год 2010-й - более 30.000.000 обращений

"Леди Пелагия Заволжского уезда"

На Руси "красный петух" - символ народных волнений, смут и пожаров. Говоря о времени действия романа, заметим, что в этом смысле в заголовке по-видимому содержится определенный скрытый смысл, ибо автор пишет о России как раз в преддверии такого рода событий, и в тексте в связи с этим содержится определенная завязка. Но значение этого понятия применительно к роману, двояко. О первом из них, хотя это всего лишь догадка, мы только что сказали. Второе, согласно преданиям, вычитанным Пелагией в старых книгах, заключается в том, что красный петух обязательно присутствует при неких, очень специальных событиях, связывающих нынешний и потусторонний миры с помощью специфического канала - так называемых "особых пещер".

В основе книги лежит крамольная, но вполне вероятная гипотеза автора о том, что настоящего Христа в свое время вовсе не распяли, а подменили похожим на него человеком, возможно, одним из родственников. "Кого же распяли? -спросила Пелагия и ответ её собеседника, возможно новоявленного Христа, звучит так. Я не знаю. Может быть Дидима, а может быть Ехуду Таддая. С тех пор как я понял, что там произошло, я все пытаюсь угадать, кого убили. Дидим - вылитый я, его потому так и прозвали, по-гречески это слово значит "близнец". И Ехуда Таддай тоже на меня похож, ведь он мой брат."… Любопытная и смелая гипотеза, не правда ли? Может быть именно поэтому в свое время состоялось чудесное воскрешение Христа? Но на этом чудеса не кончаются. И вот 2000 лет спустя Христос возвращается к людям через одну из "особых пещер". Кажется, настало время второго пришествия, но Христос ли это?

По воле автора и странному совпадению, новоявленный Христос (он же в романе - Эммануил-Мануйла) в начале появляется в России и лишь после этого направляется на свою прародину в Иерусалим. Поясняя причину этого, автор вспоминает "ленинские" слова о России того времени, как наиболее "слабом звене" в мировой политико-экономической системе (кстати, Мануйла даже картавит, как Ленин; зачем бы эта небольшая и ни на что не влияющая в книге деталь вдруг понадобилась автору?).

За действиями Мануйлы тщательно следит фактический руководитель тогдашней России, "серый кардинал" и глава Синода, всесильный Победин (ещё один исторический символ, воплощение реакции и царской охранки). Он понимает неординарность Мануйлы, но убежден, что это - никакой не Христос, а напротив - Антихрист. Победин предвидит, что вскоре после его появления, в России произойдут драматические разрушительные события (вот он, и проявится красный петух в его первом значении). Цель Победина - попытаться эти события предотвратить, ради этого он готов даже положить свою жизнь.

Личность монашки Пелагии, дотоле скромной расследовательницы на любительском уровне уездных преступлений в духе романов Агаты Кристи, случайно попадающей в центр описываемых событий, неожиданно, в силу имеющейся у ней информации о Мануйле, приобретает общегосударственное, и даже более высокое, значения.

Другие персонажи вместе с Пелагией, при всей их приверженности к прошлому, в чем-то, начиная с подбора действующих лиц по национальному составу, выглядят вполне современно. Один из них - архиерей, заволжский владыка, человек высокого интеллекта и принципов покровительствует Пелагии. Его рассуждения о развитии экономики в уезде, описанные в предыдущих романах, делают честь автору и не потеряли своего значения и сегодня. Другой персонаж - Матвей Бенционович Бердичевский, человек близкий к архиерею, благородный и исключительно порядочный уездный прокурор Заволжска. По национальности еврей, выкрест, умница, отец обширного семейства из 13 детей. Бердичевский тайно и безнадежно влюблен в Пелагию. Он ведет размеренную упорядоченную жизнь и наверное так никогда и не раскрыл бы своих чувств и максимум на что он решается - подвозить ее в своем экипаже до дверей дома. Но вот Пелагия попадает в беду, её преследуют, за ней начинается настоящая охота, и она едва не погибает. И в характере Бердичевского происходят резкие изменения. Неожиданно для себя осознав охватившее его чувство, подстрекаемый грозящей ей опасностью, он вдруг кардинально меняет образ жизни, пытается спасти Пелагию, и начинаются его собственные приключения и скитания по России.

Друзья Пелагии решают, что ей надо куда-то спрятаться, временно исчезнуть. Предлагают Сибирь, но она решает тайно отправиться в Палестину. Оказывается тайны из этого никакой нет. За ней шпионят, и буквально каждый шаг Пелагии известен. Она же, как выясняется, выбрала место своего изгнания не случайно. Её цель - найти Мануйлу. Её друзья, хотя и не сразу, догадываются об этом. Они понимают, что опасность возрастает многократно. Некогда тихий и застенчивый Бердичевский пускается в путь, пытаясь обнаружить источники опасности для Пелагии. Он действует решительно и отважно, вплоть до того, что стреляет из пистолета в своих врагов (поведение совершенно не мыслимое для него ранее), но в конце концов погибает. В последней своей записке владыке пишет, что идет навстречу смерти сознательно, принося себя в жертву, с тем, чтобы, выражаясь "шахматным языком" (он любитель этой игры), "не проиграть всю партию" и дать шанс Пелагии. И уж совсем неожиданно для читателя также поступает еще один почти второстепенный персонаж - палестинец Салах, успевший по-своему, также безнадежно, полюбить Пелагию. Салах гибнет, пытаясь её защитить. Нет, он не камикадзе. Думал ли он, принося себя в жертву, о том, что сразу попадет в рай? Мало верится. Вернее всего действовал по простому человеческому порыву - естественная реакция на совершающуюся на его глазах несправедливость. А что же сам архиерей, ещё один защитник и наставник неординарной монашки? Судя по его снам, и он любит Пелагию. И вот в критический момент, осознав степень опасности, которой она подвергается, в отчаянии пытается в последний момент спасти ее. Для этого срочно едет в Иерусалим, но находит лишь её прощальное письмо. Как его называет автор в одном из последних разделов книги "Письмо с того света". Такова психологическая завязка романа.

Не скрою, что начав читать роман после нескольких первых глав и разделов составил, как потом оказалось, превратное впечатление, что действие романа недостаточно логично, даже вычурно. Полагал, что в попытке "раскрутить" сюжет и сделать его более острым, Акунин, опубликовавший уже много книг, "исписался". Хотел даже отложить романа в сторону на "потом". Не сделал это и правильно поступил. Вскоре автор - признанный мастер приключенческого жанра, "берет свое". Последующими пояснениями и штрихами логика восстанавливается, и вот уже читатель, оказавшись в водовороте событий, не в силах оторваться ни от сюжетной линии, ни от романа.

Интуиция, аналитические способности, "господин случай" и автор позволяют Пелагие проникнуть в тайну "особых пещер". Пытаясь отыскать Мануйлу, она буквально "вычисляет" сроки и место его появления. В результате отлично знает, где его следует искать, и в конце концов встречается с ним. Более того именно она раскрывает самому Мануйле смысл (второй, в нашем понимании) красного петуха, о котором тот "забыл". Но по её пятам, как за опытной ищейкой, следуют шпионы из охранки - охотники за Мануйлой, а одновременно и самой Пелагией. И не напрасно. Во время встречи их настигают. Казалось бы Мануйла близок к смерти. Интересно, что бы она здесь означала и мыслима ли вообще, как не мыслима у вечного жида? Но читатель этого из книги не узнает. Потому что до стрельбы и борьбы дело просто не доходит. Следует неожиданный, чисто "акунинский" поворот, и вот уже потенциальный убийца Мануйлы едва ли ни в мгновение ока превращается в бескорыстного и преданного телохранителя.

Ну а теперь мы подходим к философской завязке романа. И Акунин - философ лишний раз демонстрирует свой калибр не только в качестве искусного автора и описателя жанровых сюжетов и сцен. Он выходит со своей философской концепцией. Придумать же такое, оказывается Христа не распяли! Подменили, как порой случается в иных родильных домах. Все, мол, бывает, мало ли и ныне эпизодов с двойниками разного рода высоких деятелей, включая Гитлера и Саддама Хусейна? Что же здесь, сатанинская ересь или объяснение некоторым дотоле непонятным фактам? А вдруг и русского царя не расстреляли, а подменили. А может и принцесса Анастасия жива?

И ещё такой неординарный момент: Христос и Антихрист в разных оценках объединены в романе в одном человеке. Кто же он на самом деле? Как говорится у философов: "единство и борьба противоположностей". Две стороны одной медали. Короче, ответ состоит в том, кто и как это понимает, и здесь опять сказывается манера автора - читателю дается право додумывать самому. Интеллигентный Антихрист Воланд у Булгакова не похож на простоватого странника в рубище Мануйлу. Последний гораздо более мирской. Ближе к людям. Почти такой же и не такой. А насчет грядущих событий Победин оказывается прав, впрочем ведь это только роман. Никакого Победина не было. Да и с Эммануилом-Мануйлой даже Пелагие не все ясно. Пишет владыке: "Обманул. Решил избавиться от прилипчивой бабы, потому что любит ходить по земле один. Просто сказать "уйди от меня, женщина" не захотел - он же добрый. Оставил мне на память возможность чуда и пошел себе странствовать по земле… И ведь что самое поразительное: доказать и проверить что-либо в этой истории невозможно, как это всегда бывает в вопросах веры"… Или, как у Горького: "так был ли мальчик, может мальчика-то и не было?". Зато в разное время были свои Аракчеевы и Бенкендорфы. Был и Столыпин. А еще мужик и пророк Распутин, российский мессия. И другие позднее.

Ну, а что же произошло с Пелагией? Это остается загадкой. Может она, как булгаковская Маргарита, обрела другой образ и ушла из этой жизни навсегда? А может еще и вернется. Ведь заставили же читатели Конан Дойла вернуть к жизни полюбившийся им образ Шерлока Холмса, хотя и знали, что их герой сиганул в пропасть вместе с вцепившимся в него Мариэрти. И все же, судя по духу письма, оставленного владыке, Пелагия теперь "там" и с нетерпением ждет встречи и общения с владыкой в другом, уже без церковных облачений, прекрасном мире и хочет это ускорить Возможно, и она его тайно любит, как Маргарита своего Мастера. Впрочем, для роли Мастера архиерей, кажется не совсем подходит, здесь уместнее гляделся бы сам автор, покусившийся на столь масштабный сюжет. Невероятно, конечно, но может быть когда-нибудь и ему кто-то скажет, как в свое время Мастеру: "Ваш роман прочитан,… но он не окончен". На такую оценку обречен сам сюжет романа с его извечными вопросами, на которые невозможно дать ответ. Жизнь продолжается и без Пелагии, просто она в отличие от других, уже нашла свой, более прямой и надежный путь к Богу. А все её литературные конкуренты, включая Мегрэ, Эркюля Пуаро, Холмса, Джеймса Бонда и даже "сводного брата" Эраста Фандорина на её фоне выглядят как люди способные, даже в определенном смысле талантливые, но в чем-то - простые подельщики. И наша леди "уездного" масштаба из скромного Заволжска в духовном плане их переигрывает. Да и почему бы нет, ведь все они по самому духу своему, еще более далеки от Бога, чем, выражаясь известными опять же ленинскими словами, декабристы от народа.