год 2010-й - более 30.000.000 обращений

Угрожает ли России система ПРО США?

С момента провозглашения стратегической оборонной инициативы в США не прекращались научно-исследовательские работы по данной тематике. К 90-м годам эти работы дали определенные результаты по отдельным направлениям. Наметившиеся успехи НИОКР в совокупности с итогами боевого применения зенитных ракетных комплексов «Пэтриот» в ходе войны с Ираком способст-вовали усилению стремления к обладанию противоракетной обороной, призванной гарантировать защиту от баллистических ракет так называемых «одиозных режимов».

На этом фоне в 1991 г. в США был принят «Закон о противоракетной обороне». Сегодня и республиканцы ратуют за широкомасштабную национальную ПРО, и демократы поддерживают эту идею, хотя и в менее амбициозном варианте. Однако очевидно, что реализация даже весьма «скромной» программы в этой области создает серьезные проблемы в связи с выполнением Договора по ПРО, а это, в свою очередь, может квалифицироваться как подрыв основ стратегической стабильности. С ноября 1993 г. в Женеве начались переговоры в рамках Постоянной консультативной комиссии, где российская сторона блокировала попытки США добиться согласия на внесение дополнений в Договор 1972 г., имея в виду формулирование понятия «тактическая система ПРО» с предполагаемой выгодой для развития американских противоракетных систем.

Анализ сообщений, появляющихся в СМИ США, позволяет утверждать, что системы ПРО, обсуждаемые с 1991 г., можно разделить на два основных типа.

К первому относятся системы, создаваемые на основе существующих образцов вооружения и военной техники противовоздушной обороны. Они предназначены для обеспечения обороны «точечных» объектов. В стадии полномасштабной разработки находятся три программы. По своим тактико-техническим характеристикам эти системы предназначены для перехвата ракет малой дальности и, соответственно, не смогут представлять сколько-нибудь значительной угрозы для стратегических ракет. Кроме этого, территория, оборону которой могут обеспечить системы, подобные «Пэтриот», достаточно невелика (десятки километров в диаметре) и их использование для обороны значительных районов весьма неэффективно.

Ко второму типу относятся системы, обеспечивающие оборону районов размерами до сотен километров и способные противостоять угрозе со стороны ракет большей дальности (до 3500 км). Перспективы обладания системами ПРО воздушного, морского и наземного базирования в мобильном варианте представляют реальную угрозу и для российских стратегических ядерных сил.

Гипотетически точность наведения и боевые возможности мобильных систем, развернутых у границ РФ или районов боевого патрулирования российских БРПЛ, объединенных с информационно-разведывательными системами предупреждения о ракетно-ядерном ударе наземного и космического базирования в единую систему, могут быть усилены оснащением противоракет ядерными боевыми частями, что обеспечит уничтожение баллистических ракет на активном участке полета на значительном удалении от границ США

Учитывая изменения в военно-политической обстановке в мире, в США были разработаны комплексная программа создания ПРО (включающая вопросы ее развертывания на театре военных действий) и стратегия, обеспечивающая последовательное наращивание потенциала ПРО до уровня национальной.

Огромные объемы выделяемых средств, направленность проводимых НИОКР по системам ПРО, выступления и заявления военно-политических деятелей в конгрессе и СМИ свидетельствуют о стремлении определенных кругов в США к созданию ПРО с перспективой ее развертывания до общенационального уровня:

• На первом этапе планируется развернуть две базы противоракетных комплексов (на Аляске и в Гранд-Форкс), провести работы по модернизации системы предупреждения о ракетно-ядерном ударе (СПРЯУ). В том числе и РЛС, находящиеся за пределами территории США — в Туле (Гренландия) и Файлингдейлз (Великобритания).
• На втором этапе (2009 — 2010 гг.) — приступить к работам по приданию национальной системе ПРО способности уничтожать несколько десятков баллистических ракет.

Новая американская «Национальная политика в области исследования и использования космоса», утвержденная президентом Б.Клинтоном 19 сентября 1996 г., отражает преемственность и развитие взглядов и традиций военно-политического руководства США в определении космического пространства в будущих войнах как «четвертой сферы ведения боевых действий», сферы «жизненно важных интересов США». Апробация боевого применения воздушно-космических средств, высокоточного оружия и других современных средств ведения войны была осуществлена в ходе военных действий в зоне Персидского залива, агрессии в Югославии.

Уроки войн последнего десятилетия состоят не только в том, что невозможно противостоять концентрированной военной силе. А, прежде всего, в осознании, что государство, защищая свои жизненно важные интересы, способно на любые ответные действия, вплоть до применения баллистических ракет, если таковые имеются в арсенале. Хотя бы частичная нейтрализация этого фактора может оказаться чреватой новыми кровопролитными конфликтами.

Летом 1999 г. президент Б.Клинтон подписал закон, фактически открывающий «зеленую улицу» развертыванию национальной си-стемы ПРО, как только это станет технически возможным. Вероятно, для самой богатой и экономически высокоразвитой страны огромная стоимость создания и эксплуатации системы защиты от ракет является не главной проблемой.

Более существенны трудности организационно-технического порядка:

• объединение огневых информационно-разведывательных средств в замкнутую систему, функционирующую в автоматическом режиме по единому алгоритму в реальном масштабе времени и управляемую с единого командного пункта, реализованного на базе высокопроизводительных средств электронно-вычислительной техники;
• организация взаимодействия и сопряжения имеющихся, а также разрабатываемых информационно-разведывательных систем;
• развертывание космической группировки, обладающей боевыми возможностями системы ПРО;
• выполнение жестких требований к боевой готовности, характеризуемой единицами секунд;
• обеспечение селекции и сопровождения головных частей на заатмосферном участке полета баллистических ракет, точности наведения противоракет, и другие.

Существуют не только объективные трудности внутриполитического, научно-технического и экономического характера для создания ПРО территории США. Пока еще этому препятствуют бессрочный Договор по ПРО 1972 г., позиции РФ и других стран, прежде всего Китая, стран — членов ООН и даже союзников по НАТО.

Очевидно, что и в условиях отсутствия глобального противостояния двух полюсов, опирающихся на стратегические наступательные вооружения, при их нежелании допустить ядерную войну, геополитические устремления отдельных государств по мировому переустройству не смогут ограничиться войнами лишь в районе Персидского залива или Югославии. И стремление военно-политического руководства США к созданию и развертыванию систем ПРО способно обернуться подрывом стратегической стабильности, представлять реальную угрозу национальной безопасности РФ.

Нужен ли России Договор по ПРО 1972 г.?

Оценивая ситуацию, складывающуюся вокруг Договора по ПРО, можно утверждать, что несмотря на определенные расхождения в позициях палат конгресса, они сходятся в главном — система ПРО должна быть создана. Именно поэтому в рамках переговоров Постоянной консультативной комиссии с 1993 г. дискуссия сводилась к уточнению скорости цели (боеголовки или баллистической ракеты) при испытаниях систем ПРО.

По мнению многих авторитетных российских экспертов, реализация планов создания различных систем ПРО в США может привести к нарушению стратегического баланса между Россией и США, особенно при условии выполнения Договора по СНВ-2. В частности, создание мобильных систем ПРО, способных перехватывать цели, летящие со скоростью более 3 км/сек, позволит США использовать эти системы и против российских стратегических ракет.

Вместе с тем глава администрации США добился согласия российской стороны на создание тактических систем ПРО, способных обеспечить защиту от баллистических ракет на океанских и сухопутных ТВД.

Совместное заявление 1997 г. по вопросу о ПРО, подписанное президентами РФ и США в ходе их 11-й встречи в Хельсинки содержало две договоренности:

• во-первых, разработанные региональные противоракетные системы не должны обладать способностью уничтожать стратегические ракеты, и,
• во-вторых, стороны не будут разворачивать системы ПРО друг против друга.

Стороны договорились не только о ежегодном обмене информацией о планах и программах ПРО, но и возможном «интегрировании усилий по сотрудничеству» в системах раннего предупреждения о ракетном нападении в интересах ПРО, о технологиях ПРО и совместных учениях по противоракетной обороне. В сентябре 1997 г. в Нью-Йорке, после длившихся почти четыре года переговоров министр иностранных дел РФ и госсекретарь США подписали Соглашение по разграничению стратегических и нестратегических систем ПРО в рамках Договора 1972 г.

В основу Договора по ПРО были положены несколько принципов:

• Это, естественно, принцип равной безопасности сторон, при реализации которого баланс стратегических наступательных вооружений должен дополняться фиксированным уровнем оборонительных стратегических систем.
• Это принцип одновременности количественных и качественных ограничений систем ПРО.
• Это принцип одинаковости временных рамок и методологических категорий сопоставления систем ПРО.
• Это согласие сторон осуществлять контроль за соблюдением Договора с помощью национальных технических средств обнаружения.
• Это принцип учета различий между военно-техническими подходами сторон, которыми они руководствовались при создании или развертывании своих систем стратегического оружия.

Принцип гарантированного взаимного уничтожения стал основой стратегической стабильности. По-видимому, не только очень важно сохранить Договор 1972 г., ограничивающий развитие систем противоракетной обороны, но и назрела необходимость внесения в него уточнений, как это было сделано в 1974 г., узаконив при этом:

• разграничение тактических и стратегических систем ПРО;
• недопущение развертывания космических компонентов системы ПРО;
• закрепление районов базирования и развертывания противоракетных систем США морского, воздушного и наземного базирования в мобильном варианте на удалении от границ РФ, достаточном для обеспечения невозможности их боевого применения против российских МБР на активном участке траектории полета;
• размещение РЛС предупреждения о ракетном нападении с учетом российских потребностей в современных условиях и др.

Уточнение договора, но не его ликвидация, позволит учесть обоюдные интересы, современные реалии в обеспечении военно-стратегического баланса и стратегической стабильности. Более того, возможно заключение многостороннего договора в области ограничения стратегических оборонительных систем. Необходимо объединение усилий в программе по решению проблем предупреждения о ракетном нападении, взаимодействия информационно-разведывательных национальных систем. Первый шаг в этом направлении — сотрудничество российских систем с системами США, Японии, Европейского космического агентства.

Несомненно важна активизация ученых, общественности и ООН в решении проблемы, что также поспособствует укреплению режима ограничения противоракетных систем во всем мире, так как роль общественного мнения не раз учитывалась при принятии или отклонении тех или других стратегических программ, в том числе и военных.

Очевидно, что ратификация Соглашений по ПРО, достигнутых в 1997 г., необходима, так как снимает напряженность в российско-американских отношениях. При этом важно продолжение курса на сохранение Договора по ПРО в уточненном виде, ограничивающего оборонительные стратегические системы и обеспечивающего стабилизацию уровней СНВ.

Нужна ли была ратификация Договора о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ-2)?

Учитывая возможность неблагоприятного развития российско-американских отношений, препятствием для реализации планов развертывания национальной ПРО территории США от МБР выступает не только договор, ограничивающий противоракетные системы, но и существующий уровень СЯС. Поэтому и сохраняется разнополярность во мнениях по отношению к Договору СНВ-2 как в США, так и РФ.

В 1991 г. был заключен Договор СНВ-1, когда стратегические оборонительные системы, в том числе и СПРН, обладали высокой надежностью и обеспечивали выполнение возложенных боевых задач и гарантированное уничтожение другой стороны применением СЯС в ответном, или в ответно-встречном ударе. В январе 1993 г. президентами РФ и США был подписан в Москве Договор о дальнейшем сокращении стратегических вооружений (СНВ-2). Пожалуй, главная уступка со стороны РФ состоит не в сокращении МБР с РГЧ, а в том, что предстоящее сокращение СНВ предполагает коренное преобразование ядерной триады.

Ядерное сдерживание будет оставаться стержнем системы национальной обороны России. При этом его следует рассматривать не только как одно из последних средств сохранения престижного статуса великой державы и не как инструмент текущей политики, а в первую очередь как надежную гарантию безопасности на период глубоких преобразований в стране, включая проведение военной реформы.

Дезинтеграция СССР нанесла серьезный удар по ВПК страны. Важнейшие предприятия сферы разработок и изготовления ракетной техники и систем управления ею остались на Украине (Днепропетровск, Харьков, Киев), в Белоруссии, Казахстане, Прибалтике и других странах. Восстановить в полной мере требуемую кооперацию за счет собственных сил и средств России пока не под силу. Поэтому ракетно-ядерный потенциал России неминуемо будет уменьшаться вследствие выработки установленных сроков эксплуатации техники и невозможности поддержания арсенала на прежнем уровне по причине нехватки средств. В то же время нельзя допустить обвального сокращения российских стратегических вооружений по естественным причинам (выработка ресурса при нехватке средств для восполнения). Поэтому продолжение диалога в области снижения уровней СНВ актуально и требовало ратификации Договора СНВ-2 и перехода к диалогу по СНВ-3.

Но при этом к мерам по обеспечению возможности выполнения задачи сдерживания после сокращения по Договору СНВ-2 следует отнести:

• меры по запрещению применения обычного оружия для поражения СНВ (договоренность о запрещении с заявлением о том, что в случае использования обычного оружия против СНВ они могут быть применены);
• запрещение создания систем ПРО, предназначенных для перехвата стратегических БР и их боевых частей, прекращение работ, создающих предпосылки для быстрого развертывания таких систем;
• сокращение тактического ядерного оружия.

Сокращение ядерного потенциала РФ должно продолжаться в рамках двусторонних договоров с США только при условии действенности Договора по ПРО и других договоров в области контроля над вооружениями. Ибо понижение уровней СЯС способствует упрощению решения задачи создания и развертывания средств широкомасштабной ПРО территории США. По мнению ученых и военных, разумный допустимый минимум российских СЯС может, в принципе, быть и ниже уровня ядерных сил США. При этом целесообразно развивать также структуру и состав российских СНВ, которые не копировали бы чужую модель, а обеспечивали с наименьшими затратами наиболее живучий и надежно управляемый потенциал военно-политического сдерживания в отношении любого государст-ва — обладателя ядерного оружия. Рациональный состав СЯС РФ должен определяться исходя из того, что основной концепцией их гипотетического применения, должен являться ответный ракетно-ядерный удар как реакция на достоверную информацию о состоявшейся агрессии против России и представляющей угрозу для ее существования. Поэтому средства предупреждения о ракетном нападении, управления и связи в этих условиях приобретают приоритетность даже перед оружием, как таковым. Особенно при глубоком количественном сокращении ядерных арсеналов до 2010 г., как в рамках договоров, так и независимо от них — по экономическим и техническим причинам. Нанесение агрессору неприемлемых для него потерь в ответном ударе является необходимым и достаточным условием поддержания стратегической стабильности.

Очевидно, что идеологическое противоборство сменилось геополитическим соперничеством крупных держав. По всей видимости, на смену эпохи широкомасштабных войн, на ближайшие десятилетия пришло время локальных и региональных войн, характеризующихся высокой боевой интенсивностью и скоротечностью, применением самых современных вооружений и высокоточного оружия, использованием стратегических систем в неядерном снаряжении. Рост конфликтности в мире свидетельствует о том, что в решении международных проблем военной силе отводится, если не главная, то весьма важная роль.

Развитие Государства Российского в условиях реформы сил общего назначения должно быть обеспечено надежной защитой, адекватной внешним угрозам. Таким щитом являются СЯС в совокупности с информационно-разведывательными средствами. В настоящее время экономические условия РФ позволяют содержать ракетно-ядерные силы с высокой боевой готовностью к немедленному применению их для нанесения агрессору неприемлемого ущерба (гарантированного уничтожения) в случае угрозы существованию государст-ва. При условии отсутствия у противостоящего государства (коалиции государств) стратегических оборонительных систем, данный факт является надежной гарантией поддержания стратегической стабильности.

Большим недостатком российского разведывательно-ударного комплекса (СПРН-СЯС) является удручающее состояние системы предупреждения о ракетном нападении. После распада СССР 6 из 9 РЛС оказались за пределами национальной территории РФ. В Латвии радиолокационный узел прекратил свое существование в 1999 г. РЛС, дислоцированные в районе Мукачево и Севастополя, практически исчерпали свой ресурс. Не лучше положение дел на арендуемых РЛС, находящихся на территории Азербайджана и Казахстана. Еще хуже обстоят дела с космической компонентой. Данное обстоятельство вызывает необходимость развития СЯС и средств ракетно-космической обороны исключительно с сохранением курса, намеченного Договорами по ПРО и СНВ-2.