год 2010-й - более 30.000.000 обращений

Собрание из 307 рисунков старых европейских мастеров, включающее работы Дюрера, Рембрандта, Гольбейна, Иорданса, Рубенса, Тинторетто, Пизанелло, Мантенья, Тиеполо, Тициана, Гварди, Буше, Фрагонара, Ватто, Греза, Робера и других художников, хранится в Государственном музее изобразительных искусств им А.С.Пушкина (ГМИИ). Первая в России публичная выставка под названием "Пять веков европейского рисунка" открылась 2 октября 1995 г.

Эта коллекция, которая должна бы именоваться "Коллекцией Кенигса - Гитлера", была взята Советской Армией в Германии в хранилищах "Музея Фюрера" ("Fuhrer-Museum"), которые были общими с хранилищами Дрезденской галереи. В 1945 г. 292 рисунка и одна гравюра были вывезены в СССР 227-м эшелоном из Дрездена и 65-м эшелоном из Лейпцига. В 1949-1950 гг. они были занесены в инвентарные книги ОФ ГМИИ. Впоследствии 5 рисунков поступили в ГМИИ в 1969 г. в качестве дара от А.А. Сидорова и еще 11 рисунков были в 1983 г. приобретены у Б.Л.Нечаевой.

В 1958 г. 33 рисунка из "Коллекции Кенигса - Гитлера" были возвращены в ГДР вместе с Дрезденской галереей по ошибке.

Российская "Коллекция Кенигса - Гитлера" (307 рисунков) является частью более обширной "Коллекции Кенигса" (около 2700 рисунков), собранной в 1921-1931 гг. немцем Францем Кенигсом, проживавшим какое-то время в Голландии. В 1935 г. Коллекция целиком была продана германскому еврею З.Крамарскому, также проживавшему в Голландии. В 1940 г., после бегства З.Крамарского от нацистов в Америку, Коллекция целиком перешла в собственность голландца ван Бенингена, который часть ее (526 листов) продал в 1941 г. "Музею Фюрера", то есть А.Гитлеру. Судьба 180 рисунков из "Коллекции Кенигса - Гитлер.а" неизвестна.

Согласно договоренностям союзных победителей, имущество нацистских военных преступников конфискуется в пользу страны-победительницы в качестве компенсации за ущерб, причиненный гитлеровской агрессией.

Поскольку последним законным владельцем Коллекции перед капитуляцией Германии был Адольф Гитлер, то в настоящее время "Коллекция Кенигса" является законной собственностью России.

Однако в 1989 г. Правительство Нидерландов публикует "Каталог утраченных рисунков старых мастеров из Коллекции Ф.Кенигса, требуемых Нидерландским Государством" (A. Elen, Missing Old Master Drawings from the Franz Koenigs Collection claimed by the State of The Netherlands, SDU Publishers, The Netherlands Office for Fine Arts, The Haague, 1989), в котором оспаривает законность продажи Коллекции из Голландии в Германию и настаивает на возврате Коллекции в Голландию. Затем начались выступления голландской прессы и заявления ответственных правительственных чиновников Нидерландов.

Кроме всего прочего официальные нидерландские государственные чиновники пошли на прямую подтасовку исторических фактов. Наиболее знаменательная ложь - приписывание Ф.Кенигсу еврейского происхождения и обращение его тем самым в "невинную еврейскую жертву нацизма", погибшую "при подозрительных обстоятельствах" из-за своей Коллекции.

Голландская "официальная ложь" нередко опровергалась голландской же прессой. Так, голландская газета "Фолкскрант" еще в 1991 г. озаглавила свою разоблачительную статью так:

"Русские будут глупы, если вернут Коллекцию Кенигса в Голландию".

Не ограничиваясь публикациями, голландские правительственные чиновники, включая директора Государственной службы изобразительного искусства P.P. де Хааса и посла Королевства Нидерландов в Москве Г.В. де Вос ван Стейнвейка, постоянно встречались с российскими правительственными чиновниками и требовали возврата Коллекции в Голландию.

Голландские чиновники развернули форменную "психическую атаку" на "некрепких перестроечным разумом" россиян и добились своей пропагандой того, что внушили некоторым из них, что заслужить одобрение от цивилизованного Запада можно только безоговорочной выдачей из России требуемых культурных ценностей, ибо требования Нидерландов на "Коллекцию Кенигса - Гитлера" якобы базируются на "международном праве".

Начиная с 1991 г. в нашей прессе началась громогласная пропагандистская кампания за лишение России права собственности на "Коллекцию Кенигса - Гитлера", равно как и на остальные "культурные трофеи", и за выдачу их за границу. Среди "выдавальщиков" встречаются имена журналистов, докторов наук, академиков, юристов, историков искусства.

Широкий спектр участников и агрессивность публицистики свидетельствуют о том, что в современном постсоветском обществе переосмысление советского прошлого, включая даже такое, явно позитивное, событие, как победа над фашизмом, приняло характер самобичевания. Так и сложился на газетных страницах термин "военнопленное искусство", который в антисоветском сознании сегодняшних россиян стал ассоциироваться с "жертвами сталинских репрессий".

Особенно примечательно, что самыми активными пропагандистами умаления российских прав в пользу Запада являются чиновники Министерства культуры. То есть те, кому Россия поручила за зарплату и совесть охранять денно и нощно национальное культурное достояние.

Странность поведения чиновников объясняется не только их служебной некомпетентностью, но и вызывает подозрения в их потенциальной продажности. Ибо никто из россиян, кроме чиновников Министерства культуры, не может получить материальной выгоды от выдачи русской собственности.

Российская общественность должна осознать, что иностранцы обязательно отблагодарят тех российских чиновников, которые лично способствовали выдаче за границу культурных ценностей. И российские чиновники знают это. Так, за выдачу Голландии "Коллекции Кенигса - Гитлера" российским чиновникам уже обещано вознаграждение за посреднические услуги. Это - "нормальный бизнес" с точки зрения западной цивилизации.

В 1994 г. совместная группа во главе с профессором Российского института государства и права М.М.Богуславским опубликовала доклад о юридическом статусе части "Коллекции Кенигса", перемещенной на территорию СССР. В заключении утверждалось, что все юридические обоснования для реституции "Коллекции Кенигса", в отношении которой правительством Нидерландов была выдвинута претензия, имеют законную силу и, следовательно, Коллекция должна быть возвращена".

Чиновники Министерства культуры и некоторые околокультурные деятели из приближенных к ним быстро сообразили, что из всего российского культурного имущества ныне доступны для личного использования только "трофейные ценности". В самом деле, если все перемещенные ценности объявить российской собственностью, то чиновники будут вынуждены публично доказывать парламентариям и общественности полезность отказа от своего имущества в пользу иностранцев.

Поэтому на всех дискуссиях в прессе и в Государственной Думе министр культуры со своими заместителями отстаивают не пользу российской культуры, но только свою личную выгоду и стремление не выпустить из своих рук решений судьбы этих ценностей.

Весьма откровенно высказался в интервью голландской газете В.Кулешов, начальник Отдела реституции Министерства культуры и советник министра культуры по реституции: "Шанс на то, что Росссия возвратит Нидерландам ценную Коллекцию Кенигса очень мал". Кулешов считает справедливой голландскую просьбу о возвращении Коллекции, однако, по его словам, коммунисты и националисты в российском парламенте заблокируют решение о возвращении". Вот так разговаривает российский чиновник с голландской стороной за спиной ничего не ведающих россиян. И именно ему, антипатриоту, Россия платит зарплату за зашиту российских интересов! Б

удущие историки "судьбы военнопленного искусства" в своих исследованиях не должны упускать из виду особенности психологии "новых русских" и главный лозунг наших дней: "Даешь мою приватизацию вашего общественного имущества!"

Голландия объявлена жертвой германской агрессии. Однако реалии германской оккупации Голландии имели больше аналогий с аншлюсом Австрии, чем с оккупацией Франции, а тем более Польши или части СССР.

Германские вооруженные силы пересекли голландскую границу 10 мая 1940 г. в 3 часа утра. Немедленно началось восстание голландских нацистов против королевского правительства. Голландские наци в Амстердаме нейтрализовали систему воздушной тревоги и отключили водоснабжение. В столице, Гааге, они атаковали полицейское управление и факельными шествиями промаршировали к центру города. Бывший германский кайзер Вильгельм II, проживавший в Голландии с 1919 г., телеграммой поздравил Гитлера с завоеванием Нидерландов.

13 мая голландская королева Вильгельмина вместе с членами кабинета министров бежала в Англию. Впоследствии королева перебралась в Канаду. Муж королевы был немецким принцем, а ее дочь Юлиана, наследница голландского престола, в 1937 г. вышла замуж за германского принца, офицера СС.

В Лондоне было провозглашено "Голландское правительство в изгнании", сообщившее о своем существовании оставшимся на родине соотечественникам по "Радио Оранж". Королевское правительство незадолго перед германским вторжением успело вывезти из страны в США большую часть золотого запаса. А амстердамские ювелиры-огранщики переправили туда же запасы алмазов и бриллиантов.

Вечером 14 мая командующий голландской армией приказал своим войскам сложить оружие. Немецкие самолеты, поднявшись с аэродрома Роттердама, разбомбили город и порт в качестве демонстрации своей решительности перед лицом следующих противников - англичан и французов. А на следующий день, 15 мая, был подписан акт о капитуляции.

400-тысячная голландская армия сражалась всего 5 дней, потеряв убитыми 2890, ранеными 6889 и без вести пропавшими 29 человек.

Нидерланды подверглись вторжению впервые после наполеоновских войн. Однако цели Наполеона были отличными от целей Гитлера. Наполеон завоевал Нидерланды как чужую страну и грабил ее, вывозя большое количество произведений искусства, в том числе гигантское полотно Рембрандта - знаменитый "Ночной Дозор". Германские нацисты оккупировали Голландию не для грабежа: для той же картины Рембрандта начали строить первоклассный бункер-убежище, спасая ее от будущих английских бомбежек.

Вторжение в Голландию имело очень большое значение для идеологии национал-социализма. Гитлер в тот момент заявил: "Борьба, начинаемая сегодня, решит судьбу Германской нации на следующие 1000 лет".

Согласно воспринятой национал-социализмом теории пангерманизма, все германские народы должны быть объединены в "Тысячелетнем Третьем Рейхе". Территория Нидерландов и населяющий ее народ должны были стать частью "Великой Германии", Голландия становилась "своей провинцией" для Берлина. Немцы чувствовали свою родственность с голландцами, не случайно "старогерманский" - одно из названий голландского языка. Нацистская Германия корректировала "Мирный договор Вестфалии 1648 г.", который определял независимость Нидерландов после Тридцатилетней войны. Следовательно, ни о каком грабеже не могло быть и речи.

Большое количество людей, проживавших в Голландии, называли себя "германо-голландцами", и передовые части вермахта, пересекшие голландскую границу 10 мая 1940 г., были солдатами, говорящими на голландском языке. Накануне немецкого вторжения в Голландии проживало 52 000 немцев, многие из которых принадлежали к "Иностранному отделу германской нацистской партии". Именно в Голландию переехал в 1919 г. и бывший кайзер Германии Вильгельм II, которого взяли под свою опеку, которому германские власти покровительствовали вплоть до его смерти в 1941 г. Сын экскайзера оставался в Германии и был поклонником нацизма.

В сентябре 1940 г. глава СС Генрих Гиммлер заявил, выступая перед офицерами дивизии СС "Uebstandarte": "Мы должны привлечь к себе всю Нордическую кровь мира, отнимая ее у наших врагов, чтобы никогда опять Нордическая или Германская кровь не воевала против нас". Буквально в первые дни после вторжения Гиммлер секретно проехал всю голландскую территорию, "обозревая виды и народ, которые явно стали расовой прибылью для Германии".

20 июня 1940 г. Гиммлер послал в Голландию представителей "Аненербе" ("Ahnenerbe" - "Наследие Предков"), научно-исследовательского института СС, для установления контактов с голландскими интеллектуалами и пропаганды среди них "Нордического Индо-Германизма", противостоящего "Церкви, Большевизму, Масонству и Еврейству".

Голландская аналогия с воссоединением Германии и Австрии подтверждается и тем, что Гитлер назначил управлять новой территорией не военного, но штатского чиновника. Не немца, но австрийца. Того, кто уже блестяще провел "одомашнивание Австрии в Третьем Рейхе" - рейхсминистра Артура Сейсс-Инкварта (Dr. Arthur Seyss-Inquart).

30 мая в старинном зале амстердамской ратуши на торжественной церемонии рейхсминистр дал клятву голландскому народу: "Голландские законы остаются в силе, насколько это возможно. Голландские чиновники остаются на своих местах в качестве инструмента нового правительства. Независимость судебных инстанций будет сохранена". Гитлеровский наместник заверил голландцев, что в будущем их жизнь не будет ничем потревожена, и обещал восстановить все разрушения войны. Рейхсминистр гарантировал свои обещания "германской честью" и провозгласил, что "германская армия вошла в Голландию с оружием, поднятым в дружеском салюте, но не с оружием в руках".

После бегства правительства Нидерландов в Англию, оккупанты распустили парламент, однако все депутаты продолжали получать зарплату, хотя и не заседали в парламенте.

Оккупанты не запретили политические партии (кроме коммунистов, разумеется), и на второй месяц оккупации пять голландских партий совместно с видными деятелями страны сформировали "Политический конвент", или "Бюргер Комите", который поддерживал связь с эмигрантским правительством в Лондоне. Председатель "Бюргер Комите" Линтхорст Хоман и его помощник Де Квант совместно с сотрудником голландской секретной службы Эйнтховеном составили Манифест к населению Нидерландов, в котором призвали признать факт оккупации и приглашали к сотрудничеству с немцами. Немецким национал-социалистам, однако, не понравилось то, что во главе государства предполагалось оставить ту же королевскую семью Оранских.

После неудачи с Манифестом его авторы составили "триумвират" и учредили 24 июля 1940 г. новое правительство: "Нидерландскую Унию (Союз)". Евреям в этот Союз вступать было запрещено. В речи 27 июля 1940 г. рейхсминистр А.Сейсс-Инкварт заявил, что с созданием "Нидерландского Союза" политическое развитие в Голландии пошло в благоприятном для Германии направлении.

В июле-августе 1940 г. директор голландской авиакомпании "KLM" Плесман вел переговоры с Герингом, который поручил ему миссию в Англию, чтобы уговорить англичан отказаться от войны против Германии. В октябре того же года голландский посланник в Турции в Анкаре oел переговоры с фон Папеном.

"Нидерландское правительство в изгнании", пребывая в Лондоне, было охвачено пораженческими настроениями. Так, премьер-министр Де Геер и военный министр Дэйксхоорн были уверены, что антигитлеровские союзники войну уже проиграли и необходимо договориться с Германией. В декабре 1940 г. в Шанхае и весной 1941 г. в Лиссабоне были начаты прямые переговоры с оккупантами. Представители с переговоров сообщали в Лондон весьма благоприятные вести:

"...эти люди (Гитлер и Геринг) убеждены, что Индонезия может быть сохранена для Европы только в форме "Нидерландской Индии". Следовательно, они стоят за независимость Нидерландов, хотя и под немецким влиянием с Оранским домом во главе, с сохранением азиатской части королевства". В противном случае Индонезию захватят англичане, американцы или японцы.

25 сентября 1940 г. глава голландских национал-социалистов Антон Мюссерт (Anton Mussert) прибыл в Германию и был принят Гитлером. Фюрер сообщил ему, что уже дал указание Сейсс-Инкварту подготавливать передачу власти оккупационными властями голландским нацистам. Голландские наци, уже проявившие себя в момент вторжения, в январе-феврале 1941 г. осуществили облаву на амстердамских евреев, более четырехсот из которых были посланы в германские концлагеря,

В мае 1942 г. Генрих Гиммлер прибыл в Голландию, чтобы заменить режим германской оккупации на национальное голландское правительство. А.Мюссерт был провозглашен Гитлером "фюрером голландского народа" и сформировал нацистский "Государственный Секретариат" ("Staatspolitiek Secretariaat der N.S.B."). 30 января 1943 г. рейхсминистр Сейсс-Инкварт приказал германской администрации в Голландии консультироваться по всем важным вопросам с "Секретариатом" А.Мюссерта.

В дискуссиях о судьбе "Коллекции Кенигса", равно как и в общих рассуждениях о "законности" того или иного события времен германской оккупации, нередко происходит путаница, ибо трудно разделить действия "немецкой оккупационной администрации", "триумвирата Нидерландского Союза", "национал-социалистического голландского правительства" и действия "эмигрантского голландского правительства". В большинстве сфер жизни на территории Голландии оставались довоенные королевские чиновники, которые, не меняя служебного кресла, "меняли название своего правительства как перчатки". И в конце концов без всяких потрясений, с сохранением законной выслуги лет были переименованы победившими союзниками по антигитлеровской коалиции в "голландских жертв гитлеризма".

Также трудно определить, от имени какого правительства финансировалась покупка, если государственный музей в Голландии покупал произведения искусства во время оккупации? И нужно ли считать такую покупку (или продажу) "сделкой с оккупантами" или "сделкой под давлением оккупантов"? И как квалифицировать поступление в музей непроданной части "Коллекции Кенигса", коль скоро музей находился под управлением нацистского государства и во главе его стоял нацист-директор Д.Ханнема, после войны попавший в тюрьму?

Перед германским вторжением в Голландии была собственная Национал-социалистическая партия (NSB), насчитывавшая 50 000 человек. После "присоединения" к победоносной Германии, естественно, число поклонников нацизма и число членов партии увеличилось до 80 000. При населении в 8 700 000 человек Голландия еще до вторжения имела на душу населения приблизительно столько же членов нацистской партии, как и Германия в 1933 г. На парламентских выборах в 1935 г. голландские нацисты получили 7,9% голосов избирателей.

NSB, точное название которой "Национал-социалистическое движение", была основана А.Мюссертом 14 декабря 1931 г., то есть за 13 месяцев до того, как национал-социализм пришел к власти в Германии. Партия Мюссерта не была первой, ибо до нее в Голландии существовало несколько нацистских партийных организаций. Лидер NSB А.Мюссерт (1894 г. р.) в своей довоенной программе был против присоединения Голландии к Германии, видя будущее в форме конфедерации германских племен, но в самостоятельных границах.

С 14 декабря 1941 г. NSB стала единственной политической партией в Голландии. Выпускалось до 40 периодических партийных изданий голландских нацистов. В начале ноября 1941 г. под нацистской партийной эгидой был организован "Chamber of Culture" ("Кабинет Культуры"), членом которого был назначен директор музея Бойманса Дирк Ханнема.

Насколько серьезно европейцы воспринимали голландский нацизм, свидетельствует такой "курьез", как фильм Чарли Чаплина "Великий диктатор". В качестве "знака нацизма" великий комедиант в своем фильме употребил не германскую свастику, но два "крестика", что намекало на древний герб Амстердама, содержавший три "крестика".

Голландцы и под германской оккупацией продолжали общаться с немцами на общечеловеческом уровне, что означало "делать деньги вместе", "вместе учиться, работать, веселиться и влюбляться". Тысячи, если не сотни тысяч, голландцев добровольно работали в Германии во время войны. Почти все голландские инженеры, врачи, историки искусства, философы и поэты с удовольствием вспоминали свои веселые студенческие годы, проведенные в германских университетах. Сокурсники, конечно, поддерживали отношения между собой всю жизнь, вне зависимости от таких "случайных" событий, как война или вторжение.

Каждый культурный голландец считал необходимостью посетить германский музей во время какой-либо выставки или вместе с немецкими приятелями съездить в оккупированный Париж на "всемирную премьеру", увидеть которую второй раз в жизни не приведется. Дирижер Карл Мунк дирижировал грандиозным первым исполнением Реквиема Берлиоза так, как задумал сам композитор, - с оркестром и хором в 613 исполнителей.

Связи голландских деловых кругов с Германией всегда были тесными. К началу второй мировой войны голландцы были важнейшими инвесторами в германскую экономику. Знаменитый голландский авиапромышленник А.Фоккер в содружестве со своими германскими филиалами снабжал Люфтваффе знаменитыми "Фоккерами". Приказы, распоряжения германского вермахта и геббельсовского Министерства пропаганды призывали к более и более тесному общению с оккупированным европейским населением. Германское руководство тщательно оберегало престиж вермахта в глазах оккупированных европейцев.

В августе 1941 г. на совещании Гитлера с Муссолини был выдвинут лозунг, распечатанный плакатами на всех европейских улицах: "Новый Порядок для Европы". Гитлер в сентябре 1941 г. высказал свою мечту: "Берлин должен стать истинным центром Европы, столицей, которую каждый европеец стал бы считать своей Столицей".

Антисоветские и антирусские настроения среди голландцев к началу войны были достаточно укоренившимися. Уже в 1937 г. во время парламентских выборов на стенах домов красовались лозунги типа: "Мюссерт или Москва?"

Г.Детердинг, голландский капиталист, "враг трудящихся всего мира", глава англо-голландского нефтяного концерна "Ройял Датч Шелл", после гражданской войны скупил у эмигрантов все акции бакинских нефтепромыслов и объявил себя "хозяином русской нефти". Детердинг неустанно организовывал антисоветские заговоры и систематически выступал перед русскими эмигрантами, призывая их к "походу на русских большевиков". Как только в Германии к власти пришли нацисты, Детердинг немедленно встретился с Альфредом Розенбергом и представил ему собственный план вторжения в СССР.

Называть Голландию "союзником России по антигитлеровской коалиции" можно лишь с определенными оговорками. В момент начала второй мировой войны, когда Германия вторглась в Польшу 1 сентября 1939 г., а 3 сентября Англия и Франция объявили войну Германии, Голландия не была союзником СССР. И когда Германия вторглась в Нидерланды в мае 1940 г., последние не были дружелюбны с СССР. ГОЛЛАНДИЯ НЕ ПРИЗНАВАЛА СССР С 1917 ГОДА.

Коща в июне 1941 г. Германия начала агрессию против СССР, королева Вильгельмина выступила по эмигрантскому "Радио Оранж" из Лондона и упомянула о том, что "считает СССР союзником". Признание и установление дипломатических отношений с СССР было сделано голландским правительством в изгнании лишь спустя два года после оккупации Голландии немцами - 10 июля 1942 г.

Однако все ли в Голландии слышали по нелегальному радио из-за границы о том, что королева признала СССР в качестве союзника? Да и насколько юридически законным было признание СССР с точки зрения самих голландских законов? Дело в том, что Конституция Нидерландов запрещает правительству находится вне голландской территории, так что и законность всех распоряжений "неконституционного" правительства эмигрантов может быть поставлена под сомнение.

Глава СС Генрих Гиммлер уже с 1938 г. мечтал о трансформации "Армии СС" (Warren SS) в некую "паневропейскую армию". Начиная с середины 1943 г. вся пропаганда строилась вокруг идеи о том, что война с русским большевизмом является уже не чисто немецкой, но общеевропейской войной.

С 1940 г. началась вербовка добровольцев в иностранные легионы СС. Лучшую арийскую кровь находили в странах Северной Европы. Первая иностранная дивизия СС, в которую вошли представители всех скандинавских народов - от норвежцев до датчан, была названа "Викинг" лично Гиммлером. "Расово приемлемые" народы, разумеется, различались в физической подготовке и в силах душевных. Например, французов и испанцев расценивали как пригодных только для регулярных войск вермахта, но не для Ваффен СС.

Наибольшее число добровольцев в Ваффен СС - 50 000 дала Голландия. Франция, чье население было гораздо более многочисленным, - 20 000. Бельгия, имевшая крепкое национал-социалистическое движение, дала 40 000 эсэсовцев. Дания и Норвегия - каждая по 6000. К концу войны Ваффен СС насчитывал около миллионов и подавляющая часть их не была немцами.

Первый иностранный добровольческий легион "Standarten" - "Nordland" был организован в апреле 1940 г. из норвежцев, датчан и голландцев. Второй легион СС - дивизия "Westland" состояла в основном из голландцев и бельгийских фламандцев.

Большинство сохранившихся до наших дней пропагандистских материалов, призывающих молодежь в ряды эсэсовцев, опубликовано на голландском языке. Вот пример одного их них: "Это будет абсурдом, если вы не начнете бороться с врагом перед тем, как он нагло будет ломиться в вашу дверь.... Вообразите пограничный ландшафт, покрытый снегом, в который ворвалась стая хищных волков с Востока, чтобы истребить все живое...". Голландских добровольцев убеждали" что "нет никакой разницы между родственниками - германцами из Рейха и теми, кто из других германских племен... Доброволец не будет использован как пушечное мясо... Кровь всех бойцов для Фюрера слишком ценна, чтобы ее проливать задешево. Вот почему доброволец-голландец получит лучшее из возможных обучений в Германии и лучшее оружие из того, что закалено в бою... Все расово-германские племена наконец-то соединяются... Германцу не надо учиться героическому идеалу - он уже горит в его сердце. Возвышенная бойцовская психология будет в первых рядах битвы за победу".

Вот письмо голландского добровольца СС с русского фронта своей матери: "Наш великий вождь Адольф Гитлер будет строить новую Европу и поведет нас к свободе. Наш Всемогущий Бог сделает Германию победоносной, и я горд маршировать с моими германскими товарищами вперед к свободе".

В Мюнхене летом 1940 г. в дивизию СС "Standarte Nordland" была принята первая тысяча голландских и фламандских добровольцев.

В апреле 1941 г. была организована экспериментальная смешанная голландско-бельгийская дивизия СС "Freiwilligen&tandarte Nordwest", ставшая частью германских СС. Но в июле того же 1941 г. начала формироваться уже чисто голландская дивизия СС - "Legion Nederlande". С 11 сентября 1941 г. нидерландские части СС начали массированные тренировки в тренировочных лагерях на территории самой Голландии, до этого приходилось ездить в германские лагеря. К началу 1942 г. из всех иностранных дивизий СС только голландская и бельгийская дивизии успели доказать свою способность к реальной борьбе и были посланы первыми на Восточный фронт под Ленинград (2500 голландцев и 900 бельгийцев). Вместе с постоянно прибывающими новыми добровольцами из Голландии голландская дивизия воевала с русскими весь 1942 г.

1 ноября 1942 г. название "Nederlandsche SS" было заменено на "Germanische SS en Nederland" ("Германские СС в Нидерландах"), что означало трансформацию из общегерманского движения в "Тевтонское движение". Вступление в СС и в самой Германии, и в других странах было только добровольным. Нередко податель заявления был вынужден ожидать разрешения стать членом СС до двух лет. Все голландские добровольцы должны были документально доказать свое чисто арийское происхождение и отсутствие еврейской крови с 1800 г.

В первую неделю вторжения Германии в СССР фюрер голландского народа Мюссерт призвал голландцев вступать в ряды "Nederland Legion", и уже через месяц, 27 июля 1941 г., в Гааге состоялся массовый парад голландских эсэсовцев, отправляющихся на Восточный фронт воевать с "русскими ордами". 17 августа в Россию был отправлен уже второй контингент добровольцев. В январе 1942 г. голландцы пошли в свою первую атаку на Ленинградском фронте. Воинов СС сопровождала бригада голландского Красного Креста и Отдел пропаганды, насчитывавший 50 журналистов, кинооператоров, фотографов.

В марте 1943 г. голландский, датский и норвежский легионы были объединены в "Nordland Panzer Grenadier Division". Еще одна голландская дивизия ("1-Landstorm-Nederland Division") представляла собой нечто вроде полевой жандармерии. В течение войны известны были названия и таких голландских дивизий СС: "XXIII SS Vol Pz Gren Division", "XXXIV SS Gren Divizion", "Landstorm Nederland". Поскольку число голландских добровольцев постоянно увеличивалось, то были организованы и отдельные группы голландских солдат под руководством немецких офицеров.

Голландские женщины также опередили женщин остальных европейских стран в своем рвении сражаться насмерть с "русскими ордами" непосредственно на русской территории. Фотографии из журнала "Сигнал" и газет показывают торжественный обряд поздравления от руководства Ваффен СС голландских женщин-доброволцев, отправляющихся на русский фронт.

Голландцы составляли и отдельные воинские соединения, не входящие в "Ваффен СС", например, "Oost Korps van de N.A.D.", в качестве экспедиционного корпуса. Индивидуально голландцы служили в германском военном флоте и в авиации.

Прославленная "Panzer-Grenadier Brigada Nfederland" хорошо проявила себя и в Хорватии, а в январе 1944 г. вернулась на свои позиции на Ленинградский фронт. В июне 1944 г. эта бригада сражалась с таким остервенением, что сражение под Нарвой было навечно записано в "Книгу почета СС" как "Великая битва европейских СС".

В том сражении была почти полностью уничтожена голландская бригада "De Ruyter", насчитывавшая 6713 солдат, но к сентябрю из Голландии прибыло новое пополнение в 9000 добровольцев. Впоследствии в Латвии голландские дивизии были окружены в "Курляндский карман", но сумели вырваться и в феврале 1945 г. эвакуировались в Германию. В плен они сдались американцам.

Голландцы встали плечо к плечу с гитлеровцами не когда немцы побеждали в начале завоевания, но и в конце войны, когда поражение Третьего Рейха было очевидно. Именно на 1944-1945 гг. приходится наибольшее число голландских добровольцев, сражавшихся с "русской азиатчиной".

Вот пример стойкости голландских солдат, отмеченной рапортом немецкого генерала Крауса к Герингу б августа 1942 г.: "Мы имеем тысячи голландцев в транспортных службах по всей России. Только в последнюю неделю, отражая наскоки советских партизан, они заслужили 25 рыцарских крестов". И так сражались "нестроевые" голландцы, которые не смогли попасть в элитарную СС. Именно голландцы составляли подавляющее большинство среди всех негерманцев во всех немецких военных школах. Голландцы в рядах Ваффен СС заслужили Рыцарских Крестов больше, чем другие иностранцы (за исключением латышей). Герой Gerardus Mooyman стал первым голландцем, получившим Рыцарский Железный Крест за уничтожение в один день 13 советских танков.

Итак, 50 000 голландских добровольцев в рядах СС сражались и убивали на советской территории. В действительности же добровольцев из Голландии было гораздо больше. Так, после войны 60 000 голландцев было лишено голландского паспорта за службу в иностранной (гитлеровской) армии. Это число уцелевших. И это не считая голландские СС и не считая солдат германских железных дорог.

"Великая Германия" планировала заселить Украину тремя миллионами голландских фермеров. Два образцовых мощных голландских хозяйства были созданы под Ровно и Вильнюсом. Все 800 уже переселившихся на Украину голландских сельских хозяев в мае 1943 г. были объединены под крышей "Ostwerk Ukraine". Голландские промышленники успели инвестировать большие деньги в оккупированную немцами Прибалтику.

Почти полмиллиона голландцев работало добровольно в Германии во время войны, заменяя ушедших на русский фронт немецких рабочих.

Если при защите родной Голландии от немецкого вторжения погибло 2890 голландских \ солдат, то только на Восточном фронте, в России было взято в плен около 5000 голландцев (данные российского архива).

Чтобы учесть все нюансы голландско-российских отношений времен второй мировой войны, упомянем о том факте, что и на голландской территории побывали советские солдаты. Из грузин, набранных немцами из лагерей советских военнопленных на территории оккупированной Польши, был сформирован особый грузинский батальон. Немцы перевезли его в Голландию и расквартировали неподалеку от Харлема. Поскольку грузины были явно ненадежны, нацисты перевели их на голландский остров Тексел. В ночь с 5 на 6 апреля 1945 г. бывшие солдаты Советской Армии подняли восстание против нацистов. Из 800 грузин погибло в ту ночь 570. В 1953 г. голландцы на острове воздвигли монумент в память этого восстания против немецких оккупантов.

Ни один советский солдат не стрелял в голландское население. Ну а как относились к нацизму персонажи из "Истории Коллекции Кенигса"?

В "Официальном каталоге "Коллекции Кенигса", выпущенном Правительством Голландии в 1989 г., о собирателе Франце Кенигсе сказано, что он "был награжден голландским гражданством, которое он просил из-за своего отвращения к нацистскому режиму, и он стал чувствовать себя как настоящий голландский гражданин после 17 лет проживания в Нидерландах".

Должностные лица голландского правительства напечатали эту информацию в качестве серьезного подтверждения моральных прав .Голландии на Коллекцию голландского патриота.

Однако эта информация ложна!

В своей реальной жизни германский гражданин Франц Кенигс получил голландское гражданство, не отказавшись от германского. Более того, просьба голландского гражданства было лишь очередным обманом несчастной Голландии. Ибо Франц Кениге явился в эту страну для того, чтобы ей навредить.

В российском архиве хранились документы французской разведки. В 1994 г. российские бюрократы успели выдать оригинальные документы во Францию, к счастью, в России остались микрофильмы.

Первое агентурное донесение во 2-е Бюро разведывательной службы Генерального штаба Французской армии, датированное 23 апреля 1940 г., сообщает, что "внимание привлекает голландский банк "Родиус-Кенигс Ханделмаатшаппи"..., который, возможно, является центром германской разведки". Следующее донесение от 7 мая 1940 г. подтверждает подозрение о шпионском центре. Наконец, последнее донесение, датированное 10 мая 1940 г., то есть днем германского вторжения в Голландию, уже уверенно передает "Список агентов и почтовых ящиков немецкой разведки в Голландии. Амстердам". На с. 4 в Списке присутствует имя Кенигса - администратора банка.

В числе администраторов банка называется германский офицер Flesche - известный нацист Альфред Флеме, прославившийся созданием антиеврейских законов.

Донесения французской разведки подтверждаются информацией из голландской газеты "Фолкскрант" (7 мая 1991 г.), утверждающей, что Ф.Кенигс совместно с "пресловутым нацистом" Альфредом Флеме организовал в 1938 г. в Голландии фирму "Целлестик-Холланд", которая служила прикрытием шпионской деятельности германского абвера. Любопытно, что, по донесениям французской разведки, в числе высокопоставленных администраторов шпионской фирмы "Родиус-Кенигс" упоминается и фамилия Дельбурк (Delbrucq), встречающаяся в названиях многих немецких банков, в которых Ф.Кенигс начинал свою карьеру. Постоянство партнеров во всех пожизненных предприятиях Ф.Кенигса не могут быть случайны, и, вероятно, все его сотрудники были связаны с германской разведкой.

Второй интересной чертой банкира Ф.Кенигса была его безусловная близость к вождям германского национал-социализма, и именно к Адольфу Гитлеру и Герману Герингу. У Геринга Кенигс купил картины Ван Гога и Сезанна, которые нацисты конфисковали из Национальной галереи Берлина, поскольку эти шедевры хотя и считались "эталоном дегенератизма", имели, однако, чрезвычайно высокую цену.

Кроме того, Гитлер доверил банку Кенигса "Delbruck, Schickle Cie" в Берлине гонорары от "Майн Кампф" и от марок с его портретами с дополнительной надпечаткой цены. Эти ресурсы личного гитлеровского богатства были направлены в хранившийся в кенигсовском банке "Фонд "Музея Фюрера" ("Kulturfonds" или "Dankspendenstiftung (Sonderfonds L). Таким образом, банк Кенигса принимал прямое участие в закупке Гитлером произведений искусств для "Музея Фюрера" в Линце и даже зарабатывал проценты на обслуживании.

Нет ни малейшего сомнения, что для того, чтобы быть "банкиром Фюрера" и распоряжаться "деньгами вождей", надо было пройти самую тщательную проверку на отсутствие еврейской крови и стать одним из наиболее доверенных лиц у вождей Третьего Рейха. В голландской же и российской прессе ныне печатаются фантазии о Ф.Кенигсе как о "еврейской жертве нацизма".

Франц Кенигс обогатился на своей "Коллекции Кенигса" дважды: первый раз, продав ее З.Крамарскому, а затем, оформляя продажу Гитлеру от ван Бенингена.

Кажется, если бы Франц Кенигс дожил бы до победы союзников над Германией, то его бы обязатально судили как "преступника против человечества", таковы масштабы его деятельности во славу германского нацизма.

Д-Р Дирк Ханнема(Dr. Dirk Hannema), директор Музея Бойманса, в котором хранилась "Коллекция Кенигса"

По сведениям голландской газеты "Фолкскрант" (7 мая 1991 г.), "Ханнема был во время войны доверенным лицом лидера голландского нацистского движения (НСД) А. Мюссе". "Официальный каталог "Коллекции Кенигса", выпущенный голландским правительством в 1989 г., отмечает, что Ханнема был назначен "членом Голландского Комитета Культуры" ("Nederlandsche Kultuurraad") и "начальником всех голландских музеев" при организации рейхскомиссара СС - обергруппенфюрера Артура Сейсс-Инкварта ("Gemachtigde voor het Museuinwezen" - Reichskominisar SS - Obergruppenfuhrer. Arthur Seyss-Inquart").

После победы союзников над Германией в 1945 г. Ханнема был снят с поста директора Музея Бойманса за "экономический коллаборационизм" и посажен в следственную камеру. Отсидев в тюрьме 8 месяцев, Ханнема был выпущен, поскольку показания свидетелей были противоречивы. Большинство коллаборационистов не получили больших тюремных сроков именно из-за "путаницы" свидетельских показаний.

Д.ДЖ.ВАН БЕНИНГЕН (D.G.van Beuningen), предпоследний владелец "Коллекции Кенигса", который продал ее А.Гитлеру

Почти все деловые интересы ван Бенингена были связаны с Германией и продолжались быть таковыми несмотря на германскую оккупацию Голландии. Ван Белинген был почти монопольным поставщиком немецкого угля в Голландию, и поэтому он был заинтересован в хороших отношениях с обеими сторонами.

Оформлять продажу "Коллекции Кенигса" ван Бенинген поручил своему зятю - германскому гражданину Лукасу Петериху, который лично сопровождал Коллекцию в Германию после продажи.

По агентурным донесениям во 2-е Бюро разведывательной службы Генерального штаба Французской армии от 13 января 1927 г., в Алжире, ван Бенинген привлек внимание французской разведки тем, что покрывал тайные операции одной германской фирмы. Компания "Дейчес Колен Депо", на имущество которой был наложен секвест (конфискация), собиралась вновь открыть свои филиалы в Алжире, Оране, Бонне, Тунисе, Мелилла, но хотела это сделать не под своим именем, но под эгидой директора "Англо-Алжирской угольной компании" ван Бенингена. Тесные связи ван Бенингена с немцами были установлены еще в 1927 г.

По сообщению голландской газеты "Пароол" (20 мая 1995 г.), ван Бенинген во время германской оккупации полностью игнорировал распоряжения эмигрантского правительства. "С немцами шла обычная торговля, будь то уголь, сыр, масло или цветочные луковицы". "Мы не слушали "Радио Оранж", - говорит друг семьи ван Бенингена. Другая голландская газета "Фол-кскрант" (7 мая 1991 г.) приводит выдержку из письма А.С.Д. Графа (в то время министра иностранных дел голландского национал-социалистического правительства А.Мюссе): "Судя по всему, ван Бенинген, ван Флиссинген, Рудольф Пятяйн и другие, поддерживающие Движение (национал-социалистическое движение - голландская фашистская организация), являются состоятельными людьми".

Обзор связи нацизма с персонажами из истории "Коллекции Кенигса" хочется закончить цитатой из заголовка статьи из газеты Фолкскрант": "Русские будут дураками, если вернут Коллекцию Кенигса Нидерландам".

История коллекции от Кенигса до Гитлера

Франц Кенигсс родился в 1881 г. в Германии неподалеку от Кельна в семье немецкого банкира, директора одного из "большой шестерки" германских банков - "Schaafhausenscher Bankverein" в Кельне. Следуя семейной традиции, занялся банковскими делами в ряде стран:

Германии, Бельгии, Франции, Румынии, Голландии. В 1913 г. унаследовал от своего дяди Феликса пост директора "Delbruck, Schickler & Cie. bank, Berlin". Унаследование должности директора означало, что этот банк был полной или частичной собственностью семьи Кенигс.

Следующей должностью Франца Кенигса в 1921 г. был пост директора в новоорганизованном банке в Кельне "Delbruck von der Heydt & Cie". В том же 1921 г. Ф.Кенигс совместно со своим двоюродным братом Родиусом организовывает в Амстердаме (Голландия) компанию интернационального бизнеса и банковских операций "Rhodius-Koenigs Handel-Maatschappij".

В 1922 г. Франц Кенигс покупает дом в г.Гаарлем и переезжает в Голландию. Новое голландское жилище было на сравнительно недалеком расстоянии от семейного очага под Кельном (не более 200 км). Франц Кенигс все последующие годы продолжал держать свою берлинскую квартиру и постоянно ездилгиз Голландии в Германию и из Германии в Голландию. Постоянные перемещения Кенигса объясняются тем, что он продолжал директорствовать и в трех германских банках, таким образом, Кенигса можно считать в большей степени германским банкиром, но не голландским. Умер Франц Кенигс в Германии в 1941 г., в поезде, в родном городе Кельне.

Переезд Ф.Кенигса в Голландию не был "эмиграцией" для германского гражданина. Герман Геринг, например, в 1923 г. переехал жить в Швецию, в которой пробыл до 1927 г. Примерно в это же время в Голландию переехал германский "антиквар-банкир" Алоис Мидль, чья деятельность в Голландии по скупке антиквариата для нацистских вождей впоследствии станет очень заметной. А.Мидль, так же как и Ф.Кенигс, был еще и банкиром и перекупил голландский банк. И второй владелец "Коллекции Кенигса", германский гражданин 3. Крамарский, также одновременно с Кенигсом в том же 1922 г. переехал в Голландию. В Голландии всегда жило довольно много лиц, называвших себя "голландскими германцами". Перед 1940 г. их число достигало 52 000.

Для банкира Ф.Кенигса переезд в Голландию и создание там банковской компании в 1921 г. был отнюдь не антигерманским актом. Наоборот, именно в это время при чудовищной инфляции в самой Германии многие германские деловые люди переводили свои деньги в Голландию, а затем возвращали их в Германию уже "твердой валютой" - голландскими гульденами. Голландия тогда стала "убежищем-отстойником" для укрепления германской марки ловких бизнесменов. Ф.Кенигс создал свою голландскую компанию именно для помощи германским дельцам и зарабатывал на этом.

У Франца Кенигса, однако, кроме вышеуказанных причин могли быть и некие тайные причины для переезда. В российском архиве обнаружились "Агентурные донесения во 2-е Бюро разведывательной службы Генерального штаба Французской армии", в которых содержится информация о том, что Ф.Кенигс был секретным агентом германской разведки в Голландии накануне вторжения вермахта в апреле-мае 1940 г. И коммерческая компания "Родиус-Кенигс" была центром германской разведки. Сведения о шпионских занятиях Кенигса в Голландии подтверждает и голландская газета "Фолкскрант", в 1991 г. сообщившая о том, что Кенигс организовал в 1938 г. в Голландии еще одну подставную шпионскую фирму "Целлестик-Холланд".

Во многих, если не во всех, банковских компаниях, в которых работал или которые организовывал Ф.Кенигс, был партнером некто Дельбрюк (Delbruck), следовательно, все эти фирмы находились в тесных отношениях друг с другом и, возможно, имели общие, "партнерские", секреты. Это означает, что организация "центров шпионажа", по-видимому, входила в планы работы компаний изначально. Не может ли быть, что и в других странах, где работал Ф.Кенигс (Франции, Бельгии, Румынии), его деятельностью также был и шпионаж? Для прикрытия шпионской деятельности причастность к антикварному рынку, к коллекционированию - удобный камуфляж, используемый многими секретными службами мира. Это мировой шпионский стандарт. Кенигс, таким образом, - германский шпион, работавший против Голландии.

Кенигс, видимо, увлекался искусством с ранних лет. В 1913 г. он женился на Анне фон Калкрейт (Anna Countess von Kalkreuth), дочери известного немецкого художника-символиста графа Леопольда фон Калкрейта. Вероятно, какие-то произведения искусства с детства окружали Ф.Кенигеа как человека, рожденного в семье богатого и образованного немецкого банкира. Жена, в свою очередь, принесла в дом картины и рисунки своего отца, которые впоследствии стали частью "Коллекции Кенигса".

Коллекцию рисунков старых европейских мастеров, которая принесла ему имя в среде историков искусства, Ф.Кенигс начал собирать еще в Германии, поскольку дата его первой большой покупки относится к 1921 г. Подавляющее большинство рисунков собиратель приобрел вне Голландии, ибо беспрерывно ездил по всей Европе и присутствовал на многих аукционах. Так, в 1925 г. Кенигс купил на парижском аукционе коллекцию рисунков из собрания русского эмигранта князя Аргутинского-Долгорукова, вывезенную из России после революции. (Может, уже пора России начать требовать от западных стран возврата того имущества, что вывезли эмигранты после 1917 г.?)

И выставлять свое собрание рисунков Кенигс начал не с Голландии, а с Парижа, где в 1925 г. прошла первая выставка. Вплоть до окончания формирования своей "Первой Коллекции" в 1931 г. Кенигс выставлялся в Голландии только два раза, а в других странах - Германии, Франции, Англии - 7 раз. Таким образом, получается, что в собирании и прославлении "Коллекции Кенигса" Голландия почти не принимала участия.

Коллекция вообще редко собиралась вместе, различные ее^части путешествовали по всей Европе и, конечно, подолгу задерживались в берлинской квартире Кенигса или в его родовом гнезде около Кельна. Дом Кенигса в голландском городе Гаарлем был лишь одним из адресов, возможно, даже главным, но бизнесмен-шпион-коллекционер беспрерывно путешествовал. И справедливо ли называть вообще эту Коллекцию "голландской"?

Точное название должно быть "Коллекция германского шпиона Кенигса", собранная с 1921 по 1931 г. на германские семейные деньги по разным странам и выставлявшаяся в разных странах, в том числе и в Голландии.

После краха нью-йоркской биржи в "черный четверг" 24 октября 1929 г. Ф.Кенигс стал испытывать финансовые трудности " был вынужден взять в долг деньги в амстердамском банке "Лиссер-Розенкранц" (Usser & Rosencranz), оставив в качестве залога свое собрание произведений искусств, включая и рисунки "Коллекции Кенигса".

В 1931 г. Ф.Кенигс прекратил пополнять свое собрание, заложил его в банк в качестве залога, который должен был храниться недвижимым. Однако, как ни странно, Коллекция продолжала ездить по Европе, участвуя в различных выставках. Две выставки прошли в Париже, одна в Италии, три в Голландии. В 1930 г. в Германии публикуется Каталог "Коллекция Кенигса. Французские мастера 18 века", а в 1933 г. также в Германии публикуется еще один Каталог "Коллекция Кенигса. Венецианские мастера".

Ф.Кенигс не вернул деньги в банк "Лиссер-Розенкранц" в 1933 г. и Коллекция перешла в собственность директора и владельца банка - Зигфрида Крамарского. По взаимной договоренности, Коллекция была помещена для временного хранения в Роттердамский музей Бойманса как собственность частного коллекционера. Музей Бойманса объявил о том, что Коллекция хранится у него с 1935 г. Многие коллекционеры западных стран держат свои шедевры в музейных залах или в музейных хранилищах, оставаясь полными собственниками своего имущества. Музеям выгодно экспонировать шедевры без затрат на приобретение, а коллекционерам выгодно снять с себя заботу о реставрации, страховке и сохранности. Нередко произведения меняют хозяев, не меняя своего места на музейном стенде.

"Коллекция Кенигса - Крамарского" продолжала выставляться как в Музее Бойманса, так и в других музеях.

В 1935 г. Ф.Кенигс начал собирать свою "Вторую Коллекцию", которую хранил не в Голландии, а в своей берлинской квартире. К 1941 г. во "Второй Коллекции" было около 200 рисунков, возможно, значительно больше. Эта Коллекция в 1953 г. была разделена ^между пятью детьми Ф.Кенигса, которые часть рисунков продали через лондонский аукционный дом "Сотбис" в 50-х годах. Судьба "Второй Коллекции" подтверждает, что сам собиратель рисунков Ф.Кенигс и его дети не имели намерений связывать судьбу своего художественного имущества с Голландией и с Музеем Бойманса.

Параллельно с собиранием своей "Второй Коллекции рисунков" Ф.Кенигс активно коллекционировал картины, купив, например, в 1938 г. масляные работы Сезанна и Ван Гога.

О.Крамарский хранил свое приобретение в Музее Бойманса вплоть до октября 1939 г., когда он потребовал от директора музея Д.Ханнема отправить ее в США, где надеялся ее продать. Это требование также свидетельствует, что второй владелец Коллекции не рассматривал "Коллекцию Кенигса" как "голландское культурное достояние", но лишь как свое личное имущество, имущество германского гражданина, временно проживающего в Голландии.

З.Крамарский действительно послал в США в ноябре 1939 г. часть собрания Кенигса, также перешедшую в его владение, - картину Сезанна и две картины Ван Гога, которые были проданы в Америке. (Любопытно отметить, что Голландия сегодня требует от России возвращения части "Коллекции Кенигса" - рисункод, но не требует от США возвращения другой части - картин. Это означает, что Голландия основывает свои претензии не на "значимости для национальной культуры", но только на игре в "жертву нацизма". Ибо единственная разница между двумя частями "Коллекции Кенигса" только в том, что одна их них побывала в собственности ван Бенингена и Гитлера, а другая - нет. Материальная стоимость "картинного собрания Кенигса - Крамарского" значительно превышала стоимость "собрания рисунков".)

Согласно легенде, директор Музея Бойманса Д.Ханнема, не желая расставаться с "Коллекцией Кенигса", стал подыскивать голландского покупателя и нашел его в лице ван Бенингена.

В апреле 1940 г. владельцем "Коллекции Кенигса - Крамарского" становится ван Бенин-ген, крупный голландский бизнесмен и коллекционер произведений искусств. Сумма, уплаченная им за Коллекцию, в разных источниках называется различная: 2 или 1 миллион гульденов (по сведениям, идущим от наследников Кенигса, реальная сумма была все-таки 1 миллион).

В любом случае ван Бенинген заплатил слишком малую цену за Коллекцию и знал это. В документах российского архива, которые мы рассмотрим ниже, есть информация, что сам ван Бенинген определял реальную стоимость собрания рисунков в 5,5 миллиона гульденов.

Так каким же "трюком" удалось ван Бенингену заставить опытного банкира Крамарского отдать свое имущество за бесценок? Зигфрид Крамарский, директор банка "Лиссер-Розенкранц", был германским евреем. Единственным евреем во всей компании персонажей, причастных к "Коллекции Кенигса".

Ф. Кенигс заложил свою Коллекцию в 1933 г., а к 1935 г. она стала собственностью "Еврейского банка Крамарского" (такова терминология официального голландского Каталога 1989 г., с. 14). Классический пример антисемитского сюжета: "Еврей-ростовщик овладевает имуществом немца, попавшего по наивности в сети еврейского паука-кровососа".

Что такое 1935 г. в "еврейской судьбе"? Гитлер уже два года канцлер Германии, поэтому всем очевидна антиеврейская политика Третьего Рейха, и "умные осторожные люди" уже начинают "на всякий случай" избегать деловых общений с евреями. Конечно, Ф.Кенигс и З.Кра-марский проживают в Голландии, где антиеврейские процедуры начнутся несколько позже. Однако и Кенигс и Крамарский - германские граждане, а будучи на немецкой государственной секретной службе и имея бизнес в Германии, Ф.Кенигс должен быть и более информирован и более осторожен.

Пока Крамарский владел "Коллекцией Кенигса", она была выставлена около 20 раз, из них несколько раз в Германии. Например, в 1938 г. проходит выставка в Мюнхене - "столице Движения национал-социализма". Но Коллекция принадлежит немецкому еврею, находится в Германии на выставке, а еще 26 апреля 1938 г. в Германии издан закон "О взятии на учет всей еврейской собственности". Уже в 1937 г. в Германии взят под нацистский контроль весь еврейский бизнес.

В ночь с 9 на 10 ноября 1938 г. происходит еврейский погром - "Хрустальная ночь".

Персональная выставка "Коллекции Кенигса" с печатным каталогом в родном городе Кенигса Кельне проходит в 1939 г., а еще в апреле того же года в Германии издан закон "О конфискации всех ценностей, принадлежащих евреям". Скрыть тот факт, что "Коллекция Кенигса" принадлежит уже не собирателю, но немецкому еврею, в Кельне невозможно хотя бы потому, что оформление страховки для временной выставки и для транспортировки обязательно выявит имя действительного владельца. А у владельца З.Крамарского в его германском паспорте, согласно закону, с октября 1938 г. должен стоять штамп "J" ("еврей").

Интересно, был ли тайный смысл в поступке германского секретного агента Ф.Кенигса, заложившего Коллекцию в "Еврейский банк"? Может быть, была надежда, что и без выплаты долга у "еврейского банкира" удастся выбить обратно свою Коллекцию через политическое антисемитское давление? Деловые люди всегда имеют несколько вариантов прогнозирования будущего. А Кенигс мог иметь и секретную информацию о будущих планах нацистов.

Возможно, что полной продажи Коллекции Крамарскому вообще не было, и Ф.Кенигс, сохраняя частичные права на Коллекцию, мог выставлять рисунки, не указывая имя "дополнительного владельца"? Возможно также, что между З.Крамарским и Ф.Кенигсом были гораздо более сложные деловые и личные взаимоотношения, чем кажется поверхностным наблюдателям. Неизвестно, например, был ли погашен долг Кенигса Крамарскому после того, как рисунки "Коллекции Кенигса" перешли в собственность Крамарского? И если между ними прекратились "долговые-закладные" взаимоотношения, то почему у Крамарского оказались три картины Сезанна и ван Гога, которые Кенигс купил только в 1938 г.?

Как же происходила продажа "Коллекции Кенигса - Крамарского" новому владельцу - ван Бенингену? По легенде, напечатанной в "Официальном голландском каталоге 1989 г." (с. 14), ван Бенинген руководствовался "альтруизмом". Но "альтруизмом" к кому? К голландскому музею или к германскому еврею? Что такое "альтруизм" с точки зрения правительственного Каталога 1989 г.? Ограбить еврея в пользу Голландии?

Припоминаю историю покупки картины Вермеера Гитлером у австрийского графа Черни-на. Тогда начальник австрийских музеев для предотвращения вывоза этой картины из Австрии предлагал продать одну еврейскую коллекцию, только что конфискованную нацистами. Здесь явно проявлялся альтруизм к Австрии за счет насилия над чехословацким евреем. Так и поступок ван Бенингена есть "альтруизм" точно такого же сорта.

Многие богатые антиквариатом голландские евреи, разумеется, приняли меры предосторожности для спасения своего имущества, в ожидании германского вторжения. Так, ювелиры- огранщики (Амстердам является мировым центром по огранке алмазов евреями еще со средних веков) переправили в США все свои запасы бриллиантов.

Зигфрид Крамарский отправил в США картины "Коллекции Кенигса" - Ван Гога и Сезанна, - которые также достались ему в качестве залога. Известно, что З.Крамарский планировал уехать из Голландии только весной 1940 г. и зарезервировал место на пароходе, отправлявшемся в голландскую "Ост Индию". В октябре 1939 г. Крамарский потребовал от Музея Бойманса отдать ему рисунки "Коллекции Кенигса" для переправки их в США, но директор Музея Д.Хан-нема не хотел их отдавать.

11 ноября 1939 г. Крамарскому позвонил по телефону друг из Германии и сообщил, что германское вторжение в Голландию начнется на следующий день. Крамарский со своей семьей немедленно выехал из Голландии поездом в Лиссабон, оттуда в Америку. (Вторжение вермахта в тот раз, однако, было перенесено.) Поскольку США отказали ему в визе как германскому гражданину, то Крамарский поселился в Канаде.

Ван Бенинген стал хозяином "Коллекции Кенигса - Крамарского" в апреле 1940 г., когда владельца Крамарского уже полгода не было в Голландии. Беглец-еврей не имел никаких шансов торговаться за свое имущество, оставленное в Голландии. Крамарский как разумный человек вообще не хотел продавать в Голландии эту свою собственность, легко транспортируемую куда угодно. Директор Музея Бойманса, известный своими нацистскими убеждениями, Дирк Ханнема, просто не отдал убегающему еврею его имущество.

У Крамарского не оставалось времени на борьбу за свою собственность с Музеем Бойманса. Слишком велик был риск оказаться вместе с семьей в лапах гитлеровцев. Вспомним, что именно в эти дни, предшествовавшие немецкой оккупации, около 200 немецких евреев, проживавших тогда в Голландии, совершили самоубийство, будучи не в силах вынести ожидание неминуемого.

Голландец ван Бенинген смог купить, да еще и задешево, "Коллекцию Кенигса" у еврейского беглеца Крамарского, только шантажируя его неминуемым и скорым вторжением германского вермахта в Голландию. Оно произошло через 6 недель.

Ван Бенинген задешево купил у Крамарского "Коллекцию Кенигса", другой бизнесмен - Алоис Мидль (Alois Miedl) пытался выкупить у Крамарского и его банк "Лиссер и Розенкранц".

Сам Ф.Кенигс был в какой-то мере связан с операцией по ликвидации имущества беглого еврея. Ибо вместе с бумагами банка "Лиссер и Розенкранц" к А.МИДЛЮ переходила и еще одна часть собрания Кенигса - 19 картин старых мастеров, включавшая не менее 9 полотен Рубенса. Эта часть "Коллекции Кенигса" была перепродана впоследствии Герману Герингу.

Ф.Кенигс помог А.МИДЛЮ и Г.Герингу в операции по прикарманиванию имущества другого еврейского беглеца - антиквара Гудстиккера (J.Goudstikker). В этой сделке Герман Геринг, вложивший свою долю (2 миллиона гульденов), получил 600 картин, включая 9 полотен Рубенса картины Кранаха и Мемлинка. На Нюренбергском трибунале Г.Геринг уверял, что купил чрезвычайно дешево, поскольку вещи стоят никак не менее 5 миллионов.

Ф.Кенигс, по-видимому, имел какое-то отношение и к покупке ван Бенингеном у Крамарского рисунков "Коллекции Кенигса". Как сказано в официальном Каталоге 1989 г., "благодаря решительному сотрудничеству ван Бенингена, Коллекция смогла быть сохраненной от вывоза заграницу и распродажи там. Не только Музей Бойманса, но и Ф.Кенигс был возмущен этим альтруистическим вмешательством ван Бенингена. Ф.Кенигс, повинуясь своему чувству, тут же подарил музею два редких рисунка Карпаччио из своей "Второй Коллекции".

Зная, кем был в действительности Ф.Кенигс, его поступок в период германского вторжения нужно истолковывать не "чувством к Голландии", но некими другими соображениями. Возможно, Ф.Кенигс также получил от покупки ван Бенингена какую-то выгоду, выражавшуюся, возможно, в деньгах или хотя бы в избавлении от психологической зависимости от "еврейского банкира" Крамарского. Можно предположить, что Ф.Кенигс был рад, что его Коллекция не увезена в США, надеялся на то, что "Коллекция Кенигса" в конце концов поедет на его родину - в Германию. Так это и случилось после продажи ее Гитлеру.

Принимал ли Ф.Кенигс участие и в продаже Коллекции Гитлеру? Во всяком случае, как "банкир Гитлера" Ф.Кенигс получил свои комиссионные за посредничество в оформлении сделки.

Предвидя, что голландский Музей Бойманса будет вскоре лишен этой Коллекции, Ф.Кенигс и сделал свой "прощальный подарок" Голландии.

Франц Кенигс умер в Германии, неподалеку от своего родового гнезда близ Кельна 6 мая 1941 г., на следующий день после прибытия рисунков из "Коллекции Кенигса" в Дрезденскую галерею. "Вторая Коллекция" Кенигса всю войну пребывала в Германии в берлинской квартире Ф. Кенигса.

Перед германским вторжением в Голландии проживало 113 000 евреев. Из них 104 000 погибло от рук гитлеровцев.

Все ловкие бизнесмены использовали панику евреев перед германским вторжением в Голландию и постарались выкупить у них задешево, шантажируя их угрозой нацистской конфискации.

Именно на такую сообразительность голландских бизнесменов и рассчитывали германские агенты по закупке произведений искусств типа Мюльмана и Поссе, прибывшие в Голландию сразу же после вторжения. Без "сообразительных голландцев" многие шедевры были бы вывезены евреями-владельцами в США.

Голландия получила право на "Коллекцию Кенигса" только тогда, когда ее купил голландский гражданин ван Бенинген. Это право получено аморальным шантажом и угрозами с помощью голландских и немецких нацистов.

Так есть ли сегодня у Голландии права на Коллекцию?

По всем стандартам мировой юриспруденции такого рода принудительные сделки квалифицируются как "КАБАЛЬНЫЕ", "НИЧТОЖНЫЕ", "НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНЫЕ". Согласно юридическим словарям, сделка такого рода может быть расценена как "сделка, которая может быть признана недействительной не только по требованию контрагента, но любого другого заинтересованного лица или суда. Ничтожная сделка признается недействительной со дня ее заключения. Она не создает правовых последствий, на которые была направлена воля сторон, совершавших эту сделку". Или: "Сделка, которую гражданин вынужден был совершить под влиянием... угрозы или вследствие стечения тяжелых обстоятельств, на крайне невыгодных для себя условиях".

Таким образом. Нидерландское государство не получило юридического права на "Коллекцию двух немецких граждан Кенигса - Крамарского", поскольку недействительны права голландского гражданина ван Бенингена на правомочность покупки.

И окончательно голландские даже гипотетические права были утрачены после продажи Коллекции Гитлеру.

В 1938 г., во время посещения музеев Флоренции, Гитлеру пришла в голову идея создания собственного музея, "собственного" в том смысле, что он сам, на основе своих художественных вкусов, сформирует коллекцию, финансирует ее приобретение из своих личных средств, построит здание музея и подарит его германскому народу. Местоположение музея было выбрано в г.Линце (Австрия), где Гитлер провел свои юношеские годы. В Линце планировалось построить "Центр европейского искусства", одним из составляющих которого должен быть "Фюрер музей". В "Тысячелетнем Третьем Рейхе" Гитлер планировал создать пять "государственных" ("Reichs") городов: Берлин, Нюренберг, Гамбург, Мюнхен и Линц. Линцу предназначалось стать центром искусства.

Организация по формированию музея получила название "Специальная Миссия Линц" (Sonderauftrag Linz). Деньги на приобретение произведений искусства в виде "Культурного Фонда" (Kulturfonds, Sonderfonds L) Гитлер поместил в родовой банк Кенигса "Delbruck, Schickler & Cie., Berlin". (Следовательно, Ф.Кенигс обогащался всякий раз, когда банк оформлял перевод денег.)

20 июня 1939 г. Гитлер назначил директора Дрезденской галереи д-ра Ганса Поссе по совместительству и руководителем "Проекта Линца".

Слух о том, что в Германии, в дополнение к существующим коллекционерам и музеям, появился еще один проект, подкрепленный большими денежными ресурсами, быстро распространился среди европейских антикваров, которые предвкушали увеличение своих заработков, несмотря на военные действия, концлагеря и прочие посторонние им события.

Этот слух не мог не дойти до ушей голландца ван Бенингена, поскольку он был коллекционером и деловым человеком. Как вспоминал впоследствии один из членов семьи ван Бенингена (газ. "Пароол", 20.05.95), "ван Бенинген... купил знаменитую Коллекцию Кенигса с тем, чтобы впоследствии продать ее. Он все время что-то покупал и перепродавал. Таким образом, пришел и черед Коллекции. Кроме всего прочего, он не был в восторге от этих рисунков". Последнее замечание о том, что ван Бенингену эти рисунки лично не нравились и, следовательно, он их купил без всякого "альтруизма", но с целью извлечения денежной выгоды, подтверждается и заявлением зятя ван Бенингена, Л.Петериха, который станет главным персонажем в операции по продаже рисунков Гитлеру.

По поводу мотивов, которыми руководствовался ван Бенинген при продаже "Коллекции Кенигса" Гитлеру, опубликовано множество фантазий и в голландской, и в российской прессе. Лейтмотив многих публикаций - уверенность в том, что продажа была насильственной. Ибо Гитлер - это Гитлер, принуждающий продавать задешево, если не отнимать даром, да еще и убивающий впридачу.

К счастью историков, в российском архиве находится оригинальная переписка между представителем ван Бенингена и представителем Гитлера по поводу продажи "Коллекции Кенигса" в "Музей Фюрера". Эти документы показывают, что не Гитлер первым предложил приобрести рисунки, но, наоборот, инициатором продажи выступил владелец рисунков, потративший затем много энергии, чтобы "всучить" Гитлеру эту Коллекцию по своей цене.

Первый документ, датированный 5 августом 1940 г., - письмо зятя ван Бенингена, Л.Петериха к Г.Поссе, представителю фюрера. Письмо написано через три месяца после вторжения в Голландию гитлеровцев, однако Петерих не проявляет никакого неудобства в общении с "вражеским оккупантом". Впрочем, о каком "неудобстве" может идти речь, если и сам Петерих также являлся гражданином Германии, женившимся на голландке и проживавшим то в Голландии, то в Германии.

Петерих без обиняков сообщает Г.Поссе, что он делает предложение купить потому, что "со всех сторон слышал, что сегодня в Германии в состоянии предложить за такие действительно ценные и неповторимые вещи соответствующую цену" и надеется, что Г.Поссе заинтересует это предложение. Петерих напоминает Поссе, что еще при первой встрече в Гааге (вероятно, между 26 июня и 5 июля) тот сказал Петериху, что "Фюрер в весьма щедром объеме предоставляет средства, чтобы собрать некую коллекцию произведений искусства для немецкого народа".

В телеграмме от 11 августа 1940 г. есть свидетельство, что Поссе - Гитлер "возможно заинтересовались продажей "Коллекции Кенигса".

10 октября 1940 г. Г.Поссе сообщает М.Борману, что "Фюрер в принципе согласился с приобретением. Цена "Коллекции Кенигса", что продается сейчас, - 1 500 000 гульденов". Эта фрада свидетельствует, что Гитлера пришлось уговаривать купить Коллекцию и что цена была определена самим хозяином, но не под давлением.

В письме 17 октября 1940 г. Петерих пишет Поссе: "Мой тесть сказал мне: "Позаботься о том, чтобы дело было поскорее приведено в порядок... Я хотел бы Вам предложить, чтобы Вы уже сейчас направили соответствующее ходатайство о получении этой суммы, а потом, когда приедете сюда, получите в качестве залога то, что я Вам предложил". (Деньги, видимо, были нужны голландцу позарез и побыстрей.)

19 октября 1940 г. Петерих напоминает Поссе о том, что тот обещал после проверки "предложить для покупки фюреру". Опять свидетельство, что Гитлера нужно было еще уговаривать согласиться на покупку. Петерих д^же впадает в пессимизм, опасаясь, что Гитлер вообще может передумать покупать: "Вы поймете мое положение, потому что я теперь не знаю, что я должен сказать... своему тестю, и если, может быть, все-таки интереса не будет, то я делаю напрасную работу и... наживаю себе врагов".

Переписка зятя ван Бенингена с представителем Гитлера доказывает, что ни о каком принуждении со стороны германских оккупантов и речи не могло быть. Вся интонация переписки вполне "партнерская". Словами ван Бенингена: "Ни я не хочу обманывать Фюрера, ни Фюрер меня, и если профессор Поссе хочет иметь на пару рисунков больше, ты можешь их ему спокойно дать... Тебе тоже не надо быть мелочным".

"Обмана Фюрера" быть не могло и потому, что к оценке "Коллекции Кенигса" был привлечен некто, которого Л.Петерих в своей переписке называет "Тайный советник "Ф" ("F"). Вероятнее всего, под этим инициалом скрывается имя профессора Макса Фридлендера (Max J.Friedlander). Знаменитый знаток искусств и бывший директор Кайзер Фридрих Музея, немецкий еврей Фридлендер в 1938 г. пытался эмигрировать в Швейцарию из нацистской Германии, однако Швейцария не захотела принять его. М.Фридлендер вместе со своим протеже Виталием Блохом (русским эмигрантом) в 1938 г. переехали на жительство в Голландию. В качестве "платы за въезд" Фридлен-дер передал Голландии весь свой архив и библиотеку.

После вторжения вермахта в Голландию был издан закон об аресте всех германских евреев, переехавших в Голландию после 1933 г. 71-летний Фридлендер и Блох были арестованы и отправлены в концлагерь Оснабрук. Однако вскоре, по распоряжению Геринга, они были освобождены.

М.Фридлендер и В.Блох помогали немецким нацистам скупать в Голландии произведения искусства и оценивали их. В 1942 г., когда всем голландским евреям предписано было носить "желтую еврейскую звезду", Фридлендера и Блоха освободили от этого, вручив им звание "почетные арийцы". Впоследствии после освобождения Голландии В.Блоху пришлось много потрудиться в доказательствах того, что он по принуждению помогал оккупантам. Именно Блох (которого, кстати, хорошо знал Игорь Грабарь) рекомендовал Г.Герингу купить картину Вермеера, впоследствии оказавшейся фальшивой.

В 1973 г. бывший директор Музея Бойманса Дирк Ханнема опубликовал свою автобиографию, в которой этот голландский нацист пытался реабилитировать себя за свой коллаборационизм. По поводу продажи ван Бенингеном "Коллекции Кенигса" Гитлеру Ханнема заявил, что он "несколько месяцев тяжело боролся с представителями германских музеев, которые хотели купить всю коллекцию целиком". Однако нет никаких данных о том, что Поссе хотел купить для Гитлера все рисунки. Хотя и нельзя исключить, что сам собиратель Ф.Кенигс хотел бы видеть всю свою Коллекцию на родине, в Германии, и провоцировал разговоры на эту тему и в Голландии, и в самой Германии, возможно, с самим Поссе или с Гитлером.

Д.Ханнема "раскрывает" мотивы решения ван Бенингена продать "Коллекцию Кенигса": якобы ван Бенингену нужны были деньги на покупку американской коллекции Кука из Ричмонда (США). Эта версия повторяется многочисленными публицистами как серьезная. Но ван Бенингену в этот период деньги были нужны для другого подвига.

Имя ван Бенингена вошло в историю европейской и мировой культуры не в связи с покупкой рисунков "Коллекции Кенигса - Крамарского". Но потому, что он стал главным потребителем самых знаменитых фальшивок и главным борцом против правды в искусстве.

История "Коллекции Кенигса" совпала с перепитиями самого громкого скандала в истории европейского искусства, когда ведущие мировые авторитеты в европейском искусствоведении "попались на удочку" самого гениального изготовителя фальшивок в истории искусств - голландца ван Меегерена (van Meegeren).

Скандал начался после разгрома Германии в 1945 г. Среди имущества Геринга американскими военными была обнаружена картина Вермеера "Христос и грешница". Расследование происхождения картины привело, через имена известных голландских антикваров, включая А.Мид-ля, к человеку по фамилии ван Меегерен. Ван Меегерена обвинили в "экономическом коллаборационизме" с оккупантами за продажу "врагу" шедевра голландского искусства.

29 мая 1945 г. ван Меегерен был арестован голландской полицией. А 12 июля ван Меегерен выкрикнул в суде: "Дураки! Вы такие же дураки, как и остальные! Я не продал врагу национальных шедевров - я написал их сам!". Однако ван Меегерен не остановился на разоблачении только одной картины, принадлежавшей Герингу. Он заявил, что написал и много других, купленных и голландским государством, и Музеем Бойманса. Но самым масштабным покупателем, купившим наибольшее число фальшивок, был ван Бенинген.

Ван Бенинген купил первую фальшивку ван? Меегерена в 1939 г. (за 220 000 гульд.), вторую и третью в 1941 г. (за 475 000 и 1 600 000 гульд.). Итого ван Бенинген потратил на фальшивки 2 395 00ft гульденов, став мировым рекордсменом всех времен и народов в этой области соревнований.

Вот почему ему было нужно так много денег: в 1941 г. он должен был только за фальшивых Вермееров выложить неслыханную сумму - более 2 миллионов гульденов. Даже Геринг, покупая в следующем году своего фальшивого Вермеера за 1 650 000 гульденов, не смог набрать такой суммы деньгами и выплатил иным, передав А.МИДЛЮ около 200 картин других художников.

В конце концов не столь важно для нашего расследования, куда ван Бенинген потратил деньги, вырученные за "Коллекцию Кенигса - Крамарского". Однако во всех судебных процедурах западного правосудия важно выявить моральные устои обвиняемого. Поэтому приглашаются так называемые "свидетели характера".

Характер и мораль ван Бенингена проявились в его поведении после разоблачения ван Меегерена. Ван Бенинген, так же как и Д.Ханнема, были вызваны в суд для дачи показаний по поводу их покупок. Разумеется, каждый пытался выставить себя в наиболее выгодном свете.

Ван Бенинген начал свои показания со лжи. Он утверждал, что никогда не сомневался в своих покупках еще и потому, что находился под впечатлением позитивного заключения доктора Бредиуса (Bredius), сделанного якобы в 1937 г. Однако картины "Голова Христа" и "Христос в Эммаусе" не могли быть в 1937 г. одобрены Бредиусом, поскольку эти фальшивки в это время еще не были написаны.

Следующие поступки ван Бенингена характеризуют его как весьма решительного человека. Он предоставил все свои громадные денежные ресурсы, чтобы дискредитировать выводы экспертов о фальшивости Вермееров. Он даже предложил Музею Бойманса выкупить у них "Вермеера", приобретенного музеем в 1937 г. по цене текущего года. Ван Бенинген нанял двух антикваров, которые за его деньги три года провели во Франции, Бельгии, Италии и Канаде, разыскивая свидетельство в пользу подлинности этих "Вермееров". Он предложил 500 000 долларов тому, кто сможет устроить выставку его "Вермееров" в США в качестве подлинных, и еще 50 000 долларов тому, кто сможет доказать, что ван Меегерен был не способен написать эти картины.

Наконец, ван Бенинген начал судебный процесс против известного бельгийского музейного эксперта Кореманса и "Комиссии Кореманса", обвиняя их в том, что своими разоблачениями фальшивых Вермееров они нанесли ему, ван Бенингену, ущерб на миллион долларов, ибо пострадала репутация его как коллекционера.

Заседание суда должно было состояться в Брюсселе в июне 1955 г., однако неожиданно ван Бенинген умер от разрыва сердца. Его наследники (не наш ли знакомый Лукас Петерих?) продолжили судебный процесс и после его смерти. Ван Бенинген проиграл процесс, и его продолжатели должны были оплатить все судебные издержки и ущерб эксперту.

Так закончился самый знаменитый скандал с фальшивками в мировой истории. Ван Бенинген показал себя человеком, который никогда не останавливался, защищая свои интересы.

Рисунки "Коллекции Кенигса" были лишь маленькой песчинкой в том океане произведений искусств, который носился по Европе во время второй мировой войны. Даже для наших персонажей рисунки Коллекции были мелочью. Чем же более серьезным занимались между собой эти лица?

Ф.Кенигс в 1938 г. купил у Г.Геринга две картины Ван Гога и одну Сезанна. Эти картины Геринг конфисковал как "дегенеративные" из Берлинской национальной галереи. Именно эти картины Ф.Кенигс продал затем Крамарскому, который вывез их в 1939 г. в США, где и перепродал. Кроме того, Ф.Кенигс продал Герингу через посредничество Мидля 19 картин, включая 9 полотен Рубенса.

Во время оккупации Ф.Кенигс соучаствовал в покупке Герингом 600 картин на сумму в 2 000 000 гульденов.

Рисунки "Коллекции Кенигса" были проданы им Крамарскому, от него перешли к ван Бенингену, который часть из них продал Гитлеру, а остаток подарил в Музей Бойманса.

Семейный банк Кенигса оформлял все покупки Гитлера для "Музея Фюрера", следовательно, Кенигс получал доход от всех покупок Гитлера.

Ван Бенинген продал Гитлеру не только рисунки Кенигса, но также в 1941 г. 18 картин, среди которых были работы Ватто, Гойи и других известных художников. Есть данные, что незадолго до 1941 г. ван Бенинген продал Гитлеру также и эскизы маслом Рубенса.

Г.Геринг вел дела с Ф.Кенигсом, с ван Бенингеном, с Музеем Бойманса, не только покупая, но и продавая им произведения искусства. В том числе и те, которые нацисты конфисковывали у своих жертв.

Результат германской оккупации для Голландии: голландские музеи, не потеряв ни одного экспоната, только увеличили свои коллекции.

3 декабря 1940 г. было достигнуто соглашение между ван Бенингеном и Гитлером через посредника Г.Поссе о формуле продажи "Коллекции Кенигса". Цена составила 1 400 000 гульденов. К сожалению, не сохранилось этого "окончательного документа-договора" о сделке и нет банковского счета оплаты покупки Гитлером (так утверждает ныне голландская сторона). Возможно, отсутствие документов не случайно, но преднамеренно. Возможно, сам ван Бенинген уничтожил или скрыл финансовые детали сделки.

Но есть прямое свидетельство, что продажа "Коллекции Кенигса" была лишь частью более обширной сделки ван Бенингена с Гитлером в то время. Например, Г.Поссе в письме к Reichschancellor Dr. H.H.Lammers, датируемом днем договоренности с ван Бенингеном (3 января 1940 г.), упоминает о том, что Гитлер еще не оплатил ван Бенингену 220 000 гульденов за предыдущую покупку у него серии картин, включающей масляный эскиз Рубенса.

Л.Петерих в своем письме к Г.Поссе от 24 октября 1940 г. намекает о могущих возникнуть трудностях с оплатой: "Однако я не отрицаю, что с деньгами для Вас, как и для нас, могут быть большие трудности (возможно, также по банковским техническим причинам)".

Эти "трудности с оплатой" объясняются не нехваткой денег у Гитлера, но спецификой германской оккупации Голландии и, возможно, специальными требованиями ван Бенингена. Многие голландские продавцы настаивали на получении от немцев оплаты в специальных казначейских билетах Германии или других государств. Оплата в местной валюте для немцев была предпочтительнее, тем более что в таком случае сделка легализовывалась как "местная".

Голландия вскоре вошла в сферу немецкой марки и была упразднена "валютная граница" между Германией и Голландией. Границы остались лишь с Францией, Бельгией и другими странами. Голландский гульден был практически упразднен приравниванием его к немецкой марке. Антикварная торговля, как и любой экспорт-импорт между Голландией и Германией, тут же оживилась.

Продажа Гитлеру Коллекции пришлась на переломный период экономических взаимоотношений между Германией и Голландией, видимо, поэтому и возникли "технические сложности", и платеж за "Коллекцию Кенигса" был включен в более обширный счет тех же персонажей.

После продажи рисунков Гитлеру ван Бенинген подарил Музею Бойманса оставшиеся рисунки "Коллекции Кенигса" - около 2200. К этому дару он добавил еще четыре картины Босха и четыре картины Рубенса.

Вскоре после окончания войны картины, которые ван Бенинген продал Гитлеру, были обнаружены американцами в Германии и переданы голландскому правительству. "Фонд нидерландской государственной собственности", который владеет всеми музейными коллекциями Голландии, продал возвращенные картины обратно тому же ван Бенингену за 290 000 гульденов. Голландия получила также из Германии от американцев несколько картин Рубенса, которые Ке-нигс продал ван Бенингену, а тот, в свою очередь, перепродал их Гитлеру.

Как отмечают многие исследователи (Lynn H. Nicholas. The Rape of Europa. P. 422), "никто в Голландии вообще публично не обсуждал весьма выгодные продажи ван Бенингена Г.Поссе".

В первую очередь правительство должно было бы потребовать от ван Бенингена уплату налога за 1941 г. с суммы, полученной ван Бенингеном от. Гитлера. Затем потребовать обратно и всю сумму целиком, ибо, по утверждению голландского правительства, "все сделки с врагом незаконны". Ничего подобного голландское правительство с ван Бенингена не потребовало, тем самым признавая де-факто, что ван Бенинген не сделал ничего незаконного.

Для аналогии напомню, что Нидерланды потребовали от других дельцов и налоги задним числом, и всю сумму тоже. Так, например, потребовало даже от "героя-фальсификатора" ван Меегерена налог на прибыль от продажи фальшивки Герингу, затем и саму эту прибыль. И это несмотря на то, что фактически Геринг ничего не получил от Голландии, кроме ничего не стоящей фальшивки, но сам дал Голландии около 200 настоящих ценных картин в уплату за своего ненастоящего Вермеера. Если бы Геринг не был "военным преступником", то он мог бы требовать с Голландии компенсацию своих убытков.

Многие голландские юристы уже в самый момент продажи ван Бенингеном рисунков Гитлеру в 1940 г. пришли к заключению, что юридические детали сделки настолько законны, что, по словам единственного оставшегося ныне в живых свидетеля сделки Ван дер Луффа, "государство Нидерланды потеряло право требовать возврата проданной Коллекции" (голландская газета "Фолкскрант", 7.05.91).

Сегодня после развала СССР Голландия начала атаку на психику российских чиновников, утверждая, что, "по законам Голландии", Коллекция принадлежит этой стране, поскольку все сделки с врагом во время оккупации аннулированы.

Но, во-первых, законы, действующие внутри какой-либо страны, не дают другой стране повода давать им какую-то оценку и реагировать на них.

Но каковы в действительности те "законы", на которые указывает Голландия?

В "Официальном каталоге утраченной части "Коллекции Кенигса", опубликованном правительством Голландии в 1989 г., говорится, без обиняков, что "согласно межсоюзнической декларации 5 января 1943 г., так называемой "Совместной Декларации" ("Joint Declaration"), а также на основе Декретов Голландского Правительства в изгнании и послевоенных постановлений, продажа "Коллекции Кенигса" нацистам была незаконной".

Однако тексты этих "Деклараций", которые приведены в этом "Официальном каталоге 1989 г.", не говорят прямо о "незаконности" таких операций.

Так, например, в "Совместной Декларации", принятой на сессии в Сент-Джеймс в Лондо-' не 5 января 1943 г., вообще ни слова не говорится о каких-либо "объявлениях сделок незаконными" автоматически, но .только о том, что "правительства оставляют за собой право объявлять сделки незаконными". Не более того.

Нидерландское правительство в изгнании издало несколько Королевских Декретов, касающихся имущества голландских граждан во "время германской оккупации.

Королевский Декрет А1 от 24 мая 1940 г. говорит только о том, что Правительство эмигрантов берет на себя заботу об интересах "прежних владельцев".

Королевский Декрет С34 от 7 мая 1942 г. продолжает перечень того имущества, которое было перечислено под заботой предыдущего Декрета.

Королевский Декрет А6 от 7 июня 1940 г. действительно запрещает "входить в соглашения с врагом, с любым вражеским гражданином или с персоной, проживающей на вражеской территории без предварительного разрешения" Правительства в изгнании.

Но каков был механизм получения этого "предварительного разрешения"? Кто из голландцев, проживающих на голландской оккупированной территории, имел возможность связаться с эмигрантами в Лондоне и испрашивать разрешения? Попытка пересечения дважды линии фронта по дороге в Лондон влекла за собой почти неминуемую смерть, следовательно, такое требование было незаконным ввиду своей нечеловечности и невыполнимости. Апелляция к этому Королевскому Декрету сегодня есть попытка использовать лишь одну ипостась Закона - "букву". Но апелляция к невыполнимому условию есть нарушение "духа закона".

В "Официальном каталоге утраченной части "Коллекции Кенигса" также упоминается Статут Н251 от 18 июля 1947 г., который объявляет незаконым все сделки внутри сферы германской марки, произведенные между голландскими гражданами и не гражданами, начиная с 1 апреля 1941 г. и до 5 мая 1945 г. Напечатав информацию об этом "Статуте", составители Каталога не отметили весьма важную деталь, а именно, что этот Статут покрывает период начиная с апреля 1941 г., в то время как продажа "Коллекции Кенигса" к этому времени была уже завершена. Так что упоминать об этом "Статуте" для решения нашей проблемы бесполезно.

После окончания войны обнаружилось, что многие памятники культуры были приобретены германскими государственными организациями на совершенно законных основаниях в различных странах, в том числе и в оккупированных. Первым желанием победителей было денонсировать эти покупки, следовательно, страны, из которых они были вывезены, могли требовать их возвращения. Так и происходило во многих случаях. Однако нашлись международные юристы и организации, которые воспротивились такому решению. Так, Американская антропологическая ассоциация, Ассоциация американских колледжей искусств и другие опубликовали специальное воззвание 28 декабря 1945 г., в котором призывали к тому, чтобы законные покупки государственных германских организаций были признаны законными и победителями. Поэтому-то они и не должны подлежать выдаче в другие страны, из которых они вели свое происхождение. Таким образом, и Голландия не могла иметь никаких законных прав на возвращение "Коллекции Кенигса - Гитлера" потому, что сделка была добровольной.

Не забудем отметить еще один аргумент, возможно решающий, относительно всех "Королевских лондонских декретов", провозглашенных во время оккупации Голландии. Так как Конституция Нидерландов запрещает правительству находиться вне голландской территории, факт пребывания правительства в Лондоне делает незаконным и правительство, и все его декреты. Во всяком случае, этот нюанс требует тщательного обсуждения.

Когда война закончилась, Правительство Нидерландов, естественно, отдавало себе отчет в аморальности огульной отмены всех сделок, заключенных в период оккупации. Поэтому и не подтвердило новым Декретом начало расследования всех сделок. Нет сомнения, что голландское правительство, так же как и правительство Франции или Австрии, после освобождения своих стран встало перед проблемой гигантского масштаба: слишком много уважаемых жителей этих стран охотно и активно сотрудничало с германскими оккупантами. Обвинение их всех неминуемо вызвало бы экономический и социальный хаос в освобожденных странах.

В самом деле, как "отменить законность" сделок ван Бенингена с немцами, когда ван Бенинген посредством этих сделок снабжал немецким углем чуть ли не всех жителей Голландии? Как отменить "все сделки скопом", если придется отменять и все зарплаты, что выплачивали оккупанты тем голландским чиновникам, что "оставались на своем посту" и в довоенное, и в оккупационное время? Отменить "все сделки с врагом" означало для голландских музеев вернуть 200 картин такому нацисту, как Г.Геринг. Как отменять сделки, если голландцы занимали третье место в мире по вложению своих денег в германскую экономику еще с довоенного времени? Как отменять сделки, если в число таковых входят и выплаты пенсий голландским ветеранам гитлеровской армии, которые и сегодня выплачивает правительство Германии?

Поэтому ван Бенинген не был обвинен в сделках с германскими нацистами. От ван Бенингена правительство не потребовало ни уплаты налогов, ни возврата самих сумм, полученных от германских нацистов.

Однако, возможно, сам ван Бенинген чувствовал, что он становится "притчей во языцех". Его имя в связи с фальшивыми Вермеерами трепали газеты всего мира, например, лондонская "Санди тайме" от 23 октября 1955 г. озаглавила свою корреспонденцию о действиях ван Бенингена против музейных экспертов так: "Месть переходит в атаку".

Незадолго до своей смерти в мае 1955 г. ван Бенинген подарил в Музей Бойманса те картины, что он прежде продал Гитлеру, а затем после войны выкупил у голландского правительства.

Правительство Нидерландов, учитывая заслуги ван Бенингена перед Музеем Бойманса, увековечило его память, присвоив его имя музею. С этого времени он стал называться "Музей Бойманса - ван Бенингена".

Но тем самым все действия ван Бенингена во время оккупации признаны законными и полезными обществу. В том числе, разумеется, и продажа Гитлеру "Коллекции Кенигса".

Так же как Франция выдала орден Почетного легиона офицеру вермахта - графу Метерниху за принесенную им французским музеям пользу.

Это означает, что "самой последней оценкой" действий человека является оценка по "духу поступка", но не "по букве правонарушений".

Совокупность фактов свидетельствует, что сегодня не может быть и речи о каких-то "безусловных правах Голландии" на "Коллекцию Кенигса - Крамарского - ван Бенингена - Гитлера". Коллекцию ГМИИ.

Not Found

The requested URL /hits/hits.asp was not found on this server.