год 2010-й - более 30.000.000 обращений

Начальник Государственного центрального аэромобильного спасательного отряда МЧС России ("Центроспас") Андрей Легошин, вернувшийся на днях с работ в Кармадонском ущелье Северной Осетии, в среду дал эксклюзивное интервью Стране.Ru

- Каковы были ваши первые впечатления по прибытии на место схода ледника?

- Мы имели дело с уникальным геологическим явлением, очень редким. На моей памяти был только один сход ледника, но с таким масштабом мы столкнулись впервые. Огромная толщина льда, до 50 метров, и туман затрудняли работу и даже саму оценку ситуации. Я сразу расспросил очевидцев схода лавины, находившихся в ущелье Гизельдон, которые рассказывали, что видели белую сверкающую стену (наверное, камни и лед бились друг о друга), а над ней стояла снежная завеса.

- Вы не растерялись от того зрелища, которое представляли последствия стихии?

- Чувства растерянности не было и объем не очень сильно пугал. Здесь, скорее, стоял вопрос привлечения сил и средств. Из "Центроспаса" нас было 53 человека, а всего там находилось около 200 спасателей. Однако этого было достаточно, так как в первые сутки речь не шла о поиске людей на самом теле ледника. Схема работы была общей для подобных явлений - прежде всего, оценить толщину льда и начинать спасательные работы. Сели, обвалы, оползни подчиняются одним законам: все, что легче плотности движущейся массы, оказывается под ней, на перегибах рельефа, боковых отложениях, в конусе выноса, на местах поворота. Это как в аквапарке, когда вода в желобе, по которому спускается человек, собирается впереди него, а сзади остается сухо. Масса была очень высока, лед давил воду, которая превращалась в пар и образовывал паровую подушку.

- Вы были готовы к такой работе - технически и морально?

- Большой оползень или обвал отличается от малого лишь огромной площадью, бешеной скоростью, объемом работы и повышенной опасностью. Гигантские глыбы льда, спаянные на скорости около 200 км в час, на которых лежат огромные камни. И всю эту массу подтапливает солнце. Поэтому первое время выход на ледник был предельно опасен. Сначала мы могли обследовать только боковые отложения по пути прохождения ледника и место, где он остановился.

- А когда удалось выйти на ледник, что-то изменилось?

- Когда на вторые сутки, 22 сентября, ситуация более или менее стабилизировалась, и появилась возможность выйти на ледник, было ощущение, что ты песчинка, которая бессильна перед этой стихией, ни управлять, ни бороться с ней человек не в силах. Он может только предвидеть, что очень затруднительно в случае с ледниками (нужны систематические наблюдения, а ледников миллионы). Второе ощущение было таково, что найти кого-то посреди этой ледяной массы нереально. Совершенно точно нереально. Выжить там было просто невозможно.

- Но надежда на то, что кто-то все-таки выжил, оставалась? Ведь появилась информация о туннелях, в которой, по слухам, могли укрыться местные жители и группа Сергея Бодрова-младшего?

- О туннелях было известно с самого начала, через них проходила дорога, но ими практически никто не пользовался - они были в аварийном состоянии, и дорога шла в обход. Селевой поток пробил их сразу, так как они расположены по ходу движения ледника. Метные жители продолжают надеяться на чудо, что кто-то там остался в живых. Я лично прошел все доступные туннели. Ни один из рабочих туннелей не открыт. Два из них затоплены селевыми потоками, а один полностью закупорен сверху льдом толщиной от 20 до 50 метров.

Более того, установить, где находится туннель, не представляется теперь возможным. К сожалению, рабочей документации по этим туннелям у нас нет. А местные жители, которых привлекали к работе, дают самые разные показания. Рельеф местности сильно изменился после обвала. Представьте местность, на 50-метровую толщину покрытую тоннами льда, фактически ставшего монолитом.

- Но работы продолжаются. Значит, какая-то надежда все-таки сохраняется?

- Для того чтобы проникнуть в туннель, нужно пробивать шахту, тянуть стационарный свет, то есть проводить электричество, подводить воздух, откачивать воду. При этом работать бензиновыми агрегатами внутри категорически нельзя, потому что людей потравим. Плюс ко всему, куда-то нужно будет девать тонны горной выработки. Это все равно, что начать строительство Кузбасса.

Это предельно дорого и действительно опасно для людей. Масса неоднородна, и как она будет себя вести, прогнозировать достаточно сложно. Ледник сейчас не находится в стабильном состоянии, он продолжает оседать. Более того, сверху он уплотнен, там начинают формироваться озера, реки. И если вдруг в эту шахту повернет речка, которая, допустим, дает сброс 10 кубометров в секунду, шахту затопит в считанные секунды. Люди погибнут.

- На какой стадии остановились работы? Ведь ваша бригада вернулась в Москву.

- Абсолютно полностью закончены поисковые работы. Все, что можно было обследовать с помощью людей и собак, там, где мог пройти человек, там где можно было облететь, подсесть на вертолете или спуститься на веревке, сделано многократно. Все подозрительное, что можно было счесть частью человеческих тел или вещей, собрано.

- Вам удалось найти какие-то вещи, которые могли иметь отношение к съемочной группе Сергея Бодрова?

- Нет. Более того, никто не может сказать, где именно находилась группа в момент схода ледника. По одним данным, около 19:00 она находилась вверху ложбины, проходящей по ущелью, по другим - сошли вниз. Но ни в том, ни в другом случае шансов выжить у них, к сожалению, не было никаких. Ледник сошел от 20 до 21 часа (показания очевидцев сильно расходятся).

- И все-таки, будут ли продолжены работы?

- Мое мнение таково: есть большая братская могила, и вскрывать ее нет смысла. Если бы она была 5 на 5 метров, было бы одно. Но она 10 на 10 километров. Есть ли у нас в бюджете средства на проведение таких работ, я не очень уверен. Может, я скажу несколько циничную вещь, но в данном случае у людей по крайней мере есть куда приехать и поклониться. Прилететь во Владикавказ, сесть на машину и через полчаса быть на месте, отдать дань памяти погибшим. Огромное количество людей утонуло в морях, реках, попали под лавины, и мы не знаем, где они лежат - это выше человеческих сил.

- А что делают оставшиеся на месте трагедии спасатели в данный момент?

- Ведутся титанические и крайне опасные работы по вскрытию туннеля, но это - скорее уступка общественному мнению. Всем уже все давно ясно. Те, кто выжил, вышли своими ногами, или их сняли со скал, из боковых ущелий и т.д. Те, кто остался там, уже не живы. Мы должны с этим смириться.