год 2010-й - более 30.000.000 обращений

Российские власти никогда всерьез не занимались устройством судеб закончивших службу офицеров. Помочь своим коллегам решило Министерство обороны Великобритании. Вот уже восьмой год оно финансирует программу, в рамках которой в нескольких городах России бывшие военнослужащие учатся престижным гражданским специальностям и английскому языку. Подробнее узнать о программе и адреса центров переподготовки можно на сайте посольства Великобритании. На сегодняшний день это единственная стабильно работающая программа социальной адаптации российских военных, к тому же признанная Минобороны РФ. Британский координатор программы Максуэлл Джардим рассказал корреспонденту "НГ" о ее трудностях и успехах.

- О британской программе переподготовки российских офицеров высказывается немало разноречивых оценок. Каков на сегодня ее официальный статус?

- Программа работает на основе протокола о намерениях, подписанного министрами обороны Великобритании и России в сентябре 1993 года. Переговоры о более весомом документе - меморандуме - все еще продолжаются. Но мы надеемся, что они успешно закончатся уже в этом году.

Пока мы работаем, поскольку программа полностью финансируется Великобританией. Я сам - не дипломат, нахожусь в России по приглашению Министерства обороны.

- Как все начиналось?

- Идею программы министры обороны Павел Грачев и Малькольм Рифкинд обсудили в Лондоне в 1992 году. Тогда вопрос о сокращении армий стал для всех очень актуален в связи с Договором о сокращении обычных вооруженных сил в Европе. Грачев захотел посетить наш центр переподготовки военнослужащих. Россия никогда прежде не занималась адаптацией военнослужащих к гражданской жизни. Да и теперь сами участники нашей программы часто сетуют: "Получил повестку об увольнении - свободен". Грачев тогда обсудил проект и с принцем Чарльзом. Встреча была продолжительной, судя по его письменному отчету.

- Наверняка вы с ним ознакомились.

- Там говорилось, что Грачева беспокоила адаптация военнослужащих, увольняемых в ходе крупных сокращений. Во всяком случае, он произвел на принца впечатление человека, который был всерьез озабочен будущим Вооруженных сил России и тех людей, которые окажутся не у дел.

- Это было также связано с выводом российских войск из Европы?

- В том числе и с этим.

- Во сколько обошлась программа переподготовки на сегодняшний день?

- Мы потратили больше 8 миллионов фунтов стерлингов. Бюджет программы в текущем году - 2,25 миллиона фунтов.

- Сколько человек вы уже выпустили?

- Уже около 14 тысяч. В настоящее время учатся 1200 человек, которые должны быть выпущены летом 2002 года.

- Чему вы их учите? Какие дисциплины наиболее популярны среди слушателей?

- В основном у нас две категории специальностей: экономические и информационные. Их популярность делится примерно в пропорции 60:40%. Наибольшим спросом пользуется курс по предпринимательской деятельности на предприятиях малого и среднего бизнеса. Общая продолжительность обучения 3-3,5 месяца. Помимо этого мы предлагаем курсы интенсивного изучения английского языка при Британском совете в Москве и Санкт-Петербурге.

- Где находятся центры переподготовки?

- Самый первый центр открылся в Ростове-на-Дону в 1995 году. За ним последовали Петербург и Нижний Новгород в том же 1995 году. В Москве была сделана попытка запустить программу в 1996 году, однако не совсем удачная. Дело в том, что курсы разместились в Военном университете на Садовом кольце, куда было трудно попасть посторонним, тем более иностранцам. Поэтому курсы закрылись. Аналогичная история случилась в Новосибирске, где работу пришлось прекратить через 3 месяца. В том же году заработал центр во Владивостоке, который сегодня действует. Курсы английского языка открылись при Британском совете в Санкт-Петербурге в 1997 году и в Москве в 1998 году. И наконец, 3 апреля 2002 года начались занятия в Самаре и Екатеринбурге.

- Откуда к вам приезжают слушатели?

- Из различных регионов, хотя мы не оплачиваем проезд. В Петербурге, Ростове, Нижнем Новгороде и Владивостоке мы берем на себя расходы за проживание в общежитиях для офицеров. Во Владивостоке у нас были люди с Камчатки, из Хабаровского края. Но самая богатая география, конечно, в Ростове-на-Дону. Слушатели приезжали из Астрахани, Волгограда, Владикавказа, Ставрополя, Сочи, Адыгеи, самой Ростовской области. Впервые в Ростове учатся 9 человек из Воронежа. Мы очень довольны, что работаем с воронежцами, будем и дальше их набирать. Также мы расширяем нашу деятельность на Курск и Курскую область.

- Ваш педагогический персонал - российский?

- В основном да, кроме преподавателей на курсах английского языка. Там преподают только носители языка. Курсы эти популярны. В Москве и Петербурге ежегодный конкурс составляет 3 человека на место.

- Довольны ли вы российскими преподавателями?

- Мы стараемся с ними сотрудничать. Многие из них получают возможность освоить новый стиль преподавания - вложить все самое главное в курс, краткий по сравнению с вузовским. Но не всем это нравится или удается, и отсев преподавателей у нас большой. Они работают по годовым контрактам, которые каждая сторона может и не возобновлять.

- Для них это вспомогательная работа?

- Нет, почти для всех - основная. Хотя мы предупреждаем, что, согласно договоренности между Великобританией и Россией, программа не вечная и может прекратить свое существование в течение трех месяцев. Среди преимуществ - неплохая зарплата, возможность использовать самое современное оборудование и повышать свою собственную квалификацию. Наши преподаватели получают зарплату 800-1200 долларов в месяц. Мы выделяем необходимые деньги на ремонт помещений. Вообще-то большинство довольны. Многие говорят, что впервые работают в структуре, где их слушают. В других местах - отчитал лекции и уходи. Вот в Ростове у нас преподаватели - это люди, которые обожают свою работу и ходят на нее как на праздник. Все больше таких в Петербурге и Владивостоке. А вот в Нижнем Новгороде пришлось уволить директора центра, потому что он управлял коллективом в своих личных интересах.

- Вы сказали, что срок обучения составляет 3-4 месяца. Разве можно за это время научить кого-то иностранному языку? Или вы берете людей, которые немного его знают?

- Кандидаты должны иметь минимальные знания. Но, кроме того, это интенсивный курс: 6 часов в день путем "полного погружения". В результате слушатели приобретают определенные навыки разговорной речи. И, конечно, мы стараемся найти людей с определенными способностями. После окончания они, как правило, могут общаться по-английски. Приезжают принимать экзамен абсолютно посторонние люди из Кембриджа, и слушатели получают сертификат Кембриджского университета. В каждом наборе у нас есть 5-6 человек, которые получают оценку 6 по 9-балльной системе. Они имеют возможность поступать в британский университет на любые курсы неязыкового характера.

- Большие ли у вас языковые группы?

- В Москве каждая лингвистическая группа включает примерно 40 человек. Всего за эти годы мы обучили английскому около 700 человек. Из них 40 закончили с оценкой 6, большинство получили пятерки. Это высокий уровень знаний. Мы не рекламируем эту программу - у нас и так много желающих.

- Где работают выпускники курсов английского языка?

- В основном в коммерческих фирмах - представительствах "Кодак", "Нестле", "Алкатель" и других.

- А те, кто получил другую подготовку?

- Более 70% успешно трудятся на должностях от менеджера до гендиректора различных фирм, некоторые открыли свой бизнес.

- Сейчас коммерческие фирмы полны российской молодежью с прекрасным образованием и языком, знакомой с западной офисной культурой. Как ваши выпускники выдерживают с ними конкуренцию?

- Знаете, руководителям многих западных фирм в России поначалу советовали не иметь дело с бывшими коммунистами. Дескать, у старшего и среднего поколений - испорченный менталитет, берите тех, кому 22-25 лет. Один из коммерческих директоров потом жаловался, что они немало натерпелись с двадцатилетними. У этих ребят нет должного опыта и мировоззрения, чтобы нестандартно подходить к делу. Из всех возможных решений они принимали самые невыгодные. В этом смысле военные в отставке, прошедшие определенную школу жизни и хорошо знакомые с российскими реалиями, демонстрируют гораздо более динамичный стиль работы. Если, к примеру, взять информационные специальности, то здесь среди отслуживших есть люди очень продвинутые. Им мы предлагаем осваивать передовые сетевые технологии. Как вы понимаете, в России сейчас такие специалисты пользуются огромным спросом.

- По каким критериям вы отбираете слушателей?

- Федеральные законы "О статусе военнослужащих" и "О воинской обязанности и военной службе" определяют, кто имеет право на бесплатную переподготовку. Это люди, увольняемые по таким статьям, которые не дискредитируют офицерское звание.

- Действующие офицеры есть?

- Они должны быть включены в план на увольнение. Те, кто еще служит, должны принести направление от командира, свидетельствующее, что они увольняются в таком-то квартале. Мы принимаем только тех людей, которые покидают армию в ближайшие 9-12 месяцев.

- Военные не могут просто взять бумагу у командира и прийти в британский центр. Кто их направляет, как происходит отбор?

- В большинстве случаев они сами проявляют инициативу. Есть такие офицеры, которые не получают разрешения командира и специально берут отпуск. Недавно во Владивостоке был первый случай, когда военнослужащий в военном суде отсудил свое право пройти переподготовку. Суд занял его сторону против командира воинской части, который отказывался отпустить его учиться. Закон "О статусе военнослужащих" гарантирует их право на адаптацию и обязывает командиров в течение последнего года службы отпускать подчиненных на три месяца для переподготовки.

- Недавно Кассационная коллегия Верховного суда признала право военнослужащих общаться с иностранцами. Расширит ли это возможности вашей программы?

- Я лично приветствую это решение и очень надеюсь, что оно поможет уйти от прежних стереотипов. Думаю, что это действительно укрепит отношения российских офицеров с их зарубежными коллегами. До сих пор, например, ни один из российских офицеров, с которыми я сегодня взаимодействую, не мог посетить британское посольство без разрешения своего начальника. И, что характерно, прежде оно давалось очень редко, в основном на торжественные приемы.

- Как вы полагаете, что особенно притягивает российских военнослужащих в британской программе переподготовки?

- Программа напоминает людям, что они еще могут учиться и рассчитывать на хорошую работу. У них появляется совершенно другой взгляд на жизнь. Для военнослужащего самое главное - знать, что он не брошен. Моя задача в том, чтобы они почувствовали определенную заботу.

- Каковы дальнейшие перспективы программы?

- На сегодня имеется полная поддержка со стороны Министерства обороны Великобритании, премьер-министра и посла Великобритании в Москве. Но добровольные обязательства британской стороны истекают в марте 2003 года. И пока нет официальных гарантий, что программа будет существовать дальше. Но я думаю, что если Минобороны России захочет ее продлить, то это, безусловно, найдет положительный отклик у британской стороны. Однако будущее программы видится мне более определенным после того, как в прошлом году была создана совместная руководящая группа. Ее сопредседателями стали начальник управления Центральной и Восточной Европы МО Великобритании Малькольм Хауорт и первый заместитель начальника управления кадров российского военного ведомства генерал-лейтенант Николай Резник.

- Как вы делите финансовую и организационную ответственность с российской стороной?

- Несмотря на законы, денег на переподготовку офицеров в федеральном бюджете России нет. До сих пор мы не подписывали с российской стороной никаких контрактов. В каждом конкретном случае составляется документ, который определяет обязательства британской стороны: сколько человек и по каким конкретно специальностям будем готовить и какая сумма для этого потребуется. Мы просим, чтобы российская сторона выделила помещения. Она также сама набирает педагогический персонал - я лишь все это контролирую. Что касается распоряжения бюджетом программы, то моя позиция такова: российские учебные центры по согласованию с нами приобретают все, что считают необходимым. Однако дальнейшее наше сотрудничество обуславливается тем, насколько точно исполняется составленная смета.

- Деньги не всегда тратятся по назначению?

- Есть серьезные случаи нецелевого расходования средств на местах. После того как в 1997 году возникли сложности в петербургском центре, мы сами контролируем это.

- Какие еще трудности вы испытываете? Какие ведомства и конкретные лица помогают и какие мешают?

- Есть люди, которые просто озабочены тем, что делает британский офицер бок о бок с российскими офицерами и какие цели он преследует. Есть и те, которые всерьез беспокоятся по поводу государственной безопасности, потому что они получают за это свою зарплату. Есть также люди, которые говорят: "Вы не остановитесь, пока не переподготовите всю Российскую армию". Это ложное представление. Мы принимаем на учебу только тех, кто увольняется из Вооруженных сил и может это доказать.

- Как вы учитываете перспективы реформ Российской армии?

- Президент Путин сказал, что России нужны Вооруженные силы, которые она может себе позволить. Личный состав за годы реформ сократили с 4 миллионов до 1,7 миллиона, затем до 1,2 миллиона. Сейчас речь идет о том, чтобы сократить штатную численность до 850 тысяч человек, не считая, правда, внутренних и пограничных войск. Пока что российское Минобороны не располагает собственными программами, способными обеспечить право каждого увольняющегося на приобретение новых знаний и навыков. Поэтому наша программа, бесспорно, вносит свою лепту.

- Если эти цели ясны российскому руководству, то кто же все-таки мешает, а кто помогает?

- Сегодня главная проблема - отсутствие информации о программе в войсках. Жаль, что долгое время продолжались разговоры о том, чтобы закрыть программу. Якобы она изжила свой век. Очевидно, это было рассчитано на то, чтобы дестабилизировать обстановку, в которой мы работаем. В частности, мы были вынуждены закрыть один из своих центров в Подмосковье после публикации в "МК" в 2000 году. Командиры под впечатлением этой статьи запретили своим военнослужащим идти на курсы с якобы сомнительными целями и перспективами. Правда, сейчас все это ушло на второй план.

- Есть ли сугубо российские организации, которые занимаются переподготовкой военнослужащих?

- Есть немало структур, которые претендуют на то, что занимаются переподготовкой. Это и комитеты ветеранов, и различные организации "афганцев", и Всероссийский центр переподготовки офицеров ГРАД, и Независимый профсоюз офицеров, и различные организации в регионах. Причем, если суммировать заявленные ими количества выпущенных слушателей, то получится больше, чем было уволено из Российских вооруженных сил. Рапортуют о сотнях тысяч. Это происходит в результате повторного счета: Петров приписывает себе программы Сидорова и наоборот. Есть три или четыре российские организации, которые регулярно приводят статистику, равную нашей. Но реально ни одна из перечисленных организаций пока что не смогла бы конкурировать с нашими курсами. Понятно, что право заниматься переподготовкой военнослужащих открывает доступ к финансированию по федеральным и международным программам.

- Кто в России реально выделяет деньги на программы переподготовки?

- Время от времени выделяются средства из бюджета Министерства труда и службы занятости. Но в масштабах России это очень маленькие средства. В то же время есть программа переподготовки военнослужащих по линии ТАСИС, которая началась в 1993 году. На нее ассигновали 15 миллионов экю, право ее осуществлять получило Министерство образования РФ. Тогда же германский МИД выделил 129 миллионов марок на создание 10 центров обучения военнослужащих. Британские курсы на сегодняшний день работают в двух из этих центров - в Ростове-на-Дону и в Нижнем Новгороде. Отвечало за эту программу МО РФ. Однако по многим параметрам британская программа остается единственной стабильно работающей в России.

- Стоит ли вопрос о том, чтобы координатором отечественных и зарубежных программ было одно ведомство?

- До сих пор три ведомства претендуют на то, чтобы этим заниматься: министерства обороны, труда и социального развития, образования. Но главным заказчиком, мы уверены, как и в Великобритании, должно быть Минобороны. Российское правительство с этим согласилось и закрепило это в своем постановлении # 729 от 15 октября 2001 года.

- То есть в последнее время в ваших отношениях с Минобороны России появилось больше определенности?

- В последние месяцы МО РФ сделало попытку все-таки разобраться, какое из его подразделений будет отвечать за британскую программу. Мы считали, что этим вопросом должно заниматься Главное управление кадров (ГУК) МО РФ. В начале апреля мы получили письмо начальника ГУК генерал-лейтенанта Николая Панкова с уведомлением, что координировать ее будет Главное управление воспитательной работы.

- Чем хуже или лучше подчинение другому управлению?

- Все будет зависеть от того, каким образом пройдет "перестройка". На сегодняшний день британская программа переподготовки - это только маленькая часть всей деятельности МО по социальной адаптации военнослужащих. Сложно сказать, какое место она займет в списке приоритетов управления по воспитательной работе.

С ГУК мы работаем уже 8 лет, хотя и с переменным успехом из-за частых реорганизаций. При мне сменился уже пятый начальник управления. При этом британская программа переподготовки неизменно оставалась одним из приоритетов работы. И это позволяло выходить на кадровиков в округах. У нас сложились хорошие отношения с кадровиками на местах, в частности в Ростове-на-Дону, в Северокавказском военном округе. Налаживаются отношения с управлениями кадров Тихоокеанского флота и Ленинградского военного округа. В Великобритании переподготовка находится в ведении главного кадровика, а разработка кадровой политики относится к области военной доктрины. Мне трудно сказать, изменится ли что-то с передачей нашей программы под ответственность ГУ воспитательной работы. Мы, конечно, постараемся, чтобы все прошло как можно более гладко.

На днях был принят приказ # 115 министра обороны. Он объясняет, каким образом МО будет выполнять постановление правительства # 729. Этот приказ расписывает программу переподготовки на ближайшие 4-5 лет. Там также написано, что ГУК будет принимать самое непосредственное участие в комплектовании, наборе и агитационной работе в воинских частях. Для меня это хорошая возможность сохранить наши контакты с кадровиками на местах, что в такой огромной стране, как Россия, очень важно.

Но многое будет зависеть от того, сколько денег и штатных должностей будет выделено новой структуре под новые обязанности. Пока российской федеральной программой переподготовки целенаправленно занимаются лишь пять штатных сотрудников отдела проблем социальной адаптации военнослужащих МО. Если в управлении воспитательной работы должности окажутся внештатными и деньги не будут выделяться, то есть опасность, что российская программа не выживет. Есть же опыт трех предыдущих федеральных программ, которые были исключены из бюджета. В подобном случае и российско-британской программе придется нелегко.

- Вы знакомы с полпредом президента в Южном федеральном округе Виктором Казанцевым? Он вам помогает?

- Виктор Казанцев оказал нам огромную помощь. Еще будучи командующим округом, он подписал первый приказ # 185 от 1997 года, который обязывал командиров отпускать своих людей на переподготовку. Вообще своим существованием программа переподготовки во многом обязана именно ему. Мы часто ссылаемся на успех в Ростове-на-Дону, которого мы добились благодаря поддержке Казанцева-полпреда.

- В качестве полпреда он ведет не одну образовательную программу - открыл, например, школу суворовцев в Южном федеральном округе.

- Почему-то Казанцев лучше других понимает, что такое быть брошенным в любом возрасте.

- Южный федеральный округ - единственный, где идут реальные боевые действия. Это создает определенные трудности. В то же время там размещается большой военный контингент. Кто из военачальников сейчас вам помогает?

- Сейчас действует обновленный приказ # 196 генерал-полковника Геннадия Трошева, который работает в таком же ключе. Наши успехи в Ростове стали возможны в том числе благодаря его усилиям.

- Ожидаете ли вы, что у вас может появиться дополнительная работа? Скажем, подготовка кадров для профессиональной армии?

- Сейчас я таких перспектив не вижу. Но для создания профессиональной армии на самом деле необходимо, чтобы люди спокойно могли ее покидать. Профессионалы должны иметь возможность вернуться к гражданской жизни, у них должна быть хорошая специальность и тем самым уверенность в своем будущем.

Самих же военнослужащих, кадровых офицеров, Россия будет готовить так, как она это делала до сих пор. Сейчас, на мой взгляд, речь идет о том, чтобы создать профессиональный рядовой и сержантский состав. Великобритания считает, что у нее есть чем поделиться в этой области, как и в области переподготовки. Лейтенанты и капитаны заняты у вас тем, чем в Великобритании - капралы и сержанты. Помимо этого капралы и сержанты у нас - главный источник профессиональных знаний, и именно они выполняют роль инструкторов. Они учат в том числе и высокопоставленных офицеров. В Российской армии призывники строят, убирают, собирают урожай, водят машины, ходят с метлой, чистят туалеты. У нас ни один военнослужащий туалеты не чистит.

- А кто чистит?

- Гражданский персонал. Рядовой у нас получает слишком много, чтобы мыть туалет. Иногда это делают курсанты. В британских вооруженных силах заботятся о том, чтобы солдаты осознавали свое будущее предназначение, в частности, понимали, ради чего им, возможно, придется воевать.