год 2010-й - более 30.000.000 обращений

Проблема взаимоотношений веры и насилия имеет давние корни в истории различных религий. Но до сих пор философская дилемма библейской заповеди «не убий» и принципа талиона «око за око» не может найти однозначного своего решения и будоражит общественную мысль.

В последние несколько лет перед российской общественностью остро стоит вопрос об альтернативной гражданской службе (АГС). В конце 80-х—начале 90-х годов Россия подписала ряд международных документов, которые касались и права на АГС. Это право и было зафиксировано в Конституции 1993 г. В 1994 г. в Государственную Думу РФ был внесен законопроект «Об альтернативной гражданской службе», который был отправлен на доработку, и до сих пор решение этого вопроса находится в подвешенном состоянии. Однако неразрешенность его уже сейчас таит в себе большие проблемы для нашего государства и многих его граждан. Для более полного и объективного освещения проблемы необходимо обратиться к истории.

За последние несколько лет неуклонно растет тенденция к всеобщему «отказничеству» от службы в вооруженных силах. По данным Института религии и права [1], если в годы, предшествующие перестройке в СССР, таких «отказников» было не больше тысячи человек в год, то в последние годы положение резко изменилось. Только в 1996 г. таких «отказников» было более сорока тысяч человек, из них если в 1995 г. желающих проходить АГС было 532, то в 1997 г. — 1051 человек [2]. Причем на скамью подсудимых при отсутствии квалифицированной правовой защиты попадает не более 1,5% «отказников». При этом риск нести ответственность за уклонение от очередного призыва на военную службу с каждым годом становится все меньшим. Прокуратуры все чаще отказывают в возбуждении уголовного дела в отношении «отказников», а суды, применяя Конституцию напрямую, выносят решения в их пользу, поскольку по российским законам стремление гражданина реализовать свое конституционное право не может служить основанием для возбуждения против него уголовного или иного преследования. Существенным звеном в реализации этого права является «Определение Конституционного Суда РФ» от 22 мая 1996 г., которое гласит следующее: «Действия граждан, реализующих свое конституционное право на альтернативную гражданскую службу, не могут расцениваться как уклонение без уважительной причины от военной службы и, следовательно, не подпадают под признаки предусмотренного названными законодательными нормами (ст. 80, ч. 1 УК РСФСР — уклонение от очередного призыва на действительную военную службу и ст. 6 Закона Российской Федерации от 11 февраля 1993 года «О воинской обязанности и военной службе» — В.С.) право нарушения».

Таким образом, для призывников в настоящее время существует вполне легитимный способ уклонения от военной службы. Достаточно заявить о своих убеждениях (религиозных, пацифистских, этических, философских, даже при отсутствии таковых) и проблема решена. Причем, им даже не требуется разъяснений и доказательств своих убеждений, поскольку это противоречит ст. 29, ч. 3 Конституции РФ, которая гласит: «Никто не может быть принужден к выражению своих мыслей и убеждений или отказу от них». В итоге, всем желающим пройти АГС должна быть предоставлена отсрочка до принятия соответствующего Федерального закона, а поскольку самой альтернативной службы пока не существует, то получается следующее — молодые люди призывного возраста не служат ни на военной, ни на альтернативной службе.

Данная ситуация, которая объективно ведет к движению всеобщего «отказничества», подогревается еще и тем фактом, что некоторые издания и правозащитные организации проводят активную работу в этой области. Так секретарь Антимилитаристской радикальной ассоциации Н. Храмов открыто призывает к «кампании гражданского повиновения», направленной на информирование граждан об их конституционном праве на отказ от военной службы по убеждению и агитации воспользоваться этим правом. Цель же этой «кампании» состоит в том, чтобы «генералы недосчитались в казармах десятков тысяч отказников, открыто действующих на основе Конституции»[3]. Другая правозащитная организация — Молодые христианские демократы (МХД) — устраивает пикеты у Казанского собора в Санкт-Петербурге с требованием немедленного введения АГС, на которых они «рассказывают юношам об их правах во время призыва». В распространяемом обращении МХД к петербургской общественности в частности говорится: «Мы хотим привлечь внимание общественности к проблеме насильственного призыва в армию и еще раз доказать всем чиновникам, имеющим непосредственное отношение к призыву, что мы не допустим нарушения прав молодых людей, не желающих проходить службу в армии»[4].

Не меньше проблем и в содержании самого законопроекта об АГС. И первая проблема, как это не может не показаться странным, заключается в самом названии законопроекта, а точнее в его содержательном аспекте: будет ли это исключительно «мирная», «гражданская» служба, или же она будет касаться и военной сферы без принятия присяги (воинской клятвы) и ношения оружия, на чем в принципе и основано противоречие некоторых пацифистски настроенных конфессиональных образований и государства?

Вышеуказанные правозащитные организации вместе с разработчиками самого законопроекта категорически отстаивают первый вариант службы, ссылаясь при этом на принятые Россией международные договоры и собственное законодательство. При этом согласно ст. 7 законопроекта альтернативная гражданская служба должна проходить «на государственных и муниципальных предприятиях, в учреждениях, организациях и службах». Однако в принятых международных правозащитных документах нет четкого определения и настаивания на исключительности «гражданской» службы. В «Документе Копенгагенского совещания по человеческому измерению СБСЕ»[5] в ст. 18.4 сказано о том, что «формы альтернативной службы в принципе не будут связаны со службой в боевых частях». А в Комментарии к Федеральному закону говорится о том, что содержание и формы АГС «должны иметь гражданский характер либо не должны быть связаны со службой в боевых частях»[6]. Такая альтернативная интерпретация Закона отнюдь не исключает службы в строительных, железнодорожных, пожарных, спасательных, кинологических, медицинских, хозяйственных и иных частях, не связанных с ношением и применением оружия.

Вторая проблема заключается в правовом соответствии законопроекта государственному законодательству. Ст.19 Конституции гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от его отношения к религии, убеждений и запрещает любые формы ограничения прав граждан по признакам религиозной принадлежности. Этому законоположению соответствуют ст. 3.3 и 3.4 Федерального Закона «О свободе совести и о религиозных объединениях». Первое положение гласит следующее: «Установление преимуществ, ограничений или иных форм дискриминации в зависимости от отношения к религии не допускается». Во втором говорится о том, что «граждане Российской Федерации равны перед законом во всех областях гражданской, политической, экономической, социальной и культурной жизни, независимо от их отношения к религии и религиозной принадлежности». При внимательном изучении законопроекта можно найти много положений, которые ущемляют права не только традиционно положительно настроенных к военной службе конфессий, но и права неверующих граждан. Вот лишь некоторые из них:

1. Если по ст. 59.1 Конституции защита Отечества является «долгом и обязанностью» гражданина РФ, то по ст. 3 законопроекта лишь только «долгом» перед обществом.

2. Ст. 26 законопроекта «Правовые последствия уклонения от альтернативной гражданской службы» говорит лишь о последствиях уже во время прохождения АГС (совершенно не регламентируя четко этот вопрос), но в самом законопроекте отсутствует положение о наказании за само уклонение от этой службы. А в УК РФ (ст. 328. Уклонение от прохождения военной и альтернативной гражданской службы.) сроки наказания за уклонение от прохождения военной службы почему-то больше, чем за аналогичное уклонение от АГС.

3. Военнослужащие проходят службу в армии зачастую за пределами своей местности, а иногда и за пределами России. В отличие от них ст. 7 законопроекта гарантирует «альтернативникам» «службу на территории того субъекта Российской Федерации, где они постоянно проживают». Более того, по ст. 22 данная категория граждан в случае неудовлетворения местом службы имеет право обращаться в орган власти, направивший на эту службу, с заявлением «об изменении места и региона прохождения альтернативной гражданской службы».

4. Служебные отношения между работодателями и лицами, находящимися на АГС, согласно ст. 17 и 22 законопроекта осуществляются на основании трудовых договоров, уставов и правил внутреннего трудового распорядка предприятия, учреждения, организации, на которых гражданин проходит службу. Таким образом, после 8-ми часового рабочего дня он свободен и предоставлен самому себе. Тогда как военнослужащий проходит службу согласно более жесткому и четко регламентированному военному Уставу. Условия армейской службы уже сами по себе неизбежно налагают ограничения на личную свободу военного человека. Служившие в армии или проходящие службу в ней сейчас прекрасно знают, что понятие «свободное время» в условиях российской армии весьма неопределенно, поскольку в сфере свободного от воинской службы пространства и времени военнослужащий может оказаться только после своего увольнения в запас. Эти ограничения зачастую усугубляются естественными для армии нарядами и караулами, тревогами и учениями, а иногда и боевыми действиями, когда «свободного от службы времени» практически не существует.

5. В свое свободное от работы время согласно ст. 25 законопроекта «альтернативник» имеет полное «право обучаться на вечерних и заочных отделениях образовательных учреждений на общих основаниях». Военнослужащий же не имеет никакого права и возможностей к получению такого образования.

6. По ст. 24 гражданину, «проходящему альтернативную гражданскую службу, предоставляется ежегодный оплачиваемый отпуск продолжительностью 15 рабочих дней», причем по его же просьбе «ему может быть предоставлен дополнительный неоплачиваемый отпуск продолжительностью до 10 дней, который не засчитывается в срок прохождения» АГС. Проходящим военную службу в армии отпуск предоставляется, как правило, в редких случаях и только в виде поощрения и т.д.

В итоге, как это видно из вышеизложенного, права граждан, которые должны проходить службу в армии (перенося, согласно воинскому Уставу, все «тяготы и лишения воинской службы», иногда рискуя при этом своим здоровьем и жизнью) будут ущемлены по отношению к «альтернативникам», если законопроект будет принят Госдумой в настоящем виде. «Боеспособность армии, — как справедливо заметил о. Константин Татаринцев, — во многом будет зависеть, в случае принятия закона, от того, в каком виде он будет принят: или он откроет огромные ворота для утекания от ратного служения родине симулянтов, не имеющих гражданской совести, чувства ответственности за свое общество, или он откроет узкие двери действительно для тех, кому положено через них пройти [7]».

В любом случае, решение поставленных в докладе вопросов актуально сегодня для нашего общества и требует своего честного и профессионального рассмотрения в пользу снятия межрелигиозных противоречий и конфликтов с государством, а также предоставления законных прав по альтернативной государственной службе гражданам России.

[1] Пчелинцев А.В. Право не стрелять…, с.58-61.
[2] Там же, с. 93; Религия и право. — М.: 1998 — №1-2 (4-5) — С. 7.
[3] Призываем к гражданскому повиновению // Религия и право. — М.: 1998 — №1-2 (4-5) — С. 10.
[4] Там же, с. 16.
[5] См.: Документ Копенгагенского совещания по человеческому измерению СБСЕ. — Копенгаген, 1990.
[6] Комментарий к Федеральному закону «О свободе совести и о религиозных объединениях» // Свобода совести и государственно-церковные отношения в Российской Федерации. Документы и материалы. — М., 1999, с. 54.
[7] Не превратить реформу в мыльный пузырь // Религия и право. — М.: 1998 — №1-2 (4-5) — С.9.