год 2010-й - более 30.000.000 обращений

Так получилось, что сегодняшний выпуск программы выходит в эфир в преддверии особого дня - Дня работников сельского хозяйства и перерабатывающей промышленности. И у нас в студии - заместитель председателя правительства, министр сельского хозяйства Алексей Гордеев.

- Алексей Васильевич, мы приветствуем вас и поздравляем всех, кто трудится на земле, на фермах, кто нас кормит, помогает нас одевать и обувать, - лучших вам и всем нашим сельским слушателям пожеланий.

ГОРДЕЕВ: Я также хотел бы воспользоваться случаем и поздравить всех тружеников сельского хозяйства, всего агропромышленного комплекса с профессиональным праздником, - мы его и называем просто - День урожая. Хотел бы поздравить всех граждан России с этим праздником, так как продовольствие - тот продукт, который поступает, как минимум, трижды в день на стол каждому человеку. И я, действительно, думаю, что успехи сельского хозяйства - это успехи всего общества.

- Спасибо. А теперь вернемся к традициям нашей программы - познакомимся с нашим собеседником чуть поближе.

Гордеев Алексей Васильевич. Родился в 1955-м году. По образованию, по первой специальности, - инженер, строитель дорог. С 1981-го года работает в системе сельского хозяйства. Окончил Академию народного хозяйства при правительстве России.

Занимал ответственные посты в аграрных фирмах и ведомствах. В 92-97 годах - начальник управления сельского хозяйства, заместитель главы администрации Люберецкого района Московской области. Затем перешел на работу в Министерство сельского хозяйства и продовольствия, где стал руководителем департамента, а затем - первым замом министра.

С 1999-го года - министр, а с мая 2000-го года - заместитель председателя правительства, министр сельского хозяйства.

Доктор экономических наук, член-корреспондент Российской Академии сельскохозяйственных наук. Женат, имеет сына и дочь. Увлечения - художественная литература и охота.

Нам хотелось бы, чтобы сегодняшний разговор не был парадным. Готовя программу, мы принимали вопросы радиослушателей, и наши коллеги из информационной службы "Страна.ru" принимали вопросы в интернете. И создается впечатление, что очень многое в положении нашего сельского хозяйства людей беспокоит. Да и разговор о проблемах села с участием президента, который состоялся на этой неделе в Оренбурге, тоже ведь не был парадным.

- Алексей Васильевич, пожалуйста, вопрос "Страны.ru". Его задаст мой коллега Сергей Плетнев.

ПЛЕТНЕВ: Первый вопрос, - его задает Игнат из Южного округа. Какие наиболее острые вопросы Агропрома обсуждались на недавнем Госсовете? И знают ли высокие начальники об истинном положении дел у фермеров и крестьян?

- Насколько я знаю, вы были докладчиком в Оренбурге, да?

ГОРДЕЕВ: Да. Это, действительно, очень, я бы сказал, точный вопрос. Так как, проводя президиум Госсовета в Оренбурге и заслушивая отчет министерства об итогах (а они, в общем-то, позитивные), Владимир Владимирович нацелил всех участников совещания, прежде всего, на анализ проблем, которые есть в сельском хозяйстве. И эти проблемы сегодня известны руководству страны. Я назову главные. Это финансовое оздоровление сельского хозяйства, затем - важный вопрос, связанный с социальным положением села, и здесь президентом дано четкое поручение принять программу социального развития села на ближайшие пять лет. Второй вопрос, известный, даже избитый для наших сельхозтоваропроизводителей, - это обеспечение сельскохозяйственной техникой.

Здесь приняты и конкретные меры, - в частности, из Белоруссии поступят тракторы до конца года в счет долгов за газ, - это дополнительные финансы и техника. Третий вопрос, связанный со стабилизацией функционирования зернового рынка, - стабильность цен, создание запасов в связи с хорошим урожаем. И еще - подготовка профессиональных кадров для села. Вот, наверное, основной блок проблем. По всем будут приняты соответствующие поручения для правительства Российской Федерации.

- Но все-таки, как будут распутаны тугие финансовые узлы, которые завязались за целый ряд лет?

ГОРДЕЕВ: На сегодня это самая главная проблема в сельском хозяйстве. Действительно, она родилась при активном участии правительства, то есть, экономическая политика, которая проводилась в течение 8-10 лет реформ, подвела к тому, что эти долги сельского хозяйства сложились несправедливо. Это и известный диспаритет цен, и галопирующая инфляция в начале 90-х годов. Но на сегодня правительством принято решение о реструктуризации долгов, вышло соответствующее постановление.

Схема там такая. Идет рассрочка долгов на шесть лет, и, при условии, если ты платишь текущие платежи, а также рассроченный долг, то все пени и штрафы списываются. Но на сегодня объем кредиторской задолженности в сельском хозяйстве очень большой. И президент как раз принял такое решение, чтобы правительство подготовило Федеральный закон о финансовом оздоровлении сельского хозяйства комплексно, то есть, включая и других кредиторов сельского хозяйства. И, прежде всего, речь идет о естественных монополиях и нефтяных компаниях. Такие, условно говоря, клубы кредиторов будут возглавлены администрациями субъектов Российской Федерации. Это и будет системный подход.

- Сергей Плетнев, пожалуйста.

ПЛЕТНЕВ: Валерий из Москвы интересуется, по каким ценам будут продавать российское зерно за рубеж? И не упрекнут ли потом вас, Алексей Васильевич, в том, что вы продали это зерно по демпинговым ценам? Имеются в виду зарубежные коллеги.

- Позвольте, я дополню этот вопрос. Вы на него, надеюсь, ответите. Но людей еще больше волнуют цены на зерно внутри России. Урожай в этом году чрезвычайный, многие сельские труженики рассчитывали поправить свои дела, продав свою продукцию, а цены на зерно упали, и существуют большие трудности со сбытом.

ГОРДЕЕВ: Хороший вопрос. Но людей-то волнует цена на хлеб. Во-первых, мы при таком урожае можем гарантировать, что как раз цена на хлеб и хлебобулочные изделия будет стабильной. Если говорить о цене на зерно, что интересует наших сельхозтоваропроизводителей, то здесь можно сказать следующее. Впервые правительство вводит систему интервенции на зерновом рынке.

Это означает, в данном случае, закупку зерна с учетом того, что существует его избыточность на рынке. Таким механизмом будет поддержана и цена, и, одновременно, будут созданы запасы. Отвечая на вопрос "Страны.ru", я хотел бы сказать, что, слава Богу, мы живем сегодня в стране с рыночной экономикой. И ни правительство, ни я, как министр, ничего не покупаю и не продаю. Продажа на экспорт зерна - дело самих товаропроизводителей, и речь здесь будет идти только о коммерческих сделках. Ясно, что на мировом рынке зерно будет продаваться в соответствии с тем, какой уровень цен, какая конъюнктура там сложится.

- В связи с экспортом зерна у нас есть вопрос, записанный по телефону.

СЛУШАТЕЛЬ: Компания "Разгуляйзерно", коммерческий директор Яковлев Сергей, группа " Разгуляй-Укррос". Россия по техническим возможностям не может экспортировать даже три миллиона тонн в этом году, потому что российская инфраструктура для этого не приспособлена. Россия имеет всего лишь один глубоководный порт - Новороссийск - на юге. Украина имеет пять глубоководных портов. Что думает делать правительство Российской Федерации в плане создания инфраструктуры для экспорта зерна за пределы России? Как минимум, на побережье Черного моря нужно иметь три глубоководных порта, и существенно расширить возможности Новороссийска по экспорту зерна.

ГОРДЕЕВ: На сегодня мы прогнозируем, что примерно 5 миллионов тонн зерна будет продано на экспорт. Я еще раз подчеркну, - это будут чисто коммерческие сделки. Можно говорить, что есть техническая проблема в организации отправки этого зерна, и мы, действительно, потеряли порты, которые раньше имел Советский Союз. Мы, как правило, по зерновой группе товаров были страной ввозящей, и у нас нет таких мощностей. Тем не менее, я могу сказать, что сейчас бизнес активно развивает инфраструктуру для отправки зерна. И, в частности, сегодня даже из Ростова-на-Дону уходит на экспорт зерно.

Есть также планы строительства и расширения порта в Новороссийске, - как раз создаются мощности по отправке зерна на экспорт, также строится новый порт в Санкт-Петербурге. Думаю, все это вместе позволит создать необходимую транспортную схему, которая способствовала бы развитию экспорта зерна.

ПЛЕТНЕВ: Алексей Васильевич, а нужно ли вообще продавать зерно? Ведь в следующем году вполне может быть неурожай, могут цены упасть на нефть, и тогда придется в следующем году закупать это же зерно на мировом рынке, уже по более высоким ценам.

ГОРДЕЕВ: Министерством сельского хозяйства России просчитан баланс производства и потребления зерна в следующем году. Мы видим, что при нынешнем урожае - а это более 82-х миллионов тонн, - мы рассчитываем, что 75 миллионов тонн, включая и экспортную составляющую - около 5-ти миллионов тонн, - это то, что будет являться как раз предметом купли-продажи и потребления.

Но, кроме того, с учетом переходящих запасов на 1-е июля текущего года и остатков из 82,5 миллионов тонн, мы сложим все запасы - а это около 14-15 миллионов тонн, которые полностью соответствуют нормативным запасам, - и это нам позволит даже в случае критического следующего года иметь стабильное обеспечение зерном.

Сегодня в эфире "Маяка" и в интернете на вопросы радиослушателей и читателей информационной службы "Страны.ru" отвечает вице-премьер, министр сельского хозяйства Алексей Гордеев. На связь со студией вышел корреспондент "Маяка" по Центрально-Черноземному району Владимир Фошенко.

ФОШЕНКО: Уважаемый Алексей Васильевич, несколько недель назад в Центральном Черноземье, в Воронежской области был проведен мониторинг сельскохозяйственных посевов. И оказалось, что примерно треть из них не указана, не проходит ни в одних данных, - ни статистических, ни экономических, - никаких. То есть, это, как сейчас говорят, "левые посевы". Естественно, зерно от них продается также "левым" способом, значит, это теневая сторона сельскохозяйственной деятельности.

Председатели или руководители хозяйств получают живые деньги, которыми могут расплатиться с работниками, или положить к себе в карман, - все, что угодно. Как вы намерены поступить, чтобы вывести эту одну треть посевов из теневого оборота нашей экономики?

ГОРДЕЕВ: Да, действительно, есть такая проблема. Я бы не называл это теневым или левым оборотом. Скорее всего, это "серая", что ли, часть экономики, и мы тоже говорим, что около 20-ти процентов производимого в стране зерна не проходит через органы статистики, не попадают под налогообложение.

- Значит, вполне возможно, что мы даже 100 миллионов тонн зерна могли бы насчитать в этом году?

ГОРДЕЕВ: Теоретически, у нас так и происходит каждый год. Единственное, - мы, как официальные органы власти, всегда это рассчитываем "за скобками". Дело в том, что у нас очень много хозяйств и фермеров, которые существуют в отрыве от финансовой системы страны, - у них, как правило, не работают расчетные счета в банках, они живут на условиях бартеризации, то есть, обменом товаров. По сути дела, естественно, людям выплачивается и зарплата в виде натурооплаты. Здесь есть доля, как я уже говорил раньше, и политики государства. И сейчас надо создать такие условия, чтобы просто-напросто был интерес работать цивилизованно, работать именно с живыми деньгами, а не уходить в бартерные ортодоксальные схемы.

Но есть более широкая проблема, - надеюсь, вы согласитесь со мной, - это вообще проблема возможности сбыта сельскохозяйственной продукции непосредственно производителями. Во всем мире есть, конечно, фирмы-посредники, которые работают цивилизованно, избавляют производителя от необходимости самому ехать на рынок продавать свой товар. Ну, мы до этого, может быть, не дошли, хотя такой опыт появляется. Зато у нас есть другой опыт - это стихийные посредники, иногда бандитствующие посредники, которые не дают возможности человеку продать свой товар на рынке, скупают по дешевке или мешают ему продать товар.

- Как-то эта проблема рассматривается в государственном масштабе?

ГОРДЕЕВ: Конечно, мы находимся на этапе переходной экономики, и все эти издержки известны. Сегодня и производители, и сам бизнес испытывают трудности, не говоря о том уже, что и бюджет недополучает колоссальные налоги, которые могли бы направляться на решение социальных проблем. С каждым годом ситуация здесь меняется к лучшему, и мы в новой агропродовольственной политике, рассчитанной на 10 лет, которую приняло правительство Российской Федерации, заявили, что будущее сельского хозяйства - за крупнотоварным производством, за вертикальной и горизонтальной интеграцией, то есть, за созданием крупных агрохолдингов.

И в этом случае как раз получается, что в одних руках - управление и первичным сельскохозяйственным производством, и переработкой, и транспортные инфраструктуры, и оптовое звено. В результате достигается главное: сельхозтоваропроизводитель ориентирован на рынок. Это самый тяжелый вопрос, потому что крестьянин должен понимать, что ему выращивать. Вот в такой структуре управления он это понимает. И второе, очень важное обстоятельство: в этой системе справедливо распределяются доходы, и каждое звено может вести расширенное воспроизводство.

- "Страна.ru".

ПЛЕТНЕВ: Этот вопрос пришел к нам от наших коллег из бюро "Страны.ru" в Центральном федеральном округе. Каково ваше отношение к появлению на сельскохозяйственном поле игроков из крупных промышленных корпораций? Не получится ли так, что они в скором времени потеснят или просто скупят мелкие хозяйства? И какой, на ваш взгляд, должна быть вообще структура нормального сельскохозяйственного рынка в нашей стране?

ГОРДЕЕВ: Это не только наш, но и мировой опыт. В сельском хозяйстве, в агропромышленном комплексе наиболее устойчиво работают крупные организации. И мы можем привести такой опыт, как в Голландии, где существуют крупные перерабатывающие молочные заводы, которые не что иное, как кооперативы, и в них входят около 4-х тысяч фермеров. Поэтому сегодня, когда к нам приходит инвестор, промышленные предприятия или предприятия нефтяной отрасли, в сельское хозяйство, приобретают землю, они договариваются с хозяйствами, с бывшими колхозами и совхозами, что они совместно построят.

Производство и бизнес - это единственный для нас перспективный путь с тем, чтобы наше сельское хозяйство было конкурентноспособным. Только в этом случае в сельское хозяйство придут инвестиции. И я говорил уже о новой агропродовольственной политике. Мы признали, что у государства, у бюджета нет возможности, как раньше, инвестировать за счет своих средств в сельское хозяйство. Эти деньги должны прийти от крупных коммерческих организаций, из других отраслей. И это может быть только тогда, когда политика будет понятна для всех участников продовольственного рынка. Сейчас эти процессы идут, и мы их поддерживаем.

- Насколько я знаю, в Оренбурге был разговор о том, чтобы как-то защитить наших сельхозпроизводителей от конкуренции с более дешевой продукцией западных фирм.

ГОРДЕЕВ: Действительно, стоял вопрос и о вступлении России во Всемирную торговую организацию, и как нам защититься от того недобросовестного импорта продовольствия, который мы наблюдаем, и, прежде всего, - от ввоза продукции низкого качества. Мы подчеркнули, - и я в своем докладе об этом сказал, хотя, может быть, это очень смелое заявление, - но любой продукт, поступающий сегодня с Запада, - имеются в виду продукты питания, - это демпинг. Сегодня в странах Европейского союза в стоимости продаваемого сельхозсырья - поддержка государства 40 процентов! Переводя на понятный язык, я могу сказать, что сегодня в этих странах поддержка составляет в расчете на один гектар пашни 800 долларов. В России - чуть больше 10-ти долларов.

Поэтому как тут можно говорить о справедливом подходе? Совершенно понятно, что там все сельское хозяйство - глубоко дотационная отрасль. И мы сегодня как раз, объединяя крупнотоварные производства, создаем, несмотря на разницу условий, конкурентноспособное производство, при том, что оно у нас еще и экологически чистое.

- Расходы бюджета на сельское хозяйство на 2002-й год по принимаемому проекту, в общем, остаются на уровне прошлого года. Вас не упрекают в том, что вы не оказались достаточно "зубастым" представителем отрасли, не выбили большие деньги?

ГОРДЕЕВ: На уровне прошлого года в сопоставимых ценах. Я назову цифры, чтобы было понятно. Мы имели в текущем году бюджет поддержки сельского хозяйства 17 миллиардов рублей, в следующем году он составит 22 миллиарда рублей, то есть, на пять миллиардов больше, и при этом можно его оценивать равнозначно с точки зрения инфляционного процесса, с точки зрения увеличения расходной части бюджета. Но как сказать "беззубый"? Начинали с 12-ти, закончили 22-мя.

- В проекте было 12?!

ГОРДЕЕВ: Да, было 12. Но, все равно, я считаю, что этого недостаточно. Но с учетом того, что президент Российской Федерации еще и поручил отдельно решать тему финансового оздоровления, - а эта тема в 10 раз принципиальнее, чем сам бюджет поддержки, - я думаю, что это будет очень значимое решение в следующем году.

- Вопрос "Страны.ru".

ПЛЕТНЕВ: Я должен сказать, что вы ответили и, видимо, успокоили коллектив акционерного общества "Россельмаш", который прислал нам вопрос о защите отечественных сельхозмашиностроительных фирм. В этом году, - наверное, это впервые за последние 10 лет, - в прессе появились сообщения о турецких комбайнерах, которые за определенный процент убирают зерно на наших полях. Это что же, получается, что мы сами не можем убрать свое зерно?

ГОРДЕЕВ: В отношении наших отечественных комбайнов я бы хотел сказать, что, слава Богу, здесь такая ситуация, что им нет сегодня замены, и тут мы уже не говорим мы о какой-то конкурентоспособности. Наши комбайны чуть-чуть уступают по техническим характеристикам, но в три раза дешевле, чем иностранные. И тут яркие примеры. Если в 98-м году в России была произведена "аж" тысяча комбайнов, то в следующем году мы произвели 2,5 тысячи, в 2000-м году - 5,5 тысяч комбайнов, в текущем году в России произведено около 10-ти тысяч.

То есть, за четыре года мы десятикратно увеличили производство комбайнов; это хороший показатель, хотя очень важно эти темпы сохранить и выйти хотя бы на производство 25-ти тысяч отечественных комбайнов. У нас два завода: "Россельмаш" основной, и второй - Красноярский. В отношении работы по найму, если можно так сказать, турецких комбайнеров на своих машинах. Это нормальный коммерческий процесс, работают они, как правило, за 18 процентов урожая. Зерно, в основном, продается здесь же, в России, оплачивая, тем самым, все издержки. Это в чем-то и наша беда, то, что у нас своих комбайнов не хватает. Считаю, через два-три года таких явлений просто не будет. Говорю это, исходя из показателей развития рынка.

- Теперь, если можно, несколько вопросов, связанных с Земельным кодексом, который только что принят обеими палатами парламента России.

СЛУШАТЕЛЬ: Кузьмина Нина Николаевна. Разрешает ли новый Закон о земле покупку земли, занятой жилыми домами? И, если да, то кому нужен закон, не заботящийся о народе?

СЛУШАТЕЛЬ: Кочетова Ираида Михайловна, город Москва. Алексей Васильевич, если новый закон не касается продажи сельскохозяйственных угодий, как будет с землей, на которой находятся наши дома в Москве, в других городах? Она может быть продана? И жильцы в таком случае что, будут платить квартплату новому хозяину? Спасибо.

ГОРДЕЕВ: Я хотел бы сказать, что все ровно наоборот. Земельный кодекс сегодня, во-первых, отдает приоритет как раз тем землевладельцам, которые имеют недвижимость на этой земле. То есть, если человек имеет дом, то даже в обязательном порядке на первом этапе земля должна быть оформлена в его собственность. И второе. Конечно, если человек владеет каким-то строением на этапе, когда земля еще не принадлежит кому-то, то у человека есть преимущество, и никто не имеет права эту землю продать другому владельцу.

- "Страна.ru".

ПЛЕТНЕВ: Николай Федорович из Рязани. Слышал, что российская земля еще до принятия земельного кодекса уже поделена среди финансовых воротил, а сам кодекс лишь узаконивает совершившееся. Так ли это? И сколько процентов земли находится в собственности у хозяев?

ГОРДЕЕВ: Это, конечно, больше из мира сказок каких-то. Сегодня у нас порядка 20-ти миллионов гектаров пашни, а если говорить обо всех сельхозугодьях, - это 30 миллионов гектаров. Часто они вообще заброшены и никому не нужны. И вопрос сегодня как раз, наоборот, состоит в том, как консолидировать мелких землевладельцев, чтобы не нарушить технологию сельскохозяйственного производства. У нас 12 миллионов граждан - владельцы земли, то есть, им были выданы и оформлены земельные доли в начале 90-х годов. В сельском хозяйстве порядка 70-ти процентов земли на сегодня находятся в частной собственности граждан России.

Мы продолжаем разговор с вице-премьером российского правительства, министром сельского хозяйства Алексеем Гордеевым.

- На этой неделе в России прошел конгресс соотечественников. И, выступая там, президент Путин сказал, что Россия готова принять тех россиян, которые находятся в странах ближнего зарубежья и хотели бы перебраться в Россию. Естественно, этих людей надо расселять, трудоустраивать, создавать возможности для нормальной жизни. В какой степени наш аграрный сектор готов к этому?

ГОРДЕЕВ: Аграрный сектор очень бы желал иметь приток трудоспособного населения из любой отрасли. Есть и военные, которые переквалифицировались и приходят в сельское хозяйство. Другое дело, что для этого нет финансовых ресурсов. И, конечно, нужна какая-то федеральная программа строительства жилья как раз под такие семьи, под специалистов, которые переезжают для работы в сельском хозяйстве. Наверное, говоря о Федеральной целевой программе социального развития села, нужно сказать, что там будет подпрограмма, связанная с жилищным строительством. Она даст возможность учитывать серьезность этой проблемы, возможность переселяться.

У нас сейчас идет депопуляция сельского населения, - с начала 90-х годов впервые за послевоенный период пошло сокращение сельского населения. Это серьезная и демографическая, и, можно сказать, геополитическая проблема государства. То, что предложил президент Российской Федерации, - это, действительно, хороший выход из создавшихся трудностей. То есть, мы с распростертыми объятиями всех ждем у нас в деревне.

ПЛЕТНЕВ: Владислав из Израиля. Как вы думаете избежать ситуации попадания основных сельхозземель в собственность иностранного капитала?

- То есть, слушатель беспокоится за нас?

ГОРДЕЕВ: Да. В Земельном кодексе очень жестко ограничены права иностранцев. В отношении оборота земель сельскохозяйственного назначения будет приниматься отдельный законопроект, будет более жесткое регулирование со стороны государства. И, естественно, мы создадим такие механизмы, которые бы не позволяли напрямую иностранцам скупать российскую землю.

- Скажите, какова сейчас динамика развития фермерских хозяйств? Число их увеличивается, они укрепляются, или все-таки продолжается спад, который был замечен в последние годы?

ГОРДЕЕВ: Действительно, был у нас процесс фермеризации страны в начале 90-х годов. Сейчас об этом не очень модно говорить, наверное, но, тем не менее, мое личное мнение, что это чисто политически очень соответствовало процедуре коллективизации 30-х годов, - та же самая компанейщина ради выполнения каких-то политических задач. Мы имели максимальное количество фермеров - 280 тысяч. Сегодня их число уже составляет чуть больше 250-ти тысяч. То есть, действительно, произошло сокращение. Ну, это, скорее, переход на новый качественный уровень.

Считаю, что в России должна быть многоукладная экономика; мы также и фермеров поддерживаем, как и крупных сельхозтоваропроизводителей, и надо только прийти к единому мнению, что такое фермеры. В моем понятии это именно семейный способ производства, когда в рамках одной семьи имеются оптимальные земельные наделы, позволяющие вести на основе научного севооборота сельское хозяйство. Этот процесс сейчас идет. Думаю, что, действительно, лет через пять мы выйдем на то, что сохраним как раз трудоспособных, активных фермеров, как объекты малого бизнеса в стране.

- Вот позвонила нам жена фермера, задает вопрос.

СЛУШАТЕЛЬ: Я Кануникова Наталья Александровна, живу в Краснодарском крае Кавказского района. Многие люди нашего района хотят выйти из колхоза со своими паями, но местные чиновники - председатель колхоза, глава администрации района - препятствуют их выходу, не подписывают документы на выход. Что нам делать? Ведь это незаконно. Подавать нам в суд или ждать чего-то другого? Большое спасибо.

ГОРДЕЕВ: Я не вижу в этом проблемы с точки зрения практического решения. Любой сегодня владелец земельной доли может просто-напросто не подписывать договор аренды с каким-то пользователем земли, - в данном случае, я понимаю, речь идет о бывшем колхозе. И в этом случае колхоз обязан земельную долю выделить. Но, действительно, решение может быть принято только через суд. Для этого есть соответствующие законы, юридическая и судебная практика, так что это можно решать в установленном порядке, как мы говорим.

- Но ведь чинить такие препятствия незаконно?

ГОРДЕЕВ: Конечно. Если человек захотел выйти со своей земельной долей, он имеет право выйти. Другое дело, надо подумать, что он с ней будет дальше делать, и выгодно ли это в перспективе для него лично.

- Но это надо с ним обсуждать, убедить его, но не запрещать, да?

ГОРДЕЕВ: Конечно.

- Сергей.

ПЛЕТНЕВ: В российском сельском хозяйстве есть одна очень большая проблема: многие хозяйства - банкроты. И вот в связи с этим Светлана из Тульской области интересуется: какова будет судьба сельхозпредприятий, объявленных банкротами? Имеется в виду, кому попадут их земли, и что будут делать люди, которые там работают.

ГОРДЕЕВ: Формально можно ответить так, что процедура банкротства исполняется по соответствующим законам или нормативным актам. И, естественно, кто может претендовать на все, что принадлежало юридическому лицу? Кредитор. То есть, тот, кому это юридическое лицо должно. Но я хотел бы подчеркнуть, опять же надо понимать, что в сельском хозяйстве сложилась необычная ситуация. Владельцы земли и само юридическое лицо, владеющее основными фондами, то есть, зданиями, техникой, сооружениями, - это две различные категории собственников.

То есть, сегодня обанкротив бывший колхоз или совхоз, ты не получаешь землю, потому что земля разбита на земельные доли, и она принадлежит конкретным гражданам. Это, с одной стороны, защита крестьян и преимущество, с другой стороны, конечно, и проблема, когда мы выходим на инвестиционный процесс. Но мы не ставим вопрос о формальной процедуре банкротства сельского хозяйства, понимая, что именно нашей политикой мы завели большую часть хозяйств в такую ситуацию. И как раз через финансовое оздоровление, через клубы кредиторов, которые будут возглавлять руководители субъектов Российской Федерации, используя административный ресурс, мы можем индивидуально рассмотреть проблемы всех должников, всех хозяйств, находящихся в хронически убыточном состоянии

Наш разговор приближается к концу. Я думаю, нас не поймут ни слушатели, ни наши коллеги-журналисты, если мы обойдем вопрос о собственности на землю. В этом вопросе проявляется осторожность со стороны государства, и это понятно. Но, вместе с тем, проблему как-то решать надо. Складывается впечатление, что решили пойти по пути предоставления регионам права решать этот вопрос по-своему, или, по крайней мере, на какой-то период, проводить эксперименты, накапливать практику.

- Какова перспектива решения проблемы собственности на землю в России?

ГОРДЕЕВ: Наверное, вы имеете в виду, прежде всего, земли сельхозяйственного назначения.

- Сельхозугодья...

ГОРДЕЕВ: В отношении, скажем, общей законодательной базы гражданского оборота земель вопрос решен. Принят Земельный кодекс, он, действительно, выходит из конституции Российской Федерации, соответствует положениям Гражданского кодекса. Но, если возвращаться к землям сельскохозяйственного назначения, то речь идет о другом. Действительно, будет принят рамочный закон на уровне Российской Федерации, но надо понимать, что этот закон должен иметь базовые юридические, экономические положения, одинаковые для всей страны, - мы ведь все время говорим об общем экономическом и политическом пространстве.

Другое дело, мы говорим, что в этих установленных рамках сами регионы могут вводить по согласованию с Федеральным центром какие-то свои нюансы. Ну, в частности, действительно, на куплю-продажу сельскохозяйственной земли может быть наложен мораторий, скажем, в Дагестане. Или, скажем, у нас есть такие приграничные регионы, как Приморский край, Хабаровский край. Должны быть учтены и такие нюансы: у нас там имеются южные соседи, у которых миллиард 300 миллионов людей проживает, и это тоже является для нас проблемой. Или, скажем, чисто из сельскохозяйственных нюансов.

Земля на Чукотке и земля в Краснодаре - это тоже две различные категории земель. Или, скажем, Калининградская область. То есть, имелось в виду, что эти нюансы должны быть обязательно учтены. Ну, и, если говорить о центральном, главном звене, то речь идет о том, что в этой области государство должно иметь наибольший контроль и регулировать весь земельный оборот.

- И, видимо, последний вопрос. Я хочу вернуться к тому, с чего мы начали сегодняшний разговор. В этом году, очевидно, собран невиданный для последних десятилетий урожай. Что вы можете сказать - Господь Бог помог, или, все-таки, происходят реальные сдвиги в сельском хозяйстве, которые помогают выращивать и собирать такие урожаи?

ГОРДЕЕВ: Я бы сказал, все-таки, более, наверное, точно: удачный урожай. У России в прошлые годы, особенно в годы плановой экономики, бывали урожаи и больше, - за 100 миллионов тонн. Удачный год, наверное, прежде всего, в том, что это - второй показатель по урожайности в стране за 40 лет. Удачный он еще и в том, что мы можем сложить запасы, которые позволят нам преодолеть даже и сложные годы, если, не дай Бог, такие будут. И, если говорить о факторах, - здесь многофакторные причины. Да, действительно, зависим мы и от погоды, здесь надо сказать, что щадящие годы были, хотя и не такие легкие, - бывали гораздо лучше годы.

Но надо говорить и о других главных факторах. Это изменение психологии и у наших управленцев, и у работников сельского хозяйства. То есть, 10 лет сложного вхождения в рынок дают о себе знать, и сегодня люди надеются только на свои силы, они сегодня, действительно, уже ориентируются в рыночной экономике. Второе, что я бы хотел подчеркнуть, - мы изменили политику как на региональном, так и на федеральном уровне, политику поддержки сельского хозяйства. Нам удалось добиться за последний год, наверное, главного - предоставления дешевых кредитов под сезонное производство.

В этом году эта сумма составляет более 14-ти миллиардов рублей. Мы создали "Россельхозбанк", специальный государственный банк для этих целей. Кроме того, сейчас создана государственная лизинговая компания, ее ресурсы также значительно больше, чем выделялось в прошлом году, и целый ряд других таких же явлений, которые соответствуют времени. Они и дали позитивный результат - урожай текущего года. Ну и, наверное, о главном надо сказать. Все-таки мы начали жить в новой политической эре, пришел сильный действующий президент Российской Федерации, и у людей появился оптимизм, что у России есть будущее. Что не только президент, но и мы все должны любить свою родину, - пусть даже мои слова покажутся несколько пафосными.

- Я думаю, этот пафос оправдан в такой день, как сегодня. Еще раз с праздником вас и наших сельских слушателей, переработчиков.

На этом мы заканчиваем программу. Я благодарю нашего сегодняшнего собеседника, вице-премьера российского правительства, министра сельского хозяйства Алексея Гордеева. Спасибо моему коллеге Сергею Плетневу из "Страны.ru". Вел программу Юлий Семенов. Редактор Ирина Болгарская.