год 2010-й - более 30.000.000 обращений

Современный технологический комплекс не в состоянии обеспечить достойный уровень жизни большинству населения Земли. Страны "золотого миллиарда", где проживает менее 20% народонаселения планеты, потребляют 2/3 ресурсов, производимых во всем мире. Чтобы удовлетворить на близком уровне остальную часть человечества, численность которого к середине XXI в., по прогнозу ООН, увеличится в полтора раза, необходимо увеличить мировой производственный потенциал в пять раз.

Решить эту задачу невозможно по нескольким причинам. Во-первых, для этого не хватит природных ресурсов. Например, разведанные запасы нефти даже при сохранении современных темпов их потребления закончатся к середине XXI в., а газа – к его концу. Во-вторых, увеличение потребления ресурсов приведет к еще более значительному загрязнению окружающей среды. Между тем уже в настоящее время техногенное давление на биосферу достигло критического уровня, за которым начнутся необратимые деструктивные процессы. Поэтому, по мнению специалистов, проблема выживания человечества требует восстановления естественной биоты на большей части территории планеты.

Третья в этом ряду "теорем невозможности" касается энергетики Земли и сохранения ее климатических условий. Энергопотребление биосферы составляет 10¹⁴Вт, т.е. порядка 0,1% от солнечной постоянной – потока энергии, поступающего на Землю с излучением Солнца. Выброс в окружающею среду дополнительной энергии, близкой к этому пороговому значению, критически опасен. Как свидетельствует мировая статистика, в странах с благоприятными климатическими условиями для удовлетворения базовых потребностей населения необходимо производство энергии на уровне 6–7кВт per capita. Когда в XXI в. численность населения Земли достигнет 12–14 млрд человек, количество энергии, необходимого для удовлетворения их потребностей на достойном уровне, составит как раз 10¹⁴Вт, т. е. достигнет критического порога, за которым начинается катастрофическая перестройка климата.

Но быть может, эти трудности кажутся непреодолимыми только на первый взгляд и, используя передовые технологии, включая находящиеся сегодня на стадии проектирования, глобальную катастрофу удастся предотвратить? Именно по этому пути предлагают пойти авторы последнего доклада Римскому клубу, Э.Вайцзекер, Э.Ловинс и Л.Ловинс. Научно-технический прогресс, пишут они, всегда означал рост производительности труда. Чтобы преодолеть современные проблемы, следует перенести центр тяжести этого процесса на более эффективное использование ресурсов. Нужны такие технологии, которые создают меньше экологических проблем. Анализируя современный инновационно-технологический потенциал, Вайцзекер и его коллеги доказывают, что можно снизить потребление ресурсов вдвое и одновременно в два раза поднять отдачу.

Но и эти меры не снимают тревожного ожидания катастрофы. "Возможно, у нас осталось всего 50 лет, чтобы преодолеть пропасть", – пишут авторы. Простые расчеты показывают, что результаты революции эффективности, которую они предлагают, могут быть исчерпаны менее, чем за 30 лет. Однако если политики не станут терять время и используют предоставляемую им отсрочку, то в конечном счете может появиться шанс создать цивилизацию, которая будет истинно устойчивой.

Здание, которое Э.Ловинс построил для своего института в холодных Скалистых Горах в штате Колорадо, выполнено по проекту, который обеспечивает более чем десятикратную экономию энергии. Есть такие дома и в нашей стране, например, в подмосковном Королеве. Если бы по таким проектам удалось застроить города нашего Севера, то о нехватке энергоресурсов можно было бы забыть. Вопрос только в том, где взять деньги (причем очень немалые) на подобную реконструкцию всей хозяйственной жизни.

Ловинс и его коллеги понимают, насколько непроста задача перехода к эффективным технологиям в глобальном масштабе. Чтобы справиться с ее решением, они предлагают ряд мер: прогрессивный налог на использование ресурсов, помощь Запада развивающимся странам масштаба 100млрд долл., использование политических механизмов, также привлечение и повышение нравственности. Продолжать движение по пути профессионализации и монетаризации представляется невозможным и нежелательным", – подводят они итог своим рекомендациям. Идеалистический характер этих предложений достаточно очевиден.

Можно, конечно, подумать, что ученые зря пугают и все как-нибудь образуется само собой. Но вспомним ту социальную схему, которую 150 лет назад предложил К.Маркс. Согласно ей, человечество в конечном счете разделится на две неравные части – богатых владельцев капитала и нищих пролетариев. Маркс предсказал, что противостояние этих двух миров закончится пролетарской революцией.

То взаимодействие, которое к настоящему времени сложилось между западной цивилизацией, финансовые центры которой контролируют 90% мирового капитала, и развивающимися странами, куда переместилась значительная часть мирового промышленного производства, очень напоминает эту схему. Только в роли совокупного капиталиста выступает Запад как единая система, а в роли мирового пролетариата – страны других цивилизаций. Похоже, оправдывается даже марксов прогноз об абсолютном обнищании пролетариата: разрыв между самыми богатыми и самыми бедными слоями населения в мире достиг уже 80 крат и продолжает увеличиваться (5). Оставаясь на пространстве современных технологий, изменить это положение невозможно, даже если принять рекомендации (4). Ресурсов, которыми располагает "космический корабль" Земля, на всех не хватит. Остается вспомнить, что история развивается не только в пространстве, но и во времени.

Работа, близкая по замыслу к рассмотренной выше в 1999г. по заданию Правительства Е.М.Примакова была выполнена в России под руководством Ю.В.Яковца. В ней сформулированы научно-технологические предпосылки сценария возрождения России и ее вхождения в мировое постиндустриальное технологическое хозяйство. Однако и этот сценарий представляет собой по существу программу "отсроченной катастрофы", поскольку не предусматривает снятия эволюционных "теорем невозможности", о которых шла речь выше.

Возникает вопрос, располагает ли современная фундаментальная наука теоретическими предпосылками для создания еще более эффективных технологий, которые обеспечили бы снятие этих проблем в национальном, региональном и мировом масштабе. Главное, о чем при этом должна идти речь, – это энергетические системы, функционирующие на основе нетрадиционных физических принципов. К сожалению, убедительного положительного ответа на этот вопрос не существует. Надежды на развитие атомных электростанций, освоение энергии термоядерного синтеза или солнечную энергетику скорее всего не смогут оправдать ожиданий.

С XIX в. существует и продолжает углубляться разрыв между точными научными дисциплинами и гуманитарным знанием. Этот разрыв опасен, в частности, потому, что многие решения о проведении в жизнь крупномасштабных технических проектов нередко принимались без должного учета аксиологических, телеологических и этических факторов. Но если естественно-научные дисциплины в настоящее время активно овладевают перспективной методологией нелинейной теории, то гуманитарное знание в своей основе продолжает сохранять верность устаревшим принципам классической механистической методологии. Платой за это отставание является ослабление эксплицитного и прогнозного потенциала социальных научных дисциплин.

Фундаментальная теоретическая наука подчиняется циклическим закономерностям и в настоящее время находится в состоянии системного кризиса. Этот кризис проявляется, во-первых, в том, что до сих пор не найден адекватный отклик на опасность глобальной эволюционной катастрофы. Во-вторых, известен ряд установленных эмпирически феноменов, которым не удается предложить удовлетворительную теоретическую интерпретацию, оставаясь в рамках существующей научной парадигмы.

Возможны два крайних сценария самодвижения фундаментальной научной теории в XXI в. Первый из них соответствует стагнации в форме, например, создания окончательной "теории Всего", о которой пишет С.Хокинг. Это не будет означать остановки развития ни науки, ни тем более технологии, но надежды на технологический прорыв с опорой на новые фундаментальные открытия придется оставить.

Второй сценарий носит альтернативный характер и основан на предположении, что уже в ближайшее время в области теоретического знания будет совершена научная революция подобно тому, как это произошло в начале XX в., когда были созданы теория относительности и квантовая механика. Это были научные дисциплины, которые определили технологический облик цивилизации в ХХ столетии.

В.С.Степин отмечает, что в истории науки можно выделить четыре таких глобальных революции. Особенность цикличности фундаментального научного знания состоит в том, что продолжительность каждого очередного цикла составляет примерно 70% от предшествующего, причем этот промежуток имеет тенденцию сокращаться. Современная, четвертая научная революция началась на наших глазах в последней трети ХХ в. В ее ходе зарождалась постнеклассическая наука, специфику которой определяли комплексные исследовательские программы междисциплинарного характера. Если эта циклическая закономерность продолжает сохраняться, то в настоящее время должны существовать ясные предпосылки для следующей, пятой по счету научной революции. И такие предпосылки, действительно, существуют.

Первое из таких нетрадиционных направлений связано с успехами физики твердого тела. За достижения в области нанотехнологий академик Ж.И.Алферов в 2000 г. получил Нобелевскую премию. Второе – это молекулярная биология, нейрофизиология и психофизика. Около 60 лет назад В.И.Вернадский высказал смелую гипотезу, что в функционировании живого вещества существенную роль играют свойства пространства-времени, отличные от геометрии Евклида. В последнее время появились экспериментальные доказательства справедливости этой гипотезы.

Этот вывод связан с новыми достижениями в области физики квантового вакуума. Успехи, достигнутые в этом направлении, представляют собой третье и, есть основания думать, центральное направление пятой научной революции. По мнению известного специалиста в области системных исследований Э.Ласло, результаты, полученные в этом направлении, представляют собой важнейший прорыв к принципиально новому знанию, имеющий парадигмальное общенаучное значение.

Разумеется, у нас нет оснований думать, что продвижение этих новых фундаментальных достижений в жизнь будет происходить по пути, усеянному розами. Как отмечал старый мудрый философ Б.Рассел, психология людей такова, что новые открытия шокируют их, так как заставляют ощутить собственную беспомощность. Поэтому, говорил он, люди, которые делают важные открытия в любых направлениях, где бы то ни было, почти неизменно вызывают огромное противостояние общества. Но истина торжествует вопреки сопротивлению.

Успехи нанотехнологий могут привести к созданию нанороботов, которые будут собирать механизмы на атомарном уровне и синтезировать новые вещества. Вводя нанороботы в организм человека, можно будет лечить многие болезни. Нанороботы будут способны к созданию собственных копий.

Известен закон Гордона Мура: мощность компьютеров удваивается каждые 18 месяцев. Нельзя поэтому исключить, что в первой половине XXI в. будут созданы системы искусственного интеллекта, способные конкурировать с человеком.

Успехи биотехнологии помогут справиться с проблемой голода и, быть может, приведут к решению поставленной еще Вернадским проблемы автотрофности – синтезу белков из неорганического вещества с использованием энергии солнечного излучения. Это позволит снять недопустимую техногенную нагрузку на биосферу.

Будет решена задача синтеза организмов из отдельных клеток.

Можно ожидать, что будет разработана компьютерная технология создания визуальных виртуальных пространств.

На основе достижений молекулярной биологии и нейрофизиологии появятся возможности исправлять дефекты генетического кода и добиться победы над такими болезнями, как рак и т.п. Станет возможной мобилизация ресурсов головного мозга. В сочетании с нанотехнологиями можно будет на новой основе организовать работу информационных сетей и управление производственными процессами.

Что касается квантово-вакуумных технологий, то уже в настоящее время достигнуты значительные успехи в области прикладного материаловедения и проведены успешные эксперименты в области новых систем связи, энергодвигательных систем, медицины и др. Обнадеживающие результаты получены также и в области нетрадиционной энергетики. В частности, начато промышленное производство вихревых теплогенераторов, которые обеспечивают получение тепловой энергии до нескольких сотен кВт, потребляя при этом вдвое меньше электроэнергии.

Виртуальный сценарий пятой научной революции и соответствующие ему новые границы технологического пространства позволяют дать новый ответ на современный исторический вызов. Становится реальным переход к устойчивому развитию по сценарию постиндустриальной трансформации. Разумеется, этот переход будет иметь не только технологическую компоненту, им будут охвачены также политологическая и социокультурная сферы. Потребует он также и значительной модернизации мировоззренческой, философской, этической систем и прогнозно-методологического инструментария. Однако рассмотрение этого комплекса вопросов увело бы нас далеко за рамки темы данной работы. Ограничимся поэтому лишь одним сравнительно более частным вопросом оптимизации межцивилизационных взаимодействий на технологическом пространстве, которое может сформироваться вследствие пятой научной революции.

Решать эти вопросы следует на основе философии нестабильности и нелинейного мышления. В качестве основного принципа взаимодействия цивилизаций на пространстве мирового технологического хозяйства может быть выбран только постулат равноправного партнерства. Не должно быть ни дискриминации, ни "соучастия" по способу пресловутой памяти Лени Голубкова, который любил объявлять себя партнером в пирамиде МММ. Сформулируем систему критериев, которые с необходимостью должны соблюдаться всеми партнерами при проведении этого принципа в жизнь.

1. Разработка международного законодательства, обязательного для всех участников и регламентирующего мероприятия по охране окружающей среды и рациональному использованию природных ресурсов.
2. Развитие глобальной сети мировой экономики на основе сочетания принципа открытого рыночного хозяйства и национальных и региональных протекционистских мероприятий.
3. Международная поддержка национальных и региональных систем образования, обеспечивающих планомерное вхождение основной части населения Земли в мировое постиндустриальное сообщество.
4. Поддержка системы наукоградов по типу Силиконовой долины в США и Дубны, Обнинска, Королева и других городов в России. Наукограды являются ключевым элементом в связке "фундаментальная наука – университет – производственно – технологический комплекс".
5. Развитие демократических и общедоступных глобальной, региональных и национальных информационных сетей.
6. Охрана человеческой индивидуальности как главного субъекта творческой энергии от разрушительного воздействия информационных систем, включая СМИ.
7. Международная система защиты перспективных технологий от их использования в интересах экстремистских, террористических и прочих дестабилизирующих организаций.
8. Разработка новых алгоритмов моделирования и прогнозирования процессов социокультурной динамики, основанных на методах социогенетики, цикличной динамики и теории самоорганизации. Комплекс таких методов может составить основу нового научного направления – оптиологии (от лат.слов optatio – выбор, желание и optimismus наилучший). Предмет оптиологии состоит в разработке научных основ определения коридора неразрушающих действий с учетом нелинейных обратных связей, иерархической структуры анализируемых систем и сопоставления альтернативных виртуальных сценариев.

Думается, кое-кто из числа скептически настроенных читателей найдет в моих рассуждениях следы утопического мышления. Я готов с ними согласиться, но с существенной оговоркой: утопию не только можно, но и нужно использовать в качестве полезного инструмента исторического прогнозирования. Это, однако, не означает, что построив такой прогноз, надо, не раздумывая, немедленно переходить к действиям. Опыт истории учит, что подобных ошибок следует избегать.

Кроме того, утопическое мышление обладает свойством системности, а потому способно к развитию. Как свидетельствует современный социолог Ф.Аинса, пространство современного утопического проекта стало многомерным, утопические модели утратили категорическую определенность, а потому гораздо свободнее открывают перспективы грядущего. Современное утопическое мышление приобретает новый взгляд на самое себя – взгляд множественный, полифоничный и плюралистический, способный очистить территорию знака от устаревших общепризнанных значений. А потому с должными предосторожностями смелое утопическое проектирование целесообразно включить в арсенал стратегического программирования и планирования.