год 2010-й - более 30.000.000 обращений

Уже четыре года обсуждает российская интеллигенция "проблему культурных трофеев", взятых в Германии после победы 1945 г. и хранящихся в запасниках российских музеев. Но почему россияне видят здесь "проблему"? Потому, что не знают, как совместить русскую выгоду с точкой зрения европейцев на "проблему трофеев".

Предлагаемый материал поможет осмыслить ситуацию на основе исторических фактов.

Для европейца не Гитлер, а Наполеон был величайшим военным грабителем в мировой истории. Однако между двумя завоевателями было много общего. Основное сходство заключалось в том, что оба были патриотами исключительно центрально-европейской цивилизации. Русскую культуру и Наполеон, и Гитлер единодушно относили к "неевропейской, восточной" и ценили невысоко. Поэтому оба завоевателя, оккупировав часть русской земли, больше уничтожили, чем вывезли культурных ценностей.

Уроки европейской истории учат, что какие бы события ни происходили в каком-либо уголке планеты, памятники культуры перемещались только в одном направлении - в Европу. И они оставались здесь навсегда.

Самым известным трофеем в европейской истории следует признать четверку бронзовых коней, находящихся ныне на балконе венецианского собора св. Марка. Этих коней Юлий Цезарь захватил в Греции и привез в Рим. Император Константин, основав Византию, переместил их в Константинополь. В 1204 г. европейские крестоносцы, не без помощи венецианцев, разграбили Константинополь, и лошадки перекочевали в Венецию, на балкон собора св. Марка. Венецианский собор, как многие европейские соборы, является хранилищем награбленного во время войны. Кроме коней венецианцы и приезжие туристы теперь любуются и трофейными мраморными украшениями-скульптурами, и манускриптами, и серебряными дарохранительницами. Четверка уже "венецианских" коней-путешественников по приказу своего очередного "хозяина", Наполеона, поскакала в Париж, чтобы украсить триумфальную колесницу нового "всемирного императора". Только после поражения при Ватерлоо кони вернулись в свое венецианское стойло и пока еще находятся там.

Наполеон довел военные грабежи до совершенства. Впервые в истории мировых завоеваний при наступающих войсках были организованы специальные отряды "комиссионеров", чьей задачей было выявлять во вражеских странах культурные ценности, которые "для пользы европейской цивилизации" было бы необходимо переместить на территорию Франции.

Впоследствии Гитлер, подражая Наполеону, организовал спецкоманды по культурному разбою, однако, в отличие от Наполеона, он грабил только евреев и славян, но не всех европейцев подряд.

Наполеон планировал построить во Франции 22 новых музея, наполненных трофейными ценностями. Гитлер же мечтал об устройстве только одного музея в г.Линце, в котором он родился.

Наполеона называют "изобретателем особого отношения" к памятникам культуры как к "наиболее почетным" военным трофеям. Поэтому праздник победы над Италией праздновался в Лувре, куда было приглашено 700 гостей "со всего света", чтобы показать им тысячи шедевров, награбленных в Италии и Голландии. Прибывшие затем 500 скульптур были торжественно провезены по парижским улицам.

Когда наполеоновская Франция проиграла войну и союзные победители пытались вернуть награбленное прежним владельцам, французский народ буквально восстал, не желая расставаться с сокровищами. Очевидцы наблюдали толпы парижан, кричавших, плакавших и препятствовавших вывозу из музеев чего бы то ни было. Директор Лувра, Денон, попытался воспрепятствовать вывозу из музея награбленных шедевров, а когда их все-таки вывезли, то кричал во след увозившим: "Ну и берите их. Все равно у вас нет глаз, чтобы увидеть их художественные достоинства, а наши французские музеи все равно будут иметь все лучшие в мире произведения искусств!"

Величайший музей Европы - парижский Лувр к 1812г. всеми способами преуспел в присвоении себе не менее половины мировых шедевров всех времен и народов. Ну а кому досталась "вторая половина"? Британскому музею в Лондоне.

Наполеоновские солдаты не стыдились брать культурные трофеи в завоеванных странах и, как записано в европейских учебниках истории, "брали открыто и в цивилизованной форме". То есть с обязательной выдачей расписок об изъятии.

Нельзя не отметить еще одной аналогии Наполеона с Гитлером, безусловно свидетельствующей об общеевропейской психологии. Когда после 1945 г. победители стали обвинять Германию в военном разбое, то подсудимые Нюренбергского трибунала искренне возмущались: какие же мы разбойники, если всегда выдавали расписки своим жертвам? И действительно, нацисты прославились выдачей расписок настолько, что после войны, когда сама Германия попала под американскую оккупацию, в Европе шутили: "Отличие американских мародеров от нацистских только в том, что германские еще и расписки выдавали.".

В 1796 г. французские художники отмечали наполнение Лувра награбленными шедеврами: "Французская республика своею военною силою и превосходством своего Просвещения является единственной страной в мире, которая может обеспечить их сохранность. Все остальные нации должны учиться у нас, как наполнять музеи". Но не Лувр и не Британский музей первыми начали вывозить памятники культуры из далеких стран. Первым европейским коллекционером "варварской экзотики" стал Ватикан. Католические миссионеры, разбредясь по всему миру, уже с 1692 г. начали посылать в Ватикан образцы "искусства язычников", которые и сформировали впоследствии "Папский музей миссионерства и этнографии".

По распоряжению Наполеона, французский экспедиционный корпус вывез из Египта множество древних сокровищ, включая знаменитый "Камень Розетты", благодаря которому были расшифрованы древнеегипетские иероглифы. Однако английские корабли перехватили французскую добычу и переправили ее на Британские острова. При выгрузке "Камня" на британский берег генерал Тернер с воодушевлением произнес: "Я надеюсь, что этот камень станет гордым напоминанием о трофеях британского оружия, то есть законной добычей. Нет, не украденной у беззащитных жителей, но почетно добытой нашим военным счастьем".

В последнюю общеевропейскую войну, вторую мировую, культурная добыча продолжала играть особую роль в психологии всех тех, кто ощущал себя "непременным победителем". Так, немцы не только планировали взять трофеи, но и возвратить себе то, что французы захватили в качестве трофеев во всех войнах с Германией.

Во время "холодной войны" на международных форумах бывшие колонии, а ныне независимые, но бедные страны третьего мира стали требовать возврата им национальных шедевров, вывезенных в Европу во времена колониализма. Их требования были с негодованием отвергнуты богатыми, цивилизованными и прогрессивными странами Европы. Так, в 1983 г. хранитель Оксфордского музея Н.Пенн открыто заявил: "Как же счастливы мы тем, что Британский музей и Национальная галерея наполнены предметами, не являющимися ни британскими, ни национальными. Кто-то возмущается, что эти музеи откровенно империалистические, кто-то убежден, что они держатся нами как трофеи для ублажения нашей гордости. Однако... наши музеи делают цивилизованную работу по напоминанию нам о том, "что не является нашим наследством", вдохновляют нас любить вещи без претензий, что они сделаны для нас".

При обсуждении "проблемы реституции" в британской палате лордов в октябре 1983 г. лорд Дженкинс, бывший министр по делам искусства, спокойно лгал, заявляя: "Мы (Британия), единственная страна в мире, которая никогда не грабила другую страну во всей нашей истории. Тем не менее мы, возможно, имеем больше иностранных предметов, чем другие страны...". Ну а по поводу реституции английский лорд с гордостью добавил: "Британия никогда не была завоевана или оккупирована после 1066 г., поэтому и отсутствовала дискуссия о реституции".

Как говорится в книге Ж.Гринфильда "Возвращение культурных ценностей", все европейские музеи делают все возможное, чтобы избежать выдачи чего бы то ни было кому бы то ни было. Так, хранитель Лувра, выслушав очередную речь поборника интернациональной кооперации в реституции, отметил: "Замечательная речь. Но запомните, что Лувр никогда ничего не отдаст".

Директор Британского музея в ответ на просьбу греков вернуть скульптуры с Парфенона обвинил их в "культурном фашизме". Депутат палаты общин Д.Прайс рекомендовал напомнить греческому правительству, что в действительности не существует давно уже никакого Парфенона, ибо греки по своему невежеству его уничтожили.

Цивилизованные европейцы убеждены, что любые декларации ЮНЕСКО о реституции культурных ценностей в "некультурные страны" основаны не на принципах европейской цивилизации, а, по словам директора всех британских музеев Д.Вильсона, "на марксистско-ленинских принципах".

Национальная культурная собственность защищалась в Европе уже с 1464 г., когда папа Пий II издал буллу, запрещавшую вывоз памятников культуры и охраняющую археологические раскопки. С XVII столетия некоторые мирные договоры между европейскими противниками включали и заботу о культурных ценностях (Мюнстер 1648 г., Нимвеген 1678 г., Люнден 1679 г., РРисвик1697 г., Утрехт 1713 г. и др.). С 1758 г. формулируется принцип "особой защиты" произведений искусства, которые "не увеличивают военную мощь противника".

Первая международная конвенция, упоминающая о возвращении уже захваченных культурных трофеев, относится к 1815 г., когда перед победителями встала проблема дележа трофеев Наполеона.

В 1863 г. был опубликован "Кодекс Либера" для армии США, который послужил основой всех дальнейших международных соглашений по вопросу культурных трофеев.

Гаагская конвенция 1907 г. стала первым международным соглашением, запрещающим разрушение памятников культуры и их конфискацию во время военных действий. Однако Гаагская конвенция не защитила памятники ни в первую, ни во вторую мировую войну, ибо в обоих случаях немцы ее игнорировали.

Версальский (1919 г.) и Сен-Жерменский (1919 г.) договоры содержали положение о том, что агрессор должен возместить своим имуществом ущерб, нанесенный жертве агрессии. Так, Германию принудили в трехмесячный срок возместить ущерб, причиненный Бельгии, в том числе и сожженную библиотеку университета Лувена. Согласно артиклю 247 Версальского договора, Германия выдала Бельгии две створки гентского алтаря работы братьев Ван Эйк из коллекции Берлинского музея и створки диптиха из Лувена работы Д.Боутса из собрания Старой Пинакотеки в Мюнхене.

В 1921 г. заключен Рижский договор, по которому Польша потребовала от Советской России возврата польских ценностей, вывезенных в Россию, начиная с 1772 г.

Первым всеобъемлющим документом о защите культурной собственности во время мира и войны стал Пакт Рериха 1935 г.

Итак, Европа подошла к началу второй мировой войны вооруженной Гаагской конвенцией 1907 г. для защиты европейской культуры. Однако эта конвенция фактически была аннулирована действиями немцев, которые своими неслыханными жесткостями сделали любые договоренности бессмысленными.

Союзные победители, не отменяя формально Гаагскую конвенцию 1907 г., юридически ее преодолели посредством Нюренбергского трибунала, отменив абсолютную неприкасаемость культурных ценностей. Были сделаны исключения в пользу "прикасаемости" тех предметов, которые нацисты могли использовать или для личных, или для национал-социалистических или милитаристских целей. Например, было приказано уничтожить все монументальные памятники, посвященные каким-либо военным событиям начиная с 1914 г. Также было предложено реквизировать германские ценности в качестве компенсации жертвам агрессии.

Цивилизованный человек всегда ответствен за культурное имущество своей Родины. Поэтому и музейщики Европы обратили внимание на особенности первой мировой войны относительно всех предыдущих. Главное отличие заключалось в использовании оружия массового поражения. Было замечено, что наибольшие разрушения причинили дальнобойные снаряды и авиационные бомбы.

Уже в 1929 г. голландский министр просвещения заказал исследования по выработке новых планов защиты национальных музейных коллекций. В 1933 г. был создан британский комитет для обсуждения проблем защиты от воздушного нападения.

Европейские музейщики внимательно следили за развитием гражданской войны в Испании после падения Мадрида в 1936 г. Фотографии музея Прадо с выбитыми стеклами и Эскуриаллас развороченной крышей послужили сигналом к немедленным действиям.

Уже в 1937 г. были составлены списки важнейших произведений искусства во всех французских музеях, подлежащих немедленной эвакуации. В поисках убежищ были обследованы во всех провинциях замки, пещеры и штольни. Разработаны программы вывоза французских шедевров в Англию на случай тотальной военной катастрофы.

После чехословацкого кризиса 1938 г. французская "Служба архитектурных исторических монументов" начала заготавливать мешки с песком и стройматериалы. Только для картин Лувра было изготовлено 2000 специальных ящиков. Во всех старинных витражах церквей Северной Франции твердая цементная замазка была сменена на мягкую для быстрого демонтажа витражей.

Британский музей начал подготовку к войне в 1938 г. Дирекция лондонской Национальной галереи вытренировала персонал так, что весь музей мог быть очищен от картин в семь минут. После "Мюнхена" все европейские музеи фактически "начали свою войну", они приступили к эвакуации экспонатов, не дожидаясь пушечной стрельбы.

Испанская гражданская война закончилась в 1939 г. Пока она длилась, шедевры музея Прадо несколько раз меняли убежища. Последнее находилось почти на границе с Францией, и когда вокруг стали рваться бомбы, испанские музейщики обратились за международной помощью. Был организован "Международный комитет по спасению испанских культурных ценностей", и в течение 24 часов были собраны деньги от частных американских и европейских коллекционеров. Испанские шедевры перевезли во Францию, затем в Швейцарию. В Женеве была открыта выставка шедевров, которые обычно не покидали своей родины.

22 августа 1939 г. был подписан германо-советский Пакт о ненападении, и уже на следующий день закрылась Национальная галерея в Лондоне. 24 августа вывезли все экспонаты из лондонской Тэйт Галлери и в тот же день из Лондона вывезли все национальные и коронные сокровища. Поезд с шедеврами шел с минимально возможной скоростью 10 миль в час, чтобы свести вибрацию к минимуму. Узнав об эвакуации лондонских музеев, голландские музеи последовали их примеру. Парижские музеи закрыли свои двери после полудня, в пятницу, 25 августа 1939 г. К моменту начала войны с Германией 3 сентября 1939 г. все европейские музейные коллекции были уже спрятаны в убежищах.

Вот так поступают цивилизованные европейцы!

В СССР защита культурной собственности накануне войны игнорировалась. Эвакуация Третьяковской галереи началась лишь тогда, когда Москву уже бомбили, и на вывоз дали лишь 9 дней. На вывоз Новгородского музея дали всего 9 часов. Никаких убежищ заблаговременно не готовили, музейщики вообще не знали, куда везут экспонаты. Начальник эшелона, на котором отправлялись экспонаты всех московских музеев, директор Третьяковки А.Замошкин, только за Уралом вскрыл пакет, в котором было названо место - Новосибирск.

Европейцы отправляли свои экспонаты во многих поездах и сверхмедленной скоростью, советское же руководство рисковало разом всем нашим редчайшим культурным наследием. Так, например, все шедевры Русского музея, отправленные одним составом, очутились в какой-то момент между двумя поездами с боеприпасами в тот момент, когда началась немецкая бомбежка.

Многие провинциальные музеи были просто брошены на милость наступающих германских войск, некоторые, как музей в Грозном, разграблены местным населением. Кстати, в последней чеченской войне 1994 г. музей в Грозном был опять разграблен.

Результатом такого отношения к культуре стали грандиозные потери России в войне с нацистами. Причем, они исчисляются не только утратой самих памятников культуры, но и музейной документации. Вот почему и сегодня, спустя 50 лет после войны, почти невозможно составить список русских потерь и предъявить его Германии с требованиями о компенсации. Европейские же музейщики всегда заботились о тщательной документации национального музейного имущества. Так, например, французы смогли уже во время немецкой оккупации составить списки всего французского имущества, вывезенного в Германию. Германские музейщики, в расчете на то, что победоносная германская армия поможет вернуть шедевры национальной культуры, составили список того, что было вывезено из Германии в течение последних 400 лет.

Все важные памятники германской цивилизации скопированы, микрофильмированы, систематизированы, и собрание этой информации помещено в глубокие подземные бункеры. В бункерах функционируют системы автономного питания и климатического контроля. В случае ядерной катастрофы германская культура не может быть уничтожена без следа,

А как обеспечило сохранность русского культурного достояния российское Министерство культуры?

История Европы изобилует завоевательскими походами против практически всех других стран на всех континентах. Отсюда - приток в Европу огромного количества трофейных ценностей.

Россия, не считая легендарных походов на Цареград киевских дружин, никогда не вела завоевательских войн против европейских стран. Немногие культурные трофеи, что имеются в ризницах древнейших русских соборов и в Оружейной палате, как-то: серебряные византийские "Корсунские врата" в новгородской св.Софии - вот и все, что Россия имеет трофейного от всех многочисленных войн.

Начиная с XVIII в. русские музеи пополнялись преимущественно лишь путем законных покупок на антикварных рынках всего мира, что резко отличает их от величайших европейских музеев. Лишь в период второй мировой войны в ответ на массовые разрушения и грабеж русских культурных ценностей Советская Армия взяла в побежденной Германии некое количество культурных трофеев, призванных стать компенсацией за русские потери.

Список германского культурного имущества, предназначенного к вывозу в СССР, был составлен в 1942 г. ведущими русскими искусствоведами и включал в себя такие значительные комплексы, как Дрезденская галерея, Пергамский алтарь и прочие шедевры мировой культуры. Победа над Германией в 1945 г. предоставила России шанс составить из трофеев собрание мировых шедевров, которое сделало бы Москву еще одним центром мировой культуры.

Однако действия руководства СССР лишили Россию этого уникального шанса, а ущерб, причиненный германскими агрессорами, так и не был возмещен.

Начиная с реформ Петра Первого, с начала XVIII в., русская интеллигенция и российское правительство стали испытывать некий "комплекс неполноценности" относительно государств Центральной Европы. Поэтому и не были взяты культурные трофеи в Германии в 1757 г. и во Франции в 1812 г. Русские побоялись обвинений в "русском варварстве" со стороны даже побежденных европейцев.

И сегодня трофеи второй мировой войны Правительство и чиновники Министерства культуры хотели бы вернуть в Германию в силу страха перед теми же обвинениями, что прекрасно выразил министр культуры РФ Е.Сидоров: "Если все это наше просто потому, что у нас оказалось, то давайте перестанем морочить голову цивилизованному человечеству и поставим всех перед фактом. Со всеми вытекающими отсюда политическими последствиями для России. Если же мы хотим, чтобы к нам относились как к цивилизованной стране...". Заместитель министра культуры М.Швыдков также болен "европодобострастием", "ибо боится "...в ответ получить все, что угодно, вплоть до железного занавеса в культуре. И не только со стороны Германии, но и других стран".

На слушаниях в Государственной Думе "русский писатель Курчаткин" пугал заявлением, что "чужая культура не усваивается, если пришла путем неестественным". Этот "писатель" как будто не знает, что все остальные народы прекрасно усваивают чужую культуру, как бы она к ним ни пришла.

Все высказывания "европобоязливых" основаны на полном невежестве по поводу реалий европейской исторической психологии. Ибо настоящие европейцы никогда ничего никому не отдают, тем более не отдают того, что уже привезено в их страну. Правительства любой европейской страны понимают патриотизм как такую форму хозяйствования, когда добро идет только в родной дом, но не распределяется по "всем мировым ночлежкам". Но в России встречаются такие личности, как депутат Госдумы А.Нуйкин, который утверждает, что использование культурных трофеев для России является "дикостью родо-племенной морали, как в Германии в 30-х годах".

Россияне типа Е.Сидорова, М.Швыдкого и А.Нуйкина не способны понять, что они попирают исконный инстинкт европеизма - чувство цивилизованной справедливости. Трофеи не "случайно" оказались в России или, как говорит Е.Сидоров, "просто потому, что у нас оказались", но куплены кровью нации, то есть по высшей и законнейшей цене.

Все экономическое мышление западного мира основано на принципах "неотвратимости компенсации" за имущественный ущерб. Именно на этом понятии зиждется банковское дело, страховое дело, партнерство в любом бизнесе. Так что те, кто требует от России пренебречь принципом "вытребовать от германского должника обязательную отдачу долгов", наносят чудовищный вред репутации России как "надежного" партнера Европы. Партнеры только тогда партнеры, когда уверены в обоюдности моральных принципов.

Судьба русских военно-культурных трофеев трагична. Эти ценности не послужили на пользу России в качестве материальной компенсации за ущерб, причиненный германскими агрессорами. Они даже не выставлялись в музеях.

Но завоеванное народом не должно растрачиваться.

Европейская цивилизация одержала очередную победу.

Проиграв вторую мировую войну, немцы сумели вернуть себе все свое имущество без всякой компенсации русским за разбой на русской территории.

Сам факт того, что европейцам удалось внушить постсоветским чиновникам низкопоклонство перед Европой, свидетельствует, что нынешние российские чиновники действительно недостойны распоряжаться мировыми культурными ценностями.

Not Found

The requested URL /hits/hits.asp was not found on this server.