год 2010-й - более 30.000.000 обращений

Наиболее упорный и откровенный нажим на депутатов Государственной Думы со стороны исполнительной власти осуществлялся в прошлом году. Последняя попытка «продавить» вступление в силу Договора СНВ-2 была предпринята в декабре 1999 г. что называется «под занавес», буквально на последнем заседании. Особенно настаивал на голосовании лидер ЛДПР В.Жириновский, в свое время ярый противник этого соглашения. Но большинство законодателей проявили мудрость и гражданское мужество, проголосовав против включения вопроса о Договоре СНВ-2 в повестку дня заключительного заседания.

Сейчас в Государственной Думе молодые депутаты Союза правых сил В.Кириенко, Б.Немцов и другие в числе первоочередных вопросов выдвигают законопроект о ратификации Договора СНВ-2. И, судя по всему, делается это в пику фракции КПРФ, а не в интересах безопасности России. В этом плане трудно не согласиться с мнением председателя Комитета Госдумы по обороне А.Николаева, что Договор СНВ-2 превратился в предмет острейшей политической борьбы.

Как известно, в отношении Договора СНВ-2 за последние годы написано и сказано вполне достаточно, для того чтобы иметь полное представление о том, какое влияние на безопасность Российской Федерации и стратегическую стабильность окажет он в случае вступления в силу. В том числе и в работах ВОПД «Духовное наследие», выполненных под руководством А.Подберезкина «Договор СНВ-2 и будущее стратегических ядерных сил», и в публикациях в периодике, например, «Резерв уступок со стороны России исчерпан» и др.

Однако с учетом складывающейся сейчас ситуации в Государственной Думе представляется целесообразным еще раз остановиться на наиболее важных для безопасности нашего государства его положениях и показать за что же выступают так называемые правые силы.

С учетом того что в последнее время американская сторона взяла курс на развертывание системы ПРО территории страны в нарушение бессрочного Договора об ограничении систем противоракетной обороны 1972 г. (Договор по ПРО), ситуацию с Договором СНВ-2 необходимо рассматривать в зависимости от соблюдения сторонами Договора по ПРО. В этой связи несколько слов о планах США в области ПРО.

Исследования и разработки в США по созданию системы ПРО ведутся давно. Целью их является развертывание и принятие на вооружение в начале 2000-х годов системы ПРО для защиты территории страны от баллистических ракет.

В июле 1999 г. президент США подписал ранее одобренный Конгрессом закон о создании ПРО национальной территории, которым предписывается Пентагону разместить элементы этой системы, когда это будет технически возможно. Предполагается, что в середине 2000 г. будет принято окончательное решение о конкретных сроках развертывания системы ПРО с учетом всех факторов: результаты испытаний компонентов системы, ход ее разработки, стоимость, а также степень угрозы безопасности США.

Все основные положения Договора по ПРО направлены на запрещение создания эффективной обороны против стратегических баллистических ракет (межконтинентальных баллистических ракет наземного базирования — МБР и баллистических ракет, установленных на подводных лодках, — БРПЛ), что объективно сдерживает наращивание указанных стратегических средств.

Кроме того, отсутствие систем ПРО побуждает стороны к заключению договоренностей, направленных на сокращение и ограничение СНВ до уровней, необходимых для выполнения задачи сдерживания в отношении возможного агрессора. Иными словами, только при взаимной сдержанности в области ПРО появляются необходимые условия для сокращения стратегических наступательных ядерных потенциалов. В этом существо взаимосвязи между стратегическими наступательными (МБР и БРПЛ) и оборонительными (противоракеты) вооружениями.

Создание и развертывание системы ПРО территории страны одной из сторон привело бы к уменьшению наступательного потенцала другой стороны на величину, эквивалентную количеству МБР и БРПЛ, уничтожаемых этой системой ПРО. Для восстановления стратегического паритета, то есть ситуации, когда отсутствует соблазн, используя свое превосходство в СНВ, добиться определенных политических целей, другая сторона будет вынуждена наращивать свой наступательный потенциал.

Эта взаимосвязь была признана СССР и США в ходе выработки Договора по ПРО. Было достигнуто понимание в том, что только взаимная сдержанность в области ПРО дает возможность продвигаться по пути сокращения СНВ.

В условиях когда американская сторона ведет дело к выходу из Договора по ПРО, создавая запрещенную этим договором систему ПРО территории страны, вступление в силу такого соглашения (как, например, Договор СНВ-2), предусматривающего сокращение почти в два раза стратегических баллистических ракет, было бы неоправданным. Кроме того, в интересах создания потенциала противодействия развернутой системе ПРО потребовалось бы денонсировать действующй Договор СНВ-1 и наращивать количество стратегических ядерных боезарядов.

Безусловно, никакой речи о вступлении в силу Договора СНВ-2 и начала переговоров о дальнейшем сокращении СНВ не могло быть и речи.

Рассмотрим ситуацию, когда США отказываются от планов развертывания ПРО территории страны. В этом случае, казалось бы, снимаются все препятствия для ратификации и вступления в силу Договора СНВ-2 и тем самым открывается путь к началу нового этапа переговоров СНВ-3 и заключению соглашения о более глубоких, нежели в Договоре СНВ-2, сокращениях стратегических ядерных вооружений России и США. Так выглядит официальная позиция российского МИД, которую уже несколько раз озвучил министр иностранных дел И.Иванов.

Так что же ожидает российскую сторону в случае реализации положений Договора СНВ-2?

Во-первых.

По договору все МБР, оснащенные разделяющимися головными частями с боеголовками индивидуального наведения (МБР с РГЧ ИН) должны быть ликвидированы. Фактически это не что иное, как разрушение основы российских стратегических ядерных сил (СЯС), поскольку указанные наземные ракетные комплексы, особенно тяжелые МБР, являются наиболее точными и мощными системами ядерного оружия, способными эффективно преодолевать противоракетную оборону. Доля их (по боезарядам) в составе наших стратегических ядерных сил (СЯС) составляет свыше 50%, в то время как у США — только около 19.

Однако договор составлен так, что позволяет сохранить часть МБР с РГЧ за счет перевода их (без какого-либо переоборудования) в «однозарядные» (моноблочные) ракеты путем снятия и складирования в районах развертывания этих МБР части размещенных на них боеголовок.

Эта операция не требует материальных затрат и не займет много времени. При необходимости также быстро боеголовки можно вернуть на свои штатные места и восстановить прежний ядерный потенциал.

В результате США из 550 развернутых ракет с РГЧ физически ликвидируют всего лишь 50 (500 боезарядов), а 500 ракет переводят в однозарядные, сняв с них 1000 боеголовок. Фактически они сохраняют в неприкосновенности почти всю свою наземную группировку СЯС.

Российской же стороне разрешается уменьшить число боезарядов только на 105 ракетах (снять 525 боезарядов), остальные МБР (около 400 ракет, 4000 боезарядов) она обязана физически уничтожить.

Таким образом, для России отказ от МБР с РГЧ означает: слом исторически сложившейся структуры СЯС (с опорой на МБР) и в целях поддержания уровня стратегических вооружений, способного обеспечить выполнение задачи сдерживания, потребуется либо ее последующая перестройка по американскому образцу, то есть перенос основы СЯС (по боезарядам) на морские средства — баллистические ракеты подводных лодок (БРПЛ), либо гонка вооружений с целью создания заново сил МБР в обновленном, моноблочном варианте. Но при этом потребуется восстанавливать почти заново боевой потенциал РВСН путем развертывания моноблочных ракет.

Это чревато огромными материальными затратами. По оценкам специалистов, если на демонтаж и утилизацию сокращаемых вооружений потребуется около 35 млрд. руб. (новыми), то расходы на перевооружение моноблочными МБР достигнут сотни млрд. руб.

Во-вторых.

Оценивая конечные результаты реализации Договора СНВ-2, некоторые эксперты считают, что американская сторона впервые пошла на значительные сокращения основы американских СЯС — БРПЛ «Трайдент-2», которые, как известно, по эффективности не уступают высокоточным наземным МБР.

Действительно, по Договору СНВ-2 число боеголовок на БРПЛ подлежит сокращению до уровня, не превышающего 1750 единиц. Следовательно, США, имеющие почти 3500 боезарядов на 18 ракетных подводных лодках системы «Трайдент», обязаны сократить их примерно вдвое.

Однако договор позволяет американцам достичь указанного в нем для боезарядов на БРПЛ уровня не в результате демонтажа или переоборудования подводных лодок и ликвидации их ракет, то есть их физического уничтожения, а за счет снятия с ракет половины боеголовок, которые складируются на базах подводных лодок и в дальнейшем могут быть возвращены на свои места. В результате таких «сокращений» США могут сохранить свой морской компанент стратегических ядерных сил в неприкосновенности.

В третьих.

Договор разрешает каждой из сторон «переориентировать для выполнения неядерных задач» до 100 тяжелых бомбардировщиков — носителей ядерных вооружений (кроме крылатых ракет большой дальности — КРВБ). Снятые с них ядерные вооружения складируются вне мест их базирования (на удалении не менее 100 км), а сами бомбардировщики исключаются из состава ограничиваемых СНВ. При этом не требуется переоборудовать эти самолеты с целью лишения их способности применять ядерное оружие. Следовательно, они могут быть использованы в качестве стратегических ядерных носителей. Достаточно лишь их перебазировать к местам хранения ядерных вооружений.

На основании этого положения США могут, например, вывести из состава СНВ примерно 90 тяжелых бомбардировщиков «В-1В»», каждый из которых способен нести до 24 ядерных ракет «СРЭМ» или ядерных бомб, то есть суммарно свыше 2000 боезарядов, или столько же КРВБ большой дальности, так как самолеты этого типа способны применять эти ракеты.

В связи с изложенным возникает законный вопрос: может ли российская сторона, так же как и США, воспользоваться указанными положениями договора, чтобы сохранить значительную часть своих МБР с РГЧ ИН, снять с БРПЛ 50% боеголовок или вывести из состава СЯС 100 тяжелых бомбардировщиков? Ведь любое международное соглашение, особенно подобное Договору СНВ-2, которое напрямую затрагивает интересы национальной безопасности каждой из сторон, в первую очередь не должно давать какой-либо из договаривающихся сторон право на получение односторонних военных преимуществ.

К сожалению, специфика состава и технических особенностей СНВ России такова, что позволяет воспользоваться указанными «исключениями» лишь в части снижения ядерных боезарядов на МБР и БРПЛ в пределах нескольких сотен боеголовок. Подлежащие сокращениям пусковые установки МБР и их ракеты, пусковые установки БРПЛ и их ракеты надо будет уничтожать физически в соответствии с согласованными процедурами. Что же касается нашей стратегической авиации, то у нас всего не более 70 самолетов, из которых можно вывести из состава СНВ несколько единиц устаревшего типа.

В конечном итоге, в результате принятых в договоре способов понижения (не сокращения) уровней СНВ, американцы могут вывести из засчета почти 5000 боезарядов, в том числе:

• 1000 боезарядов — за счет перевода в моноблочные 500 МБР с РГЧ типа «Минитмен 3»;
• 1728 боезарядов — за счет снятия боеголовок с БРПЛ «Трайдент 2»;
• 2000 боезарядов — за счет «переориентирования» бомбардировщиков типа «В-1В».

Всего же американская сторона суммарно могла бы иметь до 8500, а не 3500 боезарядов, как это предусмотрено договором. С учетом имеющихся 4000 крылатых ракет морского базирования большой дальности США могут распологать почти 12 500 ядерными зарядами стратегического назначения. Российской стороне договор позволяет иметь около 4000 боезарядов (примерно на 500 боезарядов больше, чем предусмотрено договором), а фактически, с учетом крайне недостаточного финансирования, ее ядерный потенциал СНВ составит не более 1500 — 2000 боезарядов. Таким образом, превосходство США будет оцениваться примерно как 1 к 10. В ходе полемики в связи с Договором СНВ-2 в обиход запущен термин «возвратный потенциал». Использование его создает иллюзию в отношении сокращений, осуществляемых американской стороной. Реальный ядерный потенциал США как бы разделяется на две части: 3500 боезарядов, до которого американцы опустились бы в результате проведенных ими «сокращений» в соответствии с договором, и еще 5000 боезарядов, находящихся на складском хранении.

Фактически ядерный потенциал США следует рассматривать не иначе, как способность (при определенных условиях) по доставке в одном пуске (вылете) определенного количества ядерных боезарядов. Как показано выше, это почти 12,5 тыс. боезарядов. Как и когда оснащять свои носители полным комплектом ядерных боезарядов — внутреннее дело США. Главное, что американские стратегические средства доставки ядерного оружия по договору практически не подлежат сокращениям.

Поэтому вполне объяснимо, почему Конгресс США уже ратифицировал договор в одностороннем порядке — случай беспрецедентный в области ограничения вооружений и разоружения, — и добиваются его ратификации от российской стороны. Можно ли упустить такую возможность, чтобы обеспечить себе в рамках межгосударственного соглашения односторонние военные преимущества на длительную перспективу! Сейчас все понимают, что ядерная война — самоубийство для человеческой цивилизации и решиться на это вряд ли кто сможет. Спрашивается, с какой целью США пытаются обеспечить себе такой колоссальный перевес в стратегических ядерных средствах? Ядерное оружие в наш век трансформировалось в инструмент сдерживания и достижения внешнеполитических целей. Видимо американцы и расчитывают распологать этим инструментом сполна.

Существует мнение, что при наших объемах финансирования расходов на закупки вооружения и военной техники и поддержание их технической готовности уровень российских СЯС опустится значительно ниже уровня СНВ, определенного Договором СНВ-2. В этой связи возникает вопрос, почему бы не ратифицировать договор? Ведь он все же будет сдерживать США и, кроме того, внесет элемент предсказуемости в область развития их СНВ.

На этот счет можно сказать следующее: во-первых, Договор СНВ-2 американскую сторону не сдерживает. Об этом свидетельствуют приведенные выше аргументы; во-вторых, идя на ратификацию Договора СНВ-2, мы соглашаемся со всеми его пороками и недостатками, которые, как представляется, в соответствии со здравым смыслом недопустимо вводить в дальнейшую практику сокращения и ограничения ядерных вооружений. И вряд ли удастся нам поправить его недостатки в ходе переговоров по СНВ-3. Американцы на это просто не пойдут, это им невыгодно. Им не нужно с кем-то поддерживать стратегический паритет. Им нужен однополярный мир и мировое господство.

Возникает вопрос, сколько стоит реализация этого договора? В соответствии с Федеральным законом РФ «О международных договорах Российской Федерации» 1995 г. предложение о ратификации договора должно содержать оценку возможных финансово-экономических последствий вступления договора в силу. Разумнее было бы все просчитать в ходе подготовки договора. Но этого никто не сделал, так как руководствовались иными подходами, да и надо было сделать приятное и отдать дань за все его заслуги уходящему на покой президенту США Дж.Бушу.

Как представляется, необходимо определить, во сколько обойдется нам ликвидация всего класса МБР с РГЧ и всех тяжелых ракет, атомных подводных лодок, оснащенных баллистическими ракетами, которые подлежали бы сокращениям, ликвидация соответствующей инфраструктуры и т.д., а также подсчитать, сколько будет стоить развертывание дополнительных наземных стартов МБР «Тополь-М» (1200—1300 единиц), чтобы восстановить ядерный потенциал наших РВСН. Также необходимо учесть расходы на строительство ракетных подводных лодок нового поколения, расходы на авиационный компонент СНВ (хотя бы необходимые на его ликвидацию) и т.д.

К сожалению, такие затраты основной массе налогоплательщиков, в том числе и законодателям, пока неизвестны. Специалисты говорят, что стомость всех затрат (после устроенного С.Кириенко и его друзьями дефолта) может привысить объем государственного годового бюджета.

* * *

Взаключение можно сказать следующее. Подумайте, товарищи яблочники, правые и другие примкнувшие к ним депутаты Государственной Думы. Подумайте, за что вы голосуете. Посчитайте сами, для этого необходимо знать два арифметических дествия — сложение и умножение. Подумайте!!

Правильно сказал генерал А.Николаев: «...спешка с его принятием недопустима. Здесь как никогда актуально требование «семь раз отмерь, один раз отрежь». Договор в том виде, как он представлен на ратификацию, не может быть ратифицирован. Необходимо устранить его недостатки и тем самым не допустить получение США односторонних военных преимуществ. Что делать?

В условиях когда судьба Договора по ПРО фактически предрешена, нет смысла ратифицировать Договор СНВ-2 и приступать к предусмотренным им сокращениям, если в ближайшие 2—3 года нам, возможно, потребуется увеличивать боезаряды на своих СНВ, для чего денонсировать все соглашения по стратегическим ядерным вооружениям. В наибольшей мере нашим интересам отвечали бы следующие шаги.

Первое.Отказ Государственной Думы от ратификации Договора СНВ-2 как не отвечающего интересам национальной безопасности России.

Прошло семь лет как этот договор не действует, но российская сторона не понесла никакого ущерба, не нарушена оборонная безопасность нашего государства, обеспечивается ядерное сдерживание и национальные интересы России. Отсутствует гонка вооружения и гонка разоружения. Рейган отказался от Договора ОСВ-2 после семи лет его нератификации. Прецедент создан. Договор ОСВ-2 мешал американцам реализовать программу строительства тяжелых бомбардировщиков В-1В, а нам и сам Бог повелел отказаться от несправедливого соглашения и приступить к новым переговорам.

Второе. Заявление Государственной Думы и Правительства РФ о приверженности России делу сокращения стратегического ядерного оружия при условии неукоснительного соблюдения Договора по ПРО и подтверждения его бессрочности.

Только в этих условиях Российская Сторона готова незамедлительно приступить к переговорам с целью заключения нового, справедливого соглашения о более глубоких (чем по Договору СНВ-2) сокращениях СНВ на основе принципа равной безопасности, то есть гарантии неполучения какой-либо из Сторон в результате сокращений СНВ односторонних военных преимуществ.