год 2010-й - более 30.000.000 обращений

ЭПИГРАФЫ.

1.Не так ли и ты, Русь, что бойкая необгонимая тройка, несешься?... Русь, куда ж несешься ты, дай ответ? Не дает ответа. …летит мимо всё, что ни есть на земли, и косясь постораниваются и дают ей дорогу другие народы и государства.

Гоголь (Мертвые души. Том первый.).

2.Русский путь: сделай шаг!

А.Подберезкин (Книга с тем же названием).

I.ВМЕСТО ВВЕДЕНИЯ.

2004-ый год, канун очередных президентских выборов в России. За несколько дней до этого происходит знаменательное событие: Президент страны начинает свою ранее обещанную правительственную реформу. Он в полном составе отправляет в отставку нынешнее правительство и не дожидаясь назначения нового, отбывает с кратковременной поездкой в Красноярск. Причина тому - событие чрезвычайной важности. Вступает в строй долгожданная транспортная артерия - автомобильная магистраль, связывающая Запад страны с Востоком. Страна ждала этого много десятилетий. И вот оба события совпали. Случайно? Казалось, можно ведь было как-то раздвинуть, разделить эти два события во времени. Ну покрыли бы асфальтом лишнюю сотню километров и организовали поездку чуть позже. Президент, выдвинувший себя на второй срок и он же наиболее реальный претендент на выборах, делать этого не стал. Тактический ход переходного периода? Политики и журналисты гадают…И вот выборы состоялись и Путин одержал убедительную победу.

И ещё такое замечание. Нынче в преддверии выборов никто не выступал с упреками, что Путин, мол, не хочет обнародовать свою программу. На предыдущих выборах такое было. Да и два-три года спустя, нет-нет да писали об этом СМИ. Не заметили тогда главного в его предвыборном обращении: намерения отстаивать национальные интересы России (сошлюсь на публикацию автора на эту тему в портале nasledie). Национальные интересы? Иным тема казалась просто не актуальной. Забыли это понятие, и оно на время как бы исчезло из лексики. Отвыкли, курьез, мол, какой-то пережиток. Помните в "Известиях" о бывшем российском министре иностранных дел, заявившем в своей беседе с Никсоном о том, что у нас, мол, и вовсе нет национальных интересов, одни общемировые ценности. Что ж, было и такое в нашей недавней истории. Недаром автора этого перла Козырева иронически называли: "наш министр их иностранных дел". Проблемам обеспечения жизнеспособного, устойчивого развития России и её национальных интересов посвящена, внешне, казалось бы, далекая от этого книга, на обложке которой написано "новый детектив". И решает такую задачу автор очень своеобразно, по "акунински", нанося мастерские писательские штрихи в качестве суждений и комментариев своих героев, описывая далекие казалось бы теперь от нас события, но систематически обращаясь к будущему. А потому эти "штрихи", не менее важны, чем захватывающая сюжетная линия книги.

II.ОСНОВНАЯ СЮЖЕТНАЯ ЛИНИЯ.

А теперь перенесемся ровно на 100 лет назад в 1904-ый год и обратимся к сюжету нового романа Бориса Акунина "Алмазная колесница". Разгар войны между Россией и Японией. Уже отгремела трагическая Цусимская эпопея. Российский флот на Дальнем Востоке уничтожен. Но война ещё не окончена, и Россия тем временем по своей единственной транспортной артерии - железной дороге "Запад - Восток" направляет на подмогу терпящим поражение войскам составы с военным снаряжением. Один из них, груженый тяжелой крупповской артиллерией и оборудованием подорван японским диверсантом вместе с железнодорожным мостом. Диверсант - супершпион, известный в книге, как штабс-капитан Василий Александрович Рыбников (человек с почти русской внешностью, лишь со слегка раскосыми глазами, а потому получивший у охранки прозвище - "Калмык"). Почти одновременно все тот же Рыбников организует переправку в Россию крупной партии стрелкового и взрывного оружия, которое в скором времени будет использовано в уличных боях во время Первой российской революции.

Автор описывает, как в конце концов Рыбникова раскрывает и задерживает российский суперагент, герой многих других романов Акунина, Эраст Петрович Фандорин. При этом Фандорин даже не подозревает, что штабс-капитан, успевший принести столько вреда России, его родной сын. Один из результатов яркой и в каком-то смысле трагической любви молодого дипломата к красавице О-Ями, дочери руководителя древнего японского клана тайных наемных убийц- "крадущихся", или по японской терминологии - "нинзя". С ними Фандорину довелось познакомиться треть века назад, когда он работал вице-консулом России в Йокагаме. Впрочем, говоря о родстве, возможно, позднее, что-то шевельнется в его сознании, когда он получит сведения из тюрьмы, где находился шпион. Там, несмотря на усиленную охрану, содержащийся в одиночной камере Рыбников, таинственным образом пронеся с собой стальное лезвие, одним умелым движением подрежет кожу своего лица и стянув ее как маску, затем перережет себе горло. Именно так погибали много лет назад члены таинственного клана нинзя… Что касается Рыбникова, то он-то прекрасно знает, кто его отец, и еще проницательная покойная мать предрекала ему такую встречу. Здесь же, в камере перед смертью пишет отцу письмо, а потом, словно спохватившись, что позволил себе размягчиться, сжигает… В письме говорилось, что ему "безразлично, чем закончится война". Он "воевал не с Россией, а преодолевал преграды, которые, испытывая, воздвигал Рок на Пути его Колесницы. И вот дорога подошла к концу". Он "был верен своему Пути и прошел его так, как учили, стараясь не поддаваться сомнениям. При этом самым трудным испытанием оказалось то, от которого размягчается сердце", но ему "удалось это преодолеть...". Позднее мы услышим с телевизионных экранов нечто тоже не привычное, но внушающее уважение, от обладателя японского черного пояса - Президента России: "Я могу это сделать, а значит - должен".

Есть ли смысл обсуждать другие сюжетные линии романа, состоящего из двух, казалось бы, почти не связанных историй? Идея может быть и привлекательная, но сделать это здесь, в коротком очерке, посвященном книге, невозможно. Да и не нужно. Упомяну лишь, что Акунин - признанный мастер острого сюжета и описанные им баталии, посвященные разгрому (оказалось не окончательному) секты нинзя в их крепости на вершине горы по драматичности и накалу борьбы сродни сценам военного крушения империй международных террористов Блофелда или доктора Ноу из захватывающих романов Иена Флеминга. А сцены любви и трагическая гибель очаровательной дочери всесильного средиземноморского "капо" Трейси, так и не ставшей женой номерного английского агента Бонда, да и другие сцены и жизнеописания в подобных историях, перекликаются с многочисленными сюжетными линиями "Алмазной колесницы". Но эти сюжеты при всей их яркости, думаю, уже не столь оригинальны и значимы, как упомянутый выше главный сюжет, хотя в нашей литературе уже описывались в чем-то сходные, пусть может быть и лишенные драматического акунинского описания столкновения отца с сыном в морском бою под Цусимой. А впрочем… "Окини-сан низко опустила голову: наш сын мог бы быть очень счастлив… На фотографии Иитиро был в матросской блузе с глубоким вырезом на груди…, а в лице было что-то очень японское, но он вполне мог сойти и за русского парня. Неприятно-скользкая тень "Идзуми" снова, как и в бою при Цусиме резанула Коковцева по глазам… Но как сказать ей, матери, потерявшей сына, что он (именно он, отец ее сына!) призывал стрелять именно по "Идзуми"? (В.Пикуль "Три возраста Окини-сан").

Перед читателем два тома книги с несколько странным и так до конца и необъясненным автором названием "Алмазная колесница". Почему роман называется именно так? К содержанию этого понятия автор в своей книге возвращается несколько раз, апеллируя аж к тайнам учения Будды. Поясняет, но так до конца и не объясняет. Говорит, что для европейца понять это слишком сложно. Впрочем, можно сказать, что это стиль автора, который, порой, в тексте лишь намечает направление хода своих мыслей. Тоже в его предыдущих книгах. Например, "Пелагия и красный петух", где так и остается не ясным, кто же он, один из главных героев романа. Возможно, даже Христос в своем втором пришествии. По некоторым признакам читатель может составить впечатление, что так оно и есть. Но автор не уточняет свою позицию и оставляет возможность читателю домысливать самому. Отмечу, впрочем, что так бывает не только у Акунина. Не так уж редко одни и те же книги, разный читатель понимает по-своему. Или, как сказал французский поэт и писатель Альфред Мюссе: "Во всяком замечательном произведении истинного автора содержится в два-три раза больше, чем сказано: остальное должен дополнить читатель".

Итак два солидно изданных тома, внешне связанные почти символической тонкой бумажной суперобложкой, точно специально предназначенной для того, чтобы вырезав с неё картинку и вложив в книгу, остальное выбросить. На суперобложке использован коллаж суперреалиста (что само по себе уже символично: предметы и фигуры реальные, а что изображено, знает только автор) Макса Эрнста. Точнее же это как бы две самостоятельные книги. Одна - небольшая, посвящена событиям, связанным с русско-японской войной начала прошлого века. Её действие происходит в России. Другая - значительно, в несколько раз превосходит первую по объему. Её действие происходит в Японии, причем во времени как раз на одно поколение раньше. Казалось бы, логичней было сделать наоборот, как двадцать, потом еще десять лет спустя у Александра Дюма. Но здесь иначе, и автор выносит вперед следствие, а потом объясняет причину. Зачем же писателю нужен подобный не совсем обычный, "инверсный" подход? В этом опять определенный замысел и логика изложения материала автором. В романе сталкиваются не просто два поколения (отцы и дети). Это столкновение двух совершенно различных культур и подходов к жизни. К самой ее оценке. Фактически, можно сказать, это столкновение двух миров, двух цивилизаций, и на этом фоне подход автора, основанный на неминуемости следствия, для реализации которого созрели все причины, воспринимается по-своему логично. В первой книге отражены события, фон которых связан с поражением России в войне. В основном факты, с минимумом бытовых описаний. Во второй характерными авторскими штрихами поясняются причины этого поражения. Именно штрихами, причем с массой важных в данном случае бытовых описаний. А в целом в книге нигде не описываются ни театры основных военных действий, ни решения и действия высшего командования, а равно не сопоставляются ни военные, ни экономические потенциалы двух стран. Действует другая, но по-своему неумолимая логика алгоритмического подхода, как у программиста: "если, … то…".

Во всем романе фигурирует лишь единственное короткое и высокомерное замечание одного из мало выразительных и не вызывающих симпатий персонажей - сотрудника российского посольства, об экономическом потенциале Японии накануне 70-х годов 19-го века. Это уже позднее Японию станут величать экономическим тигром. А тогда, по его словам, страна - "драная кошка", с потенциалом в десять раз меньшим, чем у России. Но именно в этот период длительностью всего в одно поколение, Япония, покончив с изоляцией, раскрывает для себя остальной мир, а заодно и открывается миру. При этом так, что не теряет своей самобытности, а напротив, использует ее как главный рычаг, или как говорят экономисты, как свое "сравнительное преимущество", для обеспечения будущего прогресса. И недаром один из тогдашних "новых японцев", объясняя мотивы финансируемого им убийства политического лидера и претендуя на его место, произносит: "Если бы я его не остановил, он превратил бы Японию во второсортную псевдоевропейскую державу..., обреченную вечно плестись в хвосте у великих держав". Опять аналогия? Посмотрим…

Что еще, кроме захватывающих сюжетов? С моей точки зрения, это с одной стороны наблюдения и факты япониста Акунина, посвятившего значительную часть жизни этой удивительной стране, а с другой - его размышления и выводы. Соображения человека с неординарным мышлением, одновременно философа и историка, о будущей геополитической ситуации в мире. Взаимопроникновении и столкновении двух мегаполисов и их интересов - Востока и Запада и месте в этих процессах лежащей между ними России. И то и другое (наблюдения и выводы) - специальные темы. Здесь обозначу лишь некоторые из них, позволив себе иногда несколько перефразировать. И да не обидится на меня глубоко уважаемый мной автор, если вдруг на глаза ему попадется этот материал, за может быть несколько вольное и чисто внешне не вполне вяжущееся с последовательностью изложения в книге обращение с его идеями и мыслями. А потому перейду к следующей части своего очерка, связанного с книгой Акунина и назову его:

III.НЕКОТОРЫЕ ИЗБРАННЫЕ МЫСЛИ АВТОРА И КОММЕНТАРИИ К НИМ.

Но прежде, почему из всего многообразия мыслей, идей, наблюдений и выводов, содержащихся в книге, выбраны только некоторые, те о которых речь пойдет ниже? Не принадлежит ли подобное право только автору и не искажает ли представления о книге? Тут сделаю такую оговорку. Отмечу, во избежание путаницы, что речь идет о двух авторах. Один - знаменитый нынче автор романа со всеми законными правами, оговоренными на обложках его книг. Другой - скромный автор данного очерка, посвященного книге. Назову его (то бишь себя) условно автор-составитель, или просто "составитель". Составитель и присвоил себе право отбора и последовательности изложения отдельных мыслей автора, которые выделил, и они кажутся ему в сопоставительном контексте особенно важными. Составитель признает, что его выбор сделан в известной мере случайно. Он далек от того, чтобы приписывать чужие мысли себе, и аккуратно ссылается на номера страниц, откуда эти мысли взяты (цифры в скобках относятся ко 2-му тому). Ну а комментировать некоторые из них, наверное, никому не запрещено. А тех, кто с таким подходом не согласится, составитель отсылает к самому первоисточнику в его первозданном виде и его автору Акунину, как к высшим судьям.

О России и ее будущем.

(211 и 213): "Гибель России в её правителях. Как сделать, чтоб правили те, у кого к этому талант и призвание, а не те у кого амбиции и связи? И другая наша беда: Россия-матушка повернута лицом на Запад, а спиной на Восток. При этом Западу мы упираемся носом в задницу, потому что Западу на нас наплевать. А беззащитный деррьер подставляем Востоку, и рано или поздно в наши дряблые ягодицы вопьются острые японские зубы" (смотри живописную картинку на обложке 1-го тома, где зубы упираются аж в середину подбородка). И ещё. "Наш орел затем и двухглавый, чтобы одна его башка смотрела на Запад, а другая - на Восток. Нужно, чтобы столиц было две". Сказано настолько верно, что в комментариях не нуждается. Вот только с учетом Питера, получается, что может быть даже и три. Думаю, для такой большой страны и три столицы иметь позволительно. Далее (страница 467): "Глава семьи обязан заблаговременно подобрать наследника". В книге подчеркивается, что при этом не обязательно родственника. Верно сказано. А более подробно составитель писал об этом в своей статье "О лидере России", опубликованном недавно в www. nasledie.ru. Отмечу, что важность этого вопроса специально отмечал и сам Путин. И еще. Один из центральных вопросов, которые поднимает в своей книге автор (209): "Япония - союзник или соперник России"? Конечно, хотелось бы иметь такого надежного союзника. Посмотрим, как будут развиваться события, а пока логично обратиться к выпискам из другой группы.

О Японии и особенно о японцах.

(221) "Японцы - предсказуемы. Они всегда действуют по правилам. В этом их сила и слабость". Отец учит сына: "поступай по закону, а остальное - не твоя забота". (140) "У японцев - дисциплина". Это выражается во всем, например, если идет беседа, "сначала говорит старший…". (191) Япония 19-го века - "нация, состоящая из огромного стада овец - крестьян и своры овчарок - самураев". (210, 258) "У японцев в домах чище. Разуваться при входе - обычай японцев. У русских - фронда, у японцев - патриотизм. (167) В Японии все патриоты своей родины, "даже разбойники". Но что такое "патриотизм? И вот автор иронизирует, возможно с намеком на специфику нашего, в отличие от Японии, не монорасового государства (279): "это значит действовать на благо Родины, даже если идешь против воли начальства".

"У японцев - закон о всеобщем образовании, а тем временем в России (19 век) 80% населения неграмотны". В Японии же в это время "треть государственного дохода отдается министерству просвещения". А ведь и мы, казалось бы навсегда решили этот вопрос, достигнув небывалого уровня! Нет, опять покатились назад. (264) Япония - страна вежливости. У японцев - деликатность в крови. (221) "Японец - человек чести… русские устроены иначе". Но так ли уж это? Вот что думает по этому поводу Фандорин (297): "Никакие интересы отечества не могут быть важнее личной чести. (527) …а защищать Справедливость, Правду - обязанность всякого благородного человека". И, наконец, один из героев романа то ли в шутку, то ли всерьёз с иронией произносит своим собеседникам - японцам: у вас "чуть какая моральная трудность - сразу кончаете с собой".

Акунин-философ.

(425): "Жизнь - вечная схватка Порядка и Хаоса. Хаос это и есть жизнь, а порядок - это Смерть". (249) "Японцы не бывают изобретателями. Наша стихия - порядок, а первооткрыватели - всегда дети Хаоса. Но зато мы отлично умеем находить чужим открытиям хорошее применение".

Экспансия с Востока?

(388): "Скоро в Европу двинется новый Чингис-хан. Китай, Корея, Монголия, а на самом её гребне - задиристая островная империя". Оставлю без комментариев. Вот только причем здесь малочисленная Монголия, тем более, что на Чингис-хана теперь претендуют казахи.

О понятии "алмазная колесница" и нинзя в романе.

(168, 185): Конгодзё - это "алмазная колесница". Согласно книге, есть три типа "буддийских колесниц". Понятия, связанные с двумя первыми не столь сложны, грубо говоря это "эгоист" и "альтруист", стремящиеся к вечному блаженству. Ну а "Алмазная колесница" - это третье, "особое ответвление буддизма, очень запутанное, со многими тайнами". Теперь о "нинзя". Как и в случае с понятием "алмазная колесница", логика нинзя для европейца не объяснима. Но, судя по всему, автор полагает, что эта логика есть, более того, порой создается впечатление, что "нинзя" - в каком-то смысле своего рода элита нации. Впрочем "нинзя" - лишь исполнители. Заказчики - другие, кто хорошо платит… (537): "Убийство, обман, жестокость - не грех, если это нужно, чтобы мчаться в алмазной колеснице по назначенному пути". Но у Фандорина, конечно, свое представление о "колеснице". И вот автор ссылается на его сон про алмазный экипаж, когда он мчится к таинственной планете "Сириус" (185). И этот сон чем-то напоминает полет мессира Воланда со своими спутниками из книги М.Булгакова "Мастер и Маргарита".

Что означает слово "акунин" в переводе с японского?

Это "сильный и жестокий злодей", но с собственными, возможно в чем-то и благородными принципами, "который живет по своим законам". К этой теме автор возвращается в разных местах книги (например, стр. 109, 389, 521). А в одном из мест звучит даже такой вопрос: "кто главный "акунин" в этой истории"? Почему? Здесь составитель не смог дать свой комментарий.

"Учиться следует у китайцев"

(214). Их неторопливости и основательности. Жители Поднебесной не тронутся с места, пока не наведут у себя порядок. По мнению составителя, наверное, и не только этим важным качествам. Вот только насчет порядка. Наведем ли хоть когда-нибудь? Помните пророческое: "Вся земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет" (Нестор, летопись, стр.8).

IV.ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ.

И вот книга закончена и заняла свое почетное место на полке у составителя рядом с предыдущими книгами писателя. Беседуя со своими знакомыми, составитель обнаружил, что есть два типа читателей Акунина. Те (их большинство), кто с удовольствием, порой и восторженно, его читают. И те, кто его полностью отвергают. Любопытно, что никаких промежуточных позиций, только полярные, взаимоисключающие оценки, и других составителю не попадалось. Почему? Составитель не знает и сам этого не понимает. Он еще не разобрался, а потому комментировать не берется.