|
Свои взгляды на этот счёт я излагаю на конференциях и в печати с 1990 года - от конференции руководящего состава Войск ПВО 1 ноября 1990 г. с темой выступления "Проблемы и направления совершенствования противовоздушной обороны государства и управления в ней в ходе военной реформы". Суть этих взглядов в следующем.
Нормальная этапность ОБОРОННОГО СТРОИТЕЛЬСТВА В ГОСУДАРСТВЕ предполагает разработку и государственное утверждение:
1. президентской "Концепции национальной (федеральной) безопасности" и её составных частей, в том числе "Концепции военной безопасности";
2. основанной на них "Военной доктрины" (для неагрессивного государства лучше - "доктрины военной безопасности");
3. "Генерального плана", "Программы" или иного подобного документа оборонного строительства в государстве и его составных частей, в том числе - "военного строительства ВС МО";
4. замысла, содержания и плана "Военной реформы России" и её составных частей: реформирования ВС МО и остальных полутора-двух десятков силовых структур с вооруженными формированиями; конверсии оборонно-промышленного комплекса (ОПК); воссоздания системы морально-патриотического воспитания граждан;
5. замысла, содержания и плана "реформирования ВС МО РФ" в рамках "военной реформы в России".
Соответственно этому предполагается и этапность ВОЕННОГО СТРОИТЕЛЬСТВА ВС:
1) обоснование "функциональной структуры ВС", определяющей, какие виды войск и сил для решения каких задач мирного и военного времени в каких сочетаниях необходимо иметь в составе ВС; это предопределит организацию ВС в мирное и военное время;
2) выбор "функциональной структуры руководства ВС" в мирное время и в различных возможных конфликтах с распределением функций административного и оперативного руководства на различных уровнях (в различных звеньях); это предопределит организацию руководства ВС в мирное и в военное время;
3) определение соответствующей организации ВС и руководства ими оргштатной структуры войск и органов руководства ими, которое обеспечит их наиболее рациональное (эффективное и экономичное) повседневное и боевое функционирование.
Не сделав ничего этого в конкретной последовательной постановке, не разобравшись и не обосновав, КАКИЕ ВС МО и ПОЧЕМУ нам нужны и посильны экономически в соответствующие сроки, взялись за последнее и то только в отношении ВС МО.
Практические действия свидетельствуют о НЕПОНИМАНИИ того, что военная реформа не может проводиться только в ВС МО обособленно под руководством Министра обороны, кому бы лично это не поручали - то ли И.Н. Родионову с В.Н. Самсоновым, то ли И.Д. Сергееву с А.В. Квашниным.
Военная некомпетентность в сочетании с произволом в терминологии, неразберихой в методологии и неопределённостью в идеологии, отход от профессиональной и планомерной работы к личным вмешательствам сгоряча и наскоками руководства предопределили ВОЛЮНТАРИЗМ и серьёзные ОШИБКИ в принятии судьбоносных решений.
Однако, тяжёлое положение ВС МО России объясняется не только их недооценкой государством. Неквалифицированное военное руководство не занимает активную и грамотную позицию в вопросах военной безопасности и оборонного строительства.
Так называемая "ВОЕННАЯ РЕФОРМА" и продолжается без серьёзной научной подготовки. При наличии двух запоздалых (1996 и декабрь 1997 года) изданий очень расплывчатой и декларативной президентской "Концепции национальной безопасности" и отсутствии министерской "Концепции военной безопасности" более 12 лет пытаются создать вразумительную ВОЕННУЮ ДОКТРИНУ. Подготовив за это время полтора десятка её проектов, военное руководство даже в октябре 1999 года представляет в Совет безопасности проект, ориентированный на прошлые войны 1-й половины минувшего века и на прошлых наземных противников времён 1-й и 2-й мировых войн.
Старое, сухопутное в своей основе мышление большинства военного руководства, его неспособность перестроиться на воздушно-космическое мышление и понять принципиальное отличие будущих противников от прошлых привело к тому, что пути реформирования ВС России, осуществляемого не в государстве в целом и не согласованно во всех более, чем полутора десятках силовых структурах, а обособленно только в ВС МО, оказываются совершенно НЕАДЕКВАТНЫМИ ни характеру будущих войн, ни специфическим особенностям наиболее опасных из возможных будущих противников.
Мы готовим Вооруженные Силы НЕ К ТЕМ ВОЙНАМ и НЕ ПРОТИВ ТАКИХ ПРОТИВНИКОВ, какие грозят нам и не в отдалённом будущем, а уже сегодня. Об этом моя статья в "Независимом военном обозрении" № 43 "Трудный путь военной доктрины", другие статьи, статья Андрея Ивановича НИКОЛАЕВА "Абстрактная доктрина абстрактного государства" в "НВО" № 46. В чём здесь дело?
Основная беда вот уже нескольких поколений нашего государственного и военного руководства состоит в том, что оно, во-первых, не понимает закономерности СМЕНЫ ГЛАВНОГО ОРУЖИЯ в ходе и после каждой большой войны, обуславливаемой возрастанием темпов их развития, а значит и СПОСОБОВ ВЕДЕНИЯ ВООРУЖЕННОЙ БОРЬБЫ, и во-вторых, не умеет ПРОГНОЗИРОВАТЬ вызываемые этим КОРЕННЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ БУДУЩИХ УСЛОВИЙ. Именно поэтому в каждый послевоенный период оно смотрит не в будущее, а в прошлое и ориентируется не на будущие, а на минувшие войны.
Причинами этого являются НЕЗНАНИЕ военной ИСТОРИИ и НЕПОНИМАНИЕ СУТИ коренных послевоенных ИЗМЕНЕНИЙ.
Военные действия в различных видах военных конфликтов носят различный характер. Он предопределяется особенностями борющихся сторон - уровнями их экономического и социального развития, общенациональными и военными традициями, политикой и военными взглядами руководства, причинами возникновения и целями борьбы.
Ушедший XX век был веком двух состоявшихся и назревавшей, грозившей стать ядерной, 3-й мировой войны. Каждая мировая война сопровождалась и завершалась СМЕНАМИ ГЛАВНОГО ОРУЖИЯ её ведения. Со сменами оружия менялись и способы ведения вооруженной борьбы. Это меняло характер военных угроз и даже некоторые понятия такие, как “зона военных действий” и “сфера вооруженной борьбы.”
"Царицу полей" 1-й мировой войны - пехоту и конницу - сменили бронетанковые и механизированные силы 2-й мировой войны. К сожалению, не восприняв это, наше руководство перед Великой Отечественной войной в вопросе, на чем базировать Красную Армию - на “коне” или на “моторе” - пошло с отсталыми кавалеристами Ворошиловым и Буденным, а не с прогрессивными сторонниками механизации и моторизации армии Фрунзе, Тухачевским и их единомышленниками.
Из-за этого наши воины в начале войны шли на броню с шашками наголо, с бутылками горючей смеси в руках или с гранатами на поясе, а не жгли бронетехнику врага кумулятивными (как тогда называли - “бронепрожигающими") снарядами, впервые созданными у нас и предлагавшимися в виде “ручных Катюш” - по сути тех же германских фаустпатронов конца войны или совремённых гранатомётов. Серьёзные бронесилы мы развернули только в ходе войны.
До 2-й мировой войны включительно основным содержанием войн были кровопролитные полевые сражения массовых сухопутных армий и действия сильных флотов под прикрытием авиации, поддерживавшей сухопутные войска и морские силы, а также самостоятельно подавлявшей и разрушавшей коммуникации и объекты тыла за зоной военных действий (на суше она определяется глубиной оперативного построения сухопутных фронтов - до 250-300 км).
Все возраставшая угроза с воздуха, которая вначале возникла для вооруженных сил на полях сражений, быстро вышла за пределы зоны военных действий и распространилась вглубь территорий воюющих государств. Воздушным ударам стали подвергаться стратегические коммуникации и объекты тыла.
Так воевала Германия и её союзники.
Однако уже тогда наметилась замена в качестве главного оружия войны бронетанковых и механизированных сил силами воздушно-космического нападения.
После 2-й мировой и Великой Отечественной войны, пока мы воздавали должное бронесилам, их сменили воздушные силы - авиационные, а затем и ракетные силы и средства воздушного и космического нападения.
США и их союзники обозначили полный отход от военных действий с применением живой силы в качестве главной и универсальной силы, ведущей вооруженную борьбу, и переложили основные усилия на технику, прежде всего на авиацию и флот.
Наиболее могущественные из совремённых возможных противников - англосаксы и их союзники - еще со 2-й мировой войны предпочитали вести борьбу техническими средствами издалека, в 1-ю очередь авиацией и флотом, а не живой силой. В отличие от наших прошлых противников и особенно от нас самих они никогда не устилали пути к военным успехам горами своих трупов. Живую силу они всегда берегли и, если применяли, то не впереди техники, а только после создания техникой благоприятных предпосылок для успеха её действий. Сам личный состав “в штыковые атаки” тоже никогда не рвался и героических подвигов в нашем духе не совершал. Даже совремённый “американизированный” германский солдат уже совсем не тот, каким был гитлеровский германский солдат.
В Персидском заливе в 1991 г. это выразилось в полуторамесячных ударах с воздуха, после которых последовало 4 суток ("100 часов") наземных действий, закончившихся капитуляцией Ирака.
Всю 2-ю мировую войну они интенсивно бомбардировали стратегической авиацией экономику Германии, вели боевые действия на морях и океанах, материально поддерживали Красную Армию вооружением и продовольствием, а свою живую силу ввели только к концу войны (в середине 1944 г.), когда советская армия приступила к стремительному самостоятельному освобождению всей Европы.
Американская концепция ведения вооруженной борьбы, рассматриваемой не через полевой бинокль из пехотного окопа или смотровую щель в броне танка, а более стратегично, закладывалась во все послевоенные конфликты с участием США и лежит в основе их взглядов на будущие войны.
Воздушные вторжения принципиально отличаются от наземных. Если сухопутные силы могут продвигаться вглубь страны лишь прорывая позиции наземных сил, преодолевая с боями наземную оборону, и против них было достаточно сосредоточения войск во фронтовой полосе, то воздушные силы в отличие от них пролетают над зоной наземных военных действий и атакуют цели за нею в пределах досягаемости (сотни и тысячи километров). Против них необходимо создавать специальную оборону и вести борьбу с ними в воздушной сфере на всем этом пространстве специальными силами и средствами (противовоздушной обороны). Эта разница руководством тоже не была воспринята своевременно.
Важнейшая совремённая реальность состоит в том, что ВОЕННАЯ УГРОЗА С ВОЗДУХА И КОСМОСА, непрерывно возрастая, вышла на ПЕРВЫЙ ПЛАН. Противостояние нам технически оснащённого СТРАТЕГИЧЕСКОГО противника, делающего ставку на войну прежде всего против экономической структуры государства, а не его военной мощи, в отличие от прошлого ТАКТИЧЕСКОГО противника, представлявшего войну прежде всего как кровопролитные полевые сражения массовых армий и сильных флотов, поддерживаемых авиацией, превратила воздушно-космическую опасность и угрозу в ПЕРВООЧЕРЕДНУЮ и ГЛАВНУЮ составную ЧАСТЬ ОБЩЕЙ военной опасности и угрозы.
Однако и нынешнее сухопутно мыслящее руководство тоже не понимает, что противник ещё раз стал не таким, каким был полвека назад.
Став главным и решающим, воздушный противник дополнился космическими силами и превратился в единые и самостоятельные комплексные АВИАЦИОННО-РАКЕТНЫЕ СИЛЫ воздушно-космического нападения, оснащённые различными видами авиационного, баллистического и орбитального вооружения всех дальностей - от тактических до глобальных и орбитальных. Образовался организационно самостоятельный ВОЗДУШНО-КОСМИЧЕСКИЙ ПРОТИВНИК сухопутного, морского и космического базирования. В некоторых военных конфликтах он способен играть самостоятельную роль единственной военной силы.
Начиная с Северного Вьетнама и кончая Ираком и Югославией, от агрессий, воздушных по своей сути, отбивалась только противовоздушная оборона. Сухопутные, а также воздушные и морские наступательные силы жертв агрессии лишь сочувственно наблюдали из укрытий, готовясь к наземной войне в прошлом понимании, которую США и НАТО не приемлют из-за не допускаемых их менталитетом потерь живой силы и прибегать к которой при наличии технических средств борьбы им нет никакой необходимости. Они спокойно смотрят на потери многих десятков тысяч жизней в автомобильных катастрофах, но очень болезненно реагируют на потери даже десятков военнослужащих в военных конфликтах. Так, в Сомали после уничтожения 36 американских миротворцев всех остальных оттуда "как ветром сдуло", забыв и свои международные обязательства перед ООН.
Они способны вести вооруженную борьбу только так. Так они будут действовать и в агрессии против слабеющей России. А возможность такой агрессии уже обнажается в реакции США и Европы на наши политические, дипломатические и военные демарши в Косово и военные действия в Чечне, и вскоре мы сможем почувствовать всю её неприятную силу.
Учитывая, что США и НАТО являются наиболее могущественными в экономическом и военном отношении возможными (не исключаемыми) противниками России, ориентироваться надо на то, что в будущих крупных военных конфликтах главной ареной военных действий станут не прежние "поля сражений" сухопутных сил, поддерживаемых всеми видами ВС, а воздушное и космическое пространство. Вооруженная борьба более вероятна не в форме крупных, затяжных и играющих решающую роль полевых сражений массовых армий, героически обороняемых от яростных штурмов "сталинградов" и "севастополей", ожесточённых "курских битв" и партизанских действий населения в поддержку своих ВС, а в форме массированных авиационно-ракетных ударов в ходе воздушных (воздушно-космических) операций. В некоторых военных конфликтах вооруженной борьбы в наземной сфере может не быть вообще.
В Ираке в 1991 году блок НАТО уже продемонстрировал способность приводить независимые государства к поражению без применения агрессорами наземных войск и сил в массовых полевых сражениях с захватом ими территорий, характерных для прошлых войн. Война в Югославии в 1999 г. полностью подтвердила возможность вынудить суверенное государство даже при активной моральной поддержке России признать свое поражение только воздушными ударами.
Мы обязаны видеть и понимать, что здесь продемонстрирована возможность и реализован НОВЫЙ ТИП совремённой наземной (сухопутной) войны: только воздушные удары по всем звеньям структуры атакуемого государства, наносимые до признания им поражения, после которого агрессоры запрещают полёты авиации Ирака над его территорией, продолжают наносить там воздушные удары по чём и когда хотят и даже вводят в Косово сухопутные силы, только не как захватчиков с боями, а как миротворцев без кровопролития и потерь.
Вдумаемся: чем же это не захват и оккупация по сути? Да ещё и с унизительным выделением России не самостоятельного сектора на равных, а лишь "пятачка" в одном из НАТОвских секторов, на который албанцы даже не пускают российских миротворцев и никто ничего не может сделать. Почему же не понять, что в Югославии всё-таки была и сухопутная война, а Косово захвачено и оккупировано наземными силами НАТО без права доступа туда Югославии, но только не старым, а недоступным нашему пониманию новым способом её ведения в совремённых условиях, по-американски и НАТОвски?
В обстановке послевоенного военно-политического и технико-экономического развития государств сильное влияние на характер вооруженной борьбы и особенно её начала оказали и коренные изменения в вооружении, обусловленные созданием разнообразных новейших средств борьбы и её обеспечения не только на неядерной (нелогично называемой "обычной"), но и на ядерной основе.
В силу всего этого характер совремённых военных конфликтов будет резко отличаться от прошлых. Он будет определяться следующими основными факторами:
1. национальными традициями США и их союзников беречь живую силу и применять её не на первых этапах вооруженной борьбы, а после гарантированного обеспечения успеха её действий техникой, в первую очередь авиацией и флотом, никогда не устилая пути к военным успехам горами своих трупов подобно гитлеровской Германии и особенно нам как в Великой Отечественной войне, так и в нашей первой чеченской войне;
2. сменой главного оружия войны с заменой в качестве решающей военной силы бронетанковых и механизированных войск воздушно-космическими силами и средствами;
3. созданием высокоэффективных глобальных систем стратегической и оперативной разведок, управления и связи, а в перспективе - и борьбы (информационной, помеховой, огневой), сделавших неотъемлемым элементом вооруженной борьбы во всех без исключения военных конфликтах космос.
Осмыслив роль этих факторов и последствия их влияния, США и союзники применили в войне с Ираком в 1991 году новый способ развязывания военных действий и реализации фактора внезапности, резко изменив весь облик совремённых агрессий. Он заключается в их начале не наземным, как в прошлом, а воздушным вторжением, осуществляемым не после, а до отмобилизования и развертывания всех видов вооруженных сил нападающих. Под прикрытием ударов с воздуха (и космоса) может осуществляться опережение развертывания остальных вооруженных сил нападающих и обеспечиваться упреждение в их переходе к полномасштабной агрессии при одновремённой задержке и дезорганизации ударами с воздуха мобилизационного и стратегического развёртывания вооруженных сил, а также вступления в борьбу всего атакуемого агрессором государства.
Какой же ХАРАКТЕР может носить СОВРЕМЁННАЯ ВОЙНА с наиболее могущественными из возможных противниками России - ИНДУСТРИАЛЬНО РАЗВИТЫМИ ГОСУДАРСТВАМИ? Что это будет: прошлая наземная, в которую продолжает верить наше сухопутно мыслящее руководство, или будущая воздушно-космическая, к которой, не только не скрывая, а даже рекламируя и демонстрируя, готовятся США и НАТО?
В американской публикации "ОБОРОНА: МИФЫ И РЕАЛЬНОСТЬ" заявляется: "развитию ВС США должно быть присуще стремление не к соревнованию с Советским Союзом в числе мотострелковых и танковых соединений для ведения наземных сражений, а к использованию преимуществ американского промышленного и технологического потенциала для создания высокоточного оружия морского и воздушно-космического базирования в виде космических боевых средств, беспилотных авиационных средств, роботизированных разведывательно-ударных комплексов, а также глобальных систем управления, которые позволяют нанесением первого и последующих массированных электронных и огневых ударов решить исход войны без вторжения наземных группировок".
В публикации “Война четвертого поколения” объявляется, что будущая война будет вестись преимущественно новыми средствами вооруженной борьбы.
Оружие поражения развивается в направлениях не только совершенствования огнестрельного оружия в виде высокоточных средств поражения традиционного типа, но и внедрения оружия на новых физических принципах (оружия направленной энергии, лазерного, пучкового, ускорительного и др.), которое создается в виде космических боевых средств, беспилотных авиационных средств, роботизированных разведывательно-ударных комплексов.
Электронное оружие развивается в направлениях обеспечения не только борьбы оружия с оружием, но и информационной борьбы с подавлением информационно-управляющих систем противника, Это позволяет их разрушением вести "бескровную", нелетальную борьбу, не давая возможности применять оружие.
Развитие новейших средств поражения - огневого и электронного - не последнее слово в развитии перспективного вооружения. Уже возникло новейшее, в необычном понимании, не похожее на прежнее и очень страшное ЭЛЕКТРОННОЕ ОРУЖИЕ, позволяющее вести широкомасштабную ИНФОРМАЦИОННУЮ ВОЙНУ в ходе военных конфликтов и даже ПОСТОЯННУЮ ИНФОРМАЦИОННУЮ БОРЬБУ - до, во время и после военных конфликтов.
Разнообразные электронные воздействия на вычислительную и телекоммуникационную технику не только военного, но и гражданского назначения позволяют аппаратно или программно разрушать не только отдельные средства вооружения, но и в целом ИНФОРМАЦИОННО-УПРАВЛЕНЧЕСКИЕ МАКРОСТРУКТУРЫ и Вооруженных Сил, и экономики и государственного руководства в целом.
Успех любых военных группировок с самым мощным вооружением становится в зависимость не только от обученности, слаженности, обеспечения, боеготовности и морального духа войск, но и от успеха информационной борьбы. Ей предрекают доминирующую роль в разрешении будущих военно-политических конфликтов с возможностью “разрешения геополитических кризисов не производя ни одного выстрела”, ведением только информационной “нелетальной” борьбы в войнах с “нелетальными” исходами, которые "не будут сопровождаться катастрофическими разрушениями физических объектов и человеческими жертвами”. Успех информационной борьбы “становится непременным условием достижения победы”.
Особая коварность информационного оружия и способов борьбы заключается в практической нераспознаваемости их применения до проявления его последствий, в возможности официальных отрицаний и в недоказуемости взаимных обвинений в его применении, а также в возможностях провокационного и террористического применения его кем угодно.
Наше же руководство продолжает ориентироваться прежде всего на первоочередные завоевание господства в воздухе и авиационную поддержку непонятно каких, когда и против кого действий наших сухопутных войск, даже забывая первоочередную и важнейшую задачу всей вооруженной борьбы - ОТРАЖЕНИЕ НАЧИНАЮЩЕГО СОВРЕМЁННЫЕ АГРЕССИИ ВНЕЗАПНОГО ВОЗДУШНОГО (ВОЗДУШНО-КОСМИЧЕСКОГО) НАПАДЕНИЯ. А на этом мы катастрофически обожглись в первые дни Великой Отечественной войны!
Напомню: к началу войны мы имели зенитные средства ПВО и истребительную авиацию ВВС, которые подчинили военным округам, но не имели СИСТЕМЫ противовоздушной обороны страны. В то же время главные сухопутные силы и ВВС сосредоточили в приграничной полосе в намерении "бить врага на его территории" "малой кровью, могучим ударом". Внезапно напавший враг с опережением наземного вторжения воздушным в первые полдня уничтожил 1200 (400 в воздухе и 800 на земле), а за 8 дней первой воздушной наступательной операции против наших ВВС 3143 советских самолёта, в основном новых типов. "Завоёвывать господство в воздухе" и "поддерживать войска" стало нечем. После этого на 6-й день войны враг захватил г. Минск и развил стремительное наступление по всему советско-германскому фронту, достигшее Ленинграда, Москвы, Воронежа, Сталинграда, Кавказа.
Это было уже в той войне!
Сейчас нам надо грамотно и чётко определиться, чем же и где будем воевать впредь - техникой или живой силой, в воздухе (и космосе) или на земле? На какую войну ориентировать развитие ВС МО России - на войну цивилизаций или на войну динозавров? И что же охватит война - только приграничные зоны военных действий (фронтовую полосу), куда норовят притягивать и Войска ПВО страны в дополнение к фронтовой авиации и войсковой ПВО, или вся территория страны, для обороны которой и создавались Войска ПВО? Воевать потребуется по-разному и это тоже надо понять!
Гигантские военные программы именно в принципиально новых и глобальных направлениях не только не свертываются, а наращиваются и расширяются, причём явно не против папуасов, гаитян или даже кубинцев. Надо понять, что будущие войны с индустриально развитыми государствами будут войнами цивилизаций, а не динозавров!
Изменение характера военных угроз, вызываемые развитием оружия, влияют на характер военных конфликтов и на их содержание.
Наше же руководство, подчеркну ещё раз, сохраняет сухопутное мышление прошлых войн и на воздушно-космическое мышление не перестраивается. Даже в только что одобренном коллегией Министерства обороны проекте “Военной доктрины” оно не видит принципиального отличия будущих военных конфликтов от прошлых и возможных противников от прежних. Будущие войны оно рисует по образцу и подобию прошлых, но с новыми образцами тех же видов оружия, а совремённых агрессоров - аналогичными агрессорам времён 2-й мировой войны с теми же формами ожесточённых и кровопролитных полевых сражений массовых армий, яростных штурмов самоотверженно защищаемых нами городов-героев и массового партизанского движения населения в поддержку армии на захватываемых агрессорами территориях. Подробный анализ проекта военной доктрины мною опубликован в газете “Независимое военной обозрение” № 43 от 5 ноября 1999 г. ("Трудный путь военной доктрины").
А на какие МАСШТАБЫ ВОЙНЫ рассчитывать: на посильные для нас или для наших противников?
На римской сессии НАТО было признано: "всеобщая война в Европе маловероятна, но её нельзя полностью исключать". В этой связи Пентагону поручено выдать научно-исследовательской корпорации "РЭНД" заказ на разработку "центрально-европейского варианта сценария большой войны с Россией на случай её нападения на Польшу или на прибалтийские государства".
Новой формой боевых действий в "КРУПНОМАСШТАБНОЙ ВОЙНЕ С СИЛЬНЫМ ПРОТИВНИКОМ" объявлена УДАРНАЯ (ОГНЕВАЯ) ОПЕРАЦИЯ. У неё четыре цели:
1. первоочередная дезорганизация управления страной и вооруженными силами;
2. решительное поражение группировок СЯС и ПВО в европейской части России, а также ВВС и ВМФ;
3. уничтожение основных экономических центров, коммуникаций, запасов материальных средств;
4. деморализация населения и войск.
Первым должен быть опережающий общие военные действия или начинающий их "ПЕРВЫЙ МАССИРОВАННЫЙ РАКЕТНО-АВИАЦИОННЫЙ УДАР МАКСИМАЛЬНО ВОЗМОЖНЫМ КОЛИЧЕСТВОМ ВЫСОКОТОЧНЫХ СРЕДСТВ ПОРАЖЕНИЯ". Считается, что в результате нескольких таких операций продолжительностью по 3-5 суток каждая "цели войны" могут быть достигнуты "БЕЗ ВТОРЖЕНИЯ НАЗЕМНЫХ СИЛ".
Военное же руководство России во главе с Министром обороны ориентируется на ЛОКАЛЬНУЮ НАЗЕМНУЮ ВОЙНУ и даже проводит конференцию по ней в ВА им. М.В. Фрунзе со странной аргументацией: на большую войну мы не способны. А какой противник с этим посчитается? Война ведь не спортивное состязание, на которое соперники договариваются и подбираются по весовым, квалификационным и иным категориям, а состязаются строго по установленным правилам да ещё и под контролем арбитров. Нападающий затевает её для того, чтобы обязательно одолеть противника. Поэтому локальной война может быть только, если мы будем уступать. Если же будем сопротивляться, её масштабы будут возрастать. Для чего же нападающий на нас противник, готовый и к большой войне, будет дозировать нанесение нам поражения "адекватными" нашей немощи масштабами? Где здесь действительное, а где лишь желаемое и как не ошибиться в подготовке ВС России?
Военная угроза США и НАТО - наиболее опасная, но не единственная. В этой связи возникает вопрос: как подходить к прогнозированию возможных противников и их военных угроз? На мой взгляд в условиях перехода от конфронтации к партнёрству нет нужды усложнять отношения подозрительностью к конкретным государствам. Достаточно и даже важнее не адресное угадывание, а харАктерное прогнозирование, прогнозирование характера непредотвращаемых военных конфликтов и борьбы в них с не исключаемыми в будущем противниками. Гораздо важнее, не КТО противники, а КАКИЕ они по характеру. К ним следует относить всех, кто имеет или способен создать опасные для нас вооруженные силы.
При этом надо помнить предостережение пятивековой давности Макиавелли, которого Фридрих Энгельс назвал первым достойным упоминания военным писателем. Он предупреждал, что ни у какого государства не может быть ни вечных друзей, ни вечных врагов, а вечны у него только собственные интересы, во имя которых оно в каждых конкретных условиях определяет себе и союзников и противников.
С таким подходом СОВРЕМЁННЫХ ПРОТИВНИКОВ И СОВРЕМЁННЫЕ ВОЕННЫЕ УГРОЗЫ России можно подразделить на три типа (схема №2 за текстом):
1) угрозы индустриально развитых государств и их военных блоков преимущественно новейшими видами оружия, прежде всего воздушно-космического, при ограниченном применении живой силы не во всех конфликтах и лишь после создания техникой благоприятных предпосылок для успеха её действий с предпочтением роли не бойцов, а миротворцев;
2) угрозы агрессивных государств "третьего мира" ("исламских фундаменталистов" и им подобных националистических, религиозных и иных сил) преимущественно фанатически настроенной и хорошо вооруженной живой силой с ведением борьбы прежде всего в наземной сфере;
3) угрозы сепаратистских сил, бандитских и террористических группировок внутри России, организованных, оснащённых совремённым, в том числе российским вооружением, и поддерживаемых международным терроризмом.
Вместе с общественным и научно-техническим прогрессом человечества меняются характер и содержание военных конфликтов, их определения, множится их разнообразие, усложняется классификация.
В условиях совремённой мобильности, особенно авиационной и морской, возникают не только "симметричная", двусторонняя вооруженная борьба на территориях борющихся сторон, но и односторонние вооруженные нападения за пределами территории нападающей стороны, а также внезапные единичные удары. Все они одним определением не охватываются, поэтому наиболее обобщённым и полным названием всех видов вооруженных конфликтов становится не "война", а "ВОЕННЫЙ КОНФЛИКТ ".Это способ разрешения конфликтных противоречий между государствами или коалициями, союзами, блоками государств насильственными средствами (силовыми действиями) путём ведения вооруженной и других видов (с х е м а № 2) борьбы.
В настоящее время существуют разные определения понятия "война". Их употребляют разные науки и отдельные авторы с акцентом на интересующие стороны, свойства и особенности её. Они и классифицируют их по-разному, выделяя те стороны и признаки, которые в них исследуют или изучают.
Военная наука классифицирует военные конфликты по имеющим военное значение различиям, особенностям и признакам. В настоящее время официально они подразделяются на ВОЙНЫ и ВООРУЖЕННЫЕ КОНФЛИКТЫ. Классификация военных конфликтов с точки зрения военной науки и военной практики - на с х е м е № 2. На ней наряду с официальной, на мой взгляд, нечёткой, представлена предлагаемая альтернативная классификация:
1. Война.
2. Военная кампания, в частности, воздушная.
3. Военная акция, в частности, воздушная.
4. Вооруженный конфликт.
Война по масштабам и применяемому оружию может быть:
а) глобальной (мировой, всеобщей, крупномасштабной, широкомасштабной), которая ведется либо неядерным, либо и ядерным оружием;
б) региональной (неядерной, но возможно и ядерной);
в) локальной (неядерной).
Вооруженный конфликт по местоположению может быть:
а) внешним или межгосударственным (на территориях борющихся сторон);
б) пограничным (с соседями в их приграничной зоне);
в) внутренним (между группами населения или между ними и властью на территории своего государства).
ГЛОБАЛЬНАЯ ВОЙНА - это война с участием многих, в том числе крупнейших государств мира, расположенных на всех или большинстве континентов, ведущаяся на всех или нескольких театрах войны (военных действий) и распространяющаяся не только на их территории, но и на мировые океаны, воздушное пространство и космос. В ней ставятся решительные политические цели, грозящие самому существованию воюющих государств, их государственному и общественно-политическому строю или положению в мировой иерархии. Она требует мобилизации всех материальных, людских и духовных сил, осуществления полного стратегического развертывания вооруженных сил и перевода всего экономического комплекса государства на удовлетворение военных потребностей. Воздушные (воздушно-космические) нападения возможны со всех воздушно-космических направлений.
РЕГИОНАЛЬНАЯ ВОЙНА - это война с участием нескольких государств, расположенных на одном или на стыке соседних континентов, ведущаяся в границах одного либо на стыке соседних театров войны (военных действий) с целью перераспределения мест государств в мировой экономической и политической иерархии, а также сфер их влияния или разрешения территориальных, этнических, религиозных и т.п. споров. Она требует частичной мобилизации людских и материальных ресурсов с неполными развёртыванием вооруженных сил и переводом экономического комплекса государства на военное производство. Воздушные (воздушно-космические) нападения возможны с одного или нескольких воздушно-космических направлений.
ЛОКАЛЬНАЯ ВОЙНА - это война с одним или несколькими соседними государствами в одном ограниченном районе мира, возникающая на почве столкновений их местных (национальных) интересов и ведущаяся вооруженными силами мирного времени с наращиванием в необходимых случаях имеющихся в этом районе сил из других районов или за счет частичной (местной) мобилизации.
ВОЕННАЯ КАМПАНИЯ (фр. campagne - поход) - представляет собой военные действия на одном театре или в одном районе, организуемые с одной стратегической или составляющей её либо самостоятельной оперативной целью, объединенные единым замыслом и проводимые непрерывно в течение времени достижения этой цели. Она может быть либо составной частью (этапом) войны, либо изолированной (самостоятельной, обособленной, отдельной), не приводящей к войне (не перерастающей в неё). Примерами являются воздушная кампания США в Северном Вьетнаме в 1964-73 годах; военная кампания союзных сил в Персидском заливе в 1991 году, воздушная кампания в Югославии в 1999 году.
ВОЕННАЯ АКЦИЯ (лат. actio - действие) - представляет собой кратковременное или даже разовое вооруженное воздействие ограниченных масштабов, не имеющее решающего значения для судеб государства, направленное на достижение одной определенной политической или военной цели без непосредственного перехода к войне и носящее характер карательной санкции. Примерами являются воздушные акции в отношении Ирака в 1981 году, Сирии в 1982 году, Ливии в 1986 году, Ирака в 1999 году.
ВНУТРЕННИЙ ВООРУЖЕННЫЙ КОНФЛИКТ - это противоборство, вызываемое столкновениями интересов отдельных групп населения (классов, партий, сословий, религиозных объединений, сект, кланов и т.п.) или резким обострением возникающих между ними различных (экономических, социальных, национально-этнических и религиозных и др.) противоречий и осуществляемое насильственными действиями с применением оружия враждующими группами между собой или против властных структур (органов власти) государства. Может достигать масштабов ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ и переходить в неё.
При любой классификации военных конфликтов наиболее характерной, полной и основной их формой (видом) остается война.
Изменение ХАРАКТЕРА совремённых возможных противников России и их военных угроз окажет влияние и на ХАРАКТЕР ВООРУЖЕННОЙ БОРЬБЫ. Главным будет то, что наибольшей внезапностью начала нападения обладает первая по времени и по степени опасности, причём для всего государства, а не только для его вооруженных сил, ВОЗДУШНАЯ (ВОЗДУШНО-КОСМИЧЕСКАЯ) составляющая общей военной угрозы и общей агрессии.
При внезапном начале воздушного нападения наши ударные силы практически не способны никак повлиять на состав и организованность первых воздушных ударов - даже если бы и не было доктринального запрета на их упреждающие действия. В этих условиях единственными, кто в любых видах вооруженных конфликтов принципиально способен принять на себя и отразить внезапное начало вооруженного вторжения агрессоров силами ВКН, причём предварительно никем не ослабляемыми и не дезорганизуемыми, оказываются оборонительные силы борьбы с воздушно-космическим противником (ОСБ ВКП).
Воздушно-космическое (воздушное), а не наземное начало совремённых агрессий, заменив в качестве их первого эшелона сухопутные силы силами воздушно-космического нападения, требует переложить отражение начала агрессии, а следовательно и начало отражения всей агрессии с полевых войск прикрытия государственных границ на ОСБ ВКП, образуемые Войсками ПВО, войсками ПВО СВ, ИА ВВС и силами ПВО флотов, а также Военно-космическими силами.
На них должна возлагаться полная ответственность за обеспечение защиты от ударов с воздуха и космоса организованного начала и успешного проведения мобилизационного и стратегического развёртывания всех Вооруженных Сил, полной изготовки ударных сил к борьбе с ВКП и организованного вступления в войну всего государства или срыва целей воздушных кампаний и акций.
Однако принципиальная способность ОСБ ВКП не может быть реализована практически, если они не развёрнуты и не слажены до начала развёртывания всех остальных видов Вооруженных Сил и родов войск, а ещё в мирное время не создана организационно оформленная, боеспособная и боеготовая СИСТЕМА воздушно-космической обороны ГОСУДАРСТВА, под прикрытием которой только и возможно осуществить изготовку к ведению военных действий всех Вооруженных Сил и к ведению войны всем государством.
Готовность к действиям только ОСБ ВКП обрекает начало борьбы с ВКП как организованной военной силой, лишь на единоборство с его беспрепятственно стартующими средствами в полёте (на маршрутах, траекториях, орбитах), никак не воздействуя по базированию и самой его структуре. В этой связи ОСБ ВКП по сути дела являются силами борьбы со средствами ВКН (ОСБ СВКН). Но это единственные силы, определяющие успех начала отражения военных нападений и тем решающим образом предопределяющие общий военный успех отражения агрессии во всех видах военных конфликтов. Он может быть достигнут только совместным применением всех видов Вооруженных Сил и родов войск. Такая особенность борьбы в воздушно-космических агрессиях определяет и этапы вооруженной борьбы и периоды войны.
На полное развёртывание воздушного противника по разным проработкам требуется до 10-30 суток. На мобилизационное и стратегическое развертывание всех Вооруженных Сил СССР с созданием сухопутных фронтов и их изготовкой к ведению первых наземных операций в войне по некоторым советским проработкам на разных направлениях требовалось до 50-70 и даже 90 суток. Поскольку сейчас и это сомнительно, то в будущей большой войне надо ориентироваться на достаточно длительный (в Ираке и Югославии по полтора месяца) этап самостоятельной, только воздушной войны, а в воздушных кампаниях и акциях - только на действия с воздуха (и космоса).
Самая общая, хотя и маловероятная полная СХЕМА возникновения и ведения военных действий в крупномасштабных войнах с ИНДУСТРИАЛЬНО РАЗВИТЫМИ ГОСУДАРСТВАМИ (США, НАТО, другие), главные этапы (периоды) и их содержание могут быть следующими.
1. Началу агрессии предшествует изменение в сторону ухудшения военно-политической обстановки с превращением потенциальной военной опасности в реальную военную угрозу. При её возникновении государственное руководство должно предпринимать все возможные политические, дипломатические и иные невоенные меры в попытке устранить её и не допустить развязывания войны.
Для подстраховки невоенных шагов возможно приведение Вооруженных Сил мирного времени в повышенные степени боеготовности, а также подготовка и начало предусмотренных планом обороны государства или на основе текущих решений некоторых мероприятий по мобилизационному развёртыванию Вооруженных Сил и переводу экономики на военное производство. Но широкие масштабы таких действий в условиях применения нового способа начала агрессии и реализации фактора внезапности при наличии огромных возможностей совремённых глобальных систем стратегической и оперативных разведок исключаются.
Опережение воздушным началом агрессии полного завершения её подготовки самими агрессорами не дает атакуемой стороне повода приступать к развёртыванию её вооруженных сил до нанесения первого внезапного воздушно-космического (воздушного) удара, так как до этого не начинали развёртывание всех своих вооруженных сил агрессоры. Однако всё, что в конкретной реальной обстановке сделать можно и целесообразно, должно быть сделано, включая некоторые демонстрационные и иные специальные военные акции ограниченных масштабов, не провоцирующие начало вооруженной борьбы, а лишь направленные на предостережение агрессоров о решительности другой стороны и на принуждение их отказаться от начала военных действий.
2. В случае неуспеха невоенных и отдельных военных попыток предотвращения агрессии и начала вторжения вооруженных сил агрессоров (с воздуха и космоса) оборонительные силы борьбы со средствами ВКН начинают НЕМЕДЛЕННЫЕ ОТВЕТНЫЕ ДЕЙСТВИЯ ПО ОТРАЖЕНИЮ ПЕРВЫХ УДАРОВ С ВОЗДУХА И КОСМОСА. Они и составят содержание НАЧАЛЬНОГО ПЕРИОДА ВОЙНЫ – вероятнее всего только ВОЗДУШНОГО (ВОЗДУШНО-КОСМИЧЕСКОГО), но не исключено, что частично и наземного. Боеготовые силы всех других видов ВС парируют возможные действия ограниченных масштабов других видов сил агрессоров. Налагавшиеся в расчёте на возможность приостановки подготовки или недопущения начала агрессии ограничения на действия наших Вооруженных Сил снимаются немедленно и полностью. Они начинают вестись, руководствуясь уже не политическими соображениями, а законами войны и вооруженной борьбы.
Их начало будет носить оборонительный характер, как единственно возможный для неагрессивной стороны, подвергшейся внезапному нападению. Военные действия боеготовых сил мирного времени будут направлены на пресечение начавшейся агрессии путем срыва достижения целей опережающего воздушно-космического (воздушного) нападения, а при наличии и ограниченного наземного вторжения - замедления наступления вторгшихся сил агрессии и лишения агрессоров преимуществ внезапности их нападения до подтягивания развёртываемых основных сил. Естественно, в начальный период вся вооруженная борьба развернётся в пределах государственной границы и по-иному она просто невозможна, а её цель - локализовать вторжение в приграничных районах, не дав развиться вглубь страны.
Главная ЦЕЛЬ начального периода войны – РАЗГРОМ ОСНОВНЫХ СИЛ ВКП СОВМЕСТНЫМИ ДЕЙСТВИЯМИ оборонительных и ударных сил борьбы с ним по стартующим средствам в полёте (на маршрутах, траекториях, орбитах) и по всей системе его наземного и морского базирования. Первоочередная ликвидация его главной и сокрушительной мощи может вынудить рассматриваемых противников ПРЕКРАТИТЬ агрессию или хотя бы создать благоприятные условия мобилизационного и стратегического развёртывания всех наших ВС для подготовки и ведения дальнейшей вооруженной борьбы во всех сферах, если он её не прекратит.
Возможность отказа от продолжения воздушной (воздушно-космической) агрессии силами, которые базируются вне территории России, окажется более легкой для неудачливого агрессора, чем его отказа от безуспешной наземной агрессии, потребующего отвода с захваченных территорий вторгшихся войск под ударами наших преследующих их наземных сил.
3. Если агрессоры всё же, изменив своим традициям, пойдут на Россию и наземной войной, предварительно развернув все свои вооруженные силы, и начнут военные действия во всех сферах, то последующие действия наших Вооруженных Сил должны вестись по всем законам войны и вооруженной борьбы, военными методами и для достижения определяемых политикой целей. При этом они имеют свои специфически военные цели, направленные на полную и успешную ликвидацию агрессии и её последствий наиболее рациональным использованием людских и материальных ресурсов государства.
Это может быть достигнуто только сокрушительным отпором агрессорам в результате наступательных военных действий, ведущихся до полного прекращения ими вооруженной борьбы и их изгнания с захваченных территорий и акваторий. В этой связи военные действия наших Вооруженных Сил после пресечения начала агрессии должны перейти от оборонительных к контрнаступательным и вестись за ликвидацию вторжения агрессоров и перехват стратегической инициативы в вооруженной борьбе.
4. В дальнейшем контрнаступательные военные действия должны перерасти в наступательные, направленные на полную ликвидацию агрессии с изгнанием агрессоров со всех захваченных ими территорий и территориальных вод. Они должны вестись до полного разгрома агрессоров или до прекращения ими вооруженной борьбы, а завершаться полной ликвидацией достигнутых агрессорами военных успехов, если это потребуется - и на их собственных территориях, но занимаемых только в интересах и на период до прекращения агрессии, а возможно и до ликвидации её последствий.
Такие контрнаступательные и наступательные военные действия наших Вооруженных Сил будут вестись не в захватнических, а в оборонительных целях полного прекращения агрессии. Они явятся естественной и вполне правомерной защитной акцией любого государства, не имеющей ничего общего с носящими агрессивный характер превентивными военными действиями с захватническими целями.
По сути дела полный разгром агрессоров - это проверенный всей историей войн способ достижения оборонительных целей неагрессивными государствами, опирающийся на положения военной науки всех эпох и государств и в то же время не противоречащий оборонительному характеру нашей военной доктрины и наших намерений.
В закончившихся по такой общей схеме Великой Отечественной и всей 2-й моровой войне в целом агрессорами все-таки признаны их вторгшиеся зачинщики, а не победители, разгромившие зачинщиков на их собственных территориях, ликвидировавшие их правящие силы, осудившие и даже казнившие по приговорам трибуналов высших должностных лиц и на целые годы оккупировавшие их территории для искоренения самих факторов, породивших агрессию.
Характер военных действий в военных конфликтах с ПРОТИВНИКАМИ ИЗ СТРАН "ТРЕТЬЕГО МИРА", особенно типа исламских фундаменталистов, может быть совершенно иным, чем с индустриально развитыми государствами. В них основу военной силы составит не техника, а живая сила - массовая, хорошо вооруженная, прежде всего легким оружием, но также авиацией и особенно оперативно-тактическими ракетами, а главное - фанатически настроенная и послушная. Там, наоборот, человеческими жизнями не дорожат не только предводители, но и строго повинующиеся им рядовые фанатики.
Вооруженные силы таких противников могут носить характер как близких к классическим регулярным вооруженным силам, так и сходных с иррегулярными вооруженными формированиями. Их организация, система подготовки и обеспечения, формы и способы ведения вооруженной борьбы могут быть весьма специфическими и не всегда устоявшимися.
Характер ВНУТРЕННИХ ВООРУЖЕННЫХ КОНФЛИКТОВ и военных действий в них также будут иметь свои специфику, особенности и различия, обусловленные их масштабами (способностью разрастаться до гражданских войн), причинами возникновения, местными условиями, национально-этническими, социальными, религиозными и т.п. особенностями конфликтующих с властью или с соседями групп населения.
Внутренние вооруженные конфликты могут носить и стихийный, бунтовщический характер. Но в последнее время они носят всё более организованный и массовый характер с высоко профессиональными и высокодисциплинированными действиями, вынуждающими Вооруженные Силы вести борьбу на пределе своих возможностей даже с применением тяжёлой военной техники.
Непризнание в СССР и в России возникновения внутренних вооруженных конфликтов проявилось в том, что ВС Минобороны, предназначенные для борьбы с внешними противниками, не готовились к такому виду вооруженной борьбы. В военном искусстве пробел. В системе военного образования отсутствие учебных курсов по этим вопросам. На военно-научные или военно-практические конференции они не выносились. Полностью обойдены они в Уставах и наставлениях.
Происходящие сейчас в стране процессы говорят о неизбежности и в будущем всесторонне готовить ВС Минобороны, монопольно владеющие ВСЕМИ ВИДАМИ совремённого тактического, оперативного и стратегического ВООРУЖЕНИЯ, к участию не только во ВНЕШНИХ, но и во ВНУТРЕННИХ военных конфликтах. Им придётся принимать участие с самого начала возникновения любых военных конфликтов, а во внутренних - быть способными и готовыми не только помогать другим силовым структурам, но и ВОЗГЛАВЛЯТЬ РАЗГРОМ ГЛАВНЫХ СИЛ внутреннего противника в самом начале и даже с упреждением, оставляя тем структурам "зачистку", "фильтрацию", "охрану" и иные подобные последующие действия.
При наличии названных типов военных угроз и видов военных конфликтов взгляды и действия российского руководства представляются весьма нелогичными. Несмотря на то, что США и НАТО свои взгляды на совремённые войны и свои планы развития вооружения в отличие от нас никогда не скрывали, повторим ещё раз: наше руководство продолжает сохранять сухопутное мышление от прошлых войн и на воздушно-космическое мышление не перестраивается.
Особенно это видно по его отношению к проблеме ВОЗДУШНО-КОСМИЧЕСКОЙ БЕЗОПАСНОСТИ государства и входящей в неё проблеме ВОЗДУШНО-КОСМИЧЕСКОЙ ОБОРОНЫ, а соответственно и к обеспечивающим её повседневное и боевое функционирование ВОЙСКАМ ПВО. Чтобы это понять, вспомним историю.
|
Власть
