год 2010-й - более 30.000.000 обращений

Событием недели в медиа-политической части русского интернета люди, склонные обсуждать подобного рода события, называют он-лайн интервью Бориса Березовского "Газете.Ру". У нас на этот счет другое мнение, но мы его прибережем напоследок, подчинясь общему. Глас эксперта - глас хоть и не божий, но все равно достойный того, чтобы его слушали.

Псевдо-событие недели: Березовский-концептуалист

То же, впрочем, касается и гласа олигарха в добровольном изгнании. Что бы там недоброжелатели про Бориса Абрамовича ни говорили, а человек он ума весьма незаурядного, и следить за прихотливыми изгибами плодов его публичного мыслительства - настоящее интеллектуальное удовольствие. Правда, не без оговорки: общезначимого и по-настоящему захватывающего там от силы на два первых экрана. Откровения о размерах доходов и верности бывших жен (кстати, забавное словосочетание) - для биографов, если таковые найдутся, ну и для газеты "Мегаполис-Экспресс".

Итак.

"Действительно я так сказал, что президент не просуществует до конца первого конституционного срока. Путин не пробудет президентом. Второе, я в марте этого года сказал, что год - это максимальный срок его президентства. Я не только не отказываюсь от своего прогноза, но еще больше в нем утверждаюсь. И здесь я хотел бы рассмотреть две составляющих. Первое - это как реально воспринимается Путин в российском обществе. Я не знаю, что правда и что нет в 70% рейтинге его популярности, но мне кажется принципиальным указать различие между рейтингом и авторитетом - это две различные вещи. Рейтинги - это система ожидания, а авторитет - это реализованная система ожиданий. Вот мне кажется, наш президент обладает высоким рейтингом, но не обладает авторитетом".

О начале пассажа - чуть позднее, сперва о второй его части. Вводимое различение понятий "рейтинг" и "авторитет" оспорить очень сложно. Но отнюдь не потому, что наш оратор прав. Исключительно потому, что перед нами - блистательный пример демагогии, косвенно свидетельствующей о незаурядности автора. Потому что, в отличие от вполне научного понятия "рейтинг", весьма точно вычисляемого путем нехитрых социологических выкладок, понятие "авторитет" - вполне, наоборот, метафизическое, из заоблачных аксиологических областей спущенное. Чем проверять наличие его или отсутствие - непонятно. Алгеброй гармонию... Что, в свою очередь, позволяет талантливому оратору ловко означенным понятием жонглировать, смешивая категории и вводя в соблазн малых сих. За что в уголовном кодексе, правда, статьи нет.

Интересующихся второй составляющей скорой и неизбежной гибели Путина отсылаю к тексту интервью. Мы пока спускаемся чуть ниже.

"Первое, я не борюсь с Путиным. Чтобы это было совершенно понятно. Более того, считаю это категорически неверным. Я борюсь с тем, что считаю неверным в действиях президента. Это совершенно разные вещи. И я, естественно, борюсь исключительно легальными способами, используя весь тот ресурс, который у меня есть. И финансовый, и интеллектуальный, постольку поскольку со мной очень много единомышленников".

Далее - читать уже неинтересно. Там о новой партии, которая всех победит, о возможных союзах с живыми мертвецами из телевизора (типа Явлинского), а также с гражданами, которые играют в другие игры и ни на какие союзы с последним оппозиционером старой формации не согласятся (типа СПС). А также о верности жен и лживости сочинителей. Нам достаточно процитированного.

Достаточно, чтобы задуматься - чего же хочет Борис Абрамович? Тут возможно несколько ответов. Первый наиболее очевиден - Березовский любой ценой хочет остаться на плаву, не в памяти сограждан, а в информационной реальности, внутри игрового поля. Шаг вполне осознанный - уж кому, как не владельцу в прошлом одной из двух мощнейших медиа-империй, понимать, насколько трудно завоевать позицию на этом поле и как легко ее лишиться. Многие ли теперь помнят фамилию Гусинский?

Собственно, все инициативы Березовского направлены как раз на сохранение собственной актуальности. Оставаясь внутри актуального пространства, можно начинать новый этап любого предприятия, но выпав из нее - надеяться уже не на что. Возня вокруг потенциально шумного "гражданского общества", составляемого терпеливым Березовским из профессиональных "протестантов", равно как и более ранние танцы вокруг акций ОРТ - шаги как раз в этом направлении.

Но время уходит, ресурсы тают, гражданские общественники капризничают и просят денег... Остается последний, довольно эффективный, но и довольно опасный путь, - путь скандальных заявлений. Вроде обещания скорой отставки президента. Минус в том, что за слова такого рода приходится отвечать, а эпитет "безответственные" не случайно просится в ряд к "скандальным". Так секты, обещающие конец света к завтрашнему понедельнику, теряют значительную часть адептов после того, как понедельник становится вчерашним.

И это наш оратор осознает, хотя, естественно, не спешит признавать публично. Впрочем, иные оговорки стоят дороже развернутых заявлений. И потому фраза о множестве сторонников выглядит цитатой из учебника по аутотренингу. А рассуждения о том, что из-за границы не так просто следить за ходом событий - почти жалобой. Распространяясь далее вполне в духе коммерсанта Белкина из "Брата-2" о преимуществах современного информационного общества (факс, и-мейл, интернет), Борис Абрамович сам себе противоречит: следить за ситуацией легко, вот оставаться внутри нее - куда сложнее. И есть сильное подозрение, что особенно долго сохранять существующий статус экс-олигарху не удастся. Фактически, уже не удается.

Впрочем, и в этом есть свои выгоды: вряд ли тогда досужие сочинители станут кропать лживые книжонки, на нелепость которых Борис Абрамович так трогательно жаловался по ходу пьесы. То есть, извините, интервью.

А то, понимаешь...

"Прежде всего о Поле Хлебникове. С 1996 года я преследую Хлебникова в судебном порядке в Великобритании. Кажущийся парадокс состоит в том, что я в течении 3,5 лет добивался того, чтобы суд был в Лондоне, а "Форбс" и Хлебников настаивали, чтобы суд был в Москве. Кажущийся потому, что на самом деле все логично. Я хотел продемонстрировать свою правоту в суде Лондона, который имеет репутацию неподкупного. А Хлебников и "Форбс" хотели процесса в Москве, подразумевая, что решение российского суда в мою пользу можно будет расценить как решение коррумпированного суда".

Впрочем, инсинуаций в адрес коррумпированности суда, можно, пожалуй, уже и не бояться.