|
Некоторые поспешные суждения доводят Европу до восточных границ Польши, это не более чем глупая шутка, так как после XVIII века леса, поля, болота, реки, города, народы России вплоть до Уральских гор, как писали старые учебники по географии, присоединились к Европе. Но Урал не более чем гористая гряда, не высокая и не очень пространная. Европа спешит на одном дыхании через необъятность Сибири вплоть до странного и далекого Владивостока. “Россия — самобытная часть Европы, дочь Византии и Греции — создала Сибирь, как Запад создал Америку”, — так писал один из самых выдающихся историков XX века Фернан Бродель в своей книге “Европа”.
Либералы, националисты, коммунисты рассуждают сегодня о геополитике. Казалось, давно умерший способ осмысления международных политических реалий вдруг реанимировался и стал модным. Причина в том, что со школы известные понятия одномоментно утратили определенность. Европа ныне — не нейтральное географическое понятие, а политический, идеологический и даже цивилизационный фантом. За место в Европе идет борьба. Символами принадлежности к европейской цивилизации стали выступать после 1991 года НАТО и Европейский союз.
С военно-политической точки зрения сердце Европы теперь бьется за океаном, в Вашингтоне.
В период “холодной войны” Западная Европа балансировала между двумя сверхдержавами, находясь в сфере влияния одной из них. Крах Советского Союза лишил Западную Европу поля для привычного маневра. Нужно было либо стремительно превращаться в самостоятельный полюс силы, либо делать ставку на реструктуризацию партнерства с США, понимая и принимая свое неравноправное положение в данном союзе. Европа частично намеренно, частично вынужденно пошла на второй вариант.
Европейцы считают военно-политическую гегемонию США привычной и не очень обременительной, к тому же американское присутствие на континенте позволяет больше ресурсов затрачивать на экономическое развитие. В том числе США должны осуществлять постоянный контроль над своими союзниками, постоянно варьируя методы и систему этого контроля. Они не могут не учитывать, например, тот факт, что, как показывают социологические опросы, большинство населения Германии против присутствия иностранных войск на своей территории. Билл Клинтон поддержал идею получения Германией места постоянного члена Совета Безопасности ООН, но он не может не предвидеть, что Германия, наделенная таким статусом, будет другой Германией. В дилемме европейская Германия или германская Европа есть большая доля алармистского преувеличения, но есть и доля истины.
НАТО — важнейший инструмент осуществления контроля Вашингтоном за ситуацией в Европе. Ослабление НАТО, ее эрозия в новых условиях могут привести к быстрой потере американцами влияния в Европе. Ренационализация оборонной политики и политики в области безопасности явится в этом случае неизбежным кошмаром.
Когда НАТО была создана в конце 40-х гг., Европа стояла перед лицом послевоенной разрухи и началом новой конфронтации. Западный консенсус складывался вокруг двух критических концепций, которые были решающими для победы в “холодной войне”. Первая: Германия, а также Япония должны быть не изолированы, а интегрированы в сообщество демократических государств. Вторая: западные демократии должны вместе продолжать политику сдерживания и объединиться в НАТО, чтобы проводить эту политику. Интеграция и сдерживание достигли цели.
После окончания “холодной войны” положение с безопасностью в Европе изменилось. Но по-прежнему институционной основой евро-атлантической сплоченности остается НАТО.
НАТО, успешно преодолев кризис идентичности 1990—1992 гг., вступила в период политического и структурного усиления. 14 ноября 1996 года парламент Испании проголосовал за планы полной интеграции страны в военные структуры НАТО. Тем самым полностью пересмотрено решение, утвержденное 10 лет назад на референдуме. За резолюцию проголосовали 293 депутата, против — 23. В резолюции выдвигалось пожелание, чтобы Испания получила командные должности в зонах ее стратегического интереса: в Средиземноморье и на Атлантике. В свою очередь, французы заявляют, что полностью вернутся в военные структуры НАТО только в том случае, если европеец возглавит региональное командование НАТО на Средиземном море.
НАТО все в большей степени обретает новое политическое измерение. Первое в истории НАТО и Парламентской ассамблеи Совета Европы выступление генерального секретаря НАТО, первая в истории ЕС встреча членов Еврокомиссии с руководством
НАТО — очевидные знаки трансформации Альянса.
Игра в бисер — великий образ немецкого писателя Германа Гессе — очень точно отражает суть военно-политических отношений в мире сегодняшнего дня на Европейском континенте. Совершенствование вооружений постоянно продолжается, идет реорганизация НАТО, готовится ее расширение, создаются мини-ядерные заряды, и в то же время все серьезные политики и эксперты в Европе понимают, что ситуация стабильна и безопасна, как никогда. Идет игра, выйти из которой невозможно ни для какого государства. Можно пытаться изменить правила и по-иному рассадить участников.
Сейчас европейцы все больше и больше свыкаются с мыслью, что будущие отношения с Соединенными Штатами будут все меньше и меньше зависеть от присутствия войск США на территории Европы. Некоторые европейские эксперты полагают, что американцы приняли тот факт, что, несмотря на отдельные признаки противоположного, статус их страны как сверхдержавы в ее отношениях с Европой будет все меньше зависеть от ее военной вовлеченности в европейские дела.
Растущее нежелание Соединенных Штатов использовать наземные войска в Европе в операциях, не подпадающих под ст.5 Североатлантического договора, стало фактом в сфере безопасности в Европе. Более того, как полагают некоторые европейские политики, существует возможность более суженного толкования Соединенными Штатами ст.5 Североатлантического договора.
Сейчас на разных берегах Атлантики складывается разное восприятие угроз европейской безопасности и политических и военных средств для их устранения.
В настоящее время Европейский союз переживает определенные предстартовые трудности. Их значимость тем более велика, что ожидается несколько стартов. Надвигается численное расширение ЕС, и европейцы опасаются, что официальное объявление в середине 1997 года о вступлении в НАТО Польши, Венгрии и Чехии повлечет за собой увеличение давления на них стран ЦВЕ, оставшихся за бортом. Более того, ожидается усиление давления со стороны США на ЕС в пользу Литвы, Латвии и Эстонии.
Югославский кризис показал возможности и границы “европейских” ответов на критические ситуации в Европе и вне ее. Югославская ситуация также показала, что различие интересов и пониманий безопасности разными членами ЕС может временами тормозить процесс выработки европейской идентичности.
Тем не менее важность региональных организаций продолжает возрастать. Но, говоря о Европе как о чем-то едином в организационном плане, мы должны повторить высказывание Марка Эйскеса: “Европа — гигант в экономике, младенец — в дипломатии и зародыш — в обороне”. Это высказывание бывшего министра иностранных дел все еще пользуется популярностью, хотя было сделано четыре года назад.
Будет банальностью сказать, что необходимо найти собственные европейские ответы на новые вызовы в сфере безопасности.
Одним из возможных ответов является развитие, а в перспективе и глубокая трансформация Западноевропейского союза (ЗЕС).
Проблема создания единой, неразделенной Европы имеет множество измерений. На сегодняшний день важнейшее среди них — военно-политическое. Именно с этой точки зрения особый интерес представляет история Западноевропейского союза. Европейцам чрезвычайно важно завершить переходный период, наступивший в связи с окончанием “холодной войны”, созданием системы, которая не копировала бы ни Ялту, ни Версаль. Наша общая цель — построить международные отношения на принципах справедливости и равной безопасности. Удастся ли это? История ЗЕС свидетельствует о пределах равноправного сотрудничества разновеликих партнеров. В военно-политическом отношении все время после второй мировой войны Западная Европа по своему потенциалу безнадежно уступала США. Именно в этой сфере ее зависимость была наиболее очевидной. И тем не менее, западноевропейцы пытались создать собственную общую структуру безопасности. На этом пути было больше разочарований и провалов, чем успехов и достижений, тем не менее, движение вперед очевидно. В официальной истории ЗЕС США не часто упоминаются, но тень великого союзника все время нависала над Западноевропейским союзом. Теперь однополярность Запада охватила весь мир, и с этой точки зрения итог, к которому подходит ЗЕС на пятидесятом году своего существования, значим отнюдь не только для Западной Европы.
17 марта 1947 года в Брюсселе был подписан Договор, которым был создан ЗЕС. Договор, подписанный в Париже 23 октября 1954 года, существенным образом изменил его.
В контексте разрядки ограниченный успех плана Геншера—Коломбо в ноябре 1981 года показал, что некоторые государства-члены были не готовы к рассмотрению вопросов сотрудничества в сфере безопасности в рамках Европейского сообщества. Таким образом, ЗЕС, членами которого в то время были Бельгия, Франция, Германия, Италия, Люксембург, Нидерланды и Соединенное Королевство, выглядел единственным форумом, где мог быть достигнут общий подход к вопросам безопасности. Кроме того, вопрос о евроракетах в 80-х годах возобновил дебаты о распределении обязанностей и о природе европейской опоры НАТО. Итак, только спустя 30 лет после образования ЗЕС Бельгия, Франция и Италия предприняли несколько попыток, чтобы заново определить его задачи. Наибольшую решительность проявила Франция, в феврале 1984 года она передала государствам-членам ЗЕС меморандум, содержавший предложения по реактивизации ЗЕС на новых принципах.
26—27 октября 1984 года состоялось чрезвычайное заседание министров обороны и иностранных дел семи государств-членов ЗЕС в Риме. Было принято “Римское заявление”, которое содержало решения о политических целях этой организации и документ об ее институциональной реформе.
Политические цели были сформулированы следующим образом — реализация европейского единства и поддержка европейской прогрессивной интеграции; тесное сотрудничество между государствами-членами и другими европейскими организациями. Текст заявления подтвердил решимость участников укреплять западноевропейскую безопасность, лучше использовать рамки ЗЕС. В заявлении подчеркивалась также значимость союзнических отношений семерки с Атлантическим альянсом, который “в течение 35 лет был основой западной безопасности”. В этой связи более эффективное использование ЗЕС должно было служить не только безопасности Западной Европы, но и совершенствованию совместной обороны всех государств НАТО.
Одним из важных результатов римской встречи стал тот факт, что Совет ЗЕС начиная с 1985 года стал собираться регулярно два раза в год на уровне министров обороны и иностранных дел (вместе или раздельно). Важно, что нет другой европейской или атлантической структуры, где эти министры регулярно собираются вместе.
В период с августа 1987-го по август 1988 года министры обороны и иностранных дел регулярно встречались для обсуждения ситуации, порожденной ирано-иракской войной. При этом была впервые использована статья VIII (п.3) Брюссельского договора, согласно которой “по предложению одной из договаривающихся сторон незамедлительно созывается Совет, чтобы сделать возможным обсуждение любой ситуации, которая представляет угрозу миру, независимо от района, или является опасностью для экономической стабильности”. Было принято решение о проведении совместной операции по разминированию (“Operation Cleansweep”), которая стала первым примером совместной военной операции, координируемой Западноевропейским союзом. Совместная акция показала способность и готовность ЗЕС брать на себя ответственность в кризисной ситуации.
3 августа 1990 года после иракского наступления в Кувейте тогдашний президент общего собрания ЗЕС г-н Понтийон распространил коммюнике, в котором резко осуждались военное наступление и захват Кувейта, выдвигалось требование о немедленном выводе иракских войск.
Понтийон призвал руководителей стран-членов ЗЕС применить статью VIII (п.3) Брюссельского договора, кроме того, он предложил ООН предпринять шаги к восстановлению уважения принципов международного права и потребовал от государств-членов Арабской лиги (и прежде всего от Совета по сотрудничеству в Персидском заливе) осуществить все политические и дипломатические мероприятия, которые могли бы обеспечить прекращение конфликта.
На основании опыта действий в Персидском регионе в 1987—
1989 гг. Совет ЗЕС образовал целевую группу из представителей МИД и МО для координации в европейских столицах и регионе. 27 августа 1990 года в Париже впервые после 1954 года состоялось заседание руководителей генеральных штабов стран-членов ЗЕС. После того как была обеспечена координация между европейскими столицами и регионом, встал вопрос о координации действий ЗЕС с действиями других участников эмбарго. В конце 1990 года в конфликтном регионе были развернуты 45 кораблей (эсминцы, фрегаты, корветы, минные тральщики, а также вспомогательные корабли и амфибии) из стран-членов ЗЕС (исключая Люксембург, у которого нет кораблей, и ФРГ).
25 сентября делегация ЗЕС посетила регион Персидского залива. Состоялись встречи с военными и гражданскими руководителями различных государств региона.
Операция “Буря в пустыне”, проводимая согласно резолюции №678 СБ ООН, началась 16 января 1991 года с бомбардировок в Кувейте и Ираке самолетами Великобритании, Франции, Италии, США, Кувейта и Саудовской Аравии.
Сразу после начала “Бури в пустыне” ЗЕС создал совместную структуру для обеспечения вооруженных соединений Великобритании и Франции боеприпасами, запчастями и вооружениями. Ответственность за общее руководство кораблями, принадлежащими государствам-членам ЗЕС, была возложена на командующего французскими ВМС в Индийском океане. Специальная Ad-hoc-группа разработала общие правила для вооруженных сил ЗЕС в этом регионе. Важность разведки, выяснившаяся в ходе конфликта в зоне Персидского залива, показала европейским странам необходимость независимой спутниковой системы наблюдения, которая, кроме наблюдения за районами кризисов, могла быть использована для проверки соблюдения договоров о контроле над вооружениями или для мониторинга окружающей среды.
Новым этапом в развитии оперативных возможностей ЗЕС явилось его участие в проведении миротворческой операции в Югославии. Военно-морские силы ЗЕС совместно с ВМС НАТО начиная с 16 июня 1993 года осуществляли контроль за соблюдением санкций ООН в Адриатике. До этого с лета 1992 года силы ЗЕС и НАТО действовали раздельно. Операция ВМС ЗЕС, согласно резолюции 787 Совета Безопасности ООН, была начата 16 ноября 1992 года. Резолюция 820 СБ ООН подтвердила, что эта операция осуществляется в территориальных водах новой Югославии. 15 июня 1993 года началась совместная с Румынией, Венгрией и Болгарией операция ЗЕС на Дунае. Координация действий осуществлялась на основе Меморандума о взаимопонимании, подписанного тремя придунайскими государствами и Западноевропейским союзом. Великобритания направила три патрульных судна на Дунай для осуществления контроля за соблюдением эмбарго.
В ноябре 1994 года ЗЕС принял концепцию совместной европейской оборонной политики. В документе говорилось: в целях эффективной реализации роли оборонного компонента Европейского союза и опоры НАТО в Европе ЗЕС должен укрепить свой оперативный потенциал в следующих областях:
— институциональные аспекты обороны — учения, подготовка вооруженных сил; общее и оперативное планирование — стратегическая мобильность; вопросы ракетной защиты в Европе, разведка, включая космические компоненты; механизм разделения затрат и совместной мобилизации ресурсов. Определялось, что с точки зрения задач на будущее Совет ЗЕС должен обладать высоким единым потенциалом поддержки, что включало в себя создание военно-политических рабочих групп, снабжение органов ЗЕС дополнительными средствами в области разведки и преодоления кризисов, например за счет создания ситуационного центра и отдела разведки.
В документе была выражена готовность “лучше использовать структуры ЗЕС с целью интенсификации сотрудничества стран-членов в сфере политики безопасности”.
14 октября 1991 года президент Франсуа Миттеран и канцлер Гельмут Коль, начавшие в 1987 году создание французско-германской бригады, ставшей боеспособной к октябрю 1991 года, информировали председателя Европейского совета (в то время им был премьер-министр Нидерландов Рууд Любберс) о своем намерении создать армию, к которой смогут присоединиться другие страны-члены ЗЕС. Официальное решение создать еврокорпус было принято на французско-германской встрече в верхах в Ла Рошель 22 мая 1992 года после принятия “совместного доклада, касающегося создания еврокорпуса”.
В июле 1992 года в Страсбурге был создан временный штаб с задачей организации штаба корпуса, который обрел полную боеспособность 1 июля 1994 года. Генерал-лейтенант Гельмут Вилльман из Германии, вступивший в должность командующего корпусом 1 октября, что сделало создание еврокорпуса официальным фактом, стал первым командующим еврокорпусом.
Еврокорпус в настоящее время комплектуется пятью странами-членами: Бельгией, Францией, Германией, Люксембургом, Испанией. Еврокорпус был создан с целью усилить европейскую оборонную идентичность, а силы еврокорпуса на заседании Совета ЗЕС в Риме 9 мая 1993 года были определены как “силы, подчиненные ЗЕС”. Условия использования Западноевропейским союзом еврокорпуса были согласованы 20 сентября 1993 года в “совместной декларации”, которая определяет, что корпус должен быть подчинен, после решения Совета о его использовании, командованию, назначаемому ЗЕС, для чего государства-участники создают совместный комитет для внутренней координации.
Создание еврокорпуса породило массу проблем, не все из которых пока еще удовлетворительно решены. Наиболее тревожит отсутствие юридического и институционного статуса штаб-квартиры. В настоящее время в этом плане используются подходящие для случая документы НАТО. Настоящая ситуация затрагивает оперативные возможности еврокорпуса и заставляет многих наблюдателей задавать вопрос о наличии достаточной политической воли. Еще большей проблемой является требование единогласия по каждому решению, принимаемому Совместным комитетом. Кроме того, определенные трудности связаны с разнородностью вооружений, отсутствием собственной независимой структуры тылового обеспечения, мобильности, соответствующей боевой учебы, адекватных средств транспорта, в частности воздушного. В том, что касается тылового обеспечения, систем связи и военно-транспортной авиации, еврокорпус зависит от Соединенных Штатов. Все еще остаются разногласия относительно будущей зоны действий еврокорпуса, как сказал в феврале 1996 года министр обороны Германии Фолькер Рюэ: “европейский корпус — не африканский корпус”.
Конечно, в позиции Германии есть некоторая двойственность. Как сказал Фолькер Рюэ, бундесвер, чтобы быть способным участвовать в военных операциях за пределами Германии, должен продолжать профессионализацию своих “сил кризисного реагирования” численностью 50000 человек. Но, сказал он, Германия “никогда не будет проводить зарубежные операции так широко, как это делает Франция. Это никогда не будет главной целью бундесвера”.
Сложности в становлении еврокорпуса усугубляются скептическим отношением к нему в США. Влиятельный американский журнал “Форин афферс” писал о нем зимой 1995 года: “Политическая структура, не имеющая ни адекватных сил, ни стратегической ценности”.
То, что Франция вместе с Италией, Испанией и Португалией создает многосторонние сухопутные и морские силы для Средиземноморья, до некоторой степени отражает разочарование французов тем, насколько Германия готова сотрудничать в делах, касающихся Средиземноморья.
На собрании министров ЗЕС 15 мая 1995 года Франция, Италия и Испания подписали основополагающие документы для создания совместных сил быстрого реагирования (EUROFOR) и европейских военно-морских сил (EUROMARFOR) для дополнительного обеспечения безопасности Средиземноморья, в то время как растет озабоченность по поводу положения в южной части этого региона.
Тогда же, 15 мая, Португалия подала заявку на участие в обоих соединениях. Испания, Франция и Италия согласились с участием Португалии с момента образования этих войск.
Согласно совместному коммюнике Франции, Испании и Италии, инициатива создания EUROFOR и EUROMARFOR направлена на создание военных средств Европы, в частности для проведения политики силовыми методами, на создание многонациональной базовой структуры для государств-членов ЗЕС, которые желают участвовать в его операциях, на содействие инициативам международных организаций, на установление и сохранение мира и безопасности.
EUROFOR является крупным многонациональным соединением сухопутных войск численностью до дивизии. Оно предназначено для быстрого реагирования и может действовать самостоятельно или вместе с EUROMARFOR. Оно не будет иметь подразделений, постоянно находящихся в его составе; это будут профессиональные элитные подразделения, приписанные к нему, которые могут быть быстро вызваны в случае необходимости. Как заявил командующий европейскими силами быстрого реагирования EUROFOR испанский генерал Хуан Ортуньо, располагающийся во Флоренции штаб этих сил достигнет оперативной готовности в октябре 1997 года, а в июне 1998 года евроформирования будут готовы к осуществлению возложенных на них миссий. “Мы являемся одним из элементов общего долговременного процесса создания единой европейской армии, — считает генерал Ортуньо, — именно многонациональным воинским формированиям принадлежит будущее после окончания “холодной войны”.
EUROMARFOR является непостоянным многонациональным военно-морским соединением с морской авиацией и амфибийными силами, способным действовать самостоятельно или совместно с EUROFOR. Состав и структура EUROMARFOR будут зависеть от задач, которые будут перед ним поставлены. Типичным составом соединения для выполнения наиболее вероятных задач будет следующий: авианосец, от четырех до шести кораблей боевого охранения, десантные подразделения и вспомогательные суда. EUROMARFOR не будет иметь постоянных структур или постоянной штаб-квартиры, будет происходить ротация командования, представляющего государства-участники. Боевые корабли ЗЕС будут возглавляться французским авианосцем. В каждом из участвующих государств военно-морские силы получат указание выделить силы для возможных операций и будут координировать планы с партнерами.
Для использования этих сил в рамках трехсторонней структуры требуется общее решение участвующих государств. Приоритет будет отдаваться их использованию в рамках ЗЕС, но они могут также использоваться в рамках НАТО. Во время предварительного обсуждения в ЗЕС Соединенное королевство настаивало на том, чтобы оба соединения могли в равной степени использоваться НАТО и ЗЕС, хотя ЗЕС должен иметь приоритет. Британская точка зрения была поддержана Италией, которая также желает избежать какого-либо ослабления НАТО. Как следствие,
НАТО будет иметь право первого голоса в командовании этими новыми силами в том случае, если территория стран Союза подвергнется нападению или угрозе.
В течение Межправительственной конференции, разработавшей Маастрихтский договор, разногласия между двенадцатью странами ЕС неоднократно выходили на первый план, в частности, в том, что касается роли ЗЕС по отношению к ЕС и НАТО и связанных с этим вопросов — до каких пределов политика в сфере безопасности и обороны должна быть включена в механизм принятия решений в ЕС или отделена от него. Финальный компромисс по этим вопросам, как он сформулирован в Маастрихтском договоре, делает невозможным предсказать сегодня, до каких пределов будет разработана общая оборона.
Создание после Маастрихта отдела планирования ЗЕС и космического центра ЗЕС, перевод Совета ЗЕС и аппарата генерального секретаря ЗЕС в Брюссель в 1993 году для облегчения их функционирования в качестве “моста” между НАТО и ЕС и выделение подразделений национальных вооруженных сил для операций ЗЕС являются попытками осуществить продвижение к более глубокому сотрудничеству в сфере безопасности в Европе и к интеграции, чему был дан в Маастрихте сильный импульс.
Но разница в подходах к будущему развитию ЗЕС, ставшая очевидной в ходе Межправительственной конференции в Маастрихте, не исчезла. Одни члены организации выступают за поддержание ЗЕС как автономной организации, не отказываясь при этом от укрепления связей на высшем уровне между ЗЕС и ЕС. Другие добиваются, чтобы ЗЕС превратился в составную часть Европейского союза.
“Мы хотим, чтобы Европа имела внешнюю политику уважаемой державы, которая может прибегнуть к военным действиям, если это будет необходимо”, — сказал в мае 1996 года в Бирмингеме на встрече 10 стран-членов ЗЕС и 17 его ассоциированных членов французский министр, правительство которого разделяет с Германией долгосрочные цели слияния ЗЕС с Европейским союзом.
В настоящее время недостаточность сотрудничества между странами-членами ЗЕС и сокращение их бюджетов препятствуют любым серьезным намерениям создания европейской коллективной обороны в любой сфере, кроме урегулирования кризисов. Западной Европе не удается превратить ЗЕС в структуру, реально и постоянно воздействующую на военно-политическую ситуацию на континенте. ЗЕС в итоге младший и очень младший партнер НАТО. Подчас он затрудняет реализацию некоторых инициатив НАТО, но не более того.
На протяжении более чем двух лет после принятия концепции о Комбинированных объединенных силах быстрого развертывания (CJTF) ЗЕС был не способен перевести в практическую плоскость то, что имеет жизненное значение для совершенствования оперативных возможностей
НАТО. В течение довольно длительного времени не было никакого прогресса в сближении американской и французской позиций относительно CJTF. Париж хотел, чтобы эти силы были полностью независимы от НАТО и чтобы их ответственность не определялась ст.5 Вашингтонского договора. США предпочитают, чтобы CJTF были интегрированы в НАТО и выполняли все задачи, включая те, которые определяются ст.5. Лишь после решения Франции о том, что она пересмотрит свою роль в соответствующих военных органах НАТО, были выработаны основы документа о принципах создания CJTF. Они были предложены министрам иностранных дел Альянса на встрече в Берлине в июне 1996 года. Франция смягчила свою позицию. С другой стороны, министр обороны Франции Шарль Мийон не скрывает основную задачу своей страны: “Командная структура НАТО должна быть способна действовать по европейским стандартам, чтобы гарантировать, что, когда придет время, мы сможем использовать необходимые средства для командования операцией под европейским контролем”. Он предполагает, что структура CJTF сможет быть выстроена вокруг натовск
Евгений КОЖОКИН
|
Власть
