год 2010-й - более 30.000.000 обращений

Ровно месяц назад в традиционной субботней колонке я риторически задал нашим западным партнерам ряд вопросов, ответы на которые позволили бы определить степень участия России в идущей антитеррористической войне и близость партнерства с коалицией во главе с США. В последнее время стали приходить ответы – естественно, не на мою колонку, а на вопросы, которые поставила уже сама новая международная обстановка.

Напомню. Учитывая ту огромную пользу, которую объективно может принести Россия в усилиях по борьбе с исламским экстремизмом, хотелось бы, прежде чем ввязываться в опасный бой на стороне Запада, выяснить ряд вещей. Что для НАТО важнее – стратегическое партнерство с Россией или расширение на Прибалтику? Будут ли и дальше террористы делиться западными политиками на «плохих» (с которыми воюют они) и «хороших» (с которыми воюем мы)? Какова судьба договора по ПРО? Будут ли и дальше российские интересы и влияние в СНГ оцениваться исключительно с негативным знаком? Изменится ли положение с нами доступом на мировые рынки и с выплатой внешнего долга?

Наиболее развернутый ответ пришел от генсека НАТО Джорджа Робертсона в «Независимую газету», где и был на днях опубликован. Уже сам тот факт, что высшее должностное лицо Североатлантического блока направило статью стратегического содержания в газету, принадлежащую Борису Березовскому, открытому противнику Владимира Путина, говорит о многом. На месте нашего президента уже одно это я расценил бы как пощечину.

Содержание тоже соответствует. После приличествующих обстоятельствам слов о необходимости более тесного партнерства НАТО с Россией, Робертсон переходит к сути: «События 11 сентября не уменьшили интереса государств-кандидатов к присоединению к альянсу. Напротив… НАТО дало обязательство открыть двери перед любым государством, которое готово принять на себя всю ответственность членства». В переводе с дипломатического языка – события последних месяцев не повлияли на планы расширения НАТО, а если повлияли – то в сторону ускорения их осуществления.

Выразил Робертсон и «глубокую озабоченность по поводу некоторых аспектов российского подхода к кризису в Чечне…- значительных жертв среди невинных мирных жителей, продолжающегося гуманитарного кризиса и непрекращающихся сообщений о нарушениях прав человека». Вообще-то, если говорить о жертвах среди мирного населения, нарушениях его прав и гуманитарных кризисах, то сейчас это наблюдается в Афганистане, а не в Чечне, где крупных боевых действий давно уже не ведется. Но если бы вдруг кто-то из российских лидеров стал бы сейчас акцентировать на этом внимание, его бы справедливо зачислили в пособники террористов. Никто еще не придумал военных действий с многочисленным, хорошо вооруженным и организованным противником без потерь среди населения. Опять «хорошие» и «плохие» террористы, «хорошие» и «плохие» антитеррористические операции.

Ответ на вопрос о договоре по ПРО давал американский президент Джордж Буш на форуме АТЭС в Шанхае. Он назвал его уже не только устаревшим, но и опасным для Соединенных Штатов и международной стабильности. Я вовсе не считаю договор по ПРО священной коровой, но учитывая новые реалии, Буш мог бы проявить большую дипломатичность, чтобы уж так сильно не осложнять Путину проведение общей линии на партнерство.

По поводу СНГ ответы с Запада носят неоднозначный характер. Никто уже не возмущается по поводу присутствия 201-й дивизии и пограничников в Таджикистане. Но если проследить реакцию западной прессы и политиков на последние события в Абхазии (замечу, не многие обратили на них внимание), то очевиден отчетливый прогрузинский крен в оценках и комментариях. Интересно, что еще должен сделать официальный Тбилиси, который на сей раз автобусами доставил в Абхазию якобы отсутствовавших в Грузии чеченских боевиков Галаева, чтобы Россию перестали обвинять в подрывной деятельности и обратили хоть какое-то внимание на всю нелепость политики Шеварднадзе?

Наиболее обнадеживающие сигналы приходят по экономической линии. Участники многосторонних саммитов и многочисленные визитеры в Москву в один голос говорят о поддержке скорейшего вступления России в ВТО (хотя слишком уж сильно туда спешить нам не стоит), уже прозвучали обещания в отношении снижения некоторых дискриминационных барьеров на пути российских товаров и финансирования крупных инвестиционных проектов. О долгах же наших никто не вспомнил.

Итак, первые ответы, которые так важно услышать России, скорее негативные. Значит ли это, что надо отказаться от курса на сотрудничество? Думаю, что нет, наши интересы пока объективно совпадают с американскими (интересы Запада в целом мне сейчас не вполне понятны). Но очевидно также, что никаких стимулов к союзническому самопожертвованию и расширению участия в антитеррористической операции не появилось. Мы можем сильно осложнить себе жизнь (перессориться с мусульманами во всем мире и внутри страны, получить беженцев и дестабилизированные южные рубежи), не дождавшись даже «спасибо».

Впрочем, я не прав. «Спасибо» уже прозвучало. Как написал Робертсон в «Независимой», «союзники не скоро забудут о том, что в этой критической схватке Россия стояла на нашей стороне». То есть забудут, но не скоро. Эдак недели через две после окончания заварухи.

Я полагаю, пока наши западные друзья проявляют недостаток воображения и инерционность мышления. Однако есть надежда, что это пройдет. Похоже, тот общий противник, с которым мы столкнулись – надолго. А значит время для того, чтобы развить воображение, еще есть.

Not Found

The requested URL /hits/hits.asp was not found on this server.