год 2010-й - более 30.000.000 обращений

Террор во имя пророка Каким образом сказываются в этом конфликте религиозные убеждения каждой из сторон? Можно ли назвать эту войну войной религиозной? Сегодня разговор пойдет об исламской ее составляющей.

Христианство, иудаизм и ислам – религии одного корня. Семитического. Их роднит очень многое. Общие моменты в ангелологии и демонологии, признание одних и тех же пророков, исповедание личностного Божества. Но, как известно, нет хуже врага, чем похожий на тебя сосед. Как для большевиков не было противника ненавистней меньшевиков и прочей розовой шушеры. Сектант и уклонист всегда воспринимается хуже, чем откровенный противник с диаметрально противоположными взглядами. Извратитель – большее зло, чем богоборец.

Христиане, иудаисты и мусульмане за минувшие века накопили целый воз взаимных претензий и обид. Каждая сторона может представить другой кровавые счеты. И извинения папы римского вряд ли могут существенно изменить положение вещей.

Конфликт в Афганистане – лишь частный случай непрекращающейся со апостольских времен религиозной войны. Христиане надолго запомнили преследования юной общины со стороны ортодоксальных иудеев и передали нелюбовь к ним своим византийским последователям. Евреи, изгнанные римлянами со своей родины, испытавшие еще одно разрушение Храма и гибель Иерусалима, не могут забыть гонения Средних веков и даже фашистские злодеяния воспринимают как еще одно преступление христиан. И христиане, и иудаисты в одинаковой степени боятся и ненавидят мусульман, в кратчайшее время распространивших свое влияние от Испании до Индии. Мусульмане же до сих пор величают войска стран Запада крестоносцами.

Однако лишь мусульмане (участвующие в конфликте) признают нынешнюю войну религиозной. Для них она – джихад против неверных. Страны шайтана ополчились против детей пророка, будучи обуреваемы смертельной ненавистью ко всему, угодному истинному Богу. В этой ситуации отдать свою жизнь во славу Аллаха – основной или даже единственный долг правоверного мусульманина.

Для исламских гуманистов сложилась поистине трагическая ситуация. Все их попытки уверить человечество в том, что ислам – миролюбивая религия, делают тщетными слова Корана о возможности убийства неверных, если они не поддаются проповеди. Первую религиозную войну начал сам пророк Мухаммед. Мир должен быть обустроен сообразно воле Аллаха. Непокорные этой воле должны быть уничтожены. И никакими человеколюбивыми высказываниями этот бескомпромиссный тезис не прикроешь.

Да, заслуги мусульман перед миром неоспоримы. Знаменитые ученые, математики, астрономы, медики, гениальные поэты и музыканты творили исламскую культуру и обогатили ею культуру общечеловеческую. Прозрения суфийских мистиков столь же потрясающи, как прозрения мистиков христианских, индийских или же китайских. Именно мусульмане подарили средневековой Европе античную философию, почти полностью забытую. Научили завшивевшую и покрытую струпьями Европу гигиене.

Однако времена расцвета исламской культуры остались позади. Из поэтов на слуху один Салман Рушди, приговоренный фанатиками к смерти за издевательство над религиозными ценностями. Из музыкантов – один Нусрат Фатех Али Хан, игравший вместе со многими джазовыми знаменитостями. Кстати, оба – индийского происхождения, что немаловажно.

Во второй половине двадцатого века ислам стремительно радикализировался. Возник феномен исламских революций, устраиваемых студентами-интеллектуалами во главе с духовенством, сметающих марионеточные режимы шахов и султанов. Как грибы, стали расти разнообразные террористические группировки, зачастую финансируемые в своих целях сверхдержавами. Деньги и прочую помощь эти организации охотно принимали, но и не думали преисполняться чувством благодарности по отношению к своим благодетелям. Долгое время исламистам-радикалам удавалось играть на противоречиях между СССР и США. Однако после распада СССР стало очевидным, что следующий период мировой истории пройдет под знаком джихада/борьбы с терроризмом. Больше радикалам не на что было рассчитывать – только на себя и на радикализацию своих единоверцев. Оговорюсь – речь идет о видимостях, которые могут иметь мало общего с реальной действительностью. Нам неизвестны хитросплетения тайной политики, деятельность и намерения спецслужб, подлинные причины тех или иных событий. Поэтому ничего не остается, кроме как ориентироваться на слова того же Усамы бен Ладена или муллы Омара, которые не оставляют сомнения в их намерениях – даже если они непричастны к терактам 11 сентября.

Появилась особая категория террористов – шахиды. Исламские камикадзе. Готовые унести за собой в могилу тысячи мирных людей. Вы спросите, зачем тут кавычки? Да затем, что для шахидов никаких мирных людей просто не существует. Ты финансист – укрепляешь сатанинскую мощь. Ты рабочий – занимаешься тем же самым. Ты платишь налоги в американскую казну – ты прислужник тьмы. Ты пьешь вино, носишь мини, загораешь на пляже – ты бесчестишь землю перед лицом Всевышнего. Стало быть, ты должен умереть. Ты виновен. А если ты был-таки угоден Богу – Он тебя не забудет. Ты отправишься прямо в рай, где на пару с убившим тебя камикадзе будешь наслаждаться Его милостями. Скажете, жестоко? Да, не очень гуманно. Но логика инквизиторов была совершенно такой же.

Как только не называли террористов-смертников. Трусами. Подлецами. Подонками. Нелюдями. Однако все эти слова в данном случае бессмысленны, не несут никакой информации, кроме информации об эмоциональной реакции говорящего. Это реакция на страх. Доходящий до мистического ужаса. Человек, для которого важными ценностями являются безопасность, самосохранение, благополучие, не в состоянии понять психологию бесстрашия вплоть до самопожертвования. Схожий ужас, видимо, испытывали мирные жители Южной Европы перед рейдами накачавшихся мухоморным отваром викингов.

Безусловно, убийство с христианской точки зрения – зло. Но трусость – тоже не добродетель. Не бойтесь убивающих тело, души же не могущих погубить. Господь – просвещение мое и Спаситель мой. Кого убоюся? Террористы-смертники представляют некий вызов человечеству. Они – своеобразные черные учителя. Нам стоит научиться у них их бесстрашию. Выражаясь словами Ричарда Баха, начать бегство от безопасности. Боящийся не способен ни к свободе, ни к любви, ни к творчеству. Нам следует понять, что полную безопасность нам никто и ничто гарантировать не может. А если бы и могло, то это было бы для нас не лучшей участью.

Сражайся, Арджуна!