год 2010-й - более 30.000.000 обращений

1. О проекте федерального закона “Кодекс внутреннего водного транспорта Российской Федерации”

Докладчик - Абова Т.Е.

2. О проекте федерального закона “О внесении изменений в пункт 3 статьи 575 Гражданского кодекса Российской Федерации”
Докладчик - Маковский А.Л.

3. О проекте федерального закона “О внесении изменений и дополнений в статью 295 Гражданского кодекса Российской Федерации”
Докладчик - Дозорцев В.А.

4. О проекте федерального закона “О государственной поддержке переселенческих объединений при общинном обустройстве в Российской Федерации”
Докладчики - Ефимов А.Ф. Пискарев И.К.

5. О проекте федерального закона “Об аффилированных лицах”
Докладчик - Певзнер А.Г.

МАКОВСКИЙ А.Л. Добрый день!

Начнем наше заседание с подготовленного Абовой Тамарой Евгеньевной обсуждения заключения по проекту Кодекса внутреннего водного транспорта Российской Федерации.

АБОВА Т.Е. Я хочу сказать, что я очень внимательно прочитала проект и сделала 40 замечаний к нему. Из них есть целый ряд принципиальных замечаний и целый ряд более-менее простых. Я остановлюсь, во-первых, на выводе, во-вторых, на тех замечаниях, которые мне кажутся принципиальными.

Во-первых, мне кажется, что само название - “Кодекс внутреннего водного транспорта” не годится для кодекса, потому что речь-то идет не о внутреннем водном транспорте вообще и его правовом положении. А речь идет о том же, о чем и в Кодексе торгового мореплавания, т.е. о плавании. Поэтому было бы более верно, если бы проект назывался “Кодекс внутреннего водного плавания”. Это первое предложение. Это более бы отвечало содержанию проекта.

Теперь о тех существенных положениях, на которых я хотела бы остановиться. Во-первых, они говорят о том, что отношения, связанные с внутренним водным плаванием регулируются как законами так и актами органов исполнительной власти. С моей точки зрения, в сфере транспорта все органы исполнительной власти не могут регулировать эти отношения. Поэтому нужно их каким-то образом ограничить, указав на Министерство транспорта, а также Министерство рыболовства, которое, кстати сказать, в этих статьях не представлено, хотя оно, также как в морском судоходстве, занимается внутренним водным плаванием и издает свои правила.

Затем, здесь повторяется правило, согласно которому все другие законы не должны противоречить Кодексу внутреннего водного транспорта. Я считаю, что достаточно того, что это сказано в Гражданском кодексе. В специальных законах об этом писать не следует, потому что вопрос о том, какой закон действует не так однозначен, как они хотят здесь изложить.

Обращает на себя внимание то, что в проекте предоставляется возможность портовым властям непосредственно осуществлять отдельные хозяйственные функции. Насколько я понимаю, власть портовая непосредственно осуществлять коммерческие функции не должна. Она выполняет властные административные функции. Поэтому сохранять подобного рода положения нельзя.

Затем, в проекте содержится положение о том, что государственные бассейновые инспекции осуществляют регулирование предпринимательской деятельности в порту. Это неправильно. Министерству транспорта предоставлено право, действительно, регулировать указанную деятельность, издавая соответствующие правила перевозки грузов. А что касается бассейновых инспекций, то эта формула абсолютно никуда не годится.

Точно также не годится формула о том, что эти самые бассейновые инспекции издают организационно-распорядительные акты и обязательные постановления, в частности в сфере предпринимательской деятельности тоже. Эта терминология никому непонятна. Я не знаю как могли юристы в Министерстве транспорта такую формулу пропустить.

Есть правила о транспортно-экспедиционном обслуживании. Очень хорошо, что они предусмотрели такое правило, но это правило написано неудачно. Потому, что они воспроизводят в этом правиле то, что было записано в Уставе внутреннего водного транспорта в 1955 году. В проекте предусмотрено, что экспедиторы пользуются, в отношении к перевозчикам, правами и обязанностями грузоотправителей, грузополучателей. Это абсолютно неправильная формула. Гражданский кодекс транспортно-экспедиционные вопросы решает иначе. Экспедитор обладает правами и несет обязанности грузоотправителя или грузополучателя, если он действует от своего имени в отношениях с перевозчиком. Если он действует от имени клиентуры, то он никак не может пользоваться правами и нести обязанности грузоотправителя и грузополучателя.

Неудовлетворительно изложены вопросы об ответственности перевозчиков, грузоотправителей, грузополучателей. Кто за что отвечает просто установить здесь невозможно.

Затем, следом за Транспортным уставом железных дорог, я думаю, что это правильно, и, по-моему, в Кодексе торгового мореплавания то же самое есть, предусматривается перечень обстоятельств, которые освобождают перевозчика от ответственности. И кроме того, содержатся некоторые обстоятельства, которые презюмируют отсутствие вины перевозчика. Это так же, как и в Транспортном уставе железных дорог и Кодексе торгового мореплавания. Однако идея эта выражена в проекте совершенно неудачно. Все рассредоточено в разных статьях и непонятно, что к чему привязано. Поэтому применять эти нормы практически невозможно.

В проекте ничего не сказано о том, как же обеспечивается подача судна, чем обеспечивается, из каких обязательств вытекает подача судна и т.д. То есть нет ничего о заявках, о том, кто подает эти заявки, как они рассматриваются. А в разделе об ответственности есть ответственность за невыполнение заявок. Поэтому совершенно непонятно, как можно устанавливать ответственность за невыполнение заявок, когда нет совершенно норм о самих заявках в тех разделах, в каких это должно быть. В Кодексе торгового мореплавания тоже, правда, ничего не сказано о заявках, но в этом Кодексе есть договор фрахтования, который поглощает этот вопрос. В данном проекте ни чартера, ни договора фрахтования нет. В нем отсутствует даже традиционный для внутреннего водного транспорта навигационный договор. Они думают, что он поглощается договором об организации перевозок. Я думаю, что нет. Договор об организации перевозок просто так перенесен из Гражданского кодекса. В Гражданском кодексе лаконичность оправдана, но в транспортных уставах, которые посвящены специальным отношениям, эту норму нужно развивать. Тем более, если речь идет о навигационных договорах, наиболее типичных для этого вида транспорта.

В разделе о спасании людей, судов, грузов и иного имущества смешаны два института. Во-первых, здесь речь идет, конечно, о вознаграждении за спасание на внутренних водных путях. Однако в этот раздел включили то, что в Кодексе торгового мореплавания называется общей аварией, отнесли это к спасанию людей, судов, грузов. Это совершенно разные институты. Во внутренних водах проблему общей аварии должна решать какая-то независимая экспертная организация. Абсолютно непонятно, какая организация, каково ее решение, можно ли его обжаловать и прочее.

Конечно, вызывает ряд возражений и раздел об актах, претензиях и исках. Например, ничего не сказано о коммерческих актах, которые составляются в пути следования.

Я забыла вам сказать. Они записали в разделе об ответственности, что внутренний перевозчик освобождается от ответственности, если судно пришло опломбированным. Вы видели когда-нибудь, чтобы судно опломбировали. Я полагаю, что, вероятно, имелись в виду трюмы, помещения, которые пломбируются. Это, во-первых. А, во-вторых, извините, судно в технически исправном состоянии совсем не дает еще грузоотправителю и грузополучателю гарантию, что экипаж судна сделает все необходимое для того, чтобы обеспечить безопасность груза на судне. Я вам назвала минимум того, что здесь написано.

Еще несколько слов о редакции этого законопроекта. Например, применяют понятие “транспортная тара”. Что такое “транспортная тара”, не понятно. Затем, вместо “очистки” судна речь идет о “зачистке”. Зачистку, мы с вами знаем, применяют в других местах.

МАКОВСКИЙ А.Л. Тамара Евгеньевна подготовила очень обстоятельное заключение. И я только могу подтвердить то, что здесь сказано.

Это третий вариант проекта. Несмотря на то, что уже дважды в своих заключениях, направленных в Минтранс, Правительство Российской Федерации, мы обращали внимание, что нельзя предлагать такой огромный законодательный акт, по существу не имея никакой концепции. У них концепции нет. И это приводит к тому, что они в значительной мере повторяют примерно то, что было в старых транспортных уставах. То есть обилие императивных норм, очень широкие права у ведомственных органов в отношении регулирования деятельности транспорта. Без учета того, что сегодня на внутренних путях есть огромное количество мелких частных перевозчиков, частных транспортных организаций, и их деятельность надо регулировать прежде всего нормами закона. А то, что касается коммерческой деятельности, то в проекте должно все-таки присутствовать много норм диспозитивного характера.

Беда в том, что проекты законов готовить некому. Этот проект Министерство транспорта поручило готовить институту инженеров внутреннего водного транспорта. Конечно, готовить огромный закон, естественно, такими мерами невозможно. И они, по-моему, на общие замечания не реагировали, потому что либо они не понимали, либо они не знали, как их исправить. Кое-где подправлялось по ходу дела. И вот такой законопроект дошел в конце концов и до Государственной Думы.

Я предлагаю согласиться с этим заключением. И дискуссию не открывать по этому поводу. Спасибо.

Теперь второй вопрос. Это заключение по проекту федерального закона “О внесении изменений в пункт 3 статьи 575 Гражданского кодекса Российской Федерации”. Этот проект внесен Сахалинской областной Думой. Речь идет о том, чтобы из статьи 575 ГК РФ исключить подпункт 3, допускающий возможность дарения государственным и муниципальным служащим, в связи с осуществляемой ими деятельностью, подарков, стоимость которых не превышает 5 минимальных размеров оплаты труда. Мы пришли к выводу, что эта норма подлежит отмене. Только делать это надо не так, как предлагается в проекте. В статье 575 ГК РФ имеет место замкнутый перечень этих случаев. Простое исключение не дает должного эффекта. Поэтому мы предложили дополнить статью 575 ГК РФ абзацем о запрещении такого рода дарений. Противоречие ощущалось с момента принятия ГК РФ.

ПЕВЗНЕР А.Г. Вопрос можно? Если мы вообще запретим дарение, то это будет означать то, что дарение в связи с юбилеем запрещается.

МАКОВСКИЙ А.Л. Я думаю, что надо как раз, может быть, пойти по другому пути комментирования закона и объяснять, что все эти юбилейные подарки не связаны с выполнением должностных функций. Они связаны с личностью человека, с тем, что он сделал в принципе.

ПЕВЗНЕР А.Г. Комментарий - не норма права. А процессе применения скажут: вообще любое дарение запрещается.

Это уже толкование.

МАКОВСКИЙ А.Л. Толкование. Мы всегда имеем какое-то количество явлений быта, которые нормами права не охватываются. Надо было по-настоящему и Закон о госслужбе посмотреть, потому что там-то есть запрет, может быть, слишком жесткий. Там запрещается им до конца дней дарить. Так что там тоже не очень хорошо сделано. Но тут уже противоречия с Гражданским кодексом никакого нет.

Вопрос из зала

А если сделать отсылочную норму к федеральному закону?

МАКОВСКИЙ А.Л. Вы знаете, мы обсуждали этот вопрос тоже. Это представляется опасным, потому что если мы сделаем такую отдушину, то каким-то другим федеральным законом могут быть установлены исключительные случаи. Ведь нет гарантии, что это будут только государственные служащие и муниципальные служащие. Можно иначе немножко сделать. Можно прямо в отношении этой категории лиц отослать к другому закону.

ДОЗОРЦЕВ В.А. Я думаю, что предложенная идея абсолютно правильна.

АБОВА Т.Е. А если жена работает бухгалтером в том же учреждении, что и муж?

МАКОВСКИЙ А.Л. Если нет нарушения правил совмещения должностей, то она может дарить подарок мужу.

МАКОВСКИЙ А.Л. Что касается юбилейных подарков, то тут ГК РФ плох, потому что в нем речь идет о пяти минимальных окладах. Реально этого никто не выдерживает. Взять, например, в качестве подарка на 60-летие телевизор.

ПЕВЗНЕР А.Г. Абсолютно правильно, что запрет надо сделать, но не в связи с суммой, а по принципу.

МАКОВСКИЙ А.Л. Переходим к следующему вопросу повестки дня. Дозорцев Виктор Абрамович выступит с заключением по проекту федерального закона “О внесении изменений и дополнений в статью 295 Гражданского кодекса Российской Федерации".

ДОЗОРЦЕВ В.А. Это законопроект надо было бы назвать "Об отмене перехода к новой экономической системе и о возврате к старой экономической системе". Подготовлен он юридически очень элегантно в том смысле, что общей формулы никакой нет, а говорится только о том, что нужно вернуться к прежнему положению об изъятии имущества, которое находится в хозяйственном ведении у предприятий.

Что это означает? Как известно, когда переходили к новой системе, ввели категорию “хозяйственное ведение” строго говоря только для того, чтобы была материальная заинтересованность и уйти от возможности изъятия. В проекте предлагается отказаться от этого.

Я думаю, что, безусловно, этот проект нужно отклонять независимо от всех других соображений, которые юридико-технически здесь возникают. Это возврат к прежней системе, и он означал бы в общем отказ от категории хозяйственного ведения. У нас даже для оперативного управления 298 статья Гражданского кодекса предусмотрела несколько иной режим. Так что предлагаемый проект не соответствует никаким началам. Это либо попытка скрыть подлинные намерения, либо непонимание того, какие последствия влечет за собой подобный проект.

МАКОВСКИЙ А.Л. К этому надо добавить, наверное, вот что еще. Почему такое ограничение по распоряжению имуществом вообще было установлено в Гражданском кодексе? Потому, что сохраняя унитарные предприятия, которые пришли к нам из экономического прошлого, мы должны учитывать, что они действуют сегодня в совершенно иной экономической среде. Вокруг них находятся самостоятельные собственники. Если мы в отношении государственных и муниципальных унитарных предприятий даем собственнику право в любой момент забрать у него все, что он хочет, то это очень удобная вещь для того, чтобы эти унитарные предприятия никогда ни перед кем ничем не отвечали.

В данном случае при предъявлении иска учредитель мог бы изъять у предприятия все имущество и оставить его с одной вывеской. Во избежание этого и были установлены ограничения. Если имущество используется предприятием не по назначению, надо назначать директора такого, который будет распоряжаться с толком этим имуществом. Таким образом, по существу, проект предполагает полный возврат к единому фонду государственной собственности, которым полностью распоряжаются планирующие органы, высшие органы исполнительной власти, но не сами предприятия.

Пожалуйста, какие будут соображения?

ПЕВЗНЕР А.Г. Это еще раз подтверждает, что институт хозяйственного ведения был искусственный. Надо было предусматривать либо общества с ограниченной ответственностью, либо акционерные общества со стопроцентным государственным участием. И не было бы проблем.

МАКОВСКИЙ А.Л. Наверное. Мы эту проблему до сегодняшнего дня решить не можем.

Переходим к следующему вопросу. С заключением по проекту федерального закона "О государственной поддержке переселенческих объединений при общинном обустройстве в Российской Федерации” выступит Ефимов А.Ф.

ЕФИМОВ А.Ф. Законопроект очень солидный по своему объему. Читать его очень непросто по ряду причин. Он содержит несколько областей, а именно: налоговую, финансовую, земельную, муниципальную, градостроительную, жилищную и т.д.

Мы согласны с заключением Правового управления Аппарата Государственной Думы в том, что концепция этого законопроекта недостаточно проработана. Законопроект преследует цель оказания поддержки переселенцам. Но те же самые цели преследует Закон о переселенцах. И поэтому если нужно какие-то новые моменты отрегулировать, то может быть, предусмотреть внесение соответствующих изменений в Закон о переселенцах. Может быть, следует внести дополнения в Налоговый кодекс и т.д.

Во-вторых, можно отметить, что статус переселенца является временной категорией. Она ограничена определенным сроком и, следовательно, все правоотношения, связанные с переселенческими объединениями, тоже должны носить какой-то временный характер. Тем не менее, этот законопроект предусматривает обустройство каких-то поселков, территорий и управление ими, что говорит о постоянных отношениях.

Это общая оценка законопроекта. Теперь следует отметить, что проект противоречит Конституции Российской Федерации, Гражданскому кодексу. Так, в статье 1 (пункт 5) используется понятие “общее имущество переселенческого объединения”. Гражданский кодекс не знает такого понятия. Есть просто имущество. Например, если вы обратитесь к статье 5 (пункт 4), то в ней предусмотрено, что "переселенческие объединения могут создавать хозяйственные товарищества". Это верно. Но далее записано - "создаваемые переселенческими объединениями и находящиеся в их полной собственности хозяйственные товарищества". Хозяйственные товарищества являются самостоятельными субъектами гражданского оборота и не могут быть собственностью общественных объединений. Если мы посмотрим объекты имущественного комплекса, то увидим, что туда входят садовые участки, дачи, земля, вода, дороги и т.д. Но у нас нет пока еще частной собственности на землю.

Если мы обратимся к статье 10 "Границы земельных участках в общиннокомпактных поселениях", то неясно, кто выделяет им (поселениям) земли, на каком основании, в каком порядке. По смыслу получается, что в собственность. Но в собственности у них не только земля, но и все имущество, находящееся в пределах этой территории, независимо от того, когда и кому оно принадлежало. Речь, по сути дела идет об изъятии имущества у других лиц. Это прямо противоречит не только Гражданскому кодексу, но и Конституции. У нас право частной собственности гарантировано. Поэтому наш вывод такой - не может в таком виде быть принят этот законопроект.

МАКОВСКИЙ А.Л. Это случай довольно типичной ошибки в законопроектной работе, когда соответствующие нормы изымаются из отраслевых актов (например, из ГК РФ, Земельного кодекса) и приобретают совершенно иное звучание. В данном случае непонятно применимы ли общие правила к отношениям регулируемым предлагаемым законом. Возьмем общую собственность. Тут несколько позиций по общей собственности.

Первое. Общим имуществом являются межквартирные лестничные клетки, лестницы, лифты, лифтовые шахты.

Второе. Общим имуществом являются объекты производственного, административного, социального, культурно-просветительского хозяйства. Вот какая идет градация объектов.

По-видимому, такой закон не должен создаваться. Задачи, которые поставлены в проекте могут быть решены путем внесения изменений или дополнений в другие законы. Прежде всего, в Закон о переселенцах.

Переходим к последнему вопросу нашей повестки дня. Это проект федерального закона “Об аффилированных лицах”. Александр Григорьевич Певзнер, пожалуйста.

ПЕВЗНЕР А.Г. С нашей точки зрения законопроект противоречит Конституции Российской Федерации, Гражданскому кодексу, ряду иных законодательных актов.

Прежде всего, что такое аффилированные лица. Это понятие у нас используется и в федеральных законах, и в иных нормативных правовых актах. Аффилированными признаются лица, способные оказывать влияние на деятельность юридических и/или физических лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность. Это я беру формулировку из антимонопольного законодательства. Что значит оказывать влияние, и каков уровень этого влияния, каковы последствия признания лиц аффилированными, у нас нигде в законодательстве не определяется. Вот единственное, это в Федеральном законе “Об акционерных обществах” предусмотрен специальный порядок заключения сделок, в которых участвуют аффилированные лица. В представленном проекте присутствует одна любопытная норма, согласно которой "нормативными правовыми актами Российской Федерации могут быть запрещены или ограничены сделки с аффилированными лицами или с их участием".

Ограничение прав возможно установить только федеральным законом в случаях, предусмотренных статьей 55 Конституции, статьей 1 ГК РФ. Во всех других случаях ограничение прав невозможно. В проекте же ограничения прав допустимы в силу аффилированности. Это уже противоречит самим принципам гражданского законодательства.

Что еще с моей точки зрения является тоже весьма существенным. Если я признаю лица аффилированными, то я уже в силу этого признаю зависимость одного лица от другого. Независимо от того, влияет ли он действительно, имеет ли он реальную возможность влиять. С моей точки зрения, это своего рода презумпция недобросовестности аффилированных лиц. С моей точки зрения это умаляет достоинство личности юридического лица, что является нарушением статьи 21 Конституции.

Есть еще существенный момент. В действующем антимонопольном законодательстве аффилированные лица определяются только в тех случаях, когда речь идет о предпринимательской деятельности. Однако в соответствии с проектом к аффилированным лицам относятся физические и/или юридические лица, находящиеся во взаимосвязи с иным лицом. Если мы находимся в определенной взаимосвязи друг с другом, мы уже аффилированные лица. Это неважно, где. В предпринимательской деятельности, в личной жизни, в общественной.

По существу, признается всеобщее аффилирование. Посмотрите перечень аффилированных лиц, который дается в этом проекте. Там все близкие родственники по семейному законодательству относятся к аффилированным лицам. Значит, если мы возьмем семью, в которой 1О-12 детей, то получается у нас такая аффилированность, что ни одной сделки совершить нельзя.

Теперь хочу сказать следующее. Если уж говорить о лицах, которые зависят друг от друга, то аффилированность надо искать не в сфере родственных отношений, а в сфере дружеских, интимных отношений, в сфере криминалитета.

В статье З проекта на юридических лиц, индивидуальных предпринимателей возлагается обязанность вести учет своих аффилированных лиц.

Не ясно, как должен вестись учет, причем если идет речь об акционерном обществе, то каждый должен прийти и сказать, с кем он аффилирует, где у него жена работает и т.п.

Я за то, чтобы, действительно, каким-то образом велся учет, но не таким чисто формальным путем, который ставит уже априорно под сомнение добросовестность отдельных лиц. И потом непонятно: я должен сообщить об аффилированных лицах или администрация акционерного общества, в котором я работаю, должна провести частное расследование и выявить таких лиц.

Есть еще в проекте норма, которая распространяет аффилированность на некоммерческие организации. Сказано, что к аффилированным относятся лица, имеющие возможность оказывать влияние на формирование 2О и более процентов органов управления юридического лица, являющегося некоммерческой организацией. Как можно высчитать процент органа управления? Что принять за 1ОО процентов и от чего считать 2О процентов? Это беспредел в сфере аффилированности.

В проекте предусмотрено, что особенности учета аффилированных лиц определяются федеральным органом исполнительной власти.О каких особенностях учета можно вести речь, если порядок учета не определен?

МАКОВСКИЙ А.Л. Какие соображения, замечания, возражения?

ДОЗОРЦЕВ В.А. Мне представляется, что с изложенными соображениями можно полностью согласиться. Я бы здесь выделил две вещи.

Александр Григорьевич говорил об этом сначала. В проекте предусмотрено, что требования к сделкам с аффилированными лицами и их участием устанавливаются федеральными законами и иными нормативными правовыми актами. Что это означает: конкретная сделка будет запрещена или будет в норме права установлено с какими аффилированными лицами и какие сделки не могут быть заключены?

Мне кажется, что этот законопроект не отвечает ни одному из требований, которое определено законодательством. Ничего не ясно. И принятие подобного закона принесло бы только большие недоразумения.

В связи с данным проектом может быть, следовало бы нам поставить и общий вопрос о том, что понятие аффилированного лица не очень ясно в нашем законодательстве. Последствия, которые связаны с этим понятием, тоже не ясны. Поэтому было бы хорошо кому-то поручить изучить эту проблему.

Наверное, все-таки надо сказать нужен ли такой закон в принципе. Если нужен, то почему он нужен, почему этот вопрос не может быть решен в других законах.

Наверное, в этом законе должен быть какой-то общий принцип, исходя из которого определяется круг аффилированных лиц. Не просто потому, что могут быть запрещены или ограничены сделки. Тогда это действительно полный беспредел, - дальше можно делать все, что угодно. Все-таки нужен какой-то принцип, по которому мы из огромной массы субъектов выбираем какие-то категории, которые в отношениях между собой будут подчиняться определенным ограничениям и запрещениям. В проекте нет этого. Есть только перечни, причем незакрытые. Подразумевается, что законодательством могут вводится и другие лица. Но это можно сделать только тогда, когда есть хоть какой-то принцип, объясняющий причину этого явления.

Теперь по поводу запрещений и ограничений. Подход таков, что возможны любые запрещения. Это уже ни куда не годиться.

Вместо того, чтобы концентрировать внимание, прежде всего, на отношениях между лицами, предусматриваются лишь запрещения и ограничения. И, кроме всего прочего, допускается ограничение нормативными актами любого уровня.

По-видимому, такой общий закон нужен.

Я не беру на себя смелость сказать, возможно ли в принципе единое понятие аффилированных лиц.

МАКОВСКИЙ А.Л. В принципе должен быть иной подход. Надо решать вопросы в соответствующих законах, исходя из цели данных законов.

ПЕВЗНЕР А.Г. Но само общее понятие должно быть где-то сформулировано. Это, скорее всего, надо было сделать в Гражданском кодексе в качестве общего подхода. Особенности могут предусматриваться отдельными законами.

МАКОВСКИЙ А.Л. Тогда попросим Александра Григорьевича подготовить заключение с учетом высказанного.

Спасибо. Следующее заседание 24 декабря, в 1О.ОО.