год 2010-й - более 30.000.000 обращений

Вступление

Общие тенденции развития политики безопасности Северных стран в 1990-е годы

Северные страны и НАТО

Северные страны и Россия

Северные страны и ЕС

Балтийская политика Северных стран

Сотрудничество Северных стран в области безопасности

Заключение

Список используемой литературы:

Вступление

Окончание “холодной войны” привело к изменению геостратегической обстановки в Северной Европе, что повлекло за собой трансформацию концептуальных основ политики национальной безопасности стран региона. Распад Варшавского блока и Советского союза, появление новых независимых государств Балтии, сокращение американского присутствия в Европе, развитие европейской системы безопасности на базе ЕС и ЗЕС, укрепление европейской опоры НАТО и связей между ЗЕС и НАТО- все эти процессы существенно изменили политическое окружение Северных стран. Изменился институциональный и проблемный контекст, оказывающий влияние на формирование политики безопасности Северных стран: параллельно развитию старых были созданы новые институты регионального и субрегионального сотрудничества (СГБМ, СБЕР, СЕАП и т. д.), появились новые проблемы и вызовы безопасности, требующие новых подходов к их решению, произошла трансформация самого понятия безопасности. В результате, в начале 1990-х годов Северные страны встали перед проблемой пересмотра той политики безопасности, которая была характерна для них в годы холодной войны, поиска своего пути развития в быстро меняющемся и нестабильном современном мире.

Политическое окружение стран Северной Европы традиционно рассматривается в виде “треугольника трех центров силы”. Понятие “треугольника силы”, оказывающего влияние на политику Северных стран , было введено в употребление в 1893 году профессором Уппсальского университета Рудольфом Кьелленом. В 1 половине ХХ века этот треугольник составляли СССР, Великобритания, Германия, во 2 половине ХХ века- СССР (Россия), ЕС, США. В годы “холодной войны” в силу особенностей своего географического положения Северные страны занимали разные позиции по отношению к центрам силы, находившихся в состоянии конфронтации: Норвегия и Дания, являясь членами НАТО, тяготели к США, Швеция занимала жесткую нейтральную позицию, Финляндия также придерживалась нейтралитета, поддерживая при этом особые отношения с Советским союзом (Исландия в данной работе не рассматривается в силу отсутствия у нее собственных вооруженных сил, незначительных размеров и относительной удаленности от остальных стран региона). Это серьезно осложняло развитие северного сотрудничества, особенно в сфере безопасности (вопросы безопасности в рамках Северного совета и Совета министров Северных стран не обсуждались). Анализируя геополитическую ситуацию, сложившуюся в Северной Европе после распада Варшавского блока и Советского союза исследователи отмечают большую гомогенность политического окружения Северных стран в 1990-е годы по сравнению с периодом холодной войны. В частности, директор Центра российских исследований норвежского института внешней политики И. Б. Ньюман отмечает, что гомогенное политическое окружение ведет к сближению позиций стран Северной Европы по отношению к “трем центрам силы”, и пишет о возможности развития сотрудничества Северных стран в области безопасности, которое было невозможно в годы холодной войны в силу определенных политических и геополитических факторов.

Действительно, в настоящее время вопросы безопасности составляют части сотрудничества Северных стран в рамках Северного совета, Совета государств Балтийского моря, программы Партнерство ради мира, а также на двусторонней основе. Позиции Северных стран по целому ряду вопросов внешней политики и безопасности сходятся, однако базовые установки Северных стран в отношении гарантий военной безопасности и принадлежности к военным блокам остаются различными, и это устанавливает определенные границы для развития сотрудничества между ними в вопросах безопасности. Политика безопасности Северных стран после окончания холодной войны включает как новые элементы, так и элементы преемственности: Норвегия и Дания отдают предпочтение коллективной безопасности в рамках Североатлантического альянса, Финляндия и Швеция занимают позицию неприсоединения к военным блокам и стремятся обеспечить обороноспособность страны собственными силами.

Цель данной работы- рассмотреть основные направления политики безопасность Северных стран после окончания холодной войны, выделить общие тенденции и расхождения в политике Северных стран по вопросам безопасности, а также определить возможную сферу и степень сотрудничества Северных стран по этим вопросам. Помимо рассмотрения политики Северных стран по отношению к НАТО, ЕС и России я отдельно остановлюсь на политике этих государств в отношении стран Балтии. Возникновение этого направления политики Северных стран является непосредственным результатом изменения геополитической ситуации в регионе Балтийского моря после распада Советского союза, и сейчас этому направлению придается колоссальное значение во внешней политике всех стран Северной Европы.

При написании работы я использовал следующие источники:

• аналитические работы ведущих специалистов по вопросам внешней политики и безопасности Северных стран (И. Б. Ньюман, О. Кнудсен, К. Арчер, Х. Муритзен, Х. Х. Хольм), опубликованные Датским институтом внешней политики, Норвежским институтом внешней политики и Норвежским атлантическим комитетом;
• статьи и выступления глав правительств, а также глав внешнеполитических и оборонных ведомств Дании, Норвегии, Швеции и Финляндии, опубликованные Норвежским атлантическим комитетом и находящиеся на сайтах внешнеполитических ведомств Северных стран в Интернете;
• официальные правительственные документы Северных стран (правительственные доклады, пресс-релизы, аналитические обзоры, заявления), опубликованные и находящиеся на сайтах внешнеполитических ведомств Северных стран в Интернете.

Общие тенденции развития политики безопасности Северных стран в 1990-е годы После окончания холодной войны исчезла непосредственная военная угроза Северным странам со стороны Советского союза. Все Северные страны заявляют о значительном улучшении своей геополитической ситуации. Это дало возможность Северным странам проводить более активную внешнюю политику и политику безопасности, а также создало предпосылки для сотрудничества Северных стран в этих областях. Можно выделить несколько общих тенденций в развитии политики безопасности Северных стран после окончания холодной войны, являющихся основой для сотрудничества: это всеобъемлющий подход к проблемам безопасности, признание необходимости тесного международного сотрудничества для решения новых проблем безопасности, стремление играть более активную роль на международной арене, в частности в области миротворчества.

С окончанием противостояния между Востоком и Западом вопросы “жесткой” безопасности утратили ту актуальность, которую они имели в период конфронтации. Само понятие безопасности претерпело существенную трансформацию. В начале 1980-х возникла концепция “коллективной безопасности” (понятие было введено шведским премьер-министром У. Пальме в 1982 году). “Коллективная безопасность” означала отход от принципа “игры с нулевой суммой” и подразумевала, что безопасность государств достигается не за счет безопасности других государств, а путем взаимовыгодного сотрудничества, к примеру, в области сокращения вооружений. Швеция и Финляндия придают особое значение концепции “коллективной безопасности”. Затем появились неклассические школы, которые, с одной стороны, в качестве объекта безопасности рассматривали не только государство, но также общество и отдельного индивида, с другой стороны, включали в понятие безопасности не только военно-политические аспекты (так называемые вопросы “жесткой” безопасности), но и социальные, экономические, экологические и другие аспекты, составляющие сферу “мягкой” безопасности. Неклассический подход к безопасности разрабатывался, в частности, в рамках “Копенгагенской школы”, возникшей в 1988 году и объединявшей группу исследователей Копенгагенского института исследований мира под руководством Б. Бузана и О. Вэвера. Расширенное толкование безопасности подвергалось критике со стороны приверженцев классического, реалистического подхода. Они считали, что расширенное толкование ведет к тому, что понятие безопасности теряет конкретность, что в свою очередь усложняет поиск методов решения проблем безопасности. Однако в 1990-е годы так называемый “всеобъемлющий” подход к вопросам безопасности прочно утверждается в Северных странах на государственном уровне и становится одной из основных принципов политики безопасности Северных стран.

В официальном докладе датского правительства 1992 года было заявлено, что “понятие безопасности более не сводится исключительно к военной безопасности, но включает также общеполитические, экономические, экологические, социальные, религиозные и этнические аспекты”. В правительственном докладе “Безопасность в меняющемся мире”, который был представлен парламенту в июне 1995 года и обозначил основные направления финской политики безопасности после окончания холодной войны, отмечалось, что “Финляндия проводит политику, основанную на широком и всеобъемлющем подходе к безопасности. Помимо политических и военных аспектов, безопасность включает уважение к правам человека, защиту законности, экономическое сотрудничество и взаимную солидарность в защите окружающей среды”. Министр иностранных дел Норвегии К. Воллебэк в 1998 году, говоря о “расширенной концепции безопасности”, отмечал, что “она означает не только безопасность для государства, но и безопасность для индивидов, различных этнических и социальных групп, безопасность от военного принуждения, но также от местного насилия и терроризма, нарушения основных прав человека и от таких проблем, как экономическая неразвитость, социальная нестабильность и экологические угрозы”.

Новые проблемы безопасности требовали новых механизмов для их решения. Все Северные страны признают, что механизмы эффективного решения вышеназванных проблем могут быть созданы лишь на базе тесного межгосударственного сотрудничества. Как отметил зам. министра иностранных дел Финляндии Й. Бломберг, “в современной Европе ни одна страна не может самостоятельно гарантировать безопасность своих граждан”. Балтийский же регион Бломберг сравнил с “лабораторией, где существуют многие из новых вызовов и проблем, возникших после холодной войны”. Тут же он отметил, что “в регионе были созданы процедуры и институты, помогающие противостоять этим вызовам”. В 1990-е годы были созданы такие региональные институты сотрудничества стран Балтийского моря в области “мягкой” безопасности, как Совет государств балтийского моря (1992), Евроатлантический Совет Баренцева моря (1993) и Арктический совет (1996), в работе которых Северные страны принимают активное участий.

В 1990-е годы получил развитие такой аспект межгосударственного военно-политического сотрудничества как проведение совместных операций по поддержанию мира под эгидой различных международных организаций. Миротворчеству придается важное значение в политике безопасности всех Северных стран. В шведской оборонной программе 1996 года обозначено, что “проведение международных операциях по поддержанию мира является главной задачей вооруженных сил Швеции”. Участвуя в миротворческих операциях, Северные страны преследуются две основные цели. Во-первых, это политическая цель: демонстрация своего вклада в обеспечение международной безопасности, стремление быть не только потребителями, но и экспортерами безопасности. Как отметил министр иностранных дел Норвегии К. Воллебэк, “участие Норвегии в миротворческих операциях означает, что нас воспринимают в качестве игрока на международной политической сцене”. Во-вторых, это военная цель: приобретение опыта и оценка боеспособности собственных вооруженных сил. Следует отметить, что совместное участие Северных стран в проведении различных миротворческих операций составляет значительную часть сотрудничества Северных стран в области безопасности.

Северные страны активно выступают за разоружение и нераспространение ядерного оружия. Особенно активную роль здесь играет Швеция. Она сыграла важную роль в разработке Оттавской конвенции о запрещении противопехотных мин, выступает за ужесточение ограничений на экспорт оружия (в частности в рамках Европейского союза) и т. д. Для Норвегии особую актуальность вопросам ядерного разоружения придает сосредоточение крупных запасов российского ядерного оружия (Северный флот) в непосредственной близости от ее границ.

Итак, очевидно наличие общих тенденций в политике безопасности Северных стран после окончания холодной войны. Вместе с тем существует ряд важных особенностей в политике этих стран по отношению к НАТО, России, Европейскому союзу и Балтийскому сотрудничеству, которые необходимо иметь ввиду, анализируя возможности для сотрудничества Северных стран в области безопасности.

В отношении НАТО наблюдаются наиболее сильные различия между Северными странами. По вопросу о членстве в НАТО Северные страны разделены пополам: Дания и Норвегия являются членами альянса, Швеция и Финляндия нет. Позиция последних в годы холодной войны объяснялась опасением, что присоединение к НАТО обострит их отношения с территориально близким Советским союзом и негативно отразится на безопасности этих государств. С окончанием холодной войны и распадом Советского союза непосредственная угроза с Востока как сдерживающий фактор исчезла и нейтральные государства Северной Европы оказались более свободны в выборе путей развития политики безопасности. С начала 1990-х годов в Швеции и Финляндии ведутся дебаты по поводу целесообразности вступления этих стран в НАТО. Однако официальной позицией этих государств по прежнему осталась приверженность принципу неприсоединения к военным альянсам. Причем обуславливается эта позиция все теми же геополитическими факторами, а именно территориальной близостью и соответственно особой чувствительностью к позиции России.

Проблема пересмотра основных принципов политики безопасности стала активно обсуждаться в Швеции после прихода к власти в августе 1991 года правоцентристкого коалиционного правительства во главе с Карлом Бильдтом. Тогда же встал вопрос о целесообразности придерживаться и далее традиционной для этой страны политики нейтралитета. Компромисс, достигнутый между основными политическими партиями Швеции, заключался в “сохранении принципа неприсоединения Швеции к военным альянсам с целью обеспечить ей возможность сохранять нейтралитет в случае начала войны”. В декабре 1995 года шведский парламент подтвердил, что основные принципы политики безопасности Швеции, такие как неприсоединение к военным блокам и поддержание высокого уровня обороноспособности страны, остаются неизменными. Как заявила министр иностранных дел Швеции А. Линд в своем выступлении в Шведском институте международных отношений в декабре 1998 года, “наша политика неучастия в военных альянсах способствует достижению стабильности в Северной Европе”.

Однако возможность присоединения Швеции к НАТО активно обсуждается в этой стране и имеет своих, хотя и не многочисленных, сторонников в политической и военной элите. Сам К. Бильдт, а также большинство представителей Консервативной и Либеральной партий считают, что Швеции следует отказаться от политики нейтралитета. В 1994 году министр обороны Швеции А. Бьерк заявил, что в условиях сокращения военных расходов Швеция должна будет вступить в НАТО для поддержания собственной обороноспособности. В соответствии с “Оборонным планом 1997”, представленным Министерством обороны в марте 1996 года, предполагается к 2001 году сокращение военных расходов на 10% и общего военного потенциала Швеции на 25% .

В Финляндии идея присоединения к НАТО имеет не много сторонников в политическом истеблишменте, хотя и здесь идут дебаты по этому вопросу, особенно интенсифицировавшиеся с 1997 года, когда встал вопрос о приеме в НАТО Польши, Чехии и Венгрии. В пользу присоединения Финляндии к НАТО высказывается, в частности, известный финский дипломат и политический обозреватель Макс Якобсон. В аналитическом докладе 1998 года, подготовленном по заказу министерства обороны (в кратком изложении доклад был опубликован в газете Helsingin Sanomat 22 ноября 1998 года) Якобсон пишет, что “вступление Польши, Чехии и Венгрии в НАТО изменит европейскую геополитическую структуру таким образом, что Финляндии и Швеции придется пересмотреть свой традиционный нейтралитет”. Объясняя сдержанную позицию Финляндии в отношении расширения НАТО в Балтийском регионе опасением, что это испортит отношения с Россией и подорвет стабильность в регионе Балтийского моря, Якобсон утверждает, что Россия в любом случае будет стремиться занять доминирующее положение на Балтике вне зависимости от того, вступят Финляндия и Швеция в НАТО или нет. Таким образом, “неразумно ставить нашу позицию в зависимость в возможной реакции страны, на действия которой мы не можем повлиять”. Более того, “если НАТО останется гарантом европейской безопасности, нейтралитет Финляндии и Швеции поставит их в положение второстепенных игроков в процессе принятия решений в отношении европейской безопасности”.

Тем не менее, несмотря на внутренние дебаты о возможности присоединения к НАТО, официальная позиция правительства Финляндии сводится к тому, что Финляндия придерживается принципа неприсоединения к военным блокам. Президент Финляндии М. Атисаари сказал в июне 1994 года, что он рассматривает членство Финляндии в НАТО как очень отдаленную перспективу- настолько отдаленную, как если бы речь шла о “полете Финляндии в открытый космос”. В правительственном докладе “Безопасность в меняющемся мире” 1995 года было отмечено: “На фоне происходящих в Европе изменений Финляндия будет продолжать проводить политику неприсоединения к военным альянсам. Финляндии удалось самостоятельно создать надежный оборонный потенциал, пользующийся международным доверием”. Как подчеркивает министерство обороны Финляндии, “Достоверная и самостоятельная обороноспособность Финляндии является лучшим гарантом избежания войны в результате угрозы применения силу в ситуации незначительного кризиса”. Представляя парламенту 17 марта 1997 года правительственный доклад об оборонной политике “Развитие европейской безопасности и оборона Финляндии”, премьер министр П. Липпонен отметил: “не существует такой угрозы для Финляндии, для предотвращения которой мы бы нуждались в гарантиях безопасности со стороны военного альянса”. А в интервью финскому радио в феврале 1997 года он заметил, что “если бы Финляндия стала членом НАТО, это бы существенно изменило обстановку и создало угрозу стабильности в нашем регионе”(здесь проглядывается боязнь спровоцировать конфликт с Россией).

Как и Швеция, Финляндия сокращает расходы на оборону (в 1999 году на 11% по сравнению с 1998 годом). В соответствии с проектом развития вооруженных сил, представленном финским правительством в марте 1997 года, к 2008 году вооруженные силу Финляндии будет сокращены на 20%. Однако правительство не считает, что это ослабит оборонительный потенциал Финляндии. Основной упор будет сделан на модернизацию вооруженных сил и создание мобильных подразделений быстрого реагирования.

Общественное мнение как в Швеции, так и в Финляндии в целом не считают вступление в НАТО приемлемым вариантом для обеспечения безопасности своих стран. По результатам опроса, проведенного финским изданием Helsingin Sanomat летом 1998 года, только 28% финнов поддерживают вступление в НАТО, в тот время как 56% финнов против. Опросы, проведенные после на начала бомбардировок Косово, показывают уменьшение популярности НАТО в глазах финнов (только 25% считают, что Финляндия должна вступить в НАТО). И это при том, что 44% населения считают действия НАТО оправданными и 67% населения полагают, что Финляндия должна принять участие в миротворческой операции в Косово. В Швеции около 70% населения против вступления Швеции в НАТО.

Об изменениях в политике Швеции и Финляндии после окончания холодной войны свидетельствует тот факт, что слово “нейтралитет” практически полностью исчезло из официальных высказываний с 1994 года. Как заявила министр иностранных дел Швеции А. Линд, выступая в Шведском институте международных отношений в декабре 1998 года, “концепция политики нейтралитета потеряла свою значимость”. Вместо слова “нейтралитет” теперь используется выражение “неприсоединении к военным альянсам”. Во многом это обусловлено вступлением Финляндии и Швеции в ЕС, их участием в международных миротворческих операциях, в программе Партнерство ради мира. По словам министра иностранных дел Т. Халонен “в военном отношении лишь один шаг отделяет Финляндию от военного альянса”. Финляндия и Швеция рассматривают НАТО в качестве “важнейшего инструмента по управлению кризисами в Европе”, а американское присутствие в Европе считают необходимым для “эффективного управления кризисами”. Швеция и Финляндия тесно сотрудничают с НАТО. Их войска, к примеру, принимали участие в проведении операции в Боснии в составе IFOR и SFOR под руководством НАТО. Как Швеция, так и Финляндия считают, что тесные отношения с НАТО и США имеют “важное значение для развития структур управления кризисами в рамках ЕС и ЗЕС”. В то же самое время, как заметил премьер министр Финляндии П. Липпонен, участие в программе Партнерство ради мира дает Финляндии гарантию, что “ее голос будет услышан и никакие решения не будут приняты в ущерб безопасности Финляндии”. И как отметил министр обороны Швеции Бьерн фон Сюдов, углубление Партнерства ради мира способствует “развитию сотрудничества в регионе Балтийского моря и теснее привязывает страны Балтии и Россию к европейским структурам безопасности”. Сотрудничество с НАТО не воспринимается в Швеции и Финляндии как противоречащее принципу неучастия в военных альянсах, поскольку оно не затрагивает вопросов национальной обороны и не требует предоставления каких-либо гарантий безопасности. Министр иностранных дел Швеции А. Линд в своем выступлении перед парламентом в феврале 1999 года отметила: “партнерство (с НАТО) является важным элементом построения механизма управления кризисами”. Но тут же подчеркнула, что “необходимо провести четкое разграничение между вопросами управления кризисами и территориальной обороной”.

Швеция и Финляндия считают решение Совета безопасности ООН необходимым условием для использования военной силы, кроме как в случаях защиты от агрессии. Шведское правительство, в частности, в Балканском и Иранском кризисах последовательно выступало за необходимость придерживаться принципов ООН при осуществлении каких-либо международных акций. Однако по поводу косовского конфликта Швеция заняла довольно сдержанную позицию. С одной стороны, премьер министр Г. Перссон отметил, что “с точки зрения международного права сложно найти ясное и недвусмысленное оправдание осуществляющейся военной операции”, и выразил сожаление по поводу того, что “не удалось достичь согласия в международном сообществе для поддержки этой операции в Совете безопасности ООН”. Он подчеркнул также, что “бомбардировки сами по себе не смогут разрешить косовский конфликт; должно быть достигнуто политическое решение”. С другой стороны, он признал, что “решение НАТО начать воздушные удары было принято с целью предотвратить гуманитарную катастрофу и восстановить мир в регионе” и что “ответственность за это несет Милошевич”. То есть, сожалея, что под операцию НАТО не удалось подвести международно-правовой базис, Швеция не ставит под сомнение целесообразность проведения подобной операции как таковой, считая ее неприятной , но вынужденной необходимостью. Финляндия также заняла очень осторожную позицию по поводу военной операции НАТО в Косово. Летом 1998 года премьер министр Финляндии П. Липпонен заявлял о том, что “Финляндия не поддерживает проведение односторонних карательных операций в Косово”. Однако в апреле 1999 года он не осудил бомбардировки НАТО и заявил, что “ответственность за агрессию НАТО несет Милошевич”.

Как представляется, Швеция и Финляндия в ближайшем будущем не изменят свою позицию и не присоединятся к НАТО. Во-первых, они не нуждаются в коллективных гарантиях безопасности после окончания холодной войны, считают, что их вступление в НАТО может только дестабилизировать обстановку в регионе (испортить отношения с Россией), и не хотят брать на себя какие-либо военные обязательства. Во вторых, с развитием программы Партнерство ради мира разница между членами и партнерами Альянса постепенно уменьшается. Таким образом, “неприсоединившиеся” Швеция и Финляндия получают возможность в полной мере развивать военное сотрудничество с НАТО в области миротворчества, не затрагивая столь чувствительные для себя вопросы коллективной обороны. В этой связи особую важность для Швеции и Финляндии представляют создание Совета Евроатлантического партнерства (СЕАП) и отведение странам -партнерам более весомой роли в процессе политического и военного планирования и осуществления мероприятий НАТО, не затрагивающих сферу коллективной обороны.

Для Норвегии “военное и политическое сотрудничество с НАТО составляет основу политики безопасности”. Причем она рассматривает коллективную оборону в качестве “центрального элемента Североатлантического сотрудничества”. Норвежской оборонная доктрина строится на поддержании обороноспособности, достаточной для сдерживания сил противника в случае нападения до прибытия войск союзников. Создание оборонного потенциала, необходимого для самостоятельной защиты от агрессии норвежской оборонной доктриной не предусмотрено. Поэтому для Норвегии очень важно военное присутствие США в Европе. Норвегия, имеющая непосредственную границу с Россией, до сих пор стратегически ощущает себя в уязвимом положении. Несмотря на окончание холодной войны, Норвегия считает, что присутствие судов НАТО в норвежских водах и проведение регулярных военных учений НАТО на территории Норвегии является важным элементом обеспечения ее безопасности. Она даже сняла ряд ограничений на проведение военных учений в северной части страны (Финнмарк).

Вместе с тем, вопросам коллективной обороны теперь уделяется меньшее значение при планировании политики НАТО, чем в годы холодной войны. НАТО стремиться расширить сферу своей ответственности и взять на себя новые функции, а именно выступить инструментом проведения операций по поддержанию мира. Развитие миротворческой функции НАТО требует выделения значительных ресурсов в условиях общего сокращения военных расходов в странах НАТО. Это вызывает определенное беспокойство в Норвегии: сможет ли НАТО в прежней степени выполнять функции коллективной обороны и своевременно предоставить материальную поддержку Норвегии в случае кризиса? По словам министра иностранных дел Норвегии К. Воллебэка, “нам надо будет прилагать больше усилий для привлечения внимания наших союзников к северному региону.”. Отсюда тот акцент, который Норвегия постоянно делает, говоря о стратегической важности своего географического положения для НАТО, и во многом преувеличенная, почти параноидальная, обеспокоенность наличием сухопутной границы с Россией и невыгодным для Норвегии дисбалансом сил в регионе.

Если для Норвегии геополитические изменения, связанные с распадом Варшавского блока и Советского союза, оказались не столь ощутимы из-за сохранения значительных российских воинских контингентов вблизи ее непосредственных границ, то для Дании изменение политического окружения было колоссальным, что обусловило значительное изменение политики безопасности этой страны. Прежде Дания занимала положение “фронтальной державы” в непосредственной близости от Варшавского блока, находясь, по сути, на разделительной линии между Востоком и Западом (в непосредственной близости от Польши и ГДР). Столь уязвимое положение обусловливало довольно пассивную политику в рамках Североатлантического альянса (отказ размещать иностранные военные базы (Гренландия- исключение) и проводить учения на своей территории). После распада Варшавского договора разделительная линия между Востоком и Западом если и не исчезла полностью, то, по крайней мере, отодвинулась далеко на восток. Это создало весьма благоприятную обстановку для безопасности страны и позволило Дании проводить более активную политику (17 апреля 1989 года тогдашний министр иностранных дел Дании Уффе Эллеман Йенсен провозгласил переход от политики пассивного приспособления к политике активного интернационализма), в том числе в рамках Североатлантического альянса. НАТО по прежнему рассматривается Данией в качестве важнейшего инструмента обеспечения стабильности и безопасности в Европе. Поддержка НАТО во многом обусловлена заинтересованностью Дании в сохранении американского присутствия в регионе (как противовеса германскому влиянию). Как отметил министр обороны Дании Х. Хэккеруп, “Европа не в состоянии нести все бремя обеспечения собственной безопасности. Это означает, что США приходится брать на себя часть этого бремени”. Дания является одним из активнейших сторонников включения стран Балтии в НАТО, стремясь тем самым закрепить те благоприятные для нее геополитические изменения, которые произошли после окончания холодной войны.

Все Северные страны заявляют о необходимости развития сотрудничества с Россией и вовлечения России в новую европейскую архитектуру безопасности. Более того, важно отметить, что Северные страны действительно очень заинтересованы в тесном сотрудничестве между Россией и Западом. Очевидно, что ухудшение отношений с Россией прежде всего негативно отразится на стабильности в Балтийском регионе и на их собственной безопасности. В этой связи, они более заинтересованы в сотрудничестве с Россией, чем, к примеру, Соединенные штаты. Между тем восприятие России у Северных стран различно, что объясняется различиями в геополитическом положении.

Достижение основной цели политики безопасности Финляндии- сохранение стабильности в Северной Европе- напрямую зависит от развития отношений между Россией и странами региона. Как подчеркнул премьер-министр Финляндии П. Липпонен в выступлении перед парламентом в 1997 году, “Российско-финские отношения являются центральным вопросом финской политики безопасности”. А заместитель государственного секретаря Финляндии Й. Бломберг в интервью газете Kauppapolitikka в ноябре 1996 года отметил: “Центральным вопросом политики безопасности, имеющим особое значение для Финляндии, является развитие межгосударственных взаимоотношений в Балтийском регионе, в особенности роль России и положение стран Балтии”. В отличии от Норвегии, в Финляндии воздерживаются говорить о потенциальной возможности конфликта с Россией, но с беспокойством воспринимают периодически возникающие осложнения во взаимоотношениях между Россией и странами Балтии. Очевидно, что Финляндия оценивает свое положение на границе с Россией как весьма уязвимое, хотя в официальных высказываниях это не прослеживается. В Финляндии придают большую важность тому, как Россия воспринимает расширение НАТО, и, в целом, негативно относятся к такому сценарию расширения, который воспринимался бы Россией как прямая угроза ее национальной безопасности. Как писала одна финская газета, “зачем пихать спящего медведя в голову”?

Как отметил министр обороны Швеции Бьерн фон Сюдов, “развитие российской политики безопасности является важным фактором нашего стратегического окружения”. Швеция констатирует значительное улучшение политической и военно-стратегической ситуации в результате изменений, произошедших в регионе Балтийского моря после окончания холодной войны. Шведское правительство отмечает отсутствие каких либо военных угроз стране, а Комитет по обороне Риксдага сделал заключение об отсутствии вероятности вторжения в Швецию в ближайшие 10 лет. Вместе с тем Швеция проявляет беспокойство по поводу неопределенности внутреннего развития России, в частности, по поводу медленного развития демократических институтов и “непримиримости российского отношения к Балтийским странам”, считая, что это угрожает стабильности в регион. Как заявил министр обороны Швеции Бьерн фон Сюдов, “возможны резкие изменения в развитии России как в позитивную, так и в негативную сторону”. Швеция развивает сотрудничество с Россией в военной области. Раз в год проводятся встречи представителей шведского и российского генеральных штабов.

Норвегия не рассматривает Россию в качестве источника непосредственной военной угрозы. В декабре 1995 года был подписан договор о военном сотрудничестве между Норвегией и Россией. Однако Норвегия по прежнему рассматривает Россию как крупнейшую военную силу в Европе, представляющую источник нестабильности и потенциальной опасность для безопасности Норвегии. Особенно беспокоит Норвегию российский воинский контингент, размещенный на Кольском полуострове, в непосредственной близости от ее границ, и Северный флот, атомные подводные лодки которого составляют две третьих бывших стратегических сил морского базирования Советского союза. Отчасти эта обеспокоенность обусловлена стремлением привлечь внимание партнеров по НАТО к региону Северной Европы. Норвегия осталась недовольна результатами конференции 1996 года о пересмотре договора об Обычных вооружениях в Европе 1990 года, поскольку пересмотренный договор, по мнению Норвегии, сохранил неблагоприятный для нее дисбаланс сил, позволяя России поддерживать в приграничных зонах уровень вооруженных сил, намного превосходящий силы соседних Северных стран. С другой стороны Норвегия, граничащая с Россией, с большем вниманием относится к позиции России по вопросу расширения НАТО, чем, к примеру Дания.

Дания, как и другие Северные страны, выступает за тесное сотрудничество с Россией в сфере безопасности и важность участия России в строительстве европейской структуры безопасности. Однако позиция Дании по отношению к возможной российской реакции на расширение НАТО значительно более жесткая и безапелляционная, чем у других Северных стран. Меньшая чувствительность к позиции России объясняется более выгодной геополитической ситуацией Дании, о чем уже говорилось выше. Дания подчеркивает, что расширение НАТО не ведет к созданию новых разделительных линий в Европе, но, говоря о необходимости сотрудничества с Россией, отмечает, что Россия не должна иметь право вето на решение вопроса о расширении НАТО. Датскую позицию в отношении России лаконично сформулировал министр обороны Дании Х. Хэккеруп на конференции по безопасности в регионе Балтийского моря, проходившей в С. Петербурге в апреле 1996 года: “примите расширение НАТО и используйте возможности для сотрудничества. НАТО не исчезнет. От России зависит, какими будет отношения между Россией и НАТО”. А в интервью газете Politiken в мае 1997 года он заявил: “ если мы не продолжим наши попытки убрать Россию с геополитической шахматной доски, мы можем снова оказаться в Европе, разделенной на две сферы интересов”. И это при том, что известный датский исследователь в области международных отношений Х. Муритзен называет страны Балтии специальной “сферой влияния” Дании. Дания заключила в сентябре 1994 года договор о военном сотрудничестве с Россией (аналогичный договорам со странами Балтии). Однако сотрудничество развивается вяло и не достигает таких масштабов как с Балтийскими странам. Почти сразу же после подписания договора Дания временно приостановила сотрудничество с Россией, что было вызвано реакцией на события в Чечне. Сотрудничество возобновилось в 1996 году, и развивалось очень медленно. В 1997 году оно ограничилось проведением совместных штабных учений и политических консультаций.

После вступления Швеции и Финляндии в Европейский союз, им оказалась охвачена большая часть территории Северной Европы. Если прежде Дания, являвшаяся членом Европейского союза, рассматривалась как исключение среди Северных стран, то теперь исключением является Норвегия. Норвежское население в ноябре 1994 года провалило второй по счету референдум о присоединении к ЕС, и теперь Норвегия вынуждена приспосабливаться к статусу единственной Северной страны, не являющейся членом ЕС. Северные страны сотрудничают в рамках Европейского союза, развивая так называемое Северное измерение ЕС с целью привлечь внимание Союза к региону Северной Европы. Проект Северного измерения был предложен Финляндией на саммите Европейского совета в Люксембурге в декабре 1997 года. Европейский совет в Вене в декабре 1998 года на основании подготовленного Комиссией доклада официально утвердил Северное измерение как часть политики Европейского союза.

После вступления в силу Маастрихтского договора и начала общей внешней политики и политики безопасности ЕС Европейский союз стал не просто институтом экономического сотрудничества, а политической общностью. Накануне вступления Дании в ЕС в 1973 году основные дебаты шли по вопросу о том, какие последствия для датской экономики будет иметь присоединение к таможенному союзу, каким являлось тогда ЕЭС. Швеция и Финляндия, вступившие в ЕС в 1995 году, рассматривают его уже как политический союз и, более того, как важный инструмент обеспечения безопасности, а именно как “сообщество безопасности” в выражении К.Дойча, чье расширение означает распространение сферы стабильности. Как отметил министр иностранных дел Дании Н. Х. Петерсен, “ЕС представляет собой пример осуществления стратегии “мир через интеграцию”. Особую важность функции Европейского союза как инструмента обеспечения безопасности придают Швеция и Финляндия, не входящие в НАТО. Как подчеркнул зам. министра иностранных дел Финляндии Й. Бломберг, “соображения безопасности имели большое значение в нашем присоединении к Европейскому союзу”. А министр иностранных дел Швеции А. Линд заявила: “членство в ЕС улучшает нашу способность обеспечивать наши интересы безопасности”. Президент Финляндии М. Атисаари в 1996 году отметил: “Будучи членом Европейского союза, мы участвуем в сообществе политической солидарности. И угроза в отношении одного из государств-членов направлена против сообщества в целом”. Это высказывание ясно указывает, что ЕС воспринимается в Финляндии как инструмент обеспечения безопасности. М. Атисаари дает понять, что хотя ЕС и не является оборонительным союзом, в случае возникновения угрозы его члену, остальные страны-члены вряд ли останутся безучастными.

Позиции Северных стран по вопросу европейского сотрудничества в области безопасности и обороны схожи. Северные страны поддерживают развитие и укрепление Общей внешней политики и политики безопасности Европейского союза, но на межправительственной основе. Они рассматривают ЕС как инструмент решения проблем “мягкой” безопасности. Но по различным причинам они сдержанно относятся к развитию оборонного сотрудничества в рамках Европейского союза. Норвегия и Дания опасаются, что это может нанести ущерб “атлантической солидарности” и подорвать роль НАТО в Европе. Позиция Швеция и Финляндия обусловлена их политикой неприсоединения. Северные страны не являются членами Западноевропейского союза. Дания, Финляндия и Швеция имеют статус наблюдателей в ЗЕС, Норвегия является его ассоциированным членом. Вместе с тем, Северные страны придают особое развитию миротворческой роли Европейского союза. Финляндия и Швеция, к примеру, выступили с совместной инициативой, направленной на усиление роли Европейского союза в сфере управления кризисами. По их инициативе управление кризисами было включено в Амстердамский договор в качестве одной из задач Европейского союза. В совместном интервью шведской газете Dagens Nyheter в декабре 1998 года министры иностранных дел Швеции и Финляндии А. Линд и Т. Халонен подчеркнули, что “Европейское миротворчество является важным дополнением трансатлантического сотрудничества”.

Сотрудничество в области безопасности со странами Балтии стало важным элементом внешней политики Северных стран в 1990-е годы. Такое сотрудничество стало возможным с ослаблением влияния Советского союза в Балтийском регионе и получило широкое развитие после исчезновения СССР.

До августа 1991 года Северные страны занимали сдержанную позицию по отношению к стремлению Балтийских республик к независимости. Северные страны опасались, что поддержка дезинтеграционных процессов в СССР приведет к ухудшению отношений с Советским союзом и поставит под угрозу процесс демократизации СССР. Особенно осторожная позиция была у Швеции и Финляндии, и обусловлена она была их географической близостью к Советскому союзу. Лишь после того, как Горбачев признал независимость Эстонии, Латвии и Литвы в 1991 году, последовало официальное признание и установление дипломатических отношений стран Балтии с Северными странами.

Программы сотрудничества между Северными странами и государствами Балтии осуществляются на двусторонней основе, на многосторонней основе и в рамках различных международных организаций. Сотрудничество включает оказание материальной (в том числе военно-технической) помощи, образовательные программы и дипломатическую поддержку стран Балтии в различных международных институтах (прежде всего в ЕС и НАТО). Цели, которые преследуют Северные страны в Балтийской политике, схожи: поддержка реформ в странах Балтии, обеспечение стабильности и безопасности. Основная цель политики безопасности декларируется всеми Северными странами как обеспечение стабильности в Балтийском регионе. А стабильность в Балтийском регионе прочно увязана с укрепление безопасности стран Балтии. Как отметил министр обороны Дании Х. Хэккеруп, “обеспечение безопасности Балтийских стран является центральным элементом стабильности в регионе Балтийского моря”. Тем не менее конкретное содержание Балтийской политики каждой из Северных стран различно и во многом обусловлено их географическим положением.

Дания как член НАТО играет лидирующую роль в военном сотрудничестве с Балтийскими странами, причем именно военному сотрудничеству она отдает приоритет. Как отмечает К. Арчер, стратегические изменения после распада Советского союза (а именно утрата Данией положения “фронтальной державы” между враждующими блоками и сокращение сферы влияния России в Балтийском регионе) “обеспечили Дании наибольшую свободу действий в балтийской политике” (по сравнению с другими Северными странами). В силу своей территориальной удаленности Дания не так чувствительна к позиции России, как другие Северные страны. Эта “свобода действий” обусловлена еще тем фактом, что Дания, единственная из Северных стран, является членом как ЕС, так и НАТО и может выступать выразителем интересов стран Балтии в обеих организациях. Дания была одной из первых Северных стран (после Исландии, еще больше чем Дания удаленной от России), установивших прямые контакты с местными властями и признавших независимость стран Балтии.

В январе 1994 года Дания заключила договор о военном сотрудничестве с Латвией. В сентябре 1994 года аналогичные договоры были подписаны с Литвой и Эстонией. Они представляют собой рамочные соглашения, подразумевающие выработку конкретных годовых проектов. Таким образом, содержание сотрудничества может варьироваться в зависимости от особенностей отдельной страны. Военное сотрудничество между Данией и странами Балтии включает встречи военного командования, консультации, обучение офицерского состава, штабные и полевые учения, особая важность придается семинарам по административному управлению для служащих министерств обороны стран Балтии (Defence Management). Подразделения из стран Балтии принимали участие в 1994-1995 году в миротворческой операции ООН в Хорватии в составе датского батальона UNPROFOR, а также в операции по поддержанию мира в Боснии в составе датского батальона сначала IFOR, затем SFOR под командованием НАТО.

Норвегия, как и Дания, подписала со странами Балтии договоры об оборонном сотрудничестве (1995). Однако Норвегия большее внимание уделяет проблемам сотрудничества с Россией в регионе Баренцева моря. В 1995 году Норвегия отставала по объемам предоставленной Балтийским странам двусторонней помощи от других Северных стран. В своей Балтийской политике она преследует цель не допустить “маргинализации” Норвегии в условиях низкого интереса со стороны Европейских государств к проблемам Баренцева региона.

Швеция придает Балтийской политике столь же большое значение, как и Дания, выделяет на помощь странам Балтии больше средств (наблюдается даже некоторое соперничество между Швецией и Данией в вопросе, кто является основным защитником суверенитета стран Балтии), но основное внимание уделяет сотрудничеству с балтийскими странами в области невоенной безопасности и отдает предпочтение сотрудничеству на многосторонней основе (в рамках СГБМ, ЕС) с вовлечением других государств в балтийское сотрудничество.

Финляндия была наиболее осторожной из всех Северных стран в признании независимости стран Балтии. Вплоть до конца 1991 года Финляндия весьма сдержанно относилась к движению за независимость, набиравшему силу в Балтийских республиках. После распада Советского союза она, в основном, сосредоточила усилия на активном сотрудничестве с культурно и географически близкой Эстонией. Сотрудничество в области безопасности включает обучение эстонских офицеров в Финляндии, поставки вооружений, деятельность финских военных специалистов в Эстонии.

Примером многостороннего сотрудничества Северных стран со странам Балтии в области безопасности является создание Балтийского миротворческого батальона (BALTBAT), включающего подразделения из Эстонии, Латвии и Литвы и предназначенного для участия в миротворческих операциях под эгидой ООН. Соглашение о создании Балтийского батальона подписали в сентябре 1994 года страны Балтии, Северные страны и Великобритания, оказывающие поддержку проекту. Позднее к проекту присоединились США, Германия, Франция, Голландия и Украина. Координатором и председателем Управляющего комитета, осуществляющего политическое руководство проектом, выступила Дания. К 1997 году BALTBAT был создан и его подразделения принимали участие в операции по поддержанию мира в Боснии в составе датского батальона SFOR.

Помимо BALTBAT Северные страны приняли участие в осуществлении двух других аналогичных военных проектов: создание общего Балтийского флота (BALTRON) и общей системы воздушного наблюдения (BALTNET). Координатором проекта BALTRON является Германия, BALTNET- Норвегия.

В рамках Совета министров Северных стран получили распространение встречи министров иностранных дел по формуле “3+5” с приглашением министров иностранных дел Эстонии, Латвии и Литвы. С 1994 года ежегодно проводятся встречи министров обороны Северных и Балтийских стран.

Что касается поддержки стран Балтии в международных организациях, то в отношении расширения ЕС в регионе Балтийского моря все Северные страны выступают однозначно за расширение. Они считают, что расширение ЕС расширит зону стабильности и укрепит безопасность в Европе. Как отметила министр иностранных дел Швеции А. Линд, “расширение ЕС является наиболее важным элементом построения всеобъемлющей системы европейской безопасности”. А министр обороны Швеции Бьерн фон Сюдов подчеркнул, что “членство Эстонии, Латвии и Литвы в Европейском союзе окажет стабилизирующее влияние в регионе Балтийского моря”. В отношении же расширения НАТО позиция стран Северной Европы варьируется в отдельных Северных странах и только в Дании отличается четкостью и определенностью.

Дания наиболее последовательно поддерживает требования стран Балтии о включении в НАТО. Единственная из Северных стран (исключая Исландию) и одна из немногих стран НАТО Дания активно выступала за принятие стран Балтии в НАТО в “первой волне” на Мадридском саммите 1997 года. Она считает, что всем странам должны быть предоставлены равные возможности для присоединения к НАТО вне зависимости от политических мотивов. Как заявил министр обороны Дании, выступая на конференции по проблемам безопасности в Балтийском регионе, проходившей в С.- Петербурге в апреле 1996 года, “мы не можем отказать демократическим государствам в их законном стремлении стать членами Альянса. Если бы мы сделали это, тем самым мы нанесли бы вред европейской стабильности и процессу реформ в Центральной и Восточной Европе”.

Швеция, Финляндия и Норвегия в силу своего географического положения более чувствительны к позиции России, что проявляется в менее активной поддержке присоединения стран Балтии к НАТО. На Мадридском саммите НАТО 1997 года, где решался вопрос о приеме в НАТО новых членов, Норвегия заняла в этом вопросе более пассивную позицию, чем Дания (это было явно обусловлено наличием сухопутной границы с Россией и соответственно нежеланием осложнять отношения с ней). Как отметил норвежский исследователь О. Кнудсен, “основным принципом нашей балтийской политики является то, что она не должна осуществляться в ущерб нашим отношениям с Россией”. Норвегия заявляет о своей поддержке странам Балтии в их стремлении войти в НАТО, но считает, что расширение НАТО нужно осуществлять медленно, чтобы “избежать неправильного понимания мотивов расширения” со стороны России. Как отметил министр иностранных дел Норвегии К. Воллебэк в апреле 1998 года, “соответствие критерием приема не обеспечивает автоматическое включение. Приглашение новых членов должно соответствовать политическим и стратегическим интересам Альянса и способствовать безопасности в Европе. При принятии решений о расширении должны учитываться ... страны, критически относящиеся к расширению. Это означает, что расширение НАТО должно происходить одновременно с развитием сотрудничества с партнерами НАТО, включая Россию”.

Швеция и Финляндия, сами не являющиеся членами НАТО, признают “право каждой страны выбирать свой путь проведения политики безопасности”, но в то же время высказывают обеспокоенность теми проблемами во взаимоотношениях с Россией, которые повлечет за собой расширение НАТО за счет Балтийских стран. По словам зам. министра иностранных дел Финляндии Й. Бломберга, “неопределенность положения Балтийских государств является важнейшим фактором нестабильности после окончания холодной войны. Расширение же НАТО только обострит ситуацию в Балтийском регионе”.

Окончание “холодной войны”, улучшение отношений между Западом и Востоком, развитие концепции “всеобъемлющей безопасности” привели к сглаживанию различий в подходах к оценке проблем безопасности про-атлантических Дании и Норвегии с одной стороны и нейтральных Швеции и Финляндии- с другой. Это сделало возможным развивать сотрудничество между ними не только в области образования, охраны окружающей среды и социальной политики (вопросы, традиционно обсуждавшиеся в рамках Северного совета), но и в области безопасности. Такое сотрудничество развивается как в рамках существующих международных организаций, так и на двусторонней основе.

С начала 1990-х годов проблемы безопасности стали обсуждаться в рамках Северного совета. В мае 1992 года министры иностранных дел Северных стран впервые подняли в рамках Совета министров Северных стран вопросы разоружения и экологической безопасности. С 1992 года вопросы внешней политики и безопасности постоянно присутствуют в повестке дня Северного Совета. В ноябре 1994 года на совместной встрече премьер министров Северных стран и Президиума Северного совета в Тромсе было принято решение создать специальную рабочую группу, которая должна была сделать анализ перспектив северного сотрудничества в свете предстоящих референдумов о членстве Швеции, Финляндии и Норвегии в ЕС. Доклад рабочей группы “Северное сотрудничество в новое время” был рассмотрен на сессии Северного совета в Рейкьявике в феврале-марте 1995 года. В результате было обозначено три направления дальнейшего сотрудничества Северных стран в рамках Северного совета и Совета министров. Помимо традиционного Северного сотрудничества в области культуры., образования, социальной политики и т. д. в качестве отдельных “столпов” были выделены вопросы сотрудничества Северных стран с ЕС с целью способствовать развитию Северного измерения в рамках ЕС , а также вопросы сотрудничества Северных стран с “ближайшим окружением” (“ближайшее окружение” для Северных стран включает страны Балтии и Северо-запад России) и координация Балтийской политики Северных стран.

По шведской инициативе летом 1998 года был подготовлен доклад о результатах сотрудничества Северных стран в области внешней политики за предыдущие три года. Доклад был рассмотрен на встрече министров иностранных дел северных стран в Вэстере в августе 1998 года. В нем содержалась оценка сотрудничества Северных стран в рамках ООН, ЕС, других международных организациях, таких как ОБСЕ, Совет Европы, ВТО, ОЭСР, СГБМ, Евроатлантический совет Баренцева моря, Арктический совет, а также в области прав человека, безопасности и Балтийской политики. Вопросы внешней политики и безопасности рассматриваются в рамках Северного совета на основе ежегодных докладов министров иностранных дел, а начиная с 1997 года и министра обороны страны, председательствующей в Северном совете. Для координации политики в области безопасности был создан Северный комитет высших должностных лиц в области безопасности.

Сотрудничество Северных стран с другими государствами Балтийского региона, затрагивающее вопросы “мягкой” безопасности осуществляется в рамках созданных в 1990-е годы региональных структур сотрудничества. Сотрудничество государств Балтийского моря получило развитие еще в 1970-е годы как сотрудничество в области охраны окружающей среды. Тогда были созданы Международная комиссия по рыболовству в регионе Балтийского моря (ICBSF) и Комиссия по защите морской среды Балтийского моря (Helcom). В 1992 году в Копенгагене по совместной датско-германской инициативе на базе этих инструментов сотрудничества был создан Совет государств Балтийского моря, объединяющий все государства Балтийского моря. Сотрудничество в рамках Совета государств Балтийского моря включает такие вопросы, как борьба с организованной преступностью, экономическое сотрудничество и защита окружающей среды. По инициативе норвежского министра иностранных дел Столтенберга в 1993 году был создан Евроатлантический совет Баренцева моря, в который вошли Норвегия, Швеция, Финляндия и Россия. Баренцево сотрудничество осуществляется в сфере защиты окружающей среды, энергетики, рыболовства и транспорта. В 1996 году был создан Арктический совет, как орган сотрудничества по проблемам Арктики.

Северные страны сотрудничают также в военной области. Реализуются совместные практические мероприятия военного характера: шведско-норвежские военно-морские учения осенью 1994 года, учения “Nordic Peace” и “Cooperative Banners” в мае 1997 года, в которых приняли участие войска Дания, Швеции, Финляндии и Норвегии. Северные страны давно и тесно сотрудничают в ООН в области проведения миротворческих операций. В качестве примера военного сотрудничества Северных стран можно назвать совместное участие в миротворческой операции в Боснии в рамках объединенной бригады Северных стран и Польши (Nordic-Polish Brigade), а также создание Балтийского миротворческого батальона (BALTBAT). Сотрудничество Северных стран в области миротворчества координируется в рамках NORDCAPS (Nordic Coordinated Arrangement for Military Peace Support)- Соглашения Северных стран о согласовании действий по поддержанию мира.

На двусторонней основе тесно развивается сотрудничество между Швецией и Финляндией, интенсифицировавшееся после вступления этих двух стран в ЕС. Получили распространение совместные заявления внешнеполитических ведомств двух стран по вопросам внешней политики и безопасности, публикуются совместные статьи министров иностранных дел Швеции и Финляндии в таких газетах, как шведская Dagens Nyheter и финская Hufvudstadbladet.

В официальных заявлениях Северных стран подчеркивается, что новое значение и динамику северному сотрудничеству придало вступление Финляндии и Швеции в ЕС (таким образом, Дания, Швеция и Финляндия могут развивать сотрудничество, направленное на утверждение приоритетов Северных стран в рамках ЕС), а также тесное сотрудничество со странами Балтии. Вместе с тем многие исследователи иначе оценивают перспективы северного сотрудничества. В частности, И. Ньюман и О. Кнудсен отмечают, что вступление Швеции и Финляндии в ЕС привело к вытеснению Северного сотрудничества (в рамках Северного совета) на второй план. По крайней мере в области безопасности сотрудничество в рамках Северного совета и Совета министров не является приоритетным для Северных стран. Развитие общей внешней политики ЕС ограничило возможность формулирования общей позиции Северных стран и по внешнеполитическим вопросам. Швеция, Норвегия и Дания обязаны прежде всего придерживаться общей позиции Европейского союза (Исландия и Норвегия имеют возможность поддержать эту позицию или не поддержать). И лишь там, где общая позиция ЕС не сформулирована, появляется возможность для совместной инициативы Северных стран. Это, в частности, было отмечено в докладе 1998 года о результатах сотрудничества Северных стран в области внешней политики. В то же самое время следует отметить, что Норвегия, не являющаяся членом ЕС, рассматривает Северное сотрудничество в качестве важного моста, связывающего ее с Северными странами-членами ЕС и таким образом с самим Европейским союзом. Это подчеркнул премьер-министр Норвегии Г. Брундтланд в 1995 году.

На фоне усиления сотрудничества Северных стран в области безопасности и их общей заинтересованности в обеспечении безопасности стран Балтии исследователи часто поднимают вопрос о том, возможно ли создание региональной системы безопасности в регионе Балтийского моря, в которую бы входили Северные страны и которая обеспечивала бы безопасность стран Балтии. В частности, норвежский исследователь О. Кнудсен уделяет значительное внимание этому вопросу. Создание обособленной региональной системы безопасности на севере Европы вряд ли возможно. Отсутствует политическая воля стран региона, необходимая для создания такой структуры. Северные страны не желают брать на себя самостоятельную ответственность за безопасность стран Балтии и считают, что проблемы безопасности в Балтийском регионе должны решаться не изолированно, а в рамках более широкой системы, чем скажем Северное сотрудничество, с вовлечением других европейских государств и США (здесь очевидно стремление сбалансировать возможное растущее влияние России в регионе). Правительства Северных стран не раз заявляли о “неразделимости” и о недопустимости “регионализации” безопасности в Европе. Дания и Норвегия считают, что только НАТО может гарантировать безопасность государств Балтийского региона. Швеция и Финляндия признают важность участия США в укреплении безопасности в Балтийском регионе, но особо подчеркивают связь Балтийского регионе с Европой и важную роль Европейского союза в обеспечении безопасности и стабильности в регионе Балтийского моря.

Заключение

Итак, окончание холодной войны и наличие общих тенденций развития политики безопасности Северных стран (общий подход к проблемам безопасности, включающий невоенные аспекты, стремление к сотрудничеству, поддержка международного миротворчества) сделали возможным развивать сотрудничество Северных стран в этой области. Говоря о сфере возможного сотрудничества Северных стран в области безопасности, следует отметить, что это сотрудничество в области “мягкой” безопасности (в рамках ЕС, Северного совета, СГБМ и т.д.), но также и в военной области, не затрагивающее вопросов коллективной обороны (военно-техническое сотрудничество, совместные учения и участие в миротворческих операциях). Единственная сферой, где сотрудничество Северных стран не может развиваться и где наблюдаются существенные различия в позиции Северных стран, унаследованные еще со времен холодной войны и обусловленные геополитическими факторами, является сфера коллективной обороны. Северные страны по разному оценивают свое стратегическое положение, взаимоотношения с Россией и то влияние, негативное или позитивное, которое способно оказать членство в военных альянсах на их безопасность.

Важно отметить, что сотрудничество в области безопасности в регионе Балтийского моря никогда не будет обособленным, а всегда будет осуществляться в рамках более широкой системы, с вовлечением других стран Европы и США. Малые страны Северной Европы и Балтии заинтересованы в присутствии крупных держав извне в регионе Балтийского моря для того, чтобы сбалансировать влияние России, в которой они видят главный источник возможной нестабильности в регионе. Северные страны заинтересованы в создании региональных структур, координирующих их сотрудничество в области безопасности в рамках более широких программ, например Партнерства ради мира. Однако они негативно относятся к возможности создания таких структур, которые имели бы тенденцию к “регионализации” безопасности в регионе Балтийского моря. О каких-либо собственных гарантия безопасности странам Балтии со стороны Северных стран не может быть и речи.

Норвегия и Дания считают, что основным инструментом обеспечения безопасности в Балтийском регионе является НАТО, Швеция и Финляндия придают большое значение роли Европейского союза как проводника безопасности и стабильности в регионе.

Северные страны заинтересованы в вовлечении России в многостороннее сотрудничество в сфере безопасности. Их собственная безопасность во многом зависит от стабильности и предсказуемости взаимоотношений с Россией. России, в свою очередь, следует иметь это ввиду и уделять больше внимания политике именно на Балтийском направлении, укреплять отношения с Северными странами, тем более, что две страны региона, Швеция и Финляндия, придерживаются позиции неприсоединения к военным альянсам, отвечающей интересам России, и представляют странам Балтии альтернативный путь развития политики безопасности, основанный на общем сотрудничестве, а не на коллективной обороне.

Список используемой литературы:

Air strikes undermine NATO’s popularity.- The Finish Institute, London, 6 April, 1999.

Archer C. Norden and the Security of the Baltic states.- Oslo: Den Nordiske Atlanterhavskomite, Det sikkerhetspolitiske bibliotek, nr. 4, 1998.

Вестник НАТО.- Brussels: NATO, 1997.

Cooperation and Conflict. Nordic Journal of International Studies.- Vol. 31, Num. 4, Dec. 1996.

Cooperation and Conflict. Nordic Journal of International Studies.- Vol. 31, Num. 1, March 1996.

Cooperation and Conflict. Nordic Journal of International Studies.- Vol. 32, Num. 2, 1997.

Dagens Nyheter. 5. december, 1998.

Danish Foreign Policy Yearbook 1997. Ed. By Heurlin B. and Mouritzen H.- Copenhagen: DUPI, 1997.

Danish Security Policy.- Copenhagen: Royal Danish Minister of Foreign Affairs, 1996.

Debates about Finland’s Neutrality in the New Europe Intensifies.- The Finish Institute, London, January 1999.

EU membership still divides Finns.- The Finish Institute, London, July 1998.

Fjaervoll D. J., Klaiber K. P., Chesire J. The Future Challenges to NATO and to Norwegian Defence and Security Policy. Lectures to The Norwegian Atlantic Commiyyee’s 33rd annual Leangkollen Conference, 2 February 1998.- Oslo: The Norwegian Atlantic Committee, Security Policy Library, nr.5, 1998.

Haekkerup H. Oestersoen i det nye Europa: Danmarks militaere oestsamarbejde.- Oslo: Den Nordiske Atlanterhavskomite, Det sikkerhetspolitiske bibliotek, nr. 8, 1997.

Joutsen J. The EU’s Northern Dimention.- Virtual Finland, 1999.

Kauppapolitikka.- November 25, 1996.

Knudsen O. F. Long-Term Prospects for Nordic-Baltic Security: Diagnostic Statements by Governments in the Baltic Sea region, December 1996-July 1997.- Oslo: Norwegian Institute of International Affairs, nr. 583, August 1997.

Knudsen O. F. Norden og Baltikum. Foredrag i Oslo Militaere Samfund, 17. 11. 1997.- Oslo: Den Norske Atlanterhavskomite, 1997.

Lindh A. Sweden in Europe.- Stockholm: speech addressed at the Swedish Institute of International Affairs, 16 December, 1998.

The Military Balance in Northern Europe 1996-1997.- Oslo: The Norwegian Atlantic Committee, 1997.

The Military Balance in Northern Europe 1997-1998.- Oslo: The Norwegian Atlantic Committee, 1998.

NATO nyt.- Maj 1995.

Neutrality said to leave Finland and Sweden weak in future Europe.- The Finnish Institute, London, November 1998.

Nordic Foreign Policy Cooperation and Joint Action. Survey.- The Swedish Ministry for Foreign Affairs, 1997.

Nordisk samarbejde under nye vilkaar.- Koebenhavn: Udenrigsminiateriet, Sekretariatet for Ministeren for Nordisk Samarbejde, November 1996.

Nordisk Sikkerhet: Militaerbalansen 1998-1999.- Oslo: Den Norske Atlanterhavskomite, 1999.

Norwegian Defence. Facts and Figures 1998.- Oslo: Royal Norwegian Ministry of Defence, 1998.

Petersen N. H. Danmark, NATO og Oestersoen.- Oslo: Den Norske Atlanterhavskomite, Det sikkerhetspolitiske bibliotek, nr. 10, 1996.

Politiken. -11. juli 1997.

Prime Minister Goeran Persson on Kosovo. - The Swedish Ministry for Foreign Affairs, Press Release, 24 March, 1999.

Prime Minister Paavo Lipponen’s introductory statement in Parliament on the Council of State’s report on security and defence policy.- The Finish Ministry for Foreign Affairs, March 17, 1997.

Reime H. Finland’s Role in Europe subjected to “realist” analysis. Review of Max Jakobson’s “Finland in the New Europe”.- The Finnish Institute, London, November 1998.

Security and Defence Policy.- The Finish Ministry of Defence, 1998.

Security in a Changing world. Guidelines for Finland’s Security. Report by the Council of State to the Parliament, 6 june 1995.- Publications of the Ministry for Foreign Affairs, Finland.

Statement of Government Policy in the Parliamentary Debate on Foreign Affairs, Wednesday, 10 February, 1999.- The Swedish Ministry for Foreign Affairs, 1997.

Sydow B. Det svenska foersvarsbeslutet och svensk syn paa de europeiska saekkerhetsstrukturerna.- Oslo: Den Norske Atlanterhavskomite, Det sikkerhetspolitiske bibliotek, nr. 7, 1997.

Vollebaek K. Norwegian security Policy in a Changing Europe. Host Memorial Lecture, Radisson SAS Hotel 16. April 1998.- Oslo: The Norwegian Atlantic Committee, Det sikkerhetspolitiske bibliotek, nr. 8, 1998.