|
С большим интересом прочитал выступления французских
экспертов и ведущих российских ученых по поводу того, какая система
валютного регулирования и валютного контроля нужна нашей стране
в современных условиях. Должен сразу заметить, что за последнее
десятилетие, когда мне пришлось принимать участие в создании и
совершенствовании системы валютного регулирования и контроля,
организованное вашим журналом обсуждение стало, пожалуй, первым
по глубине понимания проблемы, ее связи с макроэкономическими
процессами и реальными перспективами развития.
Дискуссия позволяет подвести некоторые итоги развития
в нашей стране системы валютного регулирования и валютного контроля
- в будущем году ей исполнится десять лет. Хочется надеяться,
что выступления участников обсуждения "подогреют" интерес ведущих
российских экспертов и ученых к анализу роли и места инструментов
валютного регулирования и контроля в системе государственного
регулирования экономики и финансов. Такие исследования сейчас
представляют особую актуальность: в условиях улучшения макроэкономической
ситуации, появления устойчивых признаков макроэкономического роста,
политической стабильности и усиления в связи с этим процессов
вовлечения российской экономики и финансовой системы в мировую
неизбежно возникает потребность в совершенствовании этих инструментов
применительно к новым экономическим реалиям.
Переходя к своим соображениям по поводу опубликованного
материала французских исследователей, должен констатировать, что
очень многие выводы, к которым они пришли, не вызывают чувства
какого-либо несогласия или отторжения. Нельзя не согласиться с
положением, что инструменты валютного регулирования должны использоваться
не только для регулирования валютного рынка и внешнеэкономической
деятельности, но и быть востребованы в продвижении промышленной
политики. Это направление интересно прежде всего тем, что расширяет
ориентиры и цели валютного регулирования, тесно увязывает его
с экономическим развитием. Фундаментальные исследования таких
проблем были бы сейчас весьма актуальны, особенно если учесть
продвинутость системы и инструментария валютного регулирования
и контроля в Российской Федерации.
В то же время, пользуясь открытой в журнале дискуссией,
полагал бы необходимым и со своей стороны высказать несколько
соображений.
1. Прежде всего трудно согласиться с оценкой французскими
экспертами состояния российской экономики, финансовой и банковской
систем как чрезвычайной и их рекомендациями применить в России
адекватные этому состоянию меры валютного регулирования и контроля.
Убежден, что достаточно жесткие меры валютного регулирования и
контроля (в том числе, ограничения) безусловно должны применяться
денежными властями. Но при этом гибко коррелироваться с макроэкономическими
условиями и проявлением первых признаков стабильного улучшения
ситуации в экономике и на валютном рынке.
Вспомним, что кризис 1998 года понудил Центральный
банк вместе с другими органами валютного контроля к принятию ряда
достаточно жестких и оперативных мер по преодолению негативных
явлений на валютном рынке. Иная тактика применялась на протяжении
всего 2000 года, когда довольно спокойная ситуация не требовала
введения дополнительных валютных ограничений. Основные усилия
были сосредоточены на совершенствовании нормативно-правовой базы
и повышении эффективности уже имеющихся механизмов.
2. Из этого следует и другое соображение. Россия
уже достаточно далеко продвинулась по пути рыночных преобразований.
Многое сделано по реформированию законодательства и институциональной
системы. За короткий период времени создано то, что в цивилизованном
мире принято считать внутренним валютным рынком, а также каркас
системы его регулирования и контроля. Это дает основания считать
некоторые рекомендации французских экспертов по поводу вектора
развития действующей системы валютного регулирования и контроля
в России в известном смысле запоздалыми.
Акцент, на мой взгляд, следует сместить на повышение
эффективности действующей системы - чтобы повысить степень противодействия
государства такому явлению, как утечка капитала, и за счет этого
добиться ощутимого повышения инвестиционного потенциала внутри
страны. Для этого нужно существенно модернизировать систему предварительного
валютного контроля (до совершения валютных операций) и найти оптимальное
ее сочетание с последующим валютным контролем. Определенные шаги
в этом направлении уже сделаны. Речь, в частности, идет о начале
формирования полноценного правового механизма, наделяющего уполномоченные
банки правом приостанавливать операции по сделкам клиентов, если
они обладают некоторыми признаками, позволяющими квалифицировать
их как мнимые или притворные сделки, или свидетельствуют о возможном
отмывании "грязных" денег.
3. С моей точки зрения, наиболее продуктивным представляется
такой путь трансформации валютного контроля, когда он осуществляется
параллельно с созданием системы единого государственного финансового
контроля. Такой контроль под флагом борьбы с отмыванием криминальных
капиталов существует во многих развитых странах - США, Италии,
Великобритании, да и в той же Франции - и нигде не рассматривается
как противоречие либеральной модели рыночной экономики.
Принципы построения государственного финансового
контроля специалистам хорошо известны. Как правило, он включает
три уровня:
- сбор и обработка информации обо всех финансовых
операциях, требующих повышенного внимания (новейшие информационные
технологии это позволяют);
- накапливание сведений в специальном банке данных
для последующего анализа и распределения информации между надзорными
и правоохранительными органами;
- задержка исполнения финансовой операции для более
глубокого изучения ее правомерности и лиц, стоящих за этой операцией.
В рамках единого государственного финансового контроля
осуществляется борьба и с отмыванием "грязных" денег, и с уклонением
от налогов, и, безусловно, с нарушениями валютного законодательства
- то есть, практически со всеми основными, тесно переплетенными
между собой видами финансовых злоупотреблений.
В том случае, если Россия действительно пойдет по
пути создания цивилизованной системы единого государственного
финансового контроля (в первую очередь имею в виду реанимацию
законопроекта "О противодействии легализации (отмыванию) доходов,
полученных незаконным путем"), у нас есть определенные преимущества:
возможность отобрать все лучшее, что было накоплено международным
сообществом в этой области. Главное, что сейчас необходимо сделать
- разработать разумную и взвешенную законодательную базу, приемлемую
для восприятия в специфических условиях нашей страны.
В рамках дискуссии на страницах журнала опубликовано
мнение глубокоуважаемого мною академика РАН РФ Виктора Ивантера
о возможных механизмах отделения "чистых" финансовых потоков от
"грязных". Нельзя не согласиться с его подходом к решению этой
проблемы: "лучше какая-то часть не совсем чистых денег пройдет
вне контроля, чем будет наказан честный, ответственный инвестор".
С другой стороны, не могу разделить точку зрения академика о нежелательности
создания особого института, который бы занимался сомнительными
сделками, а ограничиться лишь "координацией действий" соответствующих
федеральных органов. Международный опыт свидетельствует: высокая
эффективность государственного финансового контроля во многом
является следствием того, что эту работу выполняют как раз специализированные
организации типа Fincen (США), FSA (Великобритания), Валютное
бюро (Италия) Tracfin (Франция).
В условиях недостаточности внутренних инвестиционных
ресурсов и внешней задолженности государства задача вывода из
"тени" крупных средств, которыми оперирует сейчас криминальный
и "серый" секторы экономики, выходит на первый план. В связи с
этим идеология государственного финансового контроля могла бы
стать одним из стержней экономической политики России и государственного
мониторинга финансовых потоков. Переход к сопоставимым с международными
стандартами методам борьбы с финансовыми злоупотреблениями и нарушениями
валютного законодательства безусловно поможет создать более позитивное
восприятие иностранными инвесторами российской экономики.
Хочу поделиться своими соображениями и по поводу
точки зрения, которую в рамках дискуссии высказал член-корреспондент
РАН Иван Королев. Он, в частности, считает, что основная утечка
валютных ресурсов в сфере внешней торговли приходится на несколько
крупнейших российских нефтяных, газовых и металлургических компаний,
экспортирующих свою продукцию. Разделяя многие взгляды уважаемого
ученого, мне трудно согласиться с такой оценкой, как и с его выводом
о том, что введение жестких мер валютного регулирования перекроет
путь на внешний рынок для подавляющего большинства российских
экспортеров, в то время как крупнейшие компании рано или поздно
найдут способ обойти такие меры.
Вот только один аргумент. После событий августа
1998 года Центральным банком и другими органами валютного контроля
был принят ряд оперативных мер и усилен контроль за полнотой и
своевременностью поступления в страну экспортной валютной выручки
как базы устойчивого предложения валюты на внутреннем рынке. Причем
- в рамках действующей системы таможенно-банковского контроля.
В результате невозврат валютной выручки сократился с 7% от объема
экспорта, охваченного системой таможенно-банковского контроля,
в 1997 году до 5% в 1998 году и до 3% в 1999 году. Данные, думаю,
достаточно красноречивы.
В заключение хотелось бы поблагодарить редакцию
журнала "Банковское дело в Москве", выступившую с инициативой
обсуждения проблем развития валютного регулирования и валютного
контроля в России, подчеркнуть полезность такой дискуссии. Надеюсь,
что в ней примут участие другие известные российские эксперты
и ученые. С моей точки зрения, подобную практику обсуждений желательно
продолжить и в будущем.
|
Власть
