год 2010-й - более 30.000.000 обращений

Опыт парламентаризма в нашей стране и особенно за рубежом показывает, что гражданское общество, основанное на началах всеобщей демократии, непременного учета волеизъявления граждан, недостижимо без неуклонного соблюдения принципа разделения властей: законодательной, исполнительной, судебной. Но это вовсе не предполагает их противостояние, противоборство. А раз так, значит, другим краеугольным камнем нормального функционирования такого общества должно стать сотрудничество властных ветвей.

Это властная, если угодно, внешняя, сторона проблемы, отражающая надстройку общества. Но есть и другая сторона, уходящая в толщу народной жизни, затрагивающая самые ее основы. Это- сторона базисная, опирающаяся на складывающийся веками характер народа, природную среду его обитания, взаимоотношения с другими, рядом живущими народами. Это - биография моя и поколения моих сверстников, десятков поколений моих предков.

Мой и их опыт учит, что другого способа, другой формы общественного бытия, кроме согласия, в современной России предложить невозможно. Любые иные предложения, а они делаются, свидетельствуют о том, что их авторы либо самоубийцы, либо глубоко заблудшие люди, ставящие собственные амбиции выше самосохранения нации. Потому что без согласия мы неизбежно окажемся в тупике, выхода из которого теперь, в эпоху научно-технической или, как говорят, технотронной революции и наличия ядерного оружия, можем и не найти.м Понимаю, что путь к согласию и тернист, и не близок. Тем более, что наше общество лишь только-только сошло "с тропы войны" всех против всех. Естественно, в новой обстановке не просто сориентироваться, гораздо легче оступиться, чем твердо идти вперед. Чтобы этого не произошло, нужны взаимотерпимость и взаимодоверие на основе разумного диалога и сопоставления точек зрения. Свой лимит на сверхрадикальные, дающие, как казалось, мгновенный результат, действия мы исчерпали. На пути к согласию нами сделан лишь первый шаг. Но, как говорили древние: кто начал-половину сделал.

Амнистия

Таким началом, как мне представляется, стало принятие Государственной Думой пакета постановлений, включающего четыре неразрывно связанные между собой документа- Меморандум о согласии, "Об объявлении амнистии в связи с принятием Конституции Российской Федерации", "Об объявлении политической и экономической амнистии", "О признании утратившим силу постановления Государственной Думы "Об утверждении состава комиссии по расследованию событий 21 сентября-4 октября" от 16 февраля 1994 года.

Изъятие из этого пакета даже одного из постановлений неизбежно привело бы к нарушению с такими муками найденной формулы общественного примирения. В этом отдает себе отчет подавляющее большинство думцев.м Как бы предваряя комментарий принятого решения, накануне в одном из интервью я осторожно напомнил: "У нынешних парламентариев, у руководителей Госдумы и Федерального Собрания за плечами то, чего не было и у депутатов прежнего парламента, и у его спикера,- "черный октябрь". Полагаю, что и для Президента, и для Правительства он также стал болезненной прививкой. События, которые произошли осенью прошлого года,-это серьезное предостережение всем нам. Если мы сделаем из всего случившегося правильные выводы, то, конечно же, у нас многое получится. Мы просто обречены на согласие!" Хочется надеяться, что начало получаться.

Неоднозначно восприняли это решение в обществе. Ряд должностных лиц, политологов, теле- и радиокомментаторов осудили якобы поспешность, с какой Дума приняла его.

Одни говорили: "К сожалению, едва начав работу, Государственная Дума продемонстрировала, что она не извлекла никаких уроков из горького опыта Верховного Совета. Подтверждаются опасения, что она намерена заниматься не разработкой законов, столь необходимых для возрождения России, а пагубным политиканством, борьбой за власть".

Кое-кто стал даже запугивать грозящей нам катастрофой из-за открывшейся перед освобожденными возможности заняться активной политической деятельностью. "Я абсолютно убежден - говорил один из сторонников такого взгляда - что выпущенные из тюрем люди в ближайшие же месяцы возглавят процесс формирования боевиков и выведут их на улицы Москвы. Я абсолютно убежден в том, что они поведут дело к тому, чтобы пролилась кровь". В ряде изданий, с экранов ТВ и по радио раздавались призывы "покончить" со своевольной Думой. Президенту Российской Федерации "советовали", не мудрствуя лукаво, разогнать Думу, "пока не поздно".

С целью предотвратить подобный сценарий Совет Думы 28 февраля принял специальное заявление, в котором говорилось: "Принятие этих решений продиктовано твердым убеждением, что вывести Россию из общенационального кризиса невозможно без амнистии всех участников известных событий 1991 и 1993 годов, невозможно без стабильного гражданского мира. В ходе обсуждения вопроса совместными усилиями абсолютного большинства депутатов Государственной Думы найдена формула общественного примирения, достижения общенационального согласия. В ее основу заложено стремление к конструктивному взаимодействию с Президентом Российской Федерации, Правительством Российской Федерации, всеми властными структурами и политическими силами во имя консолидации общества, понимание высокой ответственности за возрождение российской государственности, за строительство новой России".

Полагаю, многие из "крутых прорицателей" и слева, и справа просчитались. Главным виновником их просчетов стал не недостаток у них конфроитационного рвения. Оно и сегодня при них. Никуда не делось. Ждет своего шанса. Невостребованность этих советов-следствие коренной перемены, произошедшей за осенне-зимние месяцы в общественном умонастроении. Доминирующим стал громадный общественно-нравственный и правовой резонанс совершенной Думой акции.

Как писал в мае 1906 года член тогдашнего Государственного Совета, один из руководителей партии кадетов и будущий творец гениальной теории о ноосфере Владимир Иванович Вернадский, "амнистия, т. е. формальное забвение прошлого по отношению к политическим явлениям со всеми их последствиями, может касаться как так называемых политических преступлений, так и настоящих преступлений, совершенных с политической целью. Она имеет задачей быстрое успокоение общества, быстрое прекращение поднявшейся в обществе ненависти, чувства отмщения, раздоров и ознаменует собою возвращение к спокойной жизни". И далее: "Согласно с этим, она постоянно применялась и применяется после восстаний, бунтов, после общественных волнений, гражданской войны; всюду она применяется тогда, когда острый период миновал и когда есть надежда достигнуть успокоения и возвращения к нормальным-новым или старым-условиям жизни".

Именно так, как теоретически в начале века спрогнозиро-вал В. И. Вернадский практически получилось в России начала 1994 года с принятием Думой указанного пакета постановлений. Думе удалось сделать то, чего, несмотря на отчаянные попытки, не смогли добиться ее дореволюционные предшественники. А может быть, добейся они своего, все тогда могло пойти по-другому. Аналогов совершенному Думой поступку за годы советской власти попросту нет.

Это действительно поступок, с которого начинается авторитет его совершившего. Без принятых Думой решений было бы невозможно, во-первых, найти начало выхода из всеохватного кризиса. Во-вторых, уйти от подозрительности, злорадного, порой лукавого ожидания каких-то перемен, возможного сведения счетов. В-третьих, амнистировать, буквально простить, всех без исключения политических участников событий 21 сентября-4 октября. В-четвертых, дать шанс вновь обретшим свободу тысячам россиян активно включиться в созидательную работу на благо Отечества.

Если же наши решения кто-то попытается использовать не в мирных целях сплочения общества, а для разжигания атмосферы гражданской войны, то пусть не сомневается в наличии у Думы, совместно с другими ветвями власти, достаточных средств и возможностей призвать к порядку, не позволить кому бы то ни было дестабилизировать общественную обстановку. В целом под диспозицию постановления о политической амнистии по октябрьским событиям 1993 г. подпал 31 обвиняемый. На момент вступления в законную силу нашего постановления 17 из них находились под стражей. Все они освобождены. Из числа привлеченных по майским событиям 1993 года к моменту вступления в законную силу нашего постановления ни один под стражей не находился.

Амнистированы 12 подсудимых, проходивших по делу ГКЧП. Всего по политической амнистии освобождено 54 человека. Никакой реальной угрозы организации массовых беспорядков они не представили. Но мы не должны обольщаться и быть излишне самоуверенными: некоторые силы и сегодня хотели бы разрушения политической стабильности. Их принцип; "Чем хуже-тем лучше" ослепляет, ведет к авантюре.

С принятием Государственной Думой 23 февраля Меморандума о согласии начата новая веха в развитии политической истории России. Заложены предпосылки выхода из неестественного в условиях парламентской демократии состояния политического сектантства, деления общества на "красных" и "белых", "наших" и "ваших", "радикалов" и "консерваторов". Общество на собственном опыте убеждается в бесперспективности конфронтации. Люди устали от невыполнимых обещаний, но еще более-от игры амбиций, непредсказуемости власть имущих, неуверенности в дне сегодняшнем и особенно грядущем. Общество интуитивно стремится к единству путем согласия.

Договор

Жизнь показала и еще одну конструктивную особенность новой Думы-желание работать на перспективу, играть роль одного из властных гарантов демократической эволюции, создающегося правового фундамента общественного s согласия. В этом русле следует рассматривать принятое Думой постановление по итогам обсуждения послания Президента Российской Федерации Федеральному Собранию "Об укреплении Российского государства" (1994 год).

Можно - и убежден - нужно, спорить по существу предложенной Президентом программы укрепления современной российской государственности, особенно механизма ее претворения в жизнь. Но разве не отвечает объективным потребностям времени ключевая идея послания - о сплочении всех без различия по политическим и партийным пристрастиям в деле укрепления российского государства? Наша история, которая, конечно же, начинается не с Петра I и не с октября 1917-го, и не заканчивается днем сегодняшним, убедительно доказала, что при тех гигантских масштабах, той социальной и национальной неоднородности, том религиозном, культурном, духовном многообразии, испокон веков отличающих Россию, именно государство было и остается естественным условием ее существования, тем цементом, который скрепляет части в целое, и без которого не могут быть реализованы исконные жизненные интересы самих этих частей.

Вряд ли пошло бы на пользу игнорирование таких несущих конструкций этой программы как:

необходимость добиваться того, чтобы государственные органы занимались не самоедством, работая на самих себя, а организовывали свою деятельность исходя и опираясь на точно выявленные, четко сформулированные интересы России, всех ее граждан;

создание и развитие крепкого, с учетом региональных особенностей, федерального государства, недвусмысленно определяющего прерогативы центра и своих субъектов;

формирование деятельного местного самоуправления, каким всегда была сильна Россия, в форме опирающихся на общинные традиции и обычаи земских собраний;

достижение такой эффективности властных структур, при которой единство слова и дела было бы неразрывно, выдвинутые инициативы доводились до практического осуществления;

проведение реформ судебных и правовых органов, обеспечивающих и служащих надежным гарантом в реализации прав и свобод личности, нормальной деятельности силовых структур;

завершение реформы армии, способной к поддержанию достаточной обороноспособности страны;

скорейшее изживание аппаратного беспредела, сведения к минимуму, если уж пока невозможно покончить с ним совсем, захлестнувшего госструктуры бюрократизма, чиновного чванства и пренебрежения потребностями простого человека;

превращение власти в открытую и, что не менее важно, понятную людям систему;

приверженность новому стилю работы всех без исключения облеченных властью лиц на основе доверия, взаимопонимания и сотрудничества;

проведение самостоятельного, учитывающего геополитические и национальные интересы России внешнеполитического государственного курса.

Всем оказались близки и содержащиеся в Послании требования "подавить" преступность, создать благоприятные условия для расширения социальной базы реформ, не допустить, чтобы правительственные решения шли вразрез с уровнем жизни россиян, а были строго сориентированы на развитие производственного, научно-технического и культурного потенциалов Отечества, рачительное использование природных ресурсов, умелое распоряжение и управление государственной собственностью.

Точно так же, как нельзя не заметить четкой позиции Президента, заключенной в социально-адресной, затрагивающей коренные интересы каждого россиянина формуле: "Демократия означает стабильность, порядок, сотрудничество".

Разумеется, я назвал далеко не все, а лишь наиболее зримые точки соприкосновения. Но и они-доказательство не просто предложений обществу президентской декларации о намерениях. Налицо плод непростых размышлений, по сути подводящих итог двухлетнему этапу "революционной ломки", стихийных импровизаций, импульсивных поступков, жертвенных решений. Обозначенная в Послании Президента позиция при всех спорах по имуществу была принята за основу развития нормальных взаимоотношений всех ветвей власти, дальнейшего продвижения по путям-перепутьям преобразования отечественной государственности во благо России и ее граждан, углубления экономических реформ в интересах не избранной кучки "джентльменов удачи", а всего народа, снятия с общества удавки социальной напряженности, обретения примирения, покоя и согласия-всего, что составило надежный фундамент в строительстве общероссийского здания гражданского мира. Именно поэтому в Думе возобладала точка зрения об уместной поддержке инициативы Президента по созданию более прочных гарантий стабильности в обществе, повышению ответственности за ее сохранение всех властных структур, прежде всего, самого Президента, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства.

Наша полномочная делегация, которую возглавила заместитель Председателя Думы А. В. Федулова, активно включилась, совместно с другими органами власти, в разработку соглашения о достижении гражданского согласия в России, которое вылилось в Договор об общественном согласии.

По поводу этого Договора в обществе до сих пор не утихают страсти, продолжается яростная полемика. Некоторые сторонники, как, например, один ученый-экономист, с безапелляционной категоричностью предупреждали: "Мир и стабильность в стране прочны, лишь когда твердо опираются на силу. Только язык силы доступен нашим "идеологическим оппонентам". Именно для того, чтобы не опуститься до их уровня, нам необходима сила. Силовые ведомства не будут разменной монетой в политической игре. Доступ любым политическим "коммивояжерам" туда должен быть прикрыт абсолютно". Согласен, что силовые ведомства не должны быть ни разменной монетой, ни вообще предметом какого-либо политического торга. Но также малопригодна в процессе обретения общественных стабильности и согласия силовая лексика, ставка на диктат собственных условий и принципов.

Это в равной степени относится и к "идеологическим оппонентам" цитированного выше заявителя. Некоторые из них, увлекшись конструированием исторических параллелей, оказались в плену прежних догматических схем и умозаключений, принялись оценивать изменившуюся реальность в конфронтационных, малостыкующихся с текущим моментом категориях и образах. Одним из примеров здесь может послужить позиция автора опубликованной на страницах "Правды" в рубрику "Мнение" заметки "Объединятся ли левые?". Предупреждая сторонников левых, в частности, коммунистических партий и организаций, от политических крайностей-"левого" экстремизма и "правого" оппортунизма,-автор заметки "припечатал" к позорному столбу "бывшего руководителя Компартии России Ивана Рыбкина, подписавшего от имени всех фракций Думы Договор об общественном согласии, призванный, по сути дела, ликвидировать оппозицию".

Что касается прозвучавшей оценки Договора, об этом несколько ниже. По поводу же моего оппортунизма отвечу, что не только в моем представлении, но и в платформах левых партий, в том числе коммунистических, многих стран мира уже давно термин "оппортунизм", как говорится, реабилитирован. Ему возвращена его первоначальная суть, означающая всего-навсего "согласие", а того, кто его разделяет, называют "человеком, ищущим согласия". Что же в этом ругательного, зазорного?

Нынешним "марксистам-интернационалистам" напомню, что сами классики, особенно Ф. Энгельс и его последователи, неоднократно обращали внимание своих коллег на то, что периоды революционных бурь и натиска уступают место эволюционному реформизму.

И еще об одной позиции, изложенной на страницах "Независимой газеты" 2 июня 1994 г. в статье "Надежды на "стабилизацию" тщетны. По поводу "Договора об общественном согласии". Ее авторы, ссылаясь на засилье во властных структурах старой номенклатуры (по их оценкам она составляет в окружении Президента Российской Федерации 75 процентов, в Федеральном Собрании-60, в Правительстве-74 и в региональных властных структурах-83 процента), объявляют Договор сугубо номенклатурным детищем, служащим интересам не россиян, а исключительно зловредных номенклатурщиков, озабоченных единой мыслью и единой страстью-собственным самосохранением. "Будучи своего рода манифестом кастовой, номенклатурной демократии и знаменуя собой переход от "курса реформ" к "стабилизации социально-экономической ситуации", Договор о согласии идеологически оформляет новую экономическую и политическую реальность",-делают вывод авторы статьи.

Оставляя за ними право на использование любой терминологии, по существу сказанного выше задам вопрос: что же плохого в том, что Договор оформляет новую реальность? Разве в России не так же, как в других странах, здоровье общества зависит от самочувствия граждан, в том числе и самочувствия политической элиты? Если Договор об общественном согласии способствует достижению равновесия и стабильности в политической элите, то и слава Богу. Даже при достижении хотя бы этого условия, не говоря о других, Договор выполнил бы свою задачу.

Такой документ-не выдача индульгенции за прежние грехи и не благословение на совершение новых. Не панацея от наших бед и напастей. Не абсолютная гарантия стабильности в обществе. Мы не утописты и не питаем маниловских иллюзий.

Но не забываем и о другом. В начале было Слово. В данном случае-слово примирения. Оно прозвучало с трибуны не только Думы, но и в Послании Президента Федеральному Собранию "Об укреплении Российского государства", ключевые положения которого поддержаны специальным постановлением Думы. Что касается Договора, то и в Думе мнения о нем, естественно, разделились.

На специальном пленарном заседании Думы депутатам были доложены итоги работы по подготовке Договора думской делегации, в которую входили представители всех фракций и депутатских групп. Затем позиции фракций и групп обозначили их лидеры. Соглашаясь с тем, что альтернативы общественному согласию ныне нет и быть не может, раз-; деляя в принципе саму идею Договора, ряд фракций - КПРФ, Аграрной партии-свою подпись под Договором оговорили принятием договаривающимися сторонами ряда их предложений. Блок "ЯБЛоко" занял особую позицию, считая бессмысленным какую-либо договорную практику при действующей Конституции России. В конце пленарного заседания, при решении вопроса за то, чтобы Председателю Думы от лица всей палаты не ставить подпись под Договором об общественном согласии, проголосовали немногим больше 80 депутатов.

Отправляясь в Кремль для подписания Договора как Председатель Думы, я исходил из следующих соображений. Для создания гарантий стабильности в обществе, повторюсь, необходимо повысить ответственность за ее сохранение со^ стороны всех властных структур, прежде всего самого Президента, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства; политических партий, общественных движений и религиозных конфессий; каждого здравомыслящего гражданина, осознавшего чрезвычайность сложившейся обстановки.

В какой форме будет зафиксирована эта ответственность-решать всем нам сообща. Нельзя сбрасывать со счетов силу общественного мнения, возможность общественного остракизма, которому с неизбежностью будут подвергнуты те, кто нарушит достигнутую договоренность. В этом и состоит нравственно-моральный авторитет Договора. Тем самым возрождается древняя наша традиция-решать наболевшие проблемы всем миром.

Далее. Значение документа, на мой взгляд, состоит в том, чтобы действовать совместно для устранения не только последствий, но и, что куда существеннее, самих причин, ведущих к возможным проявлениям массового недовольства.

Сам Президент признал и фактически поставил во главу угла истоков сентябрьско-октябрьских событий не столько чью-то злокозненность, сколько именно массовую неудовлетворенность сотен и тысяч обездоленных, отброшенных за черту бедности.

В Договоре предусмотрена "технология" разрешения конфликтов между различными политическими силами, привлечения внимания общественности к нежелательным вспышкам напряженности, что, как представляется, поможет предотвратить кризисное развитие событий. Наконец, намечен комплекс первоочередных мер в области дальнейшего законодательного регулирования всех сфер жизнедеятельности российского общества.

В частности, обращает на себя внимание то, что в качестве первоочередных задач стороны посчитали разработку избирательного законодательства и закона о партиях, обеспечивающих конституционные права и свободы граждан при выборах федеральных и местных органов власти, проведение референдумов и других государственно значимых акций.

Как бы ни разнились программы участников договора, они близки и сходятся в главном: взят важный рубеж в укреплении российской государственности, сделана заявка на своеобразную российскую редакцию пакта Монклоа, после смерти Франко спасшего Испанию от "второго издания" гражданской войны. В современном российском обществе существует различное отношение к нынешнему Договору не только на уровне идейно-политических споров, но и в массовом сознании, что отражает глубокий общественный раскол, который не преодолеть с одной попытки. В интересах согласия-не драматизировать ситуацию. Наша обязанность-прислушаться к разным мнениям и позициям, учесть запечатленную в них боль и тревогу при разработке конкретных задач выхода из кризиса, поиска реальных механизмов урегулирования противоречий.

Очевидно и другое. Заключение договора об общественном согласии продемонстрировало наличие у здравомыслящего большинства житейской мудрости и такта. Отказ от дальнейшего нагнетания и без того взрывоопасной обстановки. Переход к поиску реальных компромиссов для успокоения общества, поддержания пусть хрупкого, колеблющегося, но все-таки равновесия главных политических сил и относительной стабилизации ситуации. После "черного октября" это один из шансов уберечь Россию от обвального развития событий, за которым хаос, развал, одичание. Не зря наши предки говорили-худой мир лучше доброй ссоры.

Показательно, что сделанные выше выводы и соображения полностью подтвердила избирательная кампания по выборам VI Государственной Думы. При всех издержках: непомерно разросшийся список избирательных объединений и блоков, используемые некоторыми участниками грязные приемы обличения оппонентов и соперников, стремление СМИ замолчать одних и выпятить других и т.п.,-эта кампания показала главное-бесперспективность экстремизма, ставки на раскол общества, противопоставления и конфронтации борющихся сил. И в том, что в основных чертах как бы того кому-то ни хотелось, избирательная кампания не вышла за пределы конституционности, развивалась в рамках закона о выборах, не последнюю роль сыграл положительный опыт развития политических отношений, подсказанный Договором об общественном согласии. В этом заключена его безусловная значимость на данном этапе развития российской демократии и парламентаризма в особенности.

Контакты

Здесь, думаю, будет уместно сказать несколько слов и о личностном факторе в достижении общественного согласия и обеспечения нормального режима в работе всех ветвей власти.

В одном из интервью сразу же после избрания Председателем Думы я сказал: "Я просто убежден в том, что те, кто воздержался при голосовании или голосовал против, в конечном счете станут союзниками при работе, моими союзниками".

Так оно, в общем-то, и получается.
Если мы не хотим обречь россиян на извечные страдания, то должны учиться согласию, умножать способность "удерживать" их от крайности. Остальное приложится.

Может быть, хоть так мне удастся несколько умерить размах философского воображения (помните, у Ф. М. Достоевского: "Широк русский человек, ох, широк. Надо бы сузить"?) моего коллеги В. Б. Исакова, и отчасти ответить ему, а заодно и читателям "Советской России", на страницах которой им поставлен вопрос: "Я задумываюсь: смогла бы вообще работать Дума, если бы в председательском кресле сидел другой, более жесткий и конфронтационный "Рыбкин"? Смогла ли бы она вообще выжить в предложенных ей условиях?".

Что же до продолжения вопроса-размышления Исакова о том, как поведет себя Председатель Думы в ситуации, когда относительно спокойный период работы внезапно кончится и, возможно, потребуется "бросаться на амбразуру", тоже замечу. Не мне только как Председателю Думы, но и моему коллеге, как председателю Комитета по законодательству и судебно-правовой реформе, как, впрочем, и всем другим руководителям Думы и государства вообще, депутатам и их избирателям, всем без исключения, не надо доводить ситуацию в стране до "бросков на амбразуры". Это первое и самое главное. Уверен, святое это дело.

Поэтому прав "некий депутат", который сказал Владимиру Борисовичу, что "Рыбкин-талантливый представитель партии самосохранения". Но, заметьте при этом, "самосохраняясь", мы, депутаты Думы, сохраняем и стабильность всей нации, всего нашего Отечества, которое при "амбразурном" подходе расколется на мелкие кусочки, рассыплется в пыль. После чего уже и "самосохраняться" будет некому, да и "самосохранять" нечего.

И второе. Думаю, когда В. Б. Исаков и остальные 222 депутата голосовали за избрание Председателя Думы, учитывали не только "мастерство дипломата" и способность "уводить от крайностей", но знали и о другом качестве: твердости моей позиции. Если бы не знали, то во всяком случае мой давний коллега, как человек не склонный к конъюнктуре, вряд ли поддержал бы мою кандидатуру. Вот этого, в первую очередь, давайте не будем забывать. Возвращаясь к личным взаимоотношениям в политическом "высшем свете", приведу отнюдь не для салонного уха и сверхрафинированного вкуса сравнение. Не исключаю, кому-то оно покажется излишне натуралистичным и даже грубоватым. Но такова правда российской-не паркетной, а земляной, вековой-жизни. В русской тройке есть коренник. Есть пристяжные. Последние в упряжке порой воротят головы на сторону, особенно при быстрой езде. Но воз-то мчат вперед, а не в стороны.

Замечено,-всякое сравнение хромает. Мое-не исключение. Но тем не менее в этом образе есть зерно. И наша, в первую очередь моя, задача-сделать все, чтобы оно прорастало добрыми злаками, а не сорняками, которые и без того в избытке засоряют политическую ниву России.

Президент и Премьер-министр действуют, как считают нужным. Но они склонны прислушиваться к мнению Думы. Отношения между нами рабочие, ровные, хотя мы достаточно критично относимся к некоторым шагам Президента и Правительства. Особенно-Правительства. Но камня за пазухой не держим. Был, правда, момент, когда кто-то из молодых депутатов в начале работы первой сессии поставил вопрос о недоверии Правительству. За то, чтобы внести этот вопрос в повестку дня, тогда проголосовало не более 16 процентов присутствующих.

Вопрос о доверии Правительству возник и в октябре, при начале работы второй сессии Думы. Его в соответствии с Регламентом внесла в повестку дня Думы фракция Демократической партии России, чему предшествовал ряд болезненных для общества событий. Прежде всего "черный вторник", зафиксировавший обвальное (на несколько сот пунктов) падение курса рубля по отношению к доллару, за которым последовал взлет цен на рынке. Продолжающееся снижение промышленного производства (за первые десять месяцев - на 21 процент по сравнению с соответствующим периодом прошлого года). Трудности с инвестициями. Недостаток финансовых средств. Другие негативные явления.

Обсуждению этого острого, но тем не менее, подчеркиваю это специально, регламентного вопроса. Дума посвятила отдельное заседание. На нем с докладом-заявлением выступил Премьер-министр В. С. Черномырдин, ответивший на вопросы депутатов. В обсуждении доклада приняли участие представители всех думских фракций и депутатски* объединений, руководители комитетов, депутаты. Состоялся весьма откровенный, нелицеприятный, порой даже переходивший на личности, но крайне нужный и полезный для Думы, Правительства, да и всего общества, разговор-дискуссия.

Итоги голосования по данному вопросу оказались следующими: "за" недоверие Правительству-193 депутата или 42,9 процентов. (Государственная Дума. Стенограмма заседаний. Бюллетень № 60, 27 октября 1994 года, с. 54.) Самый острый кризис в отношениях Думы и Правительства возник в июле 1995 года. Вновь инициатором выражения недоверия Правительству выступила карликовая дэпэ-эровская фракция, подталкиваемая одним из ее вожаков С. Глазьевым. На этот раз "глазьевцам" удалось добиться своего и набрать с минимальным перевесом голосов требуемое число для вотума недоверия Правительству. Сложилась крайне драматичная обстановка. Пришлось напрячь все силы, чтобы удержать ситуацию под контролем и не позволить распустить Думу. Здесь, надо сказать, в последний момент веское слово сказали и Президент и Премьер-министр.

Требуемых, согласно Конституции и Регламента Думы, 226 голосов (50 процентов плюс один голос) для выражения недоверия Правительству собрано не было. Хотя неудовлетворенность ходом реформ и главное-предварительными итогами хозяйственного года-высока. Что и отразилось в принятом Думой на следующий день, 28 октября, постановлении о социально-экономической политике Правительства. Не отвечающей ожиданиям большинства российского населения сочли эту политику 235 депутатов. (Там же, Бюллетень № 61, 28 октября 1994 года, с. 32.)

Означают ли итоги голосований, что Дума чуть ли не всем составом перешла в непримиримую оппозицию к Правительству, как поспешили квалифицировать происшедшее некоторые наблюдатели? Я бы предостерег от излишней категоричности и сопутствующей ей горячности. Вообще в политике, тем более большой политике, да еще в столь противоречивое, необычное время, какое мы все переживаем, черно-белая позиция, когда взаимоотношения пытаются строить исходя из взаимоисключающих предпосылок (да- нет), не самая надежная. Тем более, если все-таки исходить не из сиюминутных, конъюнктурных интересов, а с учетом хотя бы минимального временного зазора, со взглядом на перспективу.

Кстати, не случайно на выборах в VI Думу и сам Глазьев и другие "глазьевцы" проиграли собственную кампанию вчистую, идя ли в каких-либо блоках, либо по одномандатным округам. Это ли не свидетельство банкротства неконструктивности в политике, ставки на извлечение корыстных сиюминутных преимуществ в ущерб стратегическим, общим интересам? Равно как оказалась битой и ставка тех, кто поспешил объявить Думу одним из высших властных институтов, который "не может на себя взять ответственность за положение в стране". Мне-то как раз показалось наоборот. Сознавая всю меру своей ответственности за судьбы России, положение миллионов избирателей и действовал депутатский корпус. Вопрос о правительственной политике-улица не с односторонним, а как минимум с двусторонним движением, где Дума в данном случае выступила как регулировщик, внимательно следящий за безопасностью доверивших ей соблюдение своих интересов избирателей.

Последовавшие кадровые перестановки в составе Правительства осуществлялись Президентом и Премьером в самом тесном контакте с руководством Думы, при тщательном учете мнения фракций и депутатских объединений. Яркое подтверждение тому, что ни один из участников властных отношений не намерен поступаться с таким трудом найденной всеми ветвями власти и здравомыслящим большинством россиян формулой общественного согласия и стабильности. Уж очень велики ставки, чтобы и дальше творить некую рисковую игру. Пора, давно пора опамятоваться, привести в состояние уравновешенности и самих себя, и наше государство. И не дело это (к чему некоторые призывают)- во имя достижения призрачных сиюминутных политических дивидендов жертвовать с таким трудом достигнутым взаимопониманием и добропорядочностью сторон. Говорю это не ради красного словца, а с полным пониманием всей меры ответственности, возложенной на меня и весь депутатский корпус миллионами избирателей.

Не соперничества и упражнений в политической риторике ждут от власти сегодня россияне, а дружной, совместной работы во благо России. Потому что, бывая на местах, вижу: люди не разделяют руководителей центра по категориям. Ими "московская власть" воспринимается как целое: либо это власть,-и тогда будьте любезны считаться с ее позицией, либо это кучка ведущих между собой изнурительные, но мало кому извне понятные "разборки",-и тогда доверия такой власти не будет. Авторитет власти, какими бы титулами она ни прикрывалась, неизбежно упадет до нулевой отметки...

В свое время один из философов весьма удачно и точно заметил, что свобода-это осознанная необходимость. Теперь важно, чтобы овладевающая многими политиками и простыми гражданами необходимость широкого общественного диалога стала естественной, никого не настораживала, превратилась в повседневную норму российского общежития.

От декларируемой готовности делать встречные шаги все актеры политических подмостков России, похоже, наконец-то пошли навстречу друг другу. Что ж, как говорится, лиха беда начало. Тем более, что движение начато вовремя и в нужном направлении...

Not Found

The requested URL /hits/hits.asp was not found on this server.