год 2010-й - более 30.000.000 обращений

Исполнилось 10 лет с момента создания первого прореформаторского правительства России

Эта дата осталась незамеченной страной. Так что помянули былые дни лишь экс-министры в своем тесном кругу. Между тем деятельность этой команды реформаторов оказала на развитие последующих событий в стране существенно большее влияние, чем принято об этом думать. Достаточно сказать, что во многом благодаря ее "стараниям" перестал существовать Советский Союз. Возглавлял же кабинет министров Иван Силаев.

- Иван Степанович, прошлое если и возвращается, то только в воспоминаниях. А воспоминания, к сожалению, быстро уходят. И многие наши соотечественники уже немало забыли из того, что происходило в тот бурный период. Как вы оказались в кресле премьер-министра?

- Я долго работал в авиастроении. А этой сфере человеческой деятельности всегда был присущ дух новаторства. Может быть, по этой причине у меня не сложились отношения с тогдашним предсовмином СССР Николаем Рыжковым, заместителем которого я в то время работал. На одном из съездов депутатов Верховного Совета СССР заслушивалась экономическая программа правительства. Она была разработана келейно. Я, например, до самого последнего момента ничего о ней не знал. Пришлось написать записку Николаю Ивановичу, в которой я настаивал на необходимости переработать документ. А в заключение своего письма предложил всему кабинету министров уйти в отставку. Обосновал это тем, что наступают новые времена и экономическую политику должны осуществлять новые люди.

Мой демарш не вызвал поддержки и передо мной во весь рост встала проблема: что же делать дальше?

В свое время, когда я занимался проектом по созданию ракет морского базирования, то часто бывал в Свердловске. Там и познакомился с первым секретарем обкома Борисом Николаевичем Ельциным. Затем наше знакомство продолжалось в Верховном Совете СССР, депутатами которого в силу нашего служебного положения мы были. Заседания были скучными, и мы прямо на них иногда обменивались мыслями о текущей политической ситуации.

Вероятно, все это сыграло свою роль. И мне было предложено баллотироваться на пост председателя правительства РСФСР. Моим соперником был Михаил Бочаров. Я считал, что у него гораздо больше шансов, так как он тогда выступал с программой "Возрождение". Но к моему удивлению, голоса депутатов Верховного Совета РСФСР разделились почти поровну. Но была договоренность, что в случае равенства голосов решающее слово будет за председателем Верховного Совета РСФСР Борисом Ельциным. Борис Николаевич выбрал меня.

Но на самом деле не все прошло так спокойно. Накануне голосования поздно вечером мне позвонили и предложили отказаться от должности. Не хочу говорить, кто был на проводе, но это был не Горбачев. Я сообщил Борису Николаевичу об этом звонке. "А вы полагали, что вас будут ждать одни аплодисменты? Аплодисментов не будет", - ответил он мне.

- Всю свою жизнь вы были человеком системы. И вдруг такая метаморфоза - руководитель первого якобинского правительства. Не страшно ли было?

- Скажу честно: никогда не предполагал, что окажусь на таком посту, когда в стране, по сути дела, созрела революционная ситуация и надо было принимать непривычные по смелости и радикальности решения.

Прежде всего выяснилось, что Россия являлась самой экономически угнетенной республикой, что она - гигантский донор для 12 других "братских" республик. Мы не субсидировали только Белоруссию и Латвию. Общие затраты на эти цели ежегодно составляли 45-50 миллиардов рублей, а это, в свою очередь четверть общесоюзного бюджета, или треть всех денег, которые зарабатывала Россия!

Для нас это открытие стало настоящим потрясением.

Когда стал формироваться бюджет СССР на 1991 год, я выступил от имени российского правительства с предложением сократить масштабы помощи и сделать ее адресной. А с этой целью создать фонд в размере 15 миллиардов рублей, из них вклад России должен быть 10 миллиардов. Мы также предложили: каждая республика, получающая дотацию, должна знать, у кого она ее берет.

Эти идеи на Съезде народных депутатов СССР многие просто не приняли. Однако мы гнули свою линию, так как считали, что Россия должна обрести все атрибуты своей государственности. Защита нашей финансовой системы вызвала отрицательную реакцию руководителей дотационных республик. Не случайно 19 августа 1991 года почти все они душой были на стороне путчистов. Я это понял, когда обратился к ним за поддержкой: они отказали.

- Насколько упорно было противодействие российским реформам?

- Фактически это была круглосуточная борьба по любому поводу. На одном из заседаний общесоюзного правительства обсуждался бюджет. Обстановка была напряженной, и чтобы остудить страсти, Горбачев объявил перерыв. Мы вышли в другую комнату, и там тогдашний премьер-министр СССР Валентин Павлов вдруг сказал мне: " А чего вы, собственно, Иван Степанович, беспокоитесь - вам дорога на Новодевичье кладбище обеспечена". Это высказывание не слишком удивило меня, так как в тот период сопротивление переменам было тотальным. И тем не менее, несмотря на яростную атаку аграриев во главе с Михаилом Лапшиным, осенью 1990 года Съезд народных депутатов РСФСР принял историческое решение о праве частной собственности на землю.

К сожалению, этот принцип не реализован в полной мере и по сей день. Частично ответить на вопрос, почему это произошло, может такой эпизод: на одном из совещаний, на котором обсуждались в том числе и проблемы развития фермерства, известный в стране председатель подмосковного колхоза прямо заявил мне: "Иван Степанович, таких, как вы, мы будем вешать на березах". А незадолго до путча один известный депутат в доверительной беседе посоветовал мне срочно подать в отставку. Могу предположить, что он кое-что знал о планах путчистов и, таким образом, хотел помочь мне избежать опасности.

- Насколько едина была позиция вашего правительства по ключевым вопросам?

- Формируя правительство, мы приняли решение, что практически все министры будут моложе меня. Только новые люди могли проводить новую политику. И мы сразу же пошли на отмену госзаказа на сельхозпродукцию, он оставался только на зерно. Впервые за многие десятилетия крестьяне получили право самим реализовывать результаты своего труда. Однако мы хорошо представляли опасность этого шага - государство могло остаться без продрезервов. Чтобы селяне продавали свою продукцию, мы пошли на решительные меры. В этом среди министров было единодушие. Тогда сложилась чудовищная диспропорция в снабжении товарами массового спроса: крестьяне практически не могли купить ни телевизора, ни стиральной машины, не говоря уже об автомобилях. И понятно, почему на один миллиард рублей товаров, которые продавались в деревне, город получал в двадцать раз больше. Мы отправили в село большие партии промтоваров, включая легковые машины. Каждый, кто сдавал мясо, молоко, зерно, получал чек. Правда, нас потом обвиняли, что мы их так и не отоварили, люди свои автомобили не получили. Хотя на самом деле это совсем не так...

- Деятельность вашего правительства связывают с распадом СССР, с последующим экономическим обвалом, с резким падением жизненного уровня населения... Не сожалеете ли вы, что оказались тогда в этом кресле?

- У меня никогда не возникали сомнения в том, что я выполняю нужное, полезное дело. Вот моя супруга переживала сильно за меня. Мою уверенность в правильности нашего курса поддерживало, например, то, что именно тогда произошла первая моя встреча с первыми отечественными бизнесменами. Дабы подчеркнуть их роль, я сказал: "Гуси спасли Рим, а Россию спасут предприниматели".

Это время мне запомнилось тем, что очень многое происходило впервые. Тогда началась приватизация объектов торговли, и я помню встречу с семейной парой из Ленинграда, которая на свои средства купила магазин. Мы образовали многие государственные структуры, которые существуют по сей день, хотя стали значительно больше. Тогда у нас в аппарате правительства плюс во всех министерствах работали всего 2000 человек. Можете прикинуть, сколько работают в этих ведомствах сегодня. При этом следует учесть, что мы были очень бедны. Вся основная промышленность находилась во всесоюзной собственности и перечисляла все платежи в союзный бюджет. Летом 1990 года на счету правительства РСФСР было всего 180 тысяч долларов.

- Приватизация стала ключевым моментом российских реформ. Осуществлена она была другими людьми, но первые шаги делало все же ваше правительство.

- В бытность мою премьер-министром массовая приватизация не проводилась. Но разрабатывалась. В отличие от той приватизации, что была проведена позже, мы предполагали выдавать именные ваучеры. Тем самым хотели избежать скупки предприятий отдельными лицами. Сейчас трудно сказать, какой вариант в конце концов был бы лучше. Но хочу заметить следующее: сейчас все плюсы и минусы приватизации связывают с именем Чубайса. Но не надо забывать, что все же приватизацию проводило правительство, а не отдельная личность. И из этого принципа следует исходить.

- После вашего ухода из правительства вы уже не принимали столь активного участия в проведении государственной политики. А потому можете смотреть на то, что происходило в дальнейшем, отчасти со стороны.

- После моей отставки в кресле премьера побывали еще семь человек. И хотя я больше не занимал высоких правительственных постов, у меня есть свои взгляды на проводимые реформы. И неоднократно пытался довести свои мысли до высшего руководства страны. Есть у меня свой взгляд и на нынешние реформы. В частности, мне трудно согласиться с тем, как собираются проводить реформирование военно-промышленного комплекса. Из него механически должно быть выведено около полутора тысяч предприятий. Это может привести к окончательному разрушению их потенциала. Я несколько раз пытался донести эти мысли до нынешнего президента, но пока все мои попытки встретиться с ним кончаются ничем...

Сейчас Иван Степанович Силаев является президентом Международного Союза машиностроителей. Организация, конечно, полезная, но не слишком заметная. И хотя событиям, в которых он принимал самое активное участие, всего 10 лет, такое ощущение, что все это происходило совсем в какой-то другой жизни. А многие их непосредственные участники навсегда отошли в тень истории.

Беседовал
Владимир ГУРВИЧ

Not Found

The requested URL /hits/hits.asp was not found on this server.