год 2010-й - более 30.000.000 обращений

Председатель Комитета Госдумы по международным делам и спецпредставитель президента РФ по проблемам Калининградской области Дмитрий Рогозин, отвечая на вопросы корреспондента Страны.Ru, заявил, что, несмотря на жесткую позицию Еврокомиссии по проблеме Калининграда, Россия готова представить ЕС новые предложения по данному вопросу, чтобы к ноябрьскому саммиту Россия-Евросоюз в Копенгагене добиться взаимопонимания. Рогозин видит свою задачу в том, чтобы объяснить ЕС выгодность для него позитивного разрешения этого вопроса.

- Какова ситуация в подготовке предложений по решению калининградской проблемы после вашей беседы с президентом России?

- Что касается нас и Европейской комиссии, то стартовые позиции очень сложные и разные. Еврокомиссия абсолютно убеждена в собственной правоте. У них уже есть правила с Литвой и Польшей - общие правила присоединения к Шенгенскому соглашению. И они говорят нам, что "поезд-то, собственно, ушел уже". И Польша, и Литва уже оговорили те условия, на которых они присоединяются к Шенгену, и никаких послаблений быть не может.

Хочу сразу уточнить, что фактически в течение 3-5 лет и Польша, и Литва будут использовать национальные визы. То есть какой-то определенный контроль на внутренних границах между уже действующим Шенгеном с Польшей и Литвой сохраняется.

Я самым внимательным образом по поручению президента исследовал не только само Шенгенское соглашение, которое, как известно, обладает определенной гибкостью, и эта гибкость, на мой взгляд, безусловно, должна быть учтена при решении калининградского вопроса. Эти гибкости заключаются в том, что при определенных обстоятельствах в гуманитарных целях или в особых случаях государства - члены Шенгенского соглашения могут допускать послабление вплоть до освобождения определенных категорий граждан от визового режима. Мы считаем, что Калининград - это тот самый особый случай.

Более того, в соглашении есть статья, которая говорит о том, что могут возникнуть непредвиденные обстоятельства, которые в силах привести к изменению Шенгенского соглашения в целом.

- "Форс-мажор"?

- Да, что-то типа "форс-мажора". И я уверен, что это тоже в полной мере можно отнести к Калининграду. В соглашении есть соответствующие статьи, которые позволяют действовать в таких случаях соответствующим образом.

Но я повторяю, что речь идет не только о Шенгенском соглашении, но и о некоторых решениях Совета Евросоюза. В частности, я, например, заинтересовался решением от 15 марта прошлого года, где дается определение того, что понимает Евросоюз вообще под визой. Это, как там сказано, и разрешение, и решение. Иными словами, страна решает, в какой форме она сохраняет контроль над собственной территорией при обеспечении транзита или въезда определенной категории граждан другого государства. Иными словами, виза - понятие относительное.

Конечно, главный тезис Европейской комиссии состоит в том, что Литва или Польша имеют право знать все о тех гражданах, которые находятся на ее территории. Я обеими руками поддерживаю такой тезис. И Россия тоже хочет знать все о тех людях, которые находятся на нашей территории. Именно поэтому наша Госдума почти год тому назад приняла специальное постановление об ужесточении политики в области нелегальной миграции, где ставится вопрос перед Министерством иностранных дел о том, чтобы в двусторонних соглашениях со странами СНГ, которые затрагивают безвизовый въезд на территорию Российской Федерации, мы радикальным образом подошли бы к сокращению количества документов, по которым можно на нашу территорию въехать без виз.

Вообще безвизовый въезд не означает, что существует бесконтрольное окно. При таком въезде вы все равно показываете паспорт, в котором вам ставят штамп о въезде в страну, и вы в течение некоторого времени, определенного соответствующими соглашениями (как правило, до года), имеете право находиться на территории этого государства. Но без права найма на работу. Подчеркну, кстати, такой момент, что у самого Евросоюза, который столь жестко относится к контролю за въездом иностранцев на собственную территорию, существует список более чем сорока стран, которым разрешен безвизовый въезд. Эти страны по таким понятиям, как организованная преступность, нелегальная миграция, болезни, превышают то, что существует в Российской Федерации.

- Там есть такие страны, как Малайзия…

- Да, Малайзия, Израиль… А в Израиле ведь происходят террористические акты, там активно действуют исламские террористические группы. И палестинцы эти тоже являются гражданами Израиля, и они тоже имеют право свободного въезда на территорию ЕС. Никаких ограничений для них нет. Кроме того, в числе этих сорока стран Никарагуа, Мексика, Боливия и так далее.

Может быть, в Брюсселе надеются, что совсем уж "отвязанные" нелегалы не наберут денег, чтобы приехать в Европу, но это никого не может утешить. Те люди, которые являются организаторами преступлений или каналов нелегальной миграции, денег найдут, без всяких сомнений. Там есть наркобароны и другие…

Поэтому мы сейчас внимательнейшим образом выясняем, какими принципами руководствуется Еврокомиссия при формировании списка из более чем сорока стран. Понятно, что этот список больше политический, чем бюрократический. В качестве примера могу привести Испанию. Она, идя на Шенгенское соглашение, говорила, например, что она геополитически связана с Латинской Америкой и не может себе позволить оборвать эти связи. Если такая позиция одного из уважаемых участников Шенгена учитывается при расширении списка стран, граждане которых имеют право свободного въезда на шенгенскую территорию, то почему же не принимается позиция России, которая говорит о новой архитектуре Европы?

Здесь мы видим те элементы переговоров, которые до сих пор не рассматривались между Россией и Евросоюзом. Мы упирались как бы в узкие рамки Шенгенского соглашения, а наши партнеры из Еврокомиссии - Кристофер Паттен, Гюнтер Ферхойген, Хавьер Солана - говорили, что "ничего сделать не можем, заходите завтра".

Говоря об адаптации нашей законодательной базы к базе Евросоюза, нужно еще посмотреть, каким образом это делать… Потому что вполне возможно, что наша законодательная база гораздо дальше смотрит. Но те задачи, которые перед нами могут быть поставлены в плане поиска развязки по Калининграду, на мой взгляд, надо воспринимать не как наше очередное обязательство перед Западом, которое надо исполнять. Это - очередное обязательство перед нами самими, которое мы должны исполнить. Мы ведь не хотим иметь нелегальную миграцию, цифры которой мы до сих пор сами не можем точно определить. Кто-то говорит, что это - 10 миллионов, кто-то утверждает, что нелегальных эмигрантов 1,5 миллиона на территории России. Сколько же их на самом деле?

Мы же не хотим сделать лазейку для них, чтобы в Калининграде они спрыгивали с поездов? Я убежден, что это не так. Иностранные граждане не должны пользоваться теми преимуществами, которые могут быть достигнуты в результате компромисса с ЕС по Калининграду. Они должны идти в консульства, получать визы, и их право въехать в Калининградскую область через Литовскую Республику должно полностью зависеть от мнения Шенгена. И если кто-нибудь из них спрыгнет с поезда в Литве, то это их собственная проблема. Спрыгнувшему дали визу, и он ушел.

Мы знаем динамику использования нелегальными мигрантами калининградского транзита, которая изменилась на порядок в сторону уменьшения. В 1999 году мы имели чуть более сотни человек - иностранцев и граждан РФ, по происхождению чеченцев, использовавших этот транзит для того, чтобы остаться в Литве. Но это было сделано ими не потому, что они хотели использовать этот канал в качестве варианта проникновения в Евросоюз, а потому, что до прихода Бразаускаса - во времена Ландсбергиса, известного своим антироссийскими взглядами, - политика Литвы во многом способствовала беглым чеченцам остаться на территории Литвы.

Поэтому очень важно, чтобы пограничный контроль был двойным, поскольку Российская Федерация не хочет закрывать глаза на то, кто выезжает за ее пределы даже с целью транзита. Это могут быть, скажем, лица, которые уходят от следственных действий, бегут от национальной системы правосудия. Надо сделать этот маршрут идеальным с точки зрения борьбы с нелегальной миграцией.

Чтобы стать нелегальным мигрантом, совсем не обязательно спрыгивать в Литве. Можно просто купить тур в Испанию и там остаться. При этом не будет нарушения госграницы.

- Ваши предложения президентом одобрены? Не было с его стороны возражений?

- Одобрены, возражений не было. Но сейчас мы должны все те предложения, которые у нас есть, превратить в документы, которые будут отражать уточненную позицию России по Калининграду. Президент их одобрит. Он одобрил принципы, теперь предстоит одобрить уже документы. Эти документы в определенное нами время будут представлены Брюсселю - Европейской комиссии. Сама Еврокомиссия в послании на мое имя Кристофера Паттена дала нам знать, что он в сентябре собирается встретиться со мной в Брюсселе или в Москве. Сама Еврокомиссия по решению саммита Евросоюза в Севилье должна к концу сентября представить свое видение этой ситуации лидерами стран ЕС. И здесь у нас начинается полемический момент с Еврокомиссией. Мы считаем, что мы готовы выдвигать идеи по развязке проблемы Калининграда намного раньше, чем будет опубликован доклад Еврокомиссии. А в Еврокомиссии считают, что они должны выполнить поручение севильского саммита до конца сентября, а уже потом они собираются учесть наши новые предложения. Мы одновременно убеждаем их, что времени нет, так как 11 ноября должен состояться саммит РФ-ЕС в Копенгагене, и что у нас есть уже новые предложения. Поэтому я и выступаю за форсирование переговоров, за повышение их уровня. Последняя брюссельская встреча 24 июля меня никак не может удовлетворить. Там были генеральные директора МИД стран ЕС, а с нашей стороны Сергей Разов - заместитель министра иностранных дел. Нам надо повышать этот уровень и делать это не в виде обмена мнениями или осторожного зондажа. Не нужно прятать голову, как страусы в песок. Тема есть, и от нее не нужно уходить. Не нужно ждать, когда разразится большой скандал и эта проблема, наконец, действительно будет воспринята во всех европейских столицах как проблема принципиального характера в отношениях России с ЕС.

Я готов выйти на переговоры уже во второй половине августа. Это серьезнее, чем запланированный отпуск. Я, например, от отпуска отказался.

- С основными странами ЕС будете вести переговоры?

- Обязательно. Пока ЕС еще не готов ответить на мое предложение начать переговоры раньше, я решил начать диалог с европейскими столицами. В частности, я запланировал уже встречу в Хельсинки 19-20 августа с министром иностранных дел и с председателем парламента Финляндии. 21 августа встречаюсь с председателем ПАСЕ Питером Шидером, а 26-28 августа проведу ряд встреч в Берлине и буду выступать перед политической публикой германской столицы.

Моя задача будет состоять не только в том, чтобы вместе с Министерством иностранных дел вести переговоры с правительствами стран ЕС, но и в том, чтобы расшифровать европейскому общественному мнению те выгоды, которые несет позитивная развязка по Калининграду, поскольку это затрагивает общую безопасность. Сохранить безопасность Европейского союза при осложнении отношений с Российской Федерацией будет очень тяжело. Желая безопасности для наших граждан, мы желаем безопасности и для граждан ЕС. И здесь есть прекрасная база для полного взаимопонимания. Эта безопасность должна быть полная, без новых берлинских стен.

Нужно найти возможность компромисса, в результате которого у Евросоюза будет полная гарантия безопасности своих внешних границ, иметь полную информацию о передвижении иностранцев через территорию ЕС и стран-кандидатов, которые фактически уже входят в это единое правовое пространство. Я имею в виду Литву и в меньшей степени Польшу, потому что она менее всего интересна в калининградской развязке. А для России самое важное - иметь беспрепятственный доступ граждан из одного региона в другой. Не может быть ситуации, при которой право гражданина РФ поехать в Калининград или оттуда в "большую Россию" будет зависеть от воли какого-то европейского чиновника.