть на свою сторону избирателей КПРФ.

Исторический компромисс — это синтез основных идей, разделяемых сегодня тремя ведущими политическими силами: “реформаторами”, “традиционалистами” и “коммунистами”, на основе которого происходит формирование общенационального курса противодействия угрозам национальной безопасности России. Речь, подчеркнем, не идет о компромиссе идеологическом, а о прагматическом, временном компромиссе, направленном на немедленное взаимодействие для ликвидации общенациональных угроз внешнего и внутреннего характера.
Разумеется, я не закрываю глаза на тот риск, который таится для политика в соглашении с противником или оппонентом. Трудность в том, что условия политической борьбы в рамках компромисса требуют большего мастерства, более тонкого умения отстаивать свои интересы, большего политического искусства.

Постоянная идейная ангажированность власти превращает Россию в кладбище всех идей, попадающих на ее почву. Именно на власти и политиках лежит ответственность за то, что идеи у нас не сходятся в открытом соревновании друг с другом, а взаимно пожирают друг друга. Если социализм, то почему-то обязательно антилиберальный и антинациональный, если либерализм, то антисоциалистический и тоже антинациональный, а если национальная идея, то антилиберальная и опять же чаще всего антисоциалистическая. Те же идеи на Западе, откуда они, собственно, и заимствованы нами, существуют как бы в общей связке, а если сталкиваются между собой, то в политической борьбе, ведущейся по демократическим правилам. У нас же только одна из них, разделяемая властью, считается истиной, все остальное — ложью, подлежащей искоренению. За подобной идейной нетерпимостью скрывается органическая неспособность отделять идеи от власти.

Опыт политических компромиссов в Европе: Испании, Франции, Италии, — к сожалению, свидетельствует о том, что в результате них левые больше теряли, чем приобретали. И об этом необходимо не только знать, но помнить все время, чтобы не повторить их ошибок. Испытание сотрудничеством, компромиссом в интересах Нации и Государства, на мой взгляд, в нынешних российских условиях — неизбежное. Кроме того, кто нам мешает не повторить ошибок испанских, французских, итальянских и польских “левых”? Суть опасений коротко сформулирована в одной из лучших работ последних лет “Коммунисты: право на власть”: если общественная стабилизация, “увод страны от края пропасти”, преодоление “опасности гражданской войны” и пр., служившие официальными доводами в пользу коалиций, и достигались (на время), то лишь за счет стабилизации партии власти и в ущерб интересам большинства населения. Причем спустя какой-то срок кризисные потрясения возобновлялись с новой силой. Но вызванные ими общественные сдвиги шли уже в “обход” интересов компартий.

Трое есть, так что заседание четверки.
Б.Ельцин

Не могу согласиться с авторами лишь в одном: преодоление общенациональных угроз, даже на время, не может происходить “в ущерб интересам большинства населения”. Наоборот, суть компромисса и состоит в том, чтобы преодолеть (пусть на время) наиболее опасные угрозы нации и государству. И в этом главенстве национальных интересов над социальными, даже более узкими — партийными — заключается смысл моей позиции. Попытаемся сформулировать основные угрозы, нависшие над страной, устранение которых требует усилий всей Нации.

Первая. Угроза техногенной катастрофы как прямое следствие развала государства. Вдумайтесь, у нас сегодня ежедневно что-то взрывается, что-то уничтожается. Гибнут ежегодно десятки тысяч людей в результате несчастных случаев, катастроф. В 1997 г. только от отравлений суррогатом алкоголя погибло 50 тысяч человек (а сколько еще от алкоголизма?), то есть больше, чем погибло военнослужащих в Афганистане за 10 лет! Как следует из аналитической записки председателя Комитета Госдумы В.Илюхина, посвященной противодействию чрезвычайным ситуациям техногенного характера, “итоги 1997 г. носят неутешительный характер. Почти на 10% возросло количество техногенных чрезвычайных ситуаций и на 30% — природных катаклизмов. Тяжелое положение предприятий практически всех отраслей экономики привело к тому, что на большинстве из них в настоящее время эксплуатируется оборудование и машины, ресурс которых уже выработан, а следовательно, вероятность аварий при их дальнейшей эксплуатации существенно возрастает. Руководители предприятий ввиду ограниченности финансовых средств экономят на мероприятиях, обеспечивающих безопасность этих предприятий.

По всей России в опасной близости от объектов атомной энергетики, в частности, от исследовательских ядерных установок, находятся населенные пункты, и в том числе такие крупнейшие города, как Москва и область (более 100 установок), Санкт-Петербург, Екатеринбург, Ульяновск и др. В то же время число аварийных ситуаций на АЭС, несмотря на снижение коэффициента мощности, остается высоким”.
Вторая. Грядущая внешняя экспансия с использованием военной силы либо с угрозой ее применения. Речь идет о потере контроля федеральной власти не только над районами бывшего СССР, но и собственно территории Российской Федерации. Зоной интересов США объявляются уже Закавказье, Северный Каспий. З.Бжезинский “рекомендует” вообще разделить Россию на три республики, территориальные претензии предъявляют приграничные государства — от Японии до Польши.

Политическая практика показывает, что по-прежнему не устранены весьма важные факторы, серьезно препятствующие сближению православных патриотов и коммунистических «державников».
Во-первых, это тяжелейшее историческое наследие, благодаря которому слово «коммунист» у подавляющего большинства верующих вызывает ассоциации с многолетними кровавыми гонениями на церковь.
Во-вторых, желание занять перспективную идеологическую нишу, с одной стороны, и давление ортодоксальной партийной массы, — с другой, заставляет лидеров КПРФ часто выступать с противоречивыми заявлениями: то о конструктивности русского патриотического лозунга «Православие, Самодержавие, Народность», то — о приверженности идеалам марксизма-ленинизма.
В-третьих, реальная политическая практика КПРФ вовсе не столь благожелательна к нуждам Русской Церкви, как это следует из некоторых заявлений.

Третья. Развал, дезинтеграция страны, риск которых неизбежно возрастает в связи с ослаблением связей между федеральным Центром и регионами, ростом регионального сепаратизма, развалом внутреннего рынка и т.д.

Вот почему мы должны договориться о ПРИНЦИПАХ НАЦИОНАЛЬНОГО СОГЛАСИЯ на “переходный период”. На мой взгляд, они могут быть следующими:

1. Сильное, социально ориентированное демократическое государство, опирающееся на закон и являющееся, как уже говорилось, “лучшим инструментом”, созданным человеческой цивилизацией для защиты прав личности, общества, Нации. Сильное государство — предпосылка решения остальных проблем Нации, общества, личности.
Безусловно прав Ю.Белов, который пишет, что “логика истории требует сегодня единства, слияния в одном потоке... движения за социальную справедливость и народно-патриотического движения за государственную целостность и независимость России”. Эта же логика истории требует в минуты опасности для Государства Российского объединения всех здоровых сил немедленно, не откладывая на завтра, ибо изменить ситуацию необходимо сегодня, ведь завтра уже может оказаться поздно, и некому будет справиться с расползающейся катастрофой.
Необходимо срочное восстановление авторитета и эффективности государственных институтов, прекращение антигосударственной кампании в СМИ, ускорение реформы в армии и силовых ведомствах, направленной на усиление, а не на развал спецслужб, органов правопорядка и других институтов власти. В этом заинтересовано все общество, каждый отдельный его гражданин. Конечная цель такого компромисса — воссоздание единого национального Государства.

2. Мощная экономика, в которой подход к различным формам собственности ОПРЕДЕЛЯЕТСЯ ИХ ЭФФЕКТИВНОСТЬЮ, а также интересами безопасности Государства, а не идеологией и личной симпатией.
Сегодня на наших глазах развертывается небывалый в истории процеcc — деиндустриализация страны, деградация ее научной и технологической системы.
Пока что ставка “реформаторов” — затыкание бюджетных дыр всеми способами, от распродажи за бесценок государственного имущества до внешних заимствований. Такая финансовая политика говорит о полном отсутствии стратегии Правительства, рассчитанной хотя бы на 2—3 года, ведь лакомых кусков (типа “Связьинвест”) немного, и продавать будет нечего, между тем финансовые заимствования — это долг, который нужно отдавать.

Вот что пишут, например, по этому поводу эксперты консервативного и далеко не симпатизирующего России фонда “Наследие” (США): “Правительство России роет себе финансовую яму. Попытки Запада помочь ему, разрешая федеральному правительству и местным органам власти России размещать многомиллиардные займы, могут ударить по интересам самих западных стран. Российская безудержность в получении все новых займов, которая напоминает финансовые пирамиды, охватившие эпидемией как Россию, так и страны Центральной и Восточной Европы, может оставить миллионы инвесторов с обесцененными российскими долговыми обязательствами. Это вызовет финансовый и экономический кризис такого масштаба, что потребуется операция по оказанию финансовой помощи по мексиканскому образцу (40 млрд. долл.) со стороны МВФ с предоставлением гарантий от США, Европейского Союза и Японии.

С тем чтобы не допустить такого развития событий, администрации Клинтона следует убедить Кремль проводить более ответственную финансовую политику. Для того чтобы не увязнуть в долгах еще глубже и не оказаться полностью неспособным выполнить долговые обязательства, Кремль должен притормозить процесс заимствования, понизить процентные ставки по государственным облигациям и разместить свои сырьевые ресурсы на залоговых счетах в качестве гарантии выплат по долговым обязательствам.

Понятно, что американцев беспокоит исключительно сохранность собственных инвестиций и стабильность внутреннего фондового рынка. А также соблазняет завидная возможность получить за долги наши сырьевые ресурсы. Ну, а нам что делать, когда распроданная и обескровленная ради временной финансовой стабилизации страна рухнет в финансовую пропасть?
Программы выхода из кризиса разработаны, и у многих партий и движений государственно-патриотической ориентации они близки по содержанию. Немало серьезных и крупных работ, в т.ч. и специального характера, опубликовано и экспертами нашего движения “Духовное наследие”. При разработке экономических вопросов основное внимание они уделяют не философским спорам о формах собственности (капиталистической или социалистической). Основной вопрос — это эффективность производства и всей экономики в целом, основанной на наукоемких технологиях, определяющих сегодня и в будущем место государства в мире — либо в числе ЛИДЕРОВ, либо колониального ПРИДАТКА технологических лидеров.
Только лидерство в наукоемких отраслях позволяет обеспечить экономическую безопасность, независимость в политике и статус великой державы с опорой на духовный, интеллектуальный и ресурсный потенциал нации. Только восстановленное современное производство способно действительно стабилизировать финансовую ситуацию.

В этом смысле мы последовательно придерживаемся позиции государственного протекционизма по отношению к отечественным производителям товаров и услуг, в особенности тех из них, которые способны быть локомотивами научно-технического прогресса. Это крупные предприятия, холдинги и объединения, которые не только объективно способны инвестировать в отечественную науку и производство, но и объективно заинтересованы в упрочении Государства. Их руководство в основном уже начинает сознавать, что без государственной поддержки в стране и за рубежом они не будут жизнеспособны, окажутся быстро выброшены не только с внешнего, но и с внутреннего рынка. В этой связи уместно напомнить о подготовленных нашими экспертами еще в 1994 г. Концепции и проекте Федерального Закона “Об основах государственной политики по защите и поддержке отечественной науки, культуры, образования и предпринимательства”, где, в частности, на опыте более 50 зарубежных стран была не только исследована политика государственного протекционизма, но и разработаны рекомендации для нынешней Власти. Кое-что из этой работы, выпущенной всего лишь пятитысячным тиражом, вошло в политический лексикон и было реализовано в других законах в последующие годы.

3. Принципиально важна идея социальной справедливости. В вопросе о согласии и компромиссе эту идею нельзя отложить в сторону, оставив ее “за скобками”. Очевидно, что пока еще класс собственников в массах еще не ассоциируется с классом эксплуататоров, а тем более не вызывает у этих масс “классовой” ненависти. Это объясняется просто: настоящих собственников (владельцев заводов и т.д.) у нас нет, а есть финансовые спекулянты, скупающие собственность. По отношению к финансовым спекулянтам негодование, безусловно, нарастает, особенно в этическом плане. В этих условиях идея социальной справедливости сводится к защите социальных прав граждан России.
Жизненно необходима сильно развитая, дифференцированная (адресная) и эффективная система социальной защиты граждан, гарантирующая им достойный уровень жизни в “переходный период”. Речь идет о тех, кто не способен адаптироваться к изменениям (т.е. не способен воровать, работать вдвое против нормы, переквалифицироваться или вообще работать). Таковых у нас не менее 30% населения. И далеко не все из них бездельники и обречены (как утверждают либералы) на вымирание.
Очень важно не ограничиться только экономическим (биологическим) аспектом социальной защиты. Для нас принципиально важно сохранить достаточные условия для доступа к культуре, информации, искусству, образованию — всем аспектам духовной и интеллектуальной жизни. Для Нации будущее определяется сегодняшними условиями подготовки кадров и пополнения интеллектуальных ресурсов.

В социальной сфере страна утратила практически все, к чему она шла с середины XIX в. и чего достигла за 70 лет советской власти, а ведь эти достижения находились на самом высоком мировом уровне. Вряд ли какое-либо государство в мире сможет в ближайшее время предоставить своим гражданам, то, что советские люди имели “по определению”, считая это нормой: доступность образования и медицинских услуг, социальную защищенность населения, самый высокий уровень культуры. Только вдумайтесь в цифры: в Москве сейчас более 100 тыс. беспризорных детей, а в целом в России — миллионы брошенных русских беженцев, десятки миллионов месяцами не получающих зарплату, стипендии и пенсии!
Многомесячные, а в некоторых случаях и многолетние задолженности порождают акции протеста, пока мирные. А власти “вдруг” узнают, что имеет место многомиллиардная задолженность, и составляют очередной график погашения долгов. Никто даже не поднимает вопрос о том, обеспечивают ли эти средства приемлемый для цивилизованных стран уровень жизни, не говоря уже о качестве жизни, за последние годы ухудшилось на порядок!
В 1991 г. кликуши-демократы, призывая к реформам, “купили” народ на очередном обещании лучшей жизни. В принципе реформирование в государстве подразумевает улучшение социально-экономических условий и, как следствие, повышение уровня жизни.
Последнее действительно произошло, но только для 5—10% населения, еще 10% несколько улучшили, как им кажется, свое материальное положение, но 30% оказались за чертой бедности, а еще 50% прозябают.

Берегись лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные. По плодам их узнаете их.

Общество, в котором разрыв между богатыми и бедными достигает 14 раз, по всем меркам никак не может быть социально устойчивым. Решение проблем социальной сферы (и в этом мы видим одну из задач нашего Движения) — в объединении всех здоровых государственно-патриотических сил общества и направлении их усилий на кардинальное изменение социально-экономической политики.

4. Приоритеты национальной культуры, науки, образования и духовной жизни — как основного условия сохранения и развития нации. Пора, наконец, понять, что культура, наука, образование — это обязательные и важнейшие условия сохранения Нации, без которых ни мощная экономика, ни Вооруженные Силы не спасут Нацию от самоуничтожения.
И в вопросах финансирования, и в законодательной деятельности, и в действиях Правительства эти области должны стоять на первом — по порядку и значению — месте в качестве важнейших интересов национальной безопасности.

Важнейшей задачей в этой области является и резкое сокращение влияния, ограничение экспансии зарубежных стран в сферах культуры, науки, образования и духовной жизни граждан России. Это возможно сделать только государственными мерами в рамках целенаправленной программы противодействия. Разрушение национальных культурных особенностей, ограничение возможностей самобытного развития в любой стране рассматриваются как угроза национальной безопасности № 1. В любой стране, только не в нынешней России.
Типичным примером беззастенчивого давления на Россию стали обращения Конгресса и президента США, Папы Римского к Президенту России в связи с принятием Федеральным Собранием РФ Закона о религиозных организациях. Причина давления на Президента России заключается не столько в законе, который на практике не ущемляет ничьих интересов и ничего не запрещает, а в самой попытке законодателей и традиционных религий, снизить интенсивность культурно-духовной агрессии Запада. Даже сама попытка защитить духовную самобытность встретила жесткую реакцию. Это и понятно: ведь для того, чтобы подчинить Нацию, необходимо лишить ее национальных ценностей.
Это прекрасно понимают в США и Ватикане и закладывают соответствующие положения в свои политические документы и стратегические планы, имеющие публичный характер. Там открыто обосновывается стратегия насаждения американских ценностей и приоритетов в мире как главный гарант усиления влияния США, как условие, обеспечивающее национальную безопасность и “свободу распространения товаров и услуг”.
Надо понимать, что идеологическая, культурная, духовная и “гуманитарная” экспансия Запада имеет сегодня и более прикладной характер: создаются подсистемы влияния, лоббистские организации, ведется сбор информации, а в целом — устанавливается контроль над ситуацией в нашей стране. На сегодняшний день в России более 200 только учтенных, зарубежных организаций, деятельность которых очень часто находится за пределами допустимого в суверенной стране. “Берегись лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные. По плодам их узнаете их” (Евангелие от Матфея). Плоды же их культурной и духовной экспансии в России известны — телепрограммы, учебники, назойливое навязывание товаров, которые по сути активно формируют чужой и “чуждый” образ жизни. В этой связи особо остро встает вопрос о создании системы законодательного регулирования порядка пребывания и функционирования зарубежных граждан и организаций в России.

Предыдущая

Оглавление

Следующая