год 2010-й - более 30.000.000 обращений

В ходе дискуссии по проблемам развития военно-морского флота среди прочих тезисов можно услышать примерно следующие: советский ВМФ достойно встретил напа-дение Германии и в ходе войны выполнил все поставленные перед ним задачи, ни ра-зу не отступив ни на суше, ни на море; весь послевоенный период морская деятель-ность входила в число приоритетных направлений развития советской экономики, что позволило СССР доминировать на морях и обеспечивать свои стратегические и эконо-мические интересы во всех районах Мирового океана; в стране был создан уникаль-ный научно-технический и промышленный потенциал в военном кораблестроении. По техническому уровню и объемам производства с нами могли сравниться только США; темпов подводного кораблестроения, подобных нашим, не было нигде в мире, и вы-держать их могла только страна, обладающая величайшим научно-техническим, воен-но-научным, экономическим, производственным и организационным потенциалом.[2; 3; 10; 24]

Все это, разумеется, можно было бы отнести за счет повышенной эмоциональной возбудимости авторов, но беда в том, что искажение опыта прошлого развития пыта-ются сделать основой перспективных планировок. Как справедливо отмечают многие специалисты, наша нынешняя военная бедность есть замечательное лекарство от очень опасной болезни под названием "милитаризм".[21; 37] В свете этого попытаемся про-анализировать военно-морскую ретроспективу.

Военно-морской флот достаточно давно является своеобразным символом мощи государства, причем символом наглядным. Не случайно многие политические деятели питали и питают нежность к военным кораблям, особенно самым большим. Но если го-ворить о функциональной стороне дела, то флот - это прежде всего колониализм, им-периализм, возможность для сильного навязать свою волю слабому.[26]

В начале 20-го столетия был закончен переход на цельнометаллические брони-рованные корабли основного класса. На вооружение стали поступать подводные лодки с торпедным оружием, другие специализированные корабли.[32,с.13]

Германия, активно стремившаяся к колониальным захватам и нуждавшаяся в сильном флоте, избрала путь строительства дредноутов- кораблей основного класса с особо мощной артиллерией и бронированием. Однообразие калибра главной артиллерии облегчало пристрелку и управление огнем. Превосходство в скорости позволяло выби-рать лучшую дистанцию для боя. Словом, появление дредноутов делало предшествующие типы кораблей малоэффективными. В ловушку попала Великобритания, первая и постро-ившая подобный корабль. Ее самый мощный в мире флот с огромным количеством дод-редноутов становился фактически бесполезным. Гонка вооружений, сводившаяся к строительству линкоров и линейных крейсеров (меньше количество орудий, слабее бронирование, выше скорость) начиналась практически в равных условиях.[31,с.221]

В 1908 г. в Германии была принята программа строительства ВМФ, предусматри-вавшая сокращение срока службы линкоров с 25 до 20 лет и вывод из состава флота почти всех додредноутов к 1920 г. К этому году предполагалось иметь 45 линкоров и линейных крейсеров дредноутного и 13 - додредноутного типов. Программа обеспечи-валась реконструкцией судостроительных и артиллерийских предприятий, широким ис-пользованием практики параллельного строительства корпусов, двигательных устано-вок, вооружения.

Решили не отставать от передовых военно-морских держав и в России. К апрелю 1911 г. подготовили проект закона о флоте, в основу которого был положен герман-ский опыт - определение на ряд лет вперед состава каждого из флотов, сроков служ-бы кораблей, необходимых ассигнований на порты и базы.

На первые 5 лет из 22, отпускавшихся на создание мощного российского флота, к проекту закона была дополнена специальная программа, предусматривавшая внеоче-редное развитие Балтийского флота. Согласно программе предполагалось наряду с уже заложенными в 1909 г. 4 линкорам немедленно приступить к строительству 4 броне-носных и 4 легких крейсеров, 36 эсминцев, 12 подводных лодок. На Черном море предполагалось заложить 2 легких крейсера, на Тихом океане - 6 подводных лодок. Как видим, опасность с моря ожидалась на Балтике, с германской стороны. Но ситуа-ция развивалась, и уже в декабре 1913 г. возникла идея перевести к 1919 г. всю достроенную Балтийскую эскадру в Эгейское море. А на Черном море создать полную эскадру, для чего кроме предусмотренных программой 1911 г. заложить еще 5 линко-ров и соответствующее количество легких сил. Здесь уже просматривается стремление силовым путем решить проблему проливов Босфор и Дарданеллы.[35,с.49]

Только по программе 1911 г. российский флот должен был к 1918 г. насчиты-вать 11 дредноутов, 8 линкоров-додредноутов, 15 крейсеров, 48 эсминцев. Это скромнее германских претензий, а тем более британских, но также заявка на домини-рование на некоторых морских ТВД.

К началу первой мировой войны в России насчитывалось в строю 9 додредноутов и ни одного дредноута. В Великобритании имелось 29 дредноутов и 40 додредноутов, в Германии - соответственно 19 и 22, во Франции - 4 и 17, в Австро-Венгрии - 3 и 9. То есть очень сильное отставание. Общее водоизмещение нашего флота составляло примерно 400 тыс.т. Это куда меньше британского (2,74 млн.т.), германского (1,28 млн.т.), и американского (1,02 млн.т.). [12,с.155]

Между тем самым страшным оружием в войну стали подводные лодки, ни по раз-мерам, ни по стоимости несоизмеримые с бронированными колоссами, напичканными мощнейшей артиллерией. Дело в том, что огромное значение приобрела безопасность морских коммуникаций.

Великобритания, островная держава, особое внимание уделяла торговому судо-строению. В конце 19 столетия на британские верфи приходилось 90% мирового судо-строения. Высокоразвитая экономика остро нуждалась в импорте сырья и экспорте го-товой продукции. Из 50 млн.т. годового импорта две трети приходилось на продо-вольствие, остальное - лес, железная руда, нефть. Ведущие позиции Великобритании в торговом судостроении сохранялись вплоть до 1913 г., несмотря на конкуренцию Германии, Японии, США.[17,с.90;28,с.56]

Именно подводные лодки и нанесли существенные удары по океанским коммуника-циям Великобритании. За войну тоннаж потопленных британских и союзных кораблей достиг 11 млн.бр.рег.т, а в 1914 г. британский торговый флот вместе с доминионами и колониями имел тоннаж чуть более 21 млн.бр.рег.т. Основные потери пришлись на ноябрь 1916 - ноябрь 1918 гг.[38,с.69;39,с.102] Естественно, перед войной никто и не помышлял о подобном развитии событий. Надеялись на скоротечность войны (3-4 месяца), когда армады кораблей разгромят противника и будут контролировать аква-тории, обеспечивая действия сухопутных войск. Но вышло совсем по-другому, несмот-ря на предвоенный скепсис в отношении вооружения, автономности плавания подводных лодок. Германия развернула широкое строительство подводных лодок для действий на морских транспортных коммуникациях. В конце 1916 г. в неделю выпускалась одна лодка. В строю было до 150 лодок.[39,с.102] Если в 1914 г. было всего 28 подвод-ных лодок, то в 1917 г. стало 138. Для борьбы с ними союзникам пришлось привлечь около 5 тыс. различных кораблей, 2 тыс. самолетов, значительное количество аэро-статов, дирижаблей.

Большое значение приобрела минная угроза и, соответственно, миноносцы. Наи-большее число эсминцев, как перед войной, так и в ходе ее было в британском фло-те.

Угроза морским коммуникациям возникла не только для Великобритании, но и для Германии, ежегодно ввозившей морским путем 29 млн.т из 50 млн.т общего импор-та. Наибольшее значение имел импорт железной руды из Швеции, нефти и продовольст-вия.[36,с.173] Британские ВМС осуществляли блокаду побережья Северного моря трой-ной цепью крейсеров и эсминцев от северного побережья Шотландии до Исландии, ока-завшуюся, в конце концов, весьма чувствительной. [33,с.124] Российский флот в по-пытках нарушить германские коммуникации в Балтийском море оказался менее успешен. В силу прежде всего экономических, а так же временных ограничений российский флот подошел к первой мировой войне весьма слабым в сравнении с британским или герман-ским. А в ходе войны этот разрыв еще более увеличился.

Первая мировая война выявила бесполезность линейных кораблей в решении за-дач обеспечения морских транспортных коммуникаций. Интенсивное развитие морской авиации снижало их ценность как огневого средства в борьбе на море и при поддерж-ке операций сухопутных войск. Эти обстоятельства стали предметом оживленных спо-ров при определении послевоенного развития ВМС. Ведущие военно-морские державы после окончания первой мировой войны продолжали считать, тем не менее, линейные корабли ядром флота. В Вашингтонском соглашении 1922 г. была предпринята попытка закрепить сложившийся баланс сил. Известно, что по Версальскому договору Германии запрещалось иметь надводные корабли водоизмещением свыше 10 тыс.т и подводные лодки. В Вашингтоне для Великобритании и США общий тоннаж линейных кораблей огра-ничили 525 тыс.т. Предел для Японии составил 315 тыс.т. Для Франции и Италии - по 175 тыс.т. Естественно, в соглашении не участвовал СССР. Примечательным моментом стало признание первоклассной военно-морской державой США.[6,с.156;12,с.161;28,с.32] Предусматривалось ограничить гонку военно-морских вооружений и качественно. Так, водоизмещение линкоров не должно было превышать 35 тыс.т (это стандартное, а при полном вооружении - 40 тыс.т). Калибр орудий - 406 мм. По Лондонскому соглашению 1930 г. для США и Великобритании оговаривался пото-лок в 180 тыс.т по общему тоннажу тяжелых крейсеров, и 108 тыс. т для Японии. Стандартное их водоизмещение не должно было быть более 10 тыс.т при калибре ору-дий до 203 мм.[28,с.51] Как видим, эти классы кораблей признавались важнейшими и определяющими в структуре военно-морских сил.

Советские ВМС после гражданской войны представляли собой весьма печальное зрелище. В 1923 г. водоизмещение боевых кораблей, находившихся в строю, составля-ло всего 82 тыс.т - это на порядок меньше, чем у ведущих морских держав. Усилия по ремонту и модернизации боевых кораблей позволили к 1926 г. слегка выправить положение и довести показатель до 139 тыс.т.[7,с.62;12,с.175;13,с.66] Необходимо было принимать принципиальные решения по проблеме ВМФ. Еще в феврале 1922 г. в военно-морской академии началась дискуссия по поводу строительства нового флота. Исходные предпосылки к ней были следующие: советское государство не преследует агрессивных целей, поэтому ему достаточно иметь небольшой, но способный к актив-ной обороне флот. Экономическое состояние страны позволяет выделять для строи-тельства флота ограниченные средства. Вероятными противниками являются: Антанта во главе с Англией; Малая Антанта (Румыния, Чехословакия, Югославия); Балтийская Антанта (Литва, Латвия, Эстония) и Финляндия. Флоту предстоит деятельность на за-крытых морских театрах - Балтийское и Черное моря.[13,с.22]

Одни настаивали на том, чтобы основное внимание уделять линкорам. Другие говорили о необходимости непрерывных, неожиданных, эффективных ударов по враже-скому судоходству; о важности обороны побережья и тесного взаимодействия с сухо-путными войсками. Этот подход требовал меньше средств и времени. Наиболее соот-ветствовал условиям морских ТВД, смежных с территорией СССР; обеспечивал возмож-ность прорыва морской блокады. Ему в наибольшей степени отвечали подводные лодки и авианосцы. Но выработать общую позицию не удалось.

В 1926 г. начальником морских сил стал Р.А. Муклевич. При его активном уча-стии 26 ноября Совет Труда и Обороны утвердил программу военного кораблестроения на 1927-1932 гг. В соответствии с ней намечалось построить 12 подлодок, 18 сторо-жевых кораблей, 36 торпедных катеров, завершить восстановление и модернизацию двух крейсеров и четырех эсминцев.[19,с.40]

8 июня 1928 г. состоялось расширенное заседание РВС СССР по поводу развития ВМФ, основными задачами которого признава-лись содействие операциям сухопутных войск в прибрежных районах; оборона берегов; действия на морских коммуникациях; выполнение особых операций на море. При этом одновременно говорилось, что основным фактором устойчивости и активности флота являются линейные корабли с соответствующим обеспечением легкими силами (крейсе-ра, миноносцы, торпедные катера и др.) Подводным лодкам требовалось также уделять особое внимание. 4 февраля 1929 г. СТО утвердил программу военного судостроения на первую пятилетку - 18 больших и 4 малых подводные лодки, 3 эсминца, 18 сторо-жевых кораблей, 5 охотников за подводными лодками, 2 речных канонерских лодки. Всего 98 боевых кораблей и 37 вспомогательных судов.[13,с.66] Но линейные корабли пока не строились из-за высокой их стоимости. Выступая осенью 1932 г. перед слу-шателями Военно-морской академии, Муклевич изложил точку зрения руководства ВМС на строительство флота. Он критиковал как сторонников "проливов", т.е. тех, кто без учета экономических возможностей страны предлагал строить только крупные ко-рабли, как бы возрождая прежние мечты царского правительства овладеть проливами для выхода в Средиземное море, так и сторонников "заливов". Последние предлагали строить только малые корабли и катера, способные действовать лишь у бере-гов.[19,с.53] Сам же Муклевич ратовал за строительство кораблей, необходимых для обороны страны, а не для войны за обладание морями, за господство на океанах. В таком случае отпадает необходимость в линкорах и тяжелых крейсерах с огромным ра-диусом действий. В июне 1933 г. под руководством уже нового начальника ВМС В.М. Орлова были разработаны "Основные соображения по развитию ВМС РККА на вторую пя-тилетку" (1933-1937 гг.). Основой программы строительства ВМС признавались под-водные лодки и тяжелая авиация. Для обеспечения операций подводных лодок и успеш-ной борьбы с противолодочными средствами противника были необходимы и надводные корабли - эсминцы, эсминцы-лидеры, крейсера.

Но даже при правильном подходе к структуре сил начинала проявляться пороч-ная гигантомания. 11 июля 1933 г. СТО принял постановление "О программе военного судостроения на 1933-1938 гг.", по которому предполагалось построить 69 больших, 100 средних, 100 малых подводных лодок. Это было больше подводного флота всех ос-тальных стран мира. Из них самая большая флотилия предполагалась на Дальнем Вос-токе - 146 лодок (12 больших, 84 средних, 50 малых). На втором месте - 102 лодки (27 больших, 55 средних, 20 малых) - Черноморский флот. 79 лодок на Балтике (6 больших, 43 средних, 30 малых). 49 - на Севере (31 больших, 18 средних). То есть в начале тридцатых годов на море главную опасность мы видели со стороны Японии и Турции. Но этот сверхамбициозный проект не удалось реализовать. За 1933-1937 гг. в строй вступило 137 лодок (13 больших, 72 средних, 52 малых), почти втрое меньше намеченного.

В 1937 г. наркомат обороны представил руководству десятилетнюю программу строительства ВМФ. В ней уже основное внимание уделялось линкорам и крейсерам, и меньшее - подводным лодкам. К концу 1945 г. планировалось построить 15 линкоров, 15 тяжелых крейсеров, 28 легких крейсеров, 2 авианосца, 20 лидеров,144 эсминца, 96 сторожевых кораблей, 204 тральщика, 28 минных сетевых заградителей, 6 монито-ров, 348 торпедных катеров,115 охотников за подводными лодками, 335 подводных ло-док. Наркомат ВМФ предложил альтернативный вариант уже пятилетней (1938-1942 гг.) программы, по которому следовало ввести в строй 11 крейсеров, 53 лидера и эсмин-ца, 10 сторожевых кораблей, 89 тральщиков, 360 боевых катеров и 201 подводную лодку. Строительство линкоров не предусматривалось. В дальнейшем предполагалось численность подводных лодок довести до 400 и более![13,с.165] Был рассмотрен еще один вариант программы, предусматривавший постройку в течение 3 пятилетки 180 надводных кораблей, 337 торпедных катеров, 148 подводных лодок (27 больших, 89 средних, 82 малых). В итоге программа военного судостроения так и не получила официального утверждения и строительство кораблей шло по годовым планам, утвер-ждавшимся ЦК ВКП(б) и СНК. Этот факт сам по себе удивителен. Но непонятно и то, зачем строился такой флот, почему так распределялись силы, с кем собирались бить-ся?

Большой флот - это не только корабли, но и военно-морские базы, доки, судо-ремонтные заводы, склады, учебные заведения и многое другое. На создание всего этого требуется немало времени и огромные средства. Программа (пусть и неутвер-жденная) заведомо не могла уложиться в одно пятилетие. Кроме всего прочего, никак не учитывалась возможность возникновения войны прежде, чем программа будет закон-чена.[19,с.53] Наконец, ставка на тяжелые артиллерийские корабли отражала уста-ревшие взгляды и представления.

В первом варианте программы Наркомата обороны нашло отражение требование Сталина в кратчайшие сроки догнать и перегнать мировое кораблестроение и дать со-ветским ВМС самые сильные в мире, самые совершенные корабли. Предполагалось стро-ить линкоры типа "Советский Союз" с полным водоизмещением 65150 т и 9 орудиями главного калибра (406 мм). Их проектирование началось в 1936 г., а в июле 1938 г. головной корабль заложили на стапеле.[31,с.224] Кроме них строились сильнейшие в мире тяжелые крейсера типа "Кронштадт", легкие крейсера и другие надводные кораб-ли, подлодки. Не исключалась возможность постройки авианосцев, но откладывавшаяся на последний год пятилетки. Отсрочка со строительством авианосцев объяснялась сложностью создания подобных кораблей и специальных самолетов. Между тем в мире авианосцы приобретали статус важнейшего класса надводных кораблей, учитывая смер-тельную угрозу с воздуха для судов. Н. Г. Кузнецов объяснял такой порок данной программы болезненным пристрастием Сталина к тяжелым артиллерийским надводным ко-раблям.

Проектирование и закладка кораблей велась в чрезвычайно быстром темпе. Еще больший размах дело приобрело в 1939 г. Сотни заводов работали на Наркомат судо-строения, изготавливая механизмы и вооружение. Но для строительства большого ко-рабля и вступления его в строй требовалось в то время от 3 до 5 лет. Кузнецов по-лагал, что после начала второй мировой войны следовало сразу решить, как быть дальше с этой программой. Строительство большого флота можно было продолжать прежним темпом только в том случае, если была уверенность в нескором начале вой-ны. Поскольку такой уверенности не было, дорогостоящую программу следовало немед-ленно свернуть. Мнение адмирала о том, что не было у Сталина уверенности в неско-ром начале войны сейчас представляется небесспорным.

Темп строительства кораблей даже возрос, что наряду с затратами на развитие военно-морских баз, доков, заводов тяжким бременем ложилось на экономику страны - до 40% военного бюджета. Лишь весной 1940 г. наметилось свертывание строительства крупных кораблей, но не по причине кардинального пересмотра политики. Просто в это время быстро увеличивалось производство всех видов наземных вооружений. Ме-талла и мощностей не хватало. Поэтому временно решили прекратить строительство линкоров и тяжелых крейсеров. От идеи большого флота отказались только в октябре 1940 г., когда решили строить лишь подводные лодки и малые надводные корабли (эс-минцы, тральщики и др.). Флоты получали их от промышленности до самого последнего мирного дня. Но к 22 июня на стапелях и верфях остались 3 линкора, 2 тяжелых крейсера, 10 крейсеров, 46 эсминцев, 15 сторожевиков, 10 больших охотников за подводными лодками 25 тральщиков, 6 мониторов, 49 больших, 9 средних и 33 малых подводных лодки, значительное количество боевых катеров, вспомогательных судов и плавсредств общим водоизмещением около 500 тыс.т. Всего за 1937-1941 гг. ВМС по-лучили от промышленности боевые корабли общим водоизмещением 236 тыс.т, а за де-сятилетие - 431 тыс.т. [8;13,с.109;11,т.2,с.202;] То есть более половины кораблей не были готовы. Что касается тяжелых кораблей, то часть артиллерии, изготовленной для них, была использована при строительстве береговых батарей, приобретшем ог-ромный размах. Особенно активно оно велось на Балтике и на Баренцевом море. Если говорить о распределении сил, то к началу войны наиболее мощными были Черномор-ский и Балтийский флоты, что отражало изменение представлений о будущей морской войне.[11;31,с.264]

А теперь сравним с ситуацией в германских ВМС. Известно, что по Лондонскому англо-германскому соглашению 1935 г. для германских ВМС устанавливалось ограниче-ние по всем классам кораблей - не более 35% от британских ВМС, а по подводным лодкам - не более 45%. Общее водоизмещение - не более 425 тыс.т. В 1938 г. в Гер-мании была принята программа строительства мощного флота, так называемый "план Z" сроком на 10 лет. По этому плану намечалось построить 10 линкоров с полным водо-измещением 68 тыс.т.; 3 линейных крейсера; 12 броненосцев; 22 легких крейсера; 68 эсминцев; 27 океанских подводных лодок; 160 подводных лодок меньшего водоизмеще-ния. А также большое число вспомогательных судов. Общее водоизмещение только пе-речисленных кораблей должно было составить не менее 1,5 млн.т, а с учетом находя-щихся в строю - более 2 млн.т. Эта программа удивительно напоминает неутвержден-ную советскую "Большую программу" - по структуре сил, по самой идеологии. Вновь тяжелые артиллерийские корабли и средства их поддержки. Но она была скромнее со-ветской. И даже в таком виде не могла быть выполнена из-за дефицита времени. Уже в начале 1939 г. командование ВМС предложило сделать упор на строительстве линко-ров и подводных лодок. Первые считались ядром флота и требовали достаточно дли-тельных сроков строительства, а вторые признавались единственно эффективным ору-жием в войне на море в период относительной слабости германского флота. Авианосцы и корабли обеспечения отошли на второй план, что впоследствии вызвало ожесточен-ную критику.[28,с.56]

Германские ВМС смогли, тем не менее, добиться больших успехов в начальный период войны на море, вновь развернувшейся на транспортных коммуникациях. Опера-ции на торговых путях были начаты при помощи всех наличных средств - надводных, подводных, воздушных. Тактика сводилась к максимальному рассредоточению сил, уда-рам в самых неожиданных местах.[28,с.75] Росли потери транспортных судов, распы-лялись средства обороны противника. Но главным оружием Германии на океанских ком-муникациях вновь стали подводные лодки. Их за войну было построено 1131 ед.[29,с.727] Большие потери торгового тоннажа в результате действий германских ВМС создали критическое положение для британской экономики в первые годы войны, примерно до начала 1943 г.[38] Для исправления положения огромные усилия прилага-лись по строительству новых судов и ускорению их поставок из США, где в годы вой-ны была создана гигантская судостроительная промышленность - общее водоизмещение построенных судов составило 60 млн. дедвейт-т. В 1942 г. на строительство военно-морских и торговых судов в США было отгружено 9,5 млн.т стали, или 16% всего про-изводства. Число занятых в судостроительной промышленности США с 1940 по 1943 гг. выросло более чем в сто раз, до 1,78 млн. чел.[27,с.153] Для борьбы с подводными лодками широко использовалась морская авиация - 40% уничтоженных лодок; надводные корабли - 15% потопленных субмарин.[12,с.126] Против германских лодок в Атлантике действовало 5500 противолодочных кораблей специальной постройки и более 20 тыс. малых судов ВМС США и Великобритании. На одну лодку приходилось 25 специализиро-ванных кораблей и 100 самолетов. Только в США силы ПЛО насчитывали 73 эскортных корабля-авианосца, 585 сторожевых кораблей, 77 фрегатов, 8 корветов, 659 охотни-ков за подводными лодками. Если учесть, что расходы на строительство военных ко-раблей в Германии в годы войны не превышали 10% общих затрат на военное производ-ство, а в США на строительство судов приходилось до 30% затрат на военное произ-водство и последние втрое превосходили германский показатель, то можно было бы согласиться с мнением западных историков о высокой эффективности действий герман-ских ВМС.[25,с.42;27,с.178] Но эта эффективность мнимая, поскольку главные собы-тия происходили на советско-германском фронте, повлиять на них решительным обра-зом германские моряки были не в состоянии. Они пытались нарушить морские коммуни-кации в Северной Атлантике и Северном Ледовитом океане и прекратить поставки по ленд-лизу в СССР из портов США, Канады, Великобритании. Особый драматизм эта борьба приобрела в 1942 г., когда потери транспортов в составе конвоев достигали 50%.[34,с.120] Однако постепенно удалось наладить безопасные перевозки. Следует остановиться на действиях ВМС союзников против германского торгового флота. За первые 10 месяцев войны германский торговый флот потерял в результате действий противника почти 600 тыс.бр.рег.т, преимущественно в связи с попытками вернуться на родину, а также в ходе норвежской операции, обошедшейся в 250 тыс.т. Во второй половине 1940 г. потери составили еще 48 тыс.т. Общие потери за войну достигли 2 млн. т или почти половину от предвоенного тоннажа.[5,с.149;28,с.143]

Германия была разбита на суше, и решающую роль в этом сыграл Советский Со-юз. Не приходилось ей рассчитывать на успех и в морской кампании вследствие сла-бости флота, как в начале войны, так и в особенности во второй ее фазе. Этот те-зис наглядно иллюстрируется данными о росте мощи ВМФ США в ходе войны. В США за время войны построено 87 тыс. единиц различных военных судов общим водоизмещением 12 млн.т. В 1945 г. водоизмещение ВМФ США составляло 7 млн.т, а Великобритании - лишь 2,5 млн.т, причем последние получили из США половину эсминцев и эскортных кораблей. Рост огромный, если вспомнить, что в 1942 г. водоизмещение ВМФ США со-ставляло 0,847 млн.т.[12] Важно подчеркнуть качественные изменения американского флота - резкое увеличение числа авианосцев, кораблей обеспечения, противолодочных сил, снижение значимости артиллерийских кораблей основного класса. Военное судо-строение в Германии было куда скромнее, что объяснялось, прежде всего, экономиче-скими ограничениями и по преимуществу сухопутной стратегией. Некоторое представ-ление о масштабах производства военных судов в Германии может дать структура по-терь германских ВМС. Тоннаж потерь кораблей основного класса - примерно 1,35 млн.т, из них две трети пришлось на подводные лодки; вспомогательных - около 1,0 млн.т.[29,с.727]

За время войны в СССР достроено 58 подводных лодок, 2 крейсера, 19 эсмин-цев, 40 сторожевых кораблей и тральщиков, 15 больших охотников за подводными лод-ками, 873 различных боевых катера. [13,с.199] Всего было на 22 июня 1941 г. в строю 212 лодок водоизмещением 107,8 тыс.т. С учетом достроенных лодок водоизме-щение введенных в строй лодок можно оценить величиной 135 тыс.т. Вспомним, что к моменту начала второй мировой войны Германия имела 57 лодок, Англия - 69, Франция - 77, США - 99, Италия - 115, СССР - 177 лодок (в начале 1939 г.). Наши лодки по-топили 328 транспортных судов общим тоннажем 804259 бр.рег.т. То есть на одну тонну водоизмещения лодок пришлось 6 бр.рег.т. потопленных торговых су-дов.[13,с.222] В 1940-1943 гг. союзники и нейтралы потеряли 21248 тыс. бр.рег.т., а в Германии за этот период построено лодок около 600 тыс.т водоизмещения, кото-рые потопили суда водоизмещением 14 млн. бр.рег.т[28,с.390] То есть на одну тонну водоизмещения построенной лодки пришлось 23,3 бр.рег.т. вражеских потерь в транс-портах. Это почти в 4 раз превосходит советский показатель. В основном потери германских судов от действий советских лодок приходятся на Балтику - 342931 бр.рег.т (это уже в завершающей стадии войны); Северный флот - 360661 бр.рег.т. И совсем немного - 98067 бр.рег.т - на Черном море.

Очевидно, что при таких показателях эффективность подводных лодок, при столь плачевном опыте развития надводного флота и огромных финансовых и матери-альных издержках следует констатировать крайнюю неэффективность нашей военно-морской политики. Опыт мировых войн свидетельствует, что главное в морской войне - это борьба на коммуникациях. В предвоенный период это не признавалось и флот создавался по устаревшим шаблонам. Царила гигантомания. Мнения специалистов не учитывались. Война выявила всю порочность подобного подхода. Флот не смог реали-зовать в полной мере свои боевые возможности. Сам подход к его строительству не учитывал германскую угрозу как самую опасную. Не случайно Г. Жукову приписывают фразу о том, что в начале войны Россия в первую очередь топит флот. То есть цен-ность флота для войны, по Жукову, ничтожна.[14]

В первой половине 1945 г. под руководством Сталина была составлена програм-ма послевоенного развития флота на 1945-1955 гг., в которой рекомендовалось по-строить 9 больших авианосцев (6 для ТФ и 3 для СФ) и 6 малых для СФ.[2;22] При обсуждении программы у Сталина Кузнецову удалось отстоять только 2 малых корабля. Но и эти авианосцы под давлением представителей судостроительной промышленности были исключены из окончательного плана развития ВМФ. Приоритет отдавался крейсе-рам и подводным лодкам. С 1946 по 1954 гг. построено 154 лодки при плане 352. К началу 1958 г. - 260.[23;24]

Многочисленный корабельный состав ВМФ СССР, построенный за послевоенный пе-риод, оказался недопустимо разнокалиберным. Корабли даже одного назначения строи-лись мелкими сериями, оснащались большим количеством разнообразного вооружения и техники, что значительно ухудшало условия их эксплуатации, ремонта и подготовки личного состава. Это объясняется экспертами засильем технократического подхода руководства судостроительной промышленности.[2]

В те же годы ВМФ США оснащались крупными сериями однотипных новейших кораб-лей основных классов по 30-60 ед., вооруженных не более чем одним-двумя образцами унифицированного взаимозаменяемого оборудования.

Было построено 243 атомных подводных лодки различных классов, больше, чем все другие страны, а коэффициент боевой напряженности был втрое хуже, чем у США, (которые построили 182 подводные атомные лодки).[9;30,с.87] В том числе и потому, что не было возможности их ремонтировать. И еще свыше 1000 дизельных подлод-ки.[23;30,с.87]

На 1 января 1991 г. ВМС СССР насчитывали около 300 подводных лодок (из них 62 ракетных и 120 многоцелевых), 4 авианосца, 31 крейсер, 180 эсминцев и фрега-тов. 452 тыс.чел. личного состава. В США имелось 38 ракетных и 100 ударных атом-ных лодок, 14 авианосцев, 42 крейсера, 74 фрегата. 542 тыс. военных моря-ков.[30,с.86;8;9]

В послевоенный период главными родами сил ВМФ утвердились подводные лодки и морская авиация, а главным оружием - баллистические и крылатые ракеты с ядерными боеприпасами. Морской компонент СЯС поглощал до 40% всех затрат на ВМС, которые сами также достигали 2/5 от военного бюджета страны.[16]

Для придания устойчивости подводным лодкам и всестороннему их обеспечению, для борьбы с подводными лодками и противолодочными силами противника и решения других специфических задач в состав флотов вошли разнообразные надводные корабли и самолеты.

Это обстоятельство входит в противоречие с традиционной и по-прежнему одной из важнейших задач ВМС - нарушение (и, соответственно, защита) морских коммуника-ций. Морской транспорт занимает сейчас первое место в мировом грузообороте. Сум-марная грузоподъемность мирового морского транспорта за послевоенный период воз-росла более чем в 5 раз. Рост морского транспорта связан с увеличением транскон-тинентальных грузопотоков. Более половины всех морских грузоперевозок приходится на долю нефти и нефтепродуктов. Второе место занимают навалочные и насыпные грузы - каменный уголь, железная руда и т.п.

В ходе дискуссий о параметрах и задачах российских ВМС высказываются поляр-ные точки зрения - от актуализации неоколониальных амбиций с созданием опорных баз в различных регионах мира с сохранением огромной судостроительной промышлен-ности, точнее, с ее восстановлением, до полного отрицания роли морских сил в во-енной стратегии России.

Некоторые предлагают сделать опору на авианосный флот - с организацией даже сейчас до 4 авианосных многоцелевых групп.[20] А в перспективе создать флот из 300-320 кораблей основного класса, в том числе 15 РПЛ СН, 50 многоцелевых ПЛА, 30 ДЭПЛ, до 95-100 крупных надводных кораблей, в том числе 6-8 авианосцев, до 120-130 боевых катеров и кораблей прибрежной зоны.[4] Эти силы должны в мирное время обеспечивать предотвращение развязывания войны путем сохранения группировки МСЯС, демонстрацию флага в ключевых районах мира, охрану рыболовства, нефтегазодобычи и других видов экономической деятельности, охрану морских коммуникаций. В военный период флот должен обеспечивать устойчивость группировки МСЯС, участвовать в опе-рациях СЯС по уничтожению экономических, административных и военных объектов на территории противника, поражение корабельной группировки противника, содействие войскам фронтов на приморских направлениях, завоевание и удержание господства в прилегающих морях, недопущение высадки десантов, охрана собственных и нарушение вражеских коммуникаций.[1] Фактически это квинтэссенция новой морской доктрины, утвержденной Президентом с подачи руководства ВМФ. [41]

Оппоненты этой стратегии настаивают на том, что Россия - сухопутная держа-ва, и уже потом - морская держава. 3 из 4 наших флотов испытывают серьезные труд-ности с выходом на океанские просторы. Зарубежные системы базирования дороги и требуют тесных союзнических отношений. Участие в глобальной военно-морской гонке только подорвало позиции СССР, истощило их.[16]

Создание и эксплуатация только одной авианосной группы (по данным США) сто-ит в течение 10 лет 50 млрд.долл. При этом стоимость эксплуатации вдвое превышает стоимость постройки и оснащения. То есть для нас сейчас абсолютно бессмысленны авианосные проекты. Как и планы присутствия в Средиземном море, Персидском зали-ве, ЮВА.

Необходимо стремиться к дробности военно-морской мощи при возможности быст-рой ее концентрации, мобильности и возрастанию роли скоростного фактора, усилению значения РЭБ и информационно-разведывательного компонента, резкому возрастанию возможностей береговой обороны и контролю проливных зон, качественному скачку в развитии противокорабельных средств, росту их дальности и эффективности.

Более того, некоторые авторы утверждают, что нет более опасной для планеты военной деятельности, чем деятельность подводных ядерных флотов, при их чрезвы-чайной дороговизне. То есть не предотвращение войны, а ее провоцирование.[9] При-чем сохранение МСЯС равносильно признанию смертельным врагом именно США. Что было неочевидно и ранее, а сейчас вовсе сомнительно.

Специалисты по перспективному планированию и развитию ВМФ склоняются к то-му, что флот должен отказаться от масштабных проектов сохранения и поддержания корабельного состава. Главные приоритеты - сохранение кадров военных моряков, обеспечение их максимально возможной морской практикой, сохранение национальной морской культуры.[18] А строить дешевые небольшие корабли с ракетным и противоло-дочным оружием прибрежной зоны.

Что касается судостроения, то имеется опыт решения и его проблем. Так, ЗАО "Балтийский завод", крупнейшим акционером которого является группа компаний "ИСТ" успешно выполняет контракт на поставку Индии 3 фрегатов. Контракт был подписан даже до проведения ряда НИОКР. Противокорабельный комплекс "КЛАБ-Н" разрабатыва-ется екатеринбургским ОКБ "Новатор". Фрегаты получают уникальные артиллерийские орудия, комплексы ПВО ближнего и дальнего действия. Радиолокационные комплексы изготавливает и поставляет Индия. Как и средства навигации и связи. Главные маши-ны и турбины поставляет николаевский завод "Заря", холодильные машины и опресни-тели - из Германии.

На собственные средства завод переоснащает по германским проектам и герман-ским оборудованием основные технологические переделы.[40]

Большую программу строительства катеров с разнообразным вооружением начина-ет ОАСО "Вымпел" (г. Рыбинск). Эти катера найдут применение как в российских ВМС, так и в ВМС многих стран. [42] Более того, производители малотоннажных боевых су-дов активно объединяются для ведения НИОКР и освоения серийного выпуска нового поколения продукции.

Хорошие перспективы имеются у производства на экспорт дизель-электрических подводных лодок.[30]

Резюмируя, можно утверждать, что морская доктрина России должна стать праг-матичной, экономичной, эффективной. Особое значение следует придавать балансу ин-тересов политических, военных и промышленных кругов, чего, к сожалению, в нашей истории было явно недостаточно. Те небольшие финансовые ресурсы, которые государ-ство в состоянии дать военным морякам, следует использовать максимально рацио-нально.

Если предположить возможным отказ от МСЯС, для поддержания группировки ко-торых из 10-15 ед. АПЛ БР понадобиться ежегодно не менее 5 млрд. долл., и отказ планов создания авианосных сил - еще по меньшей мере 5 млрд. долл. ежегодно, то флот прибрежной зоны может обойтись в 2 млрд. долл. (морская авиация, надводные корабли малого и среднего водоизмещения, дизель-электрические подводные лодки). Сейчас нет и таких-то средств, но ситуация постепенно меняется. И надо начинать учиться считать деньги. Поэтому Морская доктрина выглядит не слишком сбалансиро-ванной и слишком компромиссной.

Источники:

1.Алексин В. Национальная идея определяет мощь флота //НВО, 1998, №39

2.Алексин В. Отсутствие флота обессиливает государство //НВО, 1998, №30

3.Алексин В. России следует выработать морскую доктрину //НВО, 1999, №28

4.Алексин В. Флот сдерживания //НВО, 1998, №35

5.Анатомия агрессии. Новые документы о военных целях германского империализма во второй мировой войне- М.: Прогресс, 1975

6.Ассман К. Война на море / В сб. Итоги второй мировой войны - М.: Иностранная литература, 1957

7.Ачкасов В.И., Басов А.В. и др. Боевой путь советского военно-морского флота - М.: Воениздат, 1980

8.Белышев Л.А., Барсков М.К. Военное кораблестроение в годы войны и некоторые современные проблемы развития флота // Мир науки, техники, образования, 1995, №№3-4

9.Брезкун С. Ядерный подводный перебор // НВО, 2001, №27

10.Быстров Ю., Войталовский Г. Суперпрограмма "Мировой океан" // НВО, 1999, №28

11.Голубев П., Мероприятия Коммунистической партии по развитию и управлению ВМФ СССР накануне Великой Отечественной войны // Военно-исторический журнал, 1983, №9

12.Горшков С. Морская мощь государства - М.: Воениздат, 1976

13.Дмитриев В.И. Советское подводное кораблестроение - М.: Воениздат, 1990

14.Зубков Р. При чем же Сталин? // НВО, 2000, №8

15.История второй мировой войны / В 12 томах - М.: Воениздат

16.Казеннов С., Кумачев В. Проблемы флота и реальность // НГ, 1996, 5 апреля

17.Каутский К. Путь к войне - М.: Политиздат, 1959

18.Козырев С. Каково финансирование - таков и флот // НВО, 2001, №21

19.Кузнецов Н.Г. Накануне - М.: Воениздат, 1968

20.Кузнецов Ю. Военный флот вновь на гребне волны // НВО, 1999, №21

21.Михайлов Н. Россия может сохранить статус великой державы // НГ, 1998, 24 сентября

22.Никольский М. Развитие авианосцев после второй мировой войны // Техника и оружие, 1998, май-июнь

23.Патрушев Б. Глубокое погружение // НВО, 2001, №11

24.Патрушев Б. Подводные силы необходимы России // НВО, 1999, №10

25.Промышленность Германии и война - М.: Иностранная литература, 1956

26.Резяков Н. Морская доктрина Великобритании // НВО, 2001, №21

27.Розенфельд Я.С. Экономика США и война - М.: Иностранная литература, 1946

28.Руге В. Война на море. 1939-1945 гг.- М.: Воениздат, 1957

29.Совершенно секретно! Только для командования. Стратегия германского командо-вания в войне против СССР / Под ред. В.И. Дашичева - М.: Наука, 1967

30.Спасский И. Подводные лодки 21 века // Военный парад, 1997, №5

31.Стволинский Ю. Конструктор надводных кораблей - Л.: Лениздат, 1987

32.Тирпиц А. Мои воспоминания - М.: Воениздат, 1957

33.Федоров В.Г. В поисках оружия - М.: Воениздат, 1965

34.Харламов Н.М. Трудная миссия - М.: Воениздат, 1984

35.Шацилло К.Ф. Россия перед первой мировой войной - М.: Наука, 1974

36.Шигалин А. Военная экономика в первой мировой войне - М.: Воениздат, 1971

37.Шойгу С.к. Новая идеология для оборонного комплекса.// НВО, 1999,№49

38.Эвентов Л.Я. Военная экономика Великобритании - М.: Политиздат, 1946

39.Эррио Э. Из прошлого. Между войнами. 1914-1935 гг.- М.: Иностранная литерату-ра, 1958

40.Юрьев И. Быть в авангарде российского кораблестроения // НВО, 2001, №19

41. Морская доктрина РФ // НВО, 2001, №28

42. Ходаренок М. А теперь - "Скорпион" //НВО, 2001,№26

Not Found

The requested URL /hits/hits.asp was not found on this server.