|
Распад СССР фактически сокрушил все сложившиеся основные структуры общества: государственное пространство, политическую систему безопасности, культуру, инфраструктуру. Сегодня они формируются заново, уже в рамках 15 самостоятельных государств. Столь радикальная трансформация общественных структур становится источником национальных конфликтов. Для России, как и для других новых государств, образовавшихся на геополитическом пространстве бывшего Союза, настоятельно необходима выработка национальной политики, которая способствовала бы снижению напряженности, урегулированию и предотвращению национальных конфликтов. Это предполагает анализ влияния структурных изменений на межнациональные отношения.
"Беловежские итоги" и национальные конфликты
Беловежское соглашение, решившее судьбу СССР, резко обострило этнонациональные процессы, изменив условия жизни всех многочисленных наций, этнических групп, проживающих на территории бывшего Советского Союза. Такую связь развития этноконфликтов с распадом СССР подчеркнул, в частности, политолог Д. Саймс в газете "Ньюс Дэй": "Действительно, сверхдержавы под названием Советский Союз более не существует. Однако на смену "империи зла", где основой власти были сила и принуждение, пришли несколько зол: проявление межнациональной ненависти, столкновение амбиций различных политических элит. Миллионы людей внезапно лишились общности. В подобной обстановке процветают нетерпимость и экстремизм. Кровавые войны, сопровождающиеся многими тысячами жертв, бушуют в различных частях бывшего Советского Союза".
Для прогноза дальнейшего развития событий важно правильно ответить на вопрос о закономерности распада державы. Тем более, что мнения на этот счет разделились. Приведем образчики крайних позиций. Так, Серж Лейрак ("Юманите") считает: "Исчезновение Советского Союза в том виде, как он существовал, не может вызывать чувство ностальгии. И все же это не было предначертано судьбой. Можно сожалеть о том, что не проявились в достаточной мере силы, способные осуществить радикальное обновление, чтобы обеспечить установление гуманного и демократического социализма, что являлось конечной целью перестройки".
В свою очередь, Иржи Пеликан, директор Римского института Восток-Запад, утверждает: "Противоречие, заключающееся в том, что в западной части континента происходит объединение, в восточной - разъединение, является неизбежным и исторически предопределенным. В Восточной Европе идет процесс создания национальных государств. Этот процесс исторический, который на Западе имел место 200 лет назад. Создание новых национальных государств сопровождается определенными напряженностями и конфликтами, что вызывает сожаление, однако сам процесс не следует считать катастрофическим".
Положение осложняется и тем, что Беловежское соглашение противоречит мартовскому референдуму 1991 г., когда большинство населения СССР высказывалось за Союз. Уже сама форма принятия решения о распаде Союза порождает сомнения в соответствии Беловежского соглашения Конституции СССР. Кроме того, есть немало вопросов о его соответствии международным соглашениям. Все это вместе становится аргументами в борьбе политических сил, проецируется и на национальные отношения.
Вопрос о законности Беловежского соглашения влияет на национальные отношения двояко:
- "Радикал-национализм". Как прецедент, соглашение стимулирует аналогичные процессы распада уже в новых государствах СНГ. Наиболее острую форму приняли национальные конфликты на этой почве в Молдове и Грузии. В открытой, но более цивилизованной форме национальные конфликты в виде сеператизма проявляются в России (Татарстан, Башкортостан, Чечня и т.д.), на Украине (Закарпатье, Крым).
- "Имперское мышление". Оно выражается в том, что население, прежде всего русскоязычное, не согласно терять те преимущества, которые давало проживание в единой великой державе.
Оба типа национальных конфликтов обостряются условностью границ в СССР, перекосами в национальной политике новых государств.
Изменение общественной формации
Реформы, которые проводились в СССР, с распадом единого пространства превращаются в реформы 15 отдельных государств, и парадигмы их проведения, так же как и темпы, в значительной мере различаются.
Общая направленность реформ: переход к рынку при более или менее полном отказе от социализма, т.е. процесс капитализации. Такая направленность предполагает, что формационные сдвиги в сторону капитализма прогрессивны. Однако ни мировая мысль, ни опыт развития еще не пришли к однозначному и окончательному ответу на этот вопрос. Так, например, Майкл Дэвидоу в ноябре 1992 г. писал, имея в виду СССР: В стране... были заложены основы социализма - более высокой общественной формации".
Уже цитировавшийся Серж Лейрак, которого нельзя заподозрить в любви к СССР, пишет: "...переживающий кризис западный капитализм, который пытаются навязать странам Восточной Европы, также не служит решением".
Например, существует опыт Китая, с его своеобразным и достаточно успешным симбиозом капиталистических элементов экономики и социалистической государственно-политической системы.
Обратимся к общественному мнению. Так, по данным 1992 г., полученным Парижским институтом общественного мнения, негативно относятся к капитализму в ФРГ - 40% респондентов, в Испании - 45%, во Франции - 52% ив СССР-39%.
Такой сугубо теоретический вопрос применительно к практике "капитализации", составляющей ныне суть проводимых реформ, порождает и национальное несогласие по отношению к ним. А следовательно, составляет источник национальных конфликтов, которые по-разному проявляются в разных государствах.
Например, в Прибалтике коренное население, пережившее опыт капиталистических отношений, более склонно рассматривать переход к капитализму как панацею, нежели "выходцы из России", в которых там видят тормоз преобразований. В республиках Средней Азии противоположное явление: в "выходцах из России" видят источник тех преобразований, которые еще не вполне понятны коренному населению, но уже привели к ухудшению жизни. Но в обоих случаях слабая легитимность реформаторской базы порождает конфликты на национальной почве.
Кроме того, обострение национальных конфликтов внутри ряда новых государств стимулируется и развивающимися в рамках "капитализации" процессами разгосударствления и приватизации в тех случаях, когда приоритет отдается "титульным нациям".
Влияние динамики перемен на национальные конфликты
Если геополитическая трансформация СССР была совершена одномоментно, то экономические реформы, наоборот, растягиваются во времени.
Обратимся к примеру Восточной Германии. Хотя она может подключиться к уже готовой юридической и коммерческой системе, все-таки для достижения экономического паритета с Западной Германией ей понадобится, по оценкам экспертов, около 20 лет. И это при условии, что ежегодно интеграция 16 млн. немцев из Восточной Германии требует 100 млрд. долларов.
Нобелевский лауреат экономист Василий Леонтьев недавно на лекции в Токио заявил: "России потребуется по крайней мере 70 лет, чтобы построить полноценную эффективно действующую рыночную экономику".
Революционные реформы сопровождаются обычно экономическими трудностями. Они требуют длительного времени и национального согласия. Невозможность увидеть непосредственные плоды - улучшение условий жизни должно как-то компенсироваться, иначе в обществе начинает проявляться эффект "обманутых надежд". Так, в декабрьском 1992 г. Докладе Европейской экономической комиссии "О положении СНГ и Восточной Европы" прямо указывается на это, как на причину национальных конфликтов: "Обманутые надежды стали питательной средой для возрождения старых обид. Во многих странах - агрессивный национализм, вспыхнули этнические конфликты, вылившиеся в ряде случаев в открытую гражданскую войну".
И если быстро не наладить экономику (что вряд ли возможно), то необходимо предложить России какие-то привлекательные идеи общероссийского характера. В противном случае национальные и этнонациональные конфликты будут длиться десятилетиями".
Трансформация государственного пространства
Распалось единое государственное пространство, в результате чего вместо единого могучего государства образовалось 15, по сути, протогосударств. Первый год независимости для всех них ознаменовался самоутверждением, поиском "места под солнцем". Как в прежних рамках (появилось понятие ближнее зарубежье), так и на мировой арене. Особенность этого самоутверждения в том, что 14 новых государств рассматривали свою суверенность прежде всего как независимость от Союза, но в связи с тем, что Россия объявила себя правопреемницей Союза, идея трансформировалась в независимость от Россия.
В результате сохранилась асимметричность отношений России с другими государствами. Следствие этого - обострение "вертикальных" конфликтов. Наиболее ярко они проявились в отношениях с Украиной и Прибалтикой. Проблема "новой русской диаспоры" стала одним из первоочередных вопросов национально-государственной политики России.
Еще одной специфической чертой является то, что, кроме России, все остальные 14 республик в основу своей государственной идеологии фактически положили национализм. Именно национализм становится определяющим фактором формирования государственной власти. Характерна позиция Черняка, члена Думы Украины: "Мы не можем подняться над националистическими настроениями... поскольку у нас никогда не было своего государства".
Попробуем систематизировать посылки, исходя из которых руководители практически всех государств (естественно, с поправкой на национальные особенности) строят свою государственность:
- титульная нация последние 70 (50 и т.д.) лет была бесправной;
- титульная нация жестоко эксплуатировалась;
- природные ресурсы разграблялись;
- все национальное (язык, культура, религия, наука, образование) угнеталось;
- происходило однобокое развитие экономики;
- геноцид титульной нации;
- истощение, отравление почвы, деградация окружающей среды;
- масштабные национальные экологические катастрофы (Чернобыль, Арал и т.д.).
Этот механизм, запущенный на всю катушку, начиная с уличных митингов, продолжаясь на трибунах парламентов и съездов депутатов республик, заполняя средства массовой информации, произвел метаморфозу: "апофеоз дружбы народов" превратился в "разгул кровавого противостояния" на территории бывшего СССР. Конечно, проявления национальных конфликтов в разных государствах в зависимости от культурных особенностей не везде принимают форму кровавых столкновений.
В целом же гипертрофированная идея "национально-освободительного движения" чаще всего приводит к обострению национальных конфликтов вертикального типа: "центр - периферия".
Трансформация экономического пространства
Экономические проблемы прямо или косвенно присутствуют в любом национальном конфликте. В июньском 1992 г. Докладе ООН об экономическом положении в мире отмечалось, что пути экономических преобразований в СНГ остаются неясными в связи с тем, что экономика Советского Союза была и еще во многом остается "сложным конгломератом взаимозависимых частей, которые требуют хота бы мизерной координации и сотрудничества". Возникшие в связи с этим задачи не имеют прецедентов в истории, о чем тоже сказано в Докладе: "...не существует каких-либо рецептов выделения жизнеспособных экономик из существующей структуры при одновременном переводе их на рыночные механизмы".
Проблема состоит в том, что экономика СССР была единым организмом, а не суммой пятнадцати локальных экономик. Расчленить сложившуюся систему на пятнадцать отдельных жизнеспособных экономик за короткий промежуток времени невозможно.
Следует учитывать и неравную интегрированность экономик республик в экономику бывшего СССР. Мерой такой интегрированности могут служить, в частности, межреспубликанские сделки. Так, их объем составлял около 17% национального дохода России и 50-60% национального дохода Беларуси, Молдовы, Прибалтики. Кроме того, Россия всегда была своеобразным донором. В пересчете на мировые цены сальдо вывоза из России превышало сальдо ввоза в нее на 32,11 млрд. инв. руб. (из бывших союзных республик только у Белоруссии также было положительное сальдо).
Руководство новых государств, прежде всего стран Балтии и Украины, поставило, по существу, парадоксальную задачу: добиться суверенитета и независимости прежде всего от России, укрепив на основе антирусских настроений и законов власть и государственность, но при этом сделать так, чтобы Россия, как и прежде, на невыгодных для нее условиях поставляла энергоносители (вполне конкурентоспособные на мировом рынке), а также энерго-, материало- и трудоемкие комплектующие для финишных производств. До сих пор в остатках по расчетам России с другими республиками российское сальдо остается положительным.
Экономическая зависимость, разумеется, отравляет эйфорию независимости. Так, Даниэль Виньероп ("Трибьюн") пишет: "...успех разработанных в Вильнюсе реформ будет зависеть от событий в Москве. Это парадокс литовской независимости, и партия сторонников независимости, которая этого не учла, лишилась власти именно поэтому".
Как же удержать власть в условиях ухудшающегося экономического положения? Рецепт давно выработан историей: это поиск врага, разжигание межнациональных страстей, причем, проще всего, антирусских настроений. В этой связи показательно высказывание Э. Шеварднадзе в интервью корреспонденту Франс-Пресс: "Нужно прежде всего урегулировать абхазский конфликт, а "затем перестраивать национальную экономику".
Негативно на межнациональных и теперь уже межгосударственных отношениях отражается и экономический упадок самой России. Она становится просто неспособной не только выполнять прежнюю роль донора, но даже и на паритетных началах обеспечивать необходимыми ресурсами новые государства. Так, в 1992 г. снизились поставки нефти и газа из России в республики СНГ в среднем на 50%, в том числе в Беларусь - на 62%, в Казахстан - на 30%, на Украину - на 63%. Это бумерангом бьет по России, ей снижают, в частности, поставки продовольствия. Не исключено, что между новыми государствами разгорится настоящая экономическая война, если не предпринять мер по ее предотвращению.
Система национальной безопасности, армия
Оборона СССР и обеспечение его безопасности строились, исходя из конкретных государственных границ. После распада Союза перед Россией в этом плане возникли серьезнейшие проблемы.
Прежде всего - проблема границ. У России ни с одним из новых государств нет государственных границ с налаженными пограничной и таможенной службами. Это угрожает не только экономической безопасности России, что наглядно проявляется уже сегодня, например, на прибалтийских границах, но и государственной, и военно-стратегической безопасности. Так, у Молдовы открыты границы с Румынией. Отсутствие границ между Россией и Молдовой автоматически открывает границы с Румынией. Аналогичная ситуация в принципе может сложиться и с другими бывшими республиками СССР.
На территории бывшего Союза ныне отсутствует единое законодательное пространство. Зато сформировалось единство мафиозно-преступных элементов. Отсутствие границ способствует росту ненаказуемой преступности. Так что создание полноценных границ - задача актуальная, диктуемая необходимостью.
Вместе с тем, если придать административным границам статус государственных, это может резко обострить территориальные споры и претензии, которые уже имеют место сегодня. Скажется это и на настроении людей, которые привыкли свободно перемещаться в любом направлении. И здесь возможны новые поводы для национальных конфликтов.
В условиях распада Союза армия попала в очень сложную и взрывоопасную ситуацию.
Бывшая армия Советского Союза располагалась на территории всех союзных республик. Когда Россия стала правопреемницей СССР войска оказались де-факто на территории суверенных государств, что дает основание для бурных протестов. Так, например, недавно министр иностранных дел Молдовы Николай Цыу заявил: "Молдова - самостоятельное суверенное государство. На ее территории без всяких на то оснований находятся иностранные вооруженные силы". Аналогичны претензии прибалтийских государств.
Однако Россия не в состоянии сейчас вывести все войска из новых государств. В результате часть местного населения начинает относиться к ним как к "оккупационным" войскам, это стимулирует конфликты с военнослужащими и вообще с русскоязычным населением. Ситуацию обостряют и споры за раздел боевой техники и имущества Вооруженных Сил СССР при образовании национальных армий. Это наглядно проявилось в российско-украинских противоречиях в связи с Черноморским флотом.
Еще один фактор - привлечение армии к разрешению национальных конфликтов. Это не всегда дает эффект, но часто усиливает напряженность. Так, жители Приднестровья выступают против вывода 14-й армии, а жители Молдовы настаивают на нем. Аналогичная картина в Грузии и других регионах. Неопределенность статуса российских войск на территориях государств ближнего зарубежья, осложненность управления ими могут привести к бесконтрольности вооруженных формирований.
Исторические причины национальных конфликтов
Распад СССР произошел на фоне усиления тяги к самоопределению наций, в первую очередь тех, права которых были ущемлены историей. Советская национальная политика не всегда способствовала развитию культуры, языка, традиций. Нарушалась территориальная и национальная целостность народов. Во имя общего порой ущемлялось частное. Негативную роль сыграло и преждевременное провозглашение новой исторической общности - "советского народа".
Имеют свои исторические причины нынешние национальные конфликты на Кавказе, где, с одной стороны, были созданы искусственные бинациональные образования, такие, как Чечено-Ингушетия, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия, а с другой - единые народы были разделены по автономиям разных союзных республик. Так, осетины оказались и в России, и в Грузии, карабахские армяне - в Азербайджане. При распаде единого геополитического и экономического пространства резко обострились все накопившиеся ранее противоречия.
На Кавказе, а также в Средней Азии отчетливо проявляются конфликты горизонтального типа, которые носят кровавый характер. Достаточно вспомнить "ферганскую трагедию" - погром турок-месхетинцев в Узбекистане, не менее драматические события в киргизском городе Оше, где жертвой стали узбеки или вооруженные осетино-ингушские столкновения в Назрани. Конфликт в Нагорном Карабахе перерос в настоящую войну между Азербайджаном и Арменией, как и вооруженный конфликт между Абхазией и Грузией.
Решая сегодня вопросы государственности и национальной политики в 15 новых государствах, нельзя не учитывать исторический фактор. "Мины", заложенные в национальные отношения десятилетия назад, неизбежно "взрываются" в будущем. В многочисленных конфликтных ситуациях на Кавказе, в Крыму, в Поволжье слышится эхо сталинских депортаций. Тем, кто разрабатывает законы о гражданстве, столь дискриминационные по отношению к нетитульным нациям, как, например, принятые в Эстонии или предложенные в Латвии, надо отчетливо понимать: рано или поздно это откликнется вспышкой новых национальных конфликтов.
Свои исторические корни и у конфликтов, происходящих на религиозной почве. Особенно опасно обострение противоречий между мусульманами и христианами. Неосторожная политика в этом отношении в России и ближнем зарубежье, а также вмешательство третьих сил могут привести к трагическим последствиям, причем не только для России, но и для всего мирного сообщества.
Вспомним слова бывшего министра обороны Азербайджана Лейлы Юносовой: "После распада Советского Союза у Запада появился новый образ врага - исламский фундаментализм. Он используется для того, чтобы изображать эти события (конфликт в Нагорном Карабахе) как войну между бедными христианами и варварами-мусульманами". Конечно, можно оспаривать справедливость такого утверждения. Однако в регионе тюрко-исламского влияния налицо активизация исламского фундаментализма, в частности в Таджикистане.
"Исламский фактор" может осложнить отношения России с рядом государств. Он несомненно будет оказывать влияние на ее внешнюю политику, в особенности по отношению к мусульманским странам ближнего зарубежья. При формировании российской национальной политики необходимо учитывать и фактор существования "исламских регионов" внутри Российской Федерации.
ХXX
В заключение еще раз отметим, что Россия не использует в качестве государственной идеологии русский национализм. Хотя некоторые политические силы и склонны к этому. Было бы столь же трагической ошибкой основывать государственную идею и на основе русофобии. Русские должны чувствовать себя в России в моральном плане достойно и комфортно наравне с другими народами ее населяющими. Идентификация в общественном сознании понятий патриотизма с "красно-коричневыми", педалирование идеи "русского фашизма" - а такие тенденции проявляются в некоторых средствах массовой информации, - могут породить новые массовые и очень острые конфликты.
Проблему территориальной целостности самой России невозможно решить, если будет не найдена государственная идея, способная объединить все население. Обязательный компонент такой идеи - российский патриотизм.
Необходимо национальное согласие в вопросе о целях и средствах реформ. Его необходимо достичь даже ценой отказа от первоначальных замыслов. Сегодня, когда на передний план выдвигается проблема выживания всех россиян, рынок и демократия не могут быть самоцелью, они - лишь средство.
Определяя характер новых взаимоотношений России с другими странами СНГ, Балтией и Грузией, прежде всего требуется осознать свои собственные интересы. Причем не только интересы сегодняшнего дня, но и перспективные. При этом отстаивание их должно носить настойчивый, но и чрезвычайно деликатный, взвешенный характер. В любом случае предпочтительно исходить из таких общеизвестных, но важных принципов, как:
- поиск общих интересов, а не подчеркивание противоречий;
- толерантность и эмпатия ("уважай себя и свои интересы, уважая и признавая интересы других");
- уважение и признание интересов и устремлений народов, а не политиков ("политики приходят и уходят, народы остаются");
- историческая ответственность за мир на одной шестой части суши.
Разрешение национальных конфликтов в любой из бывших республик СССР, а ныне независимых государств возможно лишь при согласованности их действий. В связи с этим необходимо выработать общие нормы в сфере государственных и национальных взаимоотношений, механизмов их осуществления с учетом международного опыта.
Т. ВИНОГРАДСКАЯ, доктор технических наук
|
Власть
