Некоммерческое партнерство "Научно-Информационное Агентство "НАСЛЕДИЕ ОТЕЧЕСТВА""
Сайт открыт 01.02.1999 г.

год 2010-й - более 30.000.000 обращений

Объем нашего портала 20 Гб
Власть
Выборы
Общественные организации
Внутренняя политика
Внешняя политика
Военная политика
Терроризм
Экономика
Глобализация
Финансы. Бюджет
Персональные страницы
Счетная палата
Образование
Обозреватель
Лица России
Хроника событий
Культура
Духовное наследие
Интеллект и право
Регионы
Библиотека
Наркология и психиатрия
Магазин
Реклама на сайте
НАТО. Отношения России с НАТО
Гость "Голоса России" - начальник главного управления международного военного сотрудничества министерства обороны Российской Федерации, генерал-полковник Леонид Ивашов

Оганесян. Здравствуйте, гость сегодняшней нашей программы - генерал-полковник Леонид Григорьевич Ивашов - начальник Главного управления международного военного сотрудничества Министерства обороны Российской Федерации. Наверное, правильно будет сказать, главный военный дипломат. Можно так сказать?

Ивашов: Так называют.

Оганесян: Так называют, хорошо, потому что название больно длинное. Я хотел бы представить нашего гостя. Леонид Григорьевич стал генералом еще в советское время и не принадлежит к той плеяде генералов, которые стремительно делали карьеру, из офицеров я имею в виду, генералов после 90-х годов. И вот долго-долго он трудился, он ученый, кстати, доктор исторических наук, профессор, автор многих научных трудов, работал в Штабе по координациям международного военного сотрудничества стран-членов СНГ. Но вот его специализация, помимо дипломатической, если говорить о научной специализации, это тема - безопасность через военное сотрудничество, и сегодня мы, наверное, этой темы не минуем. Но, Леонид Григорьевич, первый вопрос, он совершенно, наверное, объективно, так скажем, неизбежен, это вопрос о недавнем заявлении Владимира Владимировича Путина, который сказал, что не исключает возможности вступления в НАТО. Это очень много и часто комментировалось на разные лады, потом в Иваново последовало разъяснение. Но вот вы - наш главный дипломат, как эта фраза, как этот ответ был воспринят, во-первых, вашими коллегами на Западе, нас интересует, и, в частности, в НАТО. Готовы ли там нас принять? И, может быть, ваш комментарий к этому выступлению.

Ивашов: Да, это действительно вопрос, который привлек внимание, в том числе и в НАТО. Но по моим сведениям, в НАТО многие генералы, те, которых я знаю, восприняли это с растерянностью. Я думаю, у них...

Оганесян: Картина "Не ждали".

Ивашов: Да, примерно так, потому что у них, наверное, особого желания рассматривать Россию в качестве равноправного члена НАТО сегодня нет. Но я вам скажу, что этот вопрос возникал даже в ходе переговоров по подготовке Основополагающего акта Россия-НАТО, когда Евгений Максимович в качестве министра иностранных дел возглавлял. И не отвергали мы и такой ход развития. Но речь шла, я думаю, она и сегодня идет, о том, что Россия может более глубоко сотрудничать с НАТО и работать в НАТО, только в трансформированном альянсе, трансформированном из военного блока в организацию по безопасности, в один из институтов европейской безопасности.

Второе, что Россия действительно должна обладать в этой структуре всей полнотой прав равноправного члена, включая право вето.

Оганесян: Это право существует у членов НАТО.

Ивашов: Да, у членов НАТО существует.

Оганесян: Если бы кто-нибудь из членов НАТО сказал, скажем, нет бомбардировкам Югославии, то НАТО бы как коллективный орган такого решения не принял бы?

Ивашов: Безусловно, там действует правило консенсуса, но другое дело, пользуются ли этим правом, потому что натовцы сами говорят, как только аргументы приводишь им и они соглашаются, и вопрос, почему же вы голосовали "за", а не "против", они говорят: мы маленькая страна, не мы там решаем. То есть на самом деле там провозглашается право вето и консенсуса, но...

Оганесян: Вы правы. Вспомните позицию Греции, она была весьма критичной, но голоса в обсуждении они не подали.

Ивашов: Да, так что этот вопрос о вступлении в НАТО России сегодня не стоит, это более гипотетический вопрос, и об этом Владимир Владимирович Путин сказал. И если когда-то это и возможно, то мы должны пройти через трудный, сложный достаточно процесс сотрудничества, начало которому было положено, так сказать, возвращением в это русло, в этот процесс 16 февраля в совместном заявлении господина Робертсона и нашего министра иностранных дел.

Оганесян: У нас есть вопрос, я так понимаю, на эту же тему, пожалуйста, дадим слушателям возможность сформулировать этот вопрос.

Голос: Здравствуйте, меня зовут Филип Милз, я звоню из Саутгемптона, Англия. У меня следующий вопрос к господину Ивашову. Исполняющий обязанности президента России Владимир Путин заявил, что он не исключает возможности вступления России в НАТО, но только лишь при условии равноправного отношения к ней как к партнеру. Но по условиям договора все члены имеют равные права. Не означает ли это, что Россия хочет играть ведущую роль в НАТО? Спасибо.

Ивашов: Во-первых, спасибо за вопрос. Я уже частично на него ответил. Во-первых, когда говорят о равном праве, это не значит, что обязательно надо играть ведущую роль. Во-вторых, следовало бы задать вопрос в НАТО, Совету НАТО, а готов ли Совет рассмотреть Россию в качестве кандидата? А в-третьих, я уже говорил, что Россия не собирается вступать в нынешнее НАТО, в котором сегодня доминирует диктат военной силы, диктат одного государства, в организацию, которая совершила недавно акт агрессии против суверенного государства, попирает некоторые нормы международного права и так далее. Россия, возможно, рассмотрела бы вопрос об участии в трансформированном и достаточно миролюбивом альянсе, который бы был одним из институтов европейской безопасности, но не той военной силовой машиной, которая сегодня пытается диктовать свои условия в Европе.

Оганесян: Леонид Григорьевич, а возможен ли французский вариант, мы это помним, когда Франция входила, так сказать, в политическую организацию НАТО, но не входила в военную? Такой вариант возможен?

Ивашов: Я не исключаю и такой вариант, и он может быть даже более близким по срокам, чем вариант полного членства в НАТО. Но опять же, во-первых, для этого надо пройти определенный путь. И вот то начало размораживания отношений с НАТО как раз покажет, готова ли на этом этапе не только считать Россию равноправным по широкому спектру проблем партнером, но по крайней мере, будут ли считать Россию равноправным партнером в сфере европейских проблем, европейской безопасности, миротворческих акций и так далее. Пока этого не произошло, начиная с 27 мая 1997 года, когда был подписан Основополагающий акт.

И сегодня мы не наблюдаем горячего стремления со стороны НАТО слушать Россию, выслушивать ее озабоченности и реагировать позитивным образом на те моменты, которые она считает угрозой своей безопасности.

Оганесян: Леонид Григорьевич, скажите, пожалуйста, ответ уже последовал из штаб-квартиры как бы, что в общем-то мы и не ждали, что Россия к нам так постучится быстро и не готовы ее принять и посадить с собой за стол. А что этому причина? Вот так скажем, когда принимают в НАТО, такой серийный прием, я бы сказал, Польша, Чехия, то, конечно, принимают страны, у которых военная инфраструктура, что там говорить, ни в какое соотношение не идет с Россией, и не только это. Россия мыслила и мыслит глобальными вопросами безопасности. Опыт накопленный и менталитет, так скажем, конгениален США и ее генералитету и офицерству. То есть принять (не хочу никого обижать) генерала польского, чешского - это не значит, что он будет много спорить, скажем так, по каким-то поводам, даже не только конфронтационно, а даже профессиональный его уровень, конечно же, будет ниже. Что это, боязнь за свои места как бы в НАТО или здесь..., да, играет ли это вообще роль? Понятно, что это не самая главная причина, но играет ли это какую-то психологическую роль, как вы считаете?

Ивашов: Я думаю, психологическая роль, конечно, имеет место, но она не главенствующая в этом вопросе. Ведь, посмотрите, НАТО по сути дела сохранила свое предназначение даже после роспуска Варшавского Договора, а основная, пятая статья Вашингтонского Договора - это статья об обороне. Так вот вопрос, от кого сегодня НАТО со своими полста дивизиями, со своим мощнейшим потенциалом вынуждена защищаться, обороняться? Но посмотрите, что происходит. Год назад примерно, в апреле 1999 года, в Вашингтоне была принята новая стратегическая концепция НАТО. И вы знаете, если посмотришь на нее, внимательно проанализируешь, то явно просматривается намерение НАТО считать Россию своим, может быть, и главным противником. Эта тенденция просматривается.

Оганесян: Вы как раз ответили на вопрос, потому что и у Путина это как-то промелькнуло, что если они не готовы рассматривать серьезно вопрос о приеме России, ведь здесь знакова сама реакция. И вот эта такая оторопь, которая их взяла, она выдает. Действительно, вот расширение на восток, а тут Россия сама стучится, говорит: да ладно, ребята, мы войдем. Здесь, конечно, есть некоторая ловушка для руководства НАТО, потому что, если отказывать резко России, значит признавать косвенно, что Россия все еще в ее глазах противник. И судя по всему, сейчас, наверное, вы как дипломат, можем мы с вами, вы здесь, конечно, главную роль и скрипку должны играть, спрогнозировать. Ведь НАТО должна выстроить сейчас какую-то аргументацию, я думаю, что перья уже скрипят. Какова она может быть?

Ивашов: Я думаю, что НАТО сегодня вряд ли выскажет свою официальную точку зрения на этот вопрос, а комментарии могут быть различные, ведь НАТО всегда кого-то выпускает на первые роли, и комментировать будут скорее всего младшие члены альянса, так мы назовем, тем более вновь вступившие члены, и комментарии будут такие, может быть, что в России не сложилась демократия сегодня, что Россия не подпадает под стандарты западных государств и так далее. Скорее всего комментарии начнутся вокруг этого.

Я даже такой пример приведу. Посмотрите, НАТО в целом достаточно сдержанно как бы высказывается по событиям в Чечне, но 28 февраля выпустили на арену "младшего брата" - это руководитель делегации Чехии, который от имени НАТО на консультациях в ОБСЕ вдруг заявил, что Россия нарушает и права в Чечне, и назвал российских солдат мародерами. Когда мы поставили этот вопрос перед более сильным партнером, перед руководством НАТО, они замахали руками и говорят: нет, нет, нет, он не имел права выступать от имени НАТО. То есть, видимо, и в этом случае...

Оганесян: "Младшие братья" возьмут на себя пропагандистскую роль.

Ивашов: Видимо, и сейчас такова будет примерно реакция. То есть всерьез это предложение рассматривать не будут.

Оганесян: Я могу предвидеть, что, может быть, в течение передачи будут еще нам звонки поступать на тему НАТО-Россия, но чтобы как бы сейчас поставить некоторую точку пока, у нас есть другие темы, хочу задать такой вопрос. И наша российская пресса, и зарубежная пресса прокомментировала тоже не очень давнее, где-то месяц, наверное, прошел, размораживание отношений НАТО-Россия после известных событий в Югославии. И спекуляции были такие, что победила миротворческая линия МИДа, которая преодолела более "ястребиную" позицию по этому поводу Министерства обороны. Что вы можете сказать как главный военный дипломат, кто здесь прав, а кто не прав?

Ивашов: Во-первых, я скажу, что уже с давних пор мы работаем с МИДом, последние годы работаем как единая команда. У меня, например, редкий день, когда не позвонит кто-то из заместителей министра иностранных дел. Мы часто встречаемся по самым различным проблемам, в том числе и по натовской. Как мне кажется, у двух Игорей - министра обороны Игоря Сергеева и министра иностранных дел Игоря Иванова - просто дружеские отношения. Поэтому возникнуть из ничего какой-то проблемы не может. По каждой проблеме мы представляем и правительству, и исполняющему обязанности президента согласованную позицию. Такого еще не было, чтобы одно из ведомств вышло с предложением, с которым не согласно другое ведомство из названных.

Оганесян: То есть разногласий и трений по этому поводу нет? Это было решение совместное Министерства обороны и МИДа? Правильно я понял?

Ивашов: Да, причем этот процесс был не двух-трех дней принятия решений, это процесс был достаточно долгий, по крайней мере в течение полутора месяца мы активно работали. И последнее совещание по совместному заявлению мы проводили именно у Евгения Гусарова, заместителя министра иностранных дел, куда пригласили, вызвали из Брюсселя и генерала Заварзина, мы сидели и все скрупулезно отрабатывали. Может быть, кому-то просто хочется найти трещины там, где их нет.

Оганесян: Спасибо, вы ответили на этот вопрос. Есть вопрос у нас, пожалуйста, слушаем. Голос: Виктор из Москвы. Леонид Григорьевич, не будем пока предаваться глобальным каким-то вопросам, а скажите, в Косово у нас есть какие-нибудь сдвиги в сотрудничестве с НАТО по вопросу улучшения состояния конфликтной ситуации между албанцами и сербами?

Ивашов: Спасибо за интересный вопрос и, кстати, именно урегулирование ситуации в Косово является одним из тех оселков, которые мы рассматриваем как условие улучшения наших отношений с НАТО. Я вам скажу так, что на уровне тактическом, на уровне солдат, офицеров контингента КФОР, входящих в КФОР, взаимодействие и взаимоуважение просматриваются достаточно четко. Буквально 4 марта проведено совещание между нашим генералом Евтуховичем и командующим КФОР генералом Рейнхардтом, который проинформировал нашего командующего российским контингентом по тем мерам, которые он планирует предпринять, то есть у них по сути дела был как бы малый военный совет. Здесь в целом все нормально.

Но тенденция в Косово сегодня такова, что ситуация обостряется, и КФОР не справился с теми задачами, которые вытекают из резолюции 1244. И сегодня приободренные албанские экстремисты продолжают завоевать пространство, и уже сегодня стоит вопрос об отторжении части Сербии к краю Косово. Безусловно, с последующим отторжением всего Косово, уже Большого Косово от Союзной республики Югославии. Кстати, в этом весьма негативную роль играет глава миссии ООН господин Кушнер. Именно он планомерно принимает такие решения, которые как бы выводят Косово из экономического, правового, конституционного, политического поля Союзной республики Югославии.

Югославия сегодня по сути дела изолирована от этого процесса политического урегулирования. Так что мы оцениваем ситуацию как тревожную, весьма тревожную.

Оганесян: Я понял вашу тревогу, извините, что я вас перебиваю. У нас еще вопрос есть по Югославии, потому что скоро год событий, 24 марта - годовщина, вопрос этот естествен. Скажите, я так понимаю, что в договоренностях на уровне ООН, на уровне этой известной резолюции, которую вы упоминали, предусматривалось участие даже ограниченного югославского контингента?

Ивашов: Да, это, во-первых, предусматривалось в военно-техническом соглашении между НАТО и генеральным штабом СРЮ, это предусматривается и в резолюции 1244.

Оганесян: Но не выполняется?

Ивашов: Да. Но, вы знаете, несмотря на наш нажим, а у нас есть механизм воздействия и в Приштине, и в Брюсселе, где сидит генерал Заварзин с группой офицеров, и в Совете Безопасности ООН, и несмотря на наш этот нажим, пока вопрос о возвращении части сил безопасности и вооруженных сил в Косово не решается. Причина - не созрели политические условия.

Но ситуация складывается так, что с каждым днем эти условия осложняются, потому что сегодня экстремистская часть бывшей "Армии освобождения Косово" провоцирует все больше и больше сербские силы, даже те, которые находятся на территории Сербии, полицейские. И буквально за последние недели погибло три полицейских в результате 55 нападений со стороны Косово албанских экстремистов на территорию Сербии.

Оганесян: Леонид Григорьевич, могут ли создаться тем не менее такие политические, понятно, что имеет в виду Кушнер, контингент НАТО и, может быть, даже руководство КФОР, но у меня такой вопрос: а могут ли сложиться такие политические условия, что российский контингент уйдет из Косово в силу неприемлемости той ситуации, которая сложится либо в Косово, либо в отношениях России и НАТО, России и ООН?

Ивашов: Безусловно, такая ситуация может сложиться. Мы ее не исключаем. Но Министерство обороны и Министерство иностранных дел скорее всего будут поддерживать необходимость присутствия нашего контингента до тех пор, пока будет возможность у нас влиять на изменение в лучшую сторону ситуации в Косово.

Оганесян: Сейчас она есть?

Ивашов: Сегодня есть. Сегодня такая возможность есть. Кстати, некоторые натовские генералы и даже министры обороны уговаривают нас, чтобы не выводили мы даже тот батальон, который не может в Ораховаце разместиться, не выводить. Поэтому вопрос о выводе сегодня не стоит, но, безусловно, решение будет за президентом Российской Федерации и Советом Федерации, который летом вернется к этому вопросу.

Оганесян: Пожалуйста, вопрос.

Голос: Добрый вечер. Меня зовут Любица Сегалович. Господин Ивашов, 23 марта исполнится первая годовщина начала натовских бомбардировок Югославии. Результат известен: практически полное уничтожение промышленной инфраструктуры страны. С точки зрения военного, что означали бы эти бомбардировки в стратегическом плане для Югославии и для других стран? Спасибо.

Ивашов: Первое, я бы сказал, что начало бомбардировок, собственно говоря, зафиксировало политическое поражение Европы, которая не смогла урегулировать достаточно локальный конфликт мирными средствами.

Второй вывод, я бы сказал, что именно экстремистские силы в НАТО, прежде всего под давлением Соединенных Штатов Америки, все же достигли превосходства, перелома, развязав эту войну.

Что касается Союзной Республики Югославии, то для нее сама агрессия и начало агрессии явилось, собственно говоря, школой мужества, школой солидарности и единства югославского народа. И что может сегодня югославская армия гордиться тем, что она не понесла поражения. Она не потерпела поражения на поле вот этой сверхцивилизованной агрессии. Югославская армия выстояла, и вокруг югославской армии сегодня и в те тревожные дни, в дни агрессии, собственно, консолидировался весь югославский народ.

Я считаю, что это победа югославского народа, победа его духа, победа его вооруженных сил.

Оганесян: Леонид Григорьевич, вы очень важной темы коснулись. Как нас тут Виктор из Москвы не призывал не касаться уж очень глобальных тем, мы их не минуем, особенно, когда говорим о Югославии. Конечно, обкатывалась новая такая доктрина НАТО вмешательства в регионах, которые не входят в прямую компетенцию, навязывание...

Ивашов: Гуманитарной интервенции.

Оганесян: Да. Все это отражало доктрину, которую озвучивал Бжезинский, и госпожа Олбрайт поддерживала, о том, что демократию можно и насильно внедрять, не устраивает Милошевич, тогда идем и делаем, как хотим. Перевес колоссальный сил мы наблюдаем? Крупнейшие державы напали на в общем-то очень небольшую и не то, что слабую, но небольшую страну, чей потенциал военный не сопоставим с атакующей силой. И тем не менее день за днем, вы помните, как развивались события, не получилось сломить сопротивление, сломить моральный дух югославов. И как вам кажется как ученому, как дипломату, можно ли сказать, то, о чем вы говорите, такой результат, ту оценку, которую вы дали, по сути дела свели на нет победоносное шествие этой доктрины и не только реально политически, но и в головах у людей, потому что ведь многие как завороженные. Сначала побеждает, как известно, головами обуревает идея, а потом уже ... Не потерпела ли эта доктрина там поражение?

Ивашов: Я бы не говорил о полном отказе от этой доктрины. Хотя, действительно, вы помните комментарии НАТО и планы НАТО. Они достаточно хорошо освещались в средствах массовой информации: 10 дней и в течение месяца и так далее.

Оганесян: Потом выражения лица на экранах менялись очень...

Ивашов: Да, именно от таких ликующих к озабоченным, а последние, я бы сказал, и к трагическим. Но надо было видеть лица натовских генералов в июне прошлого года, когда югославские войска выходили из Косово. Ведь в сводках НАТО и пресс-секретарь НАТО все время называл цифры, сколько процентов уничтожено техники и так далее. Получалось, что почти 60 процентов, даже свыше 60 процентов югославской техники было уничтожено. Но когда они увидели, что колонны стоят, где-то 95 процентов, 90 процентов техники боеготовой, выстраивались и выходили на север, вот лица у них действительно тогда вытягивались.

Но я скажу, что именно это сопротивление югославов натовской агрессии, оно, действительно, заставило многое переосмыслить. И именно вот эта акция удержала многие натовские страны, включая Германию, достаточно сильную в экономическом и военном отношении, от проведения наземной операции.

Второе, что у многих народов мира, у многих государств вот это сопротивление вызвало не только чувство уважения, но и веру в свои способности. Правда, есть и негативный момент. Сегодня повсеместно в мире увеличиваются военные расходы, увеличиваются, наращиваются военные потенциалы, прежде всего оборонительные. Многие страны сегодня задумываются над созданием оружия возмездия. Это как бы обратная реакция.

Оганесян: Это эхо этих событий. Леонид Григорьевич, вы коснулись этой темы очень острой. Знаете, ведь очень многие не понимали, почему Россия, да и сейчас до сих пор не понимают, до сих пор несколько покрыто мраком, почему все-таки не было принято решения, коль скоро НАТО нарушила Устав ООН, почему не было решения о поставке оборонительных вооружений, что Россия имела и моральное и юридическое право сделать? Я думаю, что, затаив дыхание, конечно, ждали реакции России. В частности, вы помните, начиналось заявление президента? Мы дадим адекватные военные меры и политические. Потом военный компонент куда-то ушел. Остались политические.

Появился посредник - господин Черномырдин, которого я очень уважаю, но который не военный стратег и не мог с военной точки зрения оценить эту ситуацию. Такое впечатление было, что выхолостили вопрос о военной поддержке Югославии и превратили в чистую дипломатию, которая тоже нужна была, но, видимо, параллельно с военной. Почему в Югославию все-таки не были поставлены, не было такой возможности реальной, не было политической воли? В чем причина?

Ивашов: Армен, я бы не детализировал этот вопрос. Скажу просто, главное, чем мы руководствовались. Мы, кстати, поддерживали военную линию. Посмотрите, НАТО под давлением США нарушила и резолюцию Совета Безопасности, и Устав ООН, и основные принципы международного права. И России важно было, да и не только России, кстати, в этой ситуации все же возвратиться в русло соблюдения международно признанных норм. Если бы мы пошли на нарушение резолюции Совета Безопасности об эмбарго, мы по сути дела способствовали бы дальнейшему разрушению того международно-правового массива, за который мы сегодня бьемся, чтобы он был сохранен.

Оганесян: То есть НАТО нарушила?

Ивашов: НАТО нарушила, но тем не менее мы все же считаем, что нельзя реагировать на нарушения одними государствами международных норм и принципов, нельзя реагировать нарушением других норм. Мы бы весь массив разрушили и, кстати, это было бы на руку США, они имели моральное право и впредь нарушать, что они пытаются сейчас в двустороннем порядке сделать с Договором по ПРО, кстати.

Поэтому то, что мы могли, делали. Можно было, конечно, демонстрировать военную силу. Можно было подкреплять нашими действиями в виде учений, полетов где-то вблизи. Но сыграло бы это какую-то роль, мне сказать трудно.

Оганесян: Нет, я думаю, что сыграла бы только поставка оборонительной ПВО, нашей известной системы, чтобы - я так думаю, рассуждаю - чтобы хотя бы гипотетически ответ был настолько страшен. Вы же помните, как реагировали внутри стран НАТО, реагировали тоже неоднозначно. Даже в США, не говоря о Великобритании, где Блэр вынужден был обращаться к народу как Черчилль во времена второй мировой войны, если не чаще, убеждать, что это все правое дело.

Ивашов: Все правильно.

Оганесян: Конечно, нет сослагательных наклонений, я рассуждаю вслух, хотя, думаю, что та позиция, которую я озвучиваю, у нее много в то время было сторонников. Давайте оставим это.

Ивашов: Мы могли бы как бы расширить, интернационализировать еще шире этот конфликт.

Оганесян: Если бы поставили оборонительное вооружение?

Ивашов: Во-первых, поставить, вы знаете, когда мы пытались наш не только этот батальон ввести, но перебросить еще подразделение воздушно-десантных войск, нам закрыли границу. Мы стояли перед дилеммой.

Оганесян: Это когда гуманитарная помощь из Венгрии...

Ивашов: Когда гуманитарная помощь... Здесь, конечно, действовало право сильного, но как бы раздувать этот конфликт, расширять его, в том числе и на территорию России, разумно ли это было? Разумно было именно...

Оганесян: Леонид Григорьевич, чтобы как-то подвести некоторый итог этой теме, хотя эта кровоточащая рана Европы еще будет дымиться очень долго. Скажите, пожалуйста, скажем, процесс заходит в тупик какой-то в Косово. Вы не исключаете такую возможность, что НАТО не нападет еще на Югославию? И как тогда нам вести: по той же старой модели? Ивашов: Когда я говорил о тревожных тенденциях, это не просто какой-то пропагандистский штамп, это реалии. И 24 марта НАТО, натовский контингент и КФОР начнут учения "Энергичный ответ - 2000". Так вот суть закладывается этого "энергичного ответа", что якобы там Югославия не будет соблюдать нынешние обязательства и нарушит вот это так называемое перемирие. И в этом случае натовцы отрабатывают вариант вторжения на территорию Сербии.

Но мы видим опасность вот этого развития событий еще и в том, что сегодня подогреваются сепаратистские настроения и в Черногории, и в Воеводине, причем, настойчиво уже требуют от сепаратистов, от оппозиционеров более активных действий. И опять же, спровоцировав обострение ситуации между центральным руководством или между Сербией и Черногорией, есть планы ввести туда войска КФОР, как бы завершить расчленение Югославии.

Как поведет себя югославское руководство, как поведут вооруженные силы Югославии? Согласятся ли с таким уничтожением их родины, их страны? Сказать трудно.

Оганесян: Леонид Григорьевич, я задал вопрос. Меня интересовала в данном случае возможная позиция России. Я понимаю, что у нас эти решения принимаются на политическом уровне и просил, если это возможно, на минутку забыть, что вы - главный дипломат и сосредоточиться на том, что вы доктор наук и специалист по вопросам глобальной безопасности.

Вопрос такой: если такое нападение или такой акт агрессии совершится, означает ли это, что Россия и в этом случае последует той модели "непомощи" хотя бы оборонительными вооружениями, что эта модель останется незыблемой на будущее?

Ивашов: Я не думаю, что наша позиция будет претерпевать серьезные изменения. То есть мы выскажемся за нарушение эмбарго и так далее. Но если такая ситуация произойдет, у России есть, во-первых, рычаги поддержать Югославию, есть. Во-вторых, в этом случае НАТО получит то, чего она больше всего опасалась - наземную операцию. А сегодня с учетом того, что полностью боеготовность восстановлена, особенно сухопутной группировки, плюс моральный перевес на стороне югославской армии, чувство ненависти присутствует и так далее, и я думаю, что в этом случае НАТО не поздоровится. Уже не спасут только такие точечные удары и так далее.

Оганесян: Спасибо, вы ответили на этот вопрос. Еще вопрос слушателя.

Голос: Здравствуйте, меня зовут Мухамед Сад. Я из Сирии. Хочу спросить: сейчас много говорят и пишут о начавшейся партизанской войне в Чечне, которая вроде бы продлится годы. Вы тоже так считаете? Спасибо.

Ивашов: Нет, я так не считаю, потому что сам чеченский народ уже настрадался от боевиков, от бандитов. Он хочет мирной, спокойной жизни. Плюс будет осуществляться военное присутствие России в Чечне и будут, конечно, находится правоохранительные органы и внутренние войска. Я думаю, что какое-то время будут продолжаться отдельные вылазки, но в целом о долгой партизанской войне говорить сегодня не приходится. Ее не будет.

Оганесян: Спасибо, еще о Чечне два вопроса. Один из Канады от Франклина Поли и Сир Азис из Пакистана примерно на ту же тему. Речь идет о том, что Чечня стала очагом террористической активности внутри России, и она должна быть остановлена. Однако нынешняя стратегия, по мнению приславших вопросы, способствует расширению терроризма в будущем, поскольку чем больше погибнет террористов, тем больше будет тех, кто отомстит за их гибель. Разве я неправ, спрашивает, в частности, господин Поли.

Ивашов: Знаете, нас многие критикуют за наши действия, призывают к ведению политических переговоров или к изменению тактики действий наших федеральных сил в Чечне. Но никто не предлагает какого-то разумного, толкового варианта. Поэтому то, что делают наши войска, мы считаем, что это единственный выход: или разоружить бандитов, если они добровольно пойдут на это, или же уничтожить, если они не будут сдаваться. Да, мы понимаем и менталитет чеченского народа, понимаем и кровную месть, которая присутствует в этом. Но, мне кажется, что столько зла своему народу и своим близким причинили вот эти боевики, что ни о какой кровной мести сегодня речи идти не может. Может быть, будут одни проявления.

Оганесян: Спасибо. У нас есть еще вопрос. Пожалуйста.

Голос: Здравствуйте, это из Краснодара звонок. Говорят, что вы написали песню, которой открывается теперь заседание Совета министров обороны стран СНГ? О чем она и нельзя ли послушать ее хотя бы частично?

Оганесян: Вы, оказывается, еще и ....

Ивашов: Спасибо. Я являюсь членом Союза писателей России и СССР, кстати. И у меня не только эта песня. У меня есть цикл песен. Есть аудио- и лазерные диски. Поэтому ...

Оганесян: "Офицеры России" - ваша песня?

Ивашов: Да, "Офицеры России", "Офицеры Содружества", "Лейтенантский вальс", есть "Подмосковье мое" и так далее. Но я бы хотел, сегодня просто у меня нет с собой, но я бы хотел, чтобы прозвучала песня не эта, а другая, про те события, которые на Кавказе. Там есть такие слова: "И в сердца командиров, стуча как в набат, материнские слезы просили: "Берегите себя, берегите ребят, нас и так не хватает в России".

Оганесян: Спасибо, Леонид Григорьевич Ивашов, главный дипломат Министерства обороны. Он же поэт, и он же, я думаю, будет другом "Голоса России", "Открытого радио" и Ассоциации спутникового телевидения. Спасибо, всего доброго.

Ивашов: Спасибо.

Ведущий - Армен Оганесян.
The Voice of Russia


   TopList         



  • Как выиграть в интернет казино?
  • Криптопрогнозы на пол года от Шона Уильямса
  • Применение алмазного оборудования в современном строительстве
  • Как ухаживать за окнами при алюминиевом остеклении
  • Уборка гостиниц
  • Разновидности ограждений
  • Заказать ремонт в ванной
  • Юридическая консультация: как оспорить завещание?
  • Как открыть продуктовый магазин - простой бизнес-план
  • Способы заработка и покупки биткоина
  • Ремонт квартир в городах: Орехово - Зуево, Шатура, Куроская
  • Как недорого получить права.
  • Обменять Киви на Перфект в лучшем сервере обменников
  • Как отличить подделку УГГИ от оригинала
  • Деньги тратил в казино - прямиком от производителя
  • Игровые автоматы вулкан ойлан - лицензионная верси
  • В казино Супер Слотс бесплатно можно играть в лучшие автоматы мировых производителей софта
  • Игровые автоматы онлайн на igrovye-avtomati.co
  • Исследование и объяснение шизофрении
  • Где купить ноутбук Делл
  • Брендирование фирменного салона продаж
  • Компания по грузоперевозкам: как правильно выбрать?
  • Обзор телевизоров Филипс
  • Несколько важных параметров выбора современных мотопомп
  • Обзор кофеварок

  • TopList  

     
     Адреса электронной почты:  Подберезкин А.И. |  Подберезкин И.И. |  Реклама | 
    © 1999-2007 Наследие.Ru
    Информационно-аналитический портал "Наследие"
    Свидетельство о регистрации в Министерстве печати РФ: Эл. # 77-6904 от 8 апреля 2003 года.
    При полном или частичном использовании материалов, ссылка на Наследие.Ru обязательна.
    Информацию и вопросы направляйте в службу поддержки