год 2010-й - более 30.000.000 обращений

Как только Олег двинулся от дома, как за ним от дома отчалил и РАФик с длинной антенной. Траектории их движения не совпадали.

Никифоров еще раз укрепился в мысли, что это была база для осуществления технического контроля.

"Техника оставлена без контроля. Смело работают", - констатировал он.

Выждав еще минут двадцать, Никифоров достал ключи, переданные ему Олегом, и поднялся на его этаж.

В квартире было тихо, тепло и как-то по-особому, после промозглой погоды уютно. Большие напольные часы мягко шуршали своими шестеренками.

Никифоров огляделся. Скромность хозяина ощущалась во всем.

Стало грустно. Грустно оттого, что человек, проработавший всю свою жизнь, на пределе своих возможностей, без выходных, нередко без сна и отдыха живет на грани, если не бедности, то и не очень большого достатка. А жизнь суда по фотографиям на стене была интересная…

"Ладно, к делу" - Прервал свои размышления Тихомиров.

Приемник, как и условились, стоял на столе. Даже частота, на которой работали "жучки" была установлена.

Никифоров щелкнул тумблером. Приемник среагировал щелчком.

Тихомиров кашлянул. Динамики ответили эхом.

Олег не ошибся. Он оказался под колпаком. Единственной радостью было то, что колпак был не государственный. "А чего ему государственному-то?" - снова одернул себя Никифоров.

Найти "жучки" можно было двумя способами. С помощью такой же техники, либо по интуиции. Техники не было. Интуиция вроде никогда не подводила. Единственная проблема была в том, что Никифоров не знал, что искать. Если сами жучки есть не что иное, как камуфляж, то дело гиблое. Как определить, что именно этот тройник для розетки является микрофоном, или патрон для лампочки. Сейчас техническая мысль шагнула далеко….

Если же жучки являются телом инородным и прикреплены куда-нибудь с помощью лейкопластыря или жвачки, то дело другое. Можно сказать плевое. Здесь нужен элементарный анализ по принципу, - а куда бы я засунул?

Никифоров осмотрелся. "С чего начнем?" Начинать надо было от печки, как учили в вышке. Избрав в качестве этой печки, правый от окна угол, Никифоров пошел вдоль стены.

Большая лупа давала возможность рассмотреть мельчайшие детали стены, Чуть надорванные обои, швы панелей, свежие царапины. Особый интерес представляли разные полости. Осмотр торцевой стены ничего не дал. Даже за батареей, куда заглянул Никифоров, пыль лежала ровным девственным слоем. В паутине дрожал от движения теплого воздуха засохший паук.

Он был внимателен и осторожен. Время летело незаметно, но находку пока обнаружить не удалось. Приемник все также отвечал эхом, а в глазах от напряжения уже мерцали радужные круги.

Стены, отдушины и потолок были чистые. Передохнув и выпив оставленного для него кофе, Никифоров перешел к электроприборам. Первую закладку он обнаружил к исходу второго часа. Маленькая коробочка не оставляла сомнений в том, что закладки носят не промышленный характер. Приблизив микрофон к губам, он исполнил туш.

Можно было продолжать.

Еще через час перед ним лежали все сюрпризы, оставленные непрошеными гостями.

На этот случай Олег оставил Никифорову на кухне бутылку коньяка и хрустальную рюмку, а в холодильнике несколько бутербродов.

Не выпить за успех было просто грешно. Успех явление обидчивое, как женщина.

Через двадцать минут на пейджере у Олега появилась надпись - "С легким паром!" Почему передал именно это Никифоров, объяснить не мог. Хотелось что-то загадочное, оригинальное, но на большее ума не хватило.

Через двадцать одну минуту это же появилось на пейджере у Чернова. Подпись была "Хвостов". Эту кличку Соколову присвоили по названия переулка, где он жил. Люди, работающие в пейджинговой компании, не раз выполняли просьбы Чернова, а потому он мог воспользоваться их услугами и сейчас. Стоило это не много, но польза была очевидная. Информация, посылаемая его объектам, хранилась долго, и не раз серьезно выручала, при отдельных деликатных ситуациях.

Экономить на спичках, Чернов не видел необходимости и потому опутывал клиента мягкими шелковыми сетями, не давая ему сделать неконтролируемый ход. Таких объектов становилось все больше и больше. А их должностное положение все выше и выше.

Пожав плечами, и не поняв суть поздравления, Чернов сбросил информацию. У него должна была состояться встреча с источником из конторы.

Мясницкая улица была забита транспортом. По правому и левому тротуару были запаркованы машины, и свободных мест не было. Промучавшись и прокляв все на свете, Чернов свернул под кирпич в Кривоколенный переулок. На его счастье черная "Волга" сдавала задом, освобождая место. Не испытывая больше судьбу, Чернов ткнулся передними колесами в бордюр, и выключил двигатель.

До бывшего Почтамта Чернов шел быстрым шагом, продумывая все вопросы, которые он должен был выяснить.

Своего сотрудника в компании молодого парня он заметил издалека.

Савелий Антонов был совершенно не похож на тот образ, который в один голос рисовали ему Медведь и Адмирал. Единственное, что хоть чем-то давало ему сходство с "титаном мысли", как утверждал Медведь, так это удивительной формы голова, которая расширялась кверху от узкого подбородка к грушеподобной лысине. Однако сама лысина его не уродовала, а создавала ощущение вполне нормальное. И после некоторого времени общения невозможно было представить эту, как говорил Адмирал умнейшую голову с какой либо шевелюрой.

Но самым удивительным в Антонове были глаза. Они буквально обволакивали собеседника. От его взгляда было невозможно оторваться. Они притягивали. Это не был прямой и изучающий взгляд чекиста. Это было нечто иное, сходное с взглядом доброго питона, умного, заинтересованного, внимательного и невероятно обаятельного.

Несмотря на рекомендации говорить в лоб и без предисловий Олег начал издалека. И хотя сам Антонов ожидал разговора по существу, но правила игры принял.

В маленькой кухне был накрыт стол. Нормальный стол для человека среднего, по нынешним временам класса. Был и коньяк и икра. Было все, чего не было еще несколько лет назад, и к чему все так быстро привыкли. Еще заходя в квартиру, Олег обнаружил множество тапочек у порога. Кроме самого Антонова дома не было ни души.

- Мои уехали к теще, - упредив вопрос, пояснил Антонов.

Но через некоторое время беседы стало ясно, что и Савелий готовился к разговору, и отсутствие жены и детей было свидетельством вполне серьезного подхода к серьезному делу, который, как учили в высшей школе КГБ должен проходить в конспиративной обстановке. И отсутствие посторонних глаз было связано не только с тем, что кто-то из близких увидит Олега, а просто потому, что неизвестно чем закончится разговор и надо ли близким вообще знать, что есть такой человек, как Олег Соколов на свете.

Как рассказывали Адмирал с Медведем, Савелий Антонов всю свою жизнь проработал в Пятом управлении КГБ СССР. Занимался тем, что почему-то называют политическим сыском вкладывая в этот термин какой-то особо отрицательный смысл. Занимался вещами Олегу незнакомыми - ограждением творческой интеллигенции от акций идеологической диверсии. Впрочем, тогда так казалось. Время показало, что наша творческая интеллигенция отнюдь не подвержена поддаваться на какие-то акции, а напротив сама обладает невероятной разрушительной силой.

О людях из Пятого управления в КГБ было несколько мнений. От абсолютного восприятия, до полной неприязни.. На внутренние проблемы Олег пришел тогда, когда Пятое управление было объявлено демократами вне закона, а господин Бакатин его упразднил, хотя к его правлению оно называлось Управление "З" - Управление по защите конституционного строя.

Многие сотрудники уволились, многие остались. И хотя через пару лет их опыт потребовался и новой власти, многие их них заниматься проблемами идеологии и политики отказались наотрез. И не только заниматься, но и передавать свои позиции (агентуру и доверенных людей, а также просто делиться опытом. Обида за нанесенное оскорбление не позволяла в какой-либо форме сотрудничать с властью, которая бесцеремонно расправляется с государевыми людьми.

Отсутствие серого вещества в Управлении по борьбе с терроризмом (так были зашифрованы, и вполне оправданно функции защиты конституционного строя) сказалось очень быстро. Стали плодиться разного рода экстремистские движения и партии, заполняя спектр красками от коричневой до черной. Общество оцепенело, а новая российская специальная служба скромно потупила глаза. Дилетанты без чувства ответственности за страну, коим были вверены задачи борьбы с экстремизмом, сетовали на все - на отсутствие нормативной базы, на общественное мнение, на демократические убеждения, механически повторяя слова Вольтера "Мне ненавистны ваши взгляды, но я отдам жизнь за то, чтобы вы могли их высказать".

Жизнь их была никому не нужна, а отсутствие позиции было списано на полную деградацию системы. Старики из Пятого управления скрипели зубами, зная, что не пройдет и нескольких лет, как ниша, в которой КГБ всегда занимал главенствующее положение отойдет к кому угодно - Министерству юстиции, или Министерству внутренних дел… У них не так развита генетическая память, а потому груз ошибок прошлого их не тяготил. Хотя расплачиваться за свою беззубость, в конечном счете, будет спецслужба. И спросят с нее за все по полной программе. За все годы от 1991 до …

Собственно с этого и начался вечер воспоминаний Олега и Савелия. На кухне с уютным абажуром, за бутылкой коньяка, под хорошую закуску…

- И кем ты сейчас работаешь, поле краткого предисловия начал Олег.

- Какая разница кем я работаю сегодня. Тебя ведь больше интересует, что я делал, работая в КГБ. Ведь так? Для меня же главное в другом. Прошедшие годы дали мне возможность немного абстрагироваться от прошлого. От своей прежней работы, прежних дел. Взглянуть несколько со стороны и попытаться соотнести свои прошлые дела...

- Или деяния?.. - столь резкое начало разговора объясняло многое. Савелию явно не хватало собеседника, на котором можно проверить, как на тесте, свою прошлую жизнь. Вряд ли он хотел изложить свое политическое кредо как таковое. Ему нужен был камертон, по которому можно определить не было ли фальши, двусмысленности в том, что он делал тогда. Олег был не против. Более того ему было просто интересно сейчас по прошествии многих лет, после осмысления и своих дел и реального положения послушать что делало то самое роковое управление. Слышал о нем немало, но… Он умышленно занял позицию отстраненности не только от пятой линии, но и от КГБ в целом. Перебивать и начинать разговор до того момента, как Антонов выговориться не хотелось

-...Как угодно... с тем, что написано, сказано о нас работавших в системе политического сыска, то бишь в ордена "Сутулого" Пятом управлении.

- О жандармах восьмидесятых?

- Ирония напрасна. Совковый подход. Кстати жандармы на Руси были не так одиозны, как их живописует большевистская пресса. На всю Россию было их не так много - не больше двухсот офицеров. Я имею ввиду жандармских офицеров в Охранных отделениях. И брали туда, если говорить о цивилизованном периоде людей с отличной родословной, в основном из потомственных дворян, прослуживших в гвардейских частях армии или флота не менее пяти лет. В нектором роде сливки общества. И отношение к ним в разные периоды было разное. Их и уважали и боялись, и верили им.

- Как сегодня?

- Вроде того. Ведь если отбросить рафинированную и отчасти экзальтированную часть общества, остальная публика сегодня, к сожалению, возлагает слишком большие надежды на спецслужбы. И внимание, которое к ним проявляется в средствах массовой информации лишь свидетельство этого.

- Ну уж прям-таки внимание...

- А что ты думаешь? Именно внимание. Лично у меня нет ни одного знакомого, который таки или иначе безучастно относился бы к моей профессии. Я имею ввиду без осуждения, без подозрения. А если учесть, что если нас по штату семьдесят шесть тысяч на Россию, а если посчитать наших пенсионеров, наших и их друзей, знакомых, то это статистка будет в пользу спецслужб. К сожалению, они не могут публично высказать свое мнение на всю Россию. Но позволь ведь мнение одного журналиста растиражированное в миллионной газете это всего лишь мнение одного человека публично оглашенное.

- Это мнение газеты...

- Хорошо двадцати человек работающих в миллионной газете.

- И что ты этим хочешь этим сказать?

- А то, что то, что ты называешь Кстати, прочие из числа тех, кто общественным мнением таковым не является.

- Ты не прав. Ведь вас критикуют, вас, позволь, клеймят не один и не двадцать журналистов.

- Все равно это мнение ограниченной группы людей. Их если позволишь не общественное, а частное мнение. Выдаваемое за общественное.

- Но согласись, что так или иначе спецслужбы вынуждены ориентироваться, или как вы называете выявлять негатив.

- Угрозы.

- Как угодно. Вы ведь не созидаете, вы ищете теневые стороны этого созидания. Любое строительство, а особенно строительство нового государства, нового общества не бывает безболезненным, безошибочным. История человечества это путь ошибок... Вы же в поиске этих ошибок зачастую выплескиваете ребенка с водой. Не так?

- Не совсем. А точнее совсем не так. Мы ведь не должны выплескивать воду. Мы должны только сказать что вода заражена, но мы можем ошибаться.

- Ты сказал, что идеализируешь русских жандармов.

- Передергивешь. Я сказал, что на определенном этапе корпус формировался из элиты. Именно на определенном. Но под влиение общественного мнения он стал формироваться из кого Бог пошлет. И тут-то начались...

- Их беды?

- Нет - реформы. А за результаты этих непродуманных реформ стал отвечать весь корпус жандармов работавших в Охранных отделениях. Интересно те кто сегодня так ревностно защищает прежнюю российскую Монархию, понимают ли, что крушение ее было связано не только с логикой исторического развития общества, а в определенной степени и с недооценкой укрепления имунной системы государственного организма. Хочешь прочитать один любопытный документ того периода?

- Полюбопытствую.- заниматься историографией Олег не предполагал, но Савелий рассказывал интересно и его логика были крайне занимательны. Отказаться от знакомства с документом, который, судя по всему Антонов показывал многим (он был прилично потерт) значило обидеть собеседника в лучших чувствах.

"Циркуляр Департамента полиции начальникам жандармских управлений и охранных отделений о деятельности политических партий в России и мерах борьбы с этими партиями."

Далее шло изложение обстановки применительно к нашему времени периода 1985-1986 годов. Почти зеркально, с некоторыми нюансами давалась характеристика оперативной ситуации.

Олег еще раз взглянул на начало - документ был датирован 1914 годом. За окном шел 1999. Но…

"Из изложенного явствует, что все розыскные органы империи, деятельность коих объединяется Департаментом полиции, настоящее время должны использовать для всемерного подготовления к подавлению внутренней смуты с тем, чтобы предупредить своевременно все выступления в этом отношении разрушительных антигосударственных сил.

Как известно, главную руководящую роль в русском революционном движении играло и продолжает играть так называемое общественное или оппозиционное движение. Оставаясь в стороне от активного участия в революционных эксцессах, за исключением периода 1904-1905 гг., либеральная часть общества всегда была интеллектуальным участком его, вызывая и поддерживая во всех слоях населения оппозиционное настроение по отношению к правительству и создавая тем благоприятную в стране почву для пропаганды и агитации явно революционных идей, а также широко снабжая революционные партии материальными средствами."

Олег вспомнил некоторых олигархов, которые приплачивали и тем и другим. Перед правительством показывали лояльность, оппозицю прикармливали "на всякий случай".!

"С трибуны Государственной Думы была выяснена роль представителей этой партии совместно с представителями революционных русских партий, выработавших план, по которому осуществлялась смута 1904-1905 гг.

И по настоящее время положение вещей в революционном лагере остается то же: несмотря на совершенную ненависть доминирующих революционных партий - партий социалистов-революционеров и Российской социал-демократической рабочей партии, - к конституционно-демократической партии, несмотря на сознание революционных партий, что они являются лишь физической силой в руках, отвергающих лицемерно в своей программе насильственный путь изменения государственного строя левых "кадетов", все же и та и другая партия, следуя революционному лозунгу "врозь идти, вместе бить", признают неизбежным единение с оппозицией, рассчитывая, что на том этапе движения, до которого доведет общее мятежное выступление революционных сил, представители кадетской партии займут важнейшие правительственные посты, почему будет достигнуто расширение свободы слова, союзов, собраний и т.п. То есть создадутся такие условия, при которых усиленная социалистическая пропаганда и агитация почти не будут встречать противодействия, что в свою очередь ускорит приближение к осуществлению программы всех социально-революционных партий - к водворению в России республики".

- Да это же руководство для ведения предвыборной борьбы!

- Читай, не отвлекайся.

"Из изложенного явствует, что розыскные органы на местах обязаны выяснить и всегда иметь на учете таких представителей конституционно-демократической партии, которые, не выходя внешне за пределы лояльности, являются тайными руководителями революционных организаций."

Далее были даны характеристики практически всех политических движений, и изложены меры противодействия экстремизму.

"Что касается партий националистических, окраинных, то в программах их за это время существенных перемен не произошло, тактика же их применяется к тактике доминирующих русских партий, к которым они тяготеют. Так, например, "Бунд" и другие еврейские организации - к социал-демократической рабочей партии"

- Имеются в виду "меньшевики" - РСДРП(м).

- Понял сам историю КПСС учил.

..."Дашнак-цутюн" - к партии социалистов-революционеров и т.д. Обращаясь к оценке успехов, достигнутых революционным движением в момент возобновления его и до последнего времени, необходимо прежде указать ту постепенность, с которой осуществляются, как показал опыт, революционные выступления.

Постепенность эта такова:

1) устная и письменная пропаганда с целью распространения идей социализма;

2) таковая же агитация с целью организации масс;

3) частичные экономические забастовки с той же целью организации масс и внедрения в них партийной дисциплины;

4) частичные и общие в отдельных местностях явно политические забастовки как средство организации больших масс и проверка партийной дисциплины;

5) демонстрации и манифестации по важным поводам и без всяких поводов в целях придать сорганизованным массам боевое настроение;

6) вооруженные демонстрации как подготовка к боевым выступлениям;

7) террор единичный (направленный против определенных лиц) и массовый (в отношении известной категории правительственных агентов);

8) партизанские выступления для развития инициативы и смелости в отдельных боевых дружинах;

9) экономический террор (аграрный и фабричный);

10) всеобщая политическая забастовка;

11) частичные вооруженные восстания;

12) общее вооруженное восстание. В таком порядке шли события до 1905 г., в таком порядке дошли они до вооруженных демонстраций, имевших место в Петрограде в июле сего года.

Конечно, в текущий момент невозможно предположить даже, в какие именно формы выльется новая революционная волна, но тем не менее представляется соответственным быть готовым встретить более сложные революционные эксцессы и сообразно этому направить розыскную работу".

- Ну просто Зюганов и Анпилов в действии. Ты писал?

- Нет Директор департамента Брюнь-де-Сент-Ипполит. Что ты можешь возразить? Интеллигентское чистоплюйство тех, кому этот циркуляр адресовался явление опасное. Вроде умные люди, а не понимали азов.

- У меня такое впечатление, что сейчас тоже многие многого не понимают. Кстати и наши уважаемые коллеги, которые зачастую видят врага не там где надо.

- Да создается впечатление, что вообще не видят. - Савелий махнул рукой. - Представляешь, уважаемый адвокат употребляет весь жар своего сердца и красноречия, чтобы оправдать убийцу Веру Фигнер. И оправдали. И зал встал апплодируя. А потом такие оправданные революционеры их самих к стенке. А затем к стенке и эсеров и меньшевиков и анархистов. Цепная реакция. Словно Бог наказывает за отступление от библейских постулатов.

- Естественно.

- Не естественно, но логично. Это было начало века. Разрушение системы сыска шло параллельно с обвальным революционным движением. Сбой по фазе. Смена подходов, идеологии, а следовательно принципов. Красные бант в петлицу и всем скопом демократию... Мы кстати тоже такое пережили в девяносто первом.

Правда, у лидеров ума хватило не до конца демонтировать систему защиты государства. То ли совесть есть, то ли очко не железное. Выпусти джина анархии, и сам у стенки окажешься.

Сегодня защитники демократии, как наиболее радикальная часть общества должны признать, что ход истории...

- Впрямую зависел от жандармов.

- От эффективности их работы. Ну, скажи, положа руку на сердце, разве нормально, когда именами террористов, поднявших руку на человеческую жизнь названы и джо сих пор не переименованы улицы? Читал недавно речь Желябова на суде. Не поверишь мороз по коже. Его судья спрашивает - почто любезный государя убил. Человека жизни лишил, детей сиротами оставил?

А тот ему мурзилку про светлое будущее социализма. Судья про Фому, а Желябов про Ерему. А ведь пример революционных отморозков заразителен. Стали власть физически истреблять. И каждый убийца себя героем ощущал. Не думал ты об этом?

- Не думал. Хотя до сих пор не могу понять как можно оправдывать терроризм и террористические призывы.

- Мы жили и живем в обществе, которое до сих пор не избавилось от двойных стандартов. Если в интересах государства, то с человеческой жизнью можно не считаться. Так до сих пор понять зачем Каховский во время восстания декабристов героя Отечественной войны 1812 года Милорадовича убил. Это что тоже политическая целесообразность? Ну допустим отрекся бы Николай от престола. Дальше что? Ну, назвали бы Россию республикой. Демократию бы стали внедрять... С ужасом думаю о последствиях того, что произошло бы потом. Вилы да топор - вот главные инструменты нашей демократии.

- Да ты просто диссидент. На какую статью мог бы ты претендовать в те годы?

- Дело не в статье, а стереотипах мышления. Которые до сих пор мы не можем преодолеть. Наше образование поверхностно, а его логика подогнана под сиюминутную политическую целесообразность.

- То есть по-твоему, если бы русский царизм в преддверии первых революций укрепил бы жандармский корпус, расширил сеть Охранных отделений...

- Это полдела. Важно было принимать меры, вытекающие из реальных донесений, в том числе и Охранки. В конечном счете, жандармы явление вторичное. Важнее было то, что они докладывали. А их сообщения, как ты видел, были очень тревожными. Однако государь больше полагался на Григория Распутина. Не напоминает тебе это что-нибудь нынешнее?

- А что докладывали вы в восьмидесятых? Что Любимов поставил "Бориса Годунова" на Таганке, что кто-то что-то кому-то сказал?

- Увы, и это было. Но это вопрос не к нам. Это вопрос к потребителю. К тому, кто подобную информацию заказывал.

Разве можно осуждать режиссера, который поставил мыльную оперу? Ведь ее смотрят миллионы зрителей. Так и тогда наша, кстати не самая главная информация соответствовала интеллекту прежних вождей. Кстати ты никогда не задумывался почему в Политбюро человек, отвечающий за идеологию был вторым человеком. Не за экономику, не за промышленность - базисные сферы, а идеологию! Чего проще руководить тем, что ни потрогать, ни понюхать нельзя? Есть собственная точка зрения, основанная на высушеннных, раз и навсегда принятых догмах и все. Кстати чтобы эти догмы сформулировать ума много было не надо. Открывай Библию, чуть осовремень и вот тебе Моральный кодекс строителя коммунизма. Все самые сложные мысли по своей сути невероятно просты.

- Лев Толстой?

- Он родимый. Идеология это не сельское хозяйство и не промышленность. Там результат налицо. Или он есть, или его нет. И видно всем сразу. Если жрать народу нечего, козел отпущения всегда под рукой. Если этот козел покладистый, то можно пожурить, а неудачи списать на четыре русских фактора...

- На весну, лето, осень и зиму?

- Именно. Но помимо политического, есть тут и чисто психологический момент. Для некоторых было проще и интереснее покопаться в чужом бельишке. И это пятый русский фактор.

- Обижаешь.

- Никогда. Смотри, что сейчас происходит. Бывший охранник вывалил кучу дерьма на голову Президента. Все осудили.

Да еще как! А книга? Идет на "Ура!" Цена, тираж растут. И у каждого клерка или в столе или под столом. Знаешь, чем отличается национализм от шовинизма.

- В трактовке Пятого управления?

- Как угодно. Национализм - это когда собственное дерьмо хорошо пахнет. А шовинизм - хорошо пахнет только дерьмо.

- Не отвлекайся и смотри в глаза. Так копались в чужом белье?

- Погоди. А идеология? Ну кого в Урюпинске колышет поставил Юрий Любимова Годунова, или написал Аксенов "Ожог"?

Никого. А если и колышет это, то очень тонкий пленочный слой местной доморощенной интеллигенции. А большинству это все "до лампады". Помнишь - не читал, но осуждаю. Да и члены Политбюро-то наверное не все эти книги и спектакли читали и смотрели. Мой помощник читал - а я осуждаю. Не царское дело это все читать...

Более того я не стал бы идеализировать саму среду той творческой интеллигенции, о который мы говорим. Человек хоть немного с ней знакомый подтвердит, что самые коварные интриги рождаются в этой среде. Там такие активные мероприятия крутят - КГБ не снилось. Нет более агрессивной массы, способной довести человека до самоубийства, чем эта среда..

Вспомни, как травили Маяковского, Есенина, Мейерхольда.

А Эфроса? Только за то, что принял пост главного режиссера на Таганке. И шины ему кололи, и замки в машине ломали. А слухи, сплетни... КГБ к нему относился достойно. Как к настоящему режиссеру. Но даже КГБ был не в состоянии оградить Анатолия Васильевича от всей грязи, в которой его пытались вымазать.

А Володя Высоцкий? Это сейчас все его друзья. Но мы то знали, что друзей у него было катастрофически мало. Не могли ему даже его коллеги простить что женился на француженке, что за границу ездит, что концерты у него по всей стране, что популярность. Да мало ли чему может завидовать злобная творческая натура. Кстати, только перед самой смертью Минкульт разрешил ему индивидуальную концертную деятельность. А до того былит лишь "левые" концерты. Фактически под статьей за "черный нал" ходил. И упаковать его за четыре прута, было раз плюнуть. Но ни у кого, ни у нас в конторе, ни в милиции на него бы рука не поднялась. Это факт.

- Ты про чужое белье в котором вы копались расскажи - Олег откинулся на стуле и ощутил себя зрителем в театре..

- Кстати и не так уж копались. Многие кто был в поле зрения КГБ, кого разрабатывали, ныне не очень и возмущаются.

Больше возмущаются те, чье белье, чьи пигмейские мысли не интересовало никого. Ни друзей, ни обывателя, ни КГБ.

Понимаешь, в те годы у многих развился комплекс неполноценности. В этом была своя логика. Если я личность то мною должны, просто обязаны заниматься органы КГБ. А если я им не интересен, то кто же я такой в мировой революции?

Вот тебе тема диссертации - КГБ как критерий оценки личности. Когда в начале девяностых я читал воспоминания друзей Сахарова, мне было стыдно. Не за себя и не за тех, кто Сахаровым занимался. Сам он высоко оценивал контору. "Это единственный государственный орган не подверженный коррупции". - Писал он. Если верить всем, то число его соратников исчисляется легионами.

- А на самом деле?

- Поверь мне, мы очень хорошо владели ситуацией, а потому скажу с полной откровенностью (чего мне сегодня терять, если я пошел на этот разговор?)- по нашим данным число людей открыто ему помогавших и поддерживавших не превышало тридцати - тридцати пяти человек.

- Тогда зачем уничтожили его дело?

- Во-первых, потому, что законных оснований для его хранения не было. Была отменена и 70-я (Антисоветская агитация и пропаганда) статья и 190-я (Клеветнические измышления порочащие советский общественный строй). Следовательно, и хранить материалы никто не имел права. А если честно, то даже если что-то в этой ситуации и нарушили чекисты, то они правы. Мы ведь говорили о совковой привычке копаться в грязном белье. Нельзя, чтобы сведения о личной жизни стали предметом исследования. Жива Елена Боннер. Что захочет рассказать миру о своем муже - то и расскажет. Благо в здравом уме и твердой памяти. Кстати никогда чекисты не разглашали сведений о людях в те годы. Все что разглашено, что позволило людям усомниться в порядочности того или другого человека, сделано самыми ревностными борцами за демократию. Вот тебе и права человека!

- А вы ведь в эту самую жизнь лазили?

- Старик, когда ты ведешь разработку конкретного человека в связи с его конкретной противоправной или той, что считается противоправной, деятельностью вольно или невольно становишься свидетелем и его личных, в том числе интимных тайн. В нас все это умирало навсегда. Признаюсь, даже передавая своего агента на связь другому оперу я старался стереть в памяти все что с ним было связано. Это непреложный закон этики.

- А Коржаков?

- Ну, какой он чекист? Он охранник. И нечего было ваять из него политического деятеля. У "девятки" свое место в строю.

- Кстати какое?

- Не будем строить по интеллекту, негоже обижать своих друзей, но по значимости. Девятое управление никогда не было первым и основным.

- Вернемся к жандармам. Значит, ты считаешь, что все, что делали сатрапы и угнетатели восьмидесятых делали правильно?

- Не все. События это показали со всей очевидностью. Но от нас не все и зависело. Говорят на многие наши информации, реакция у коммунистов реформаторов была кислая. Но они заказчики. КГБ ведь был лишь вооруженный отряд партии. Кстати эффективность работы сотрудников Пятого управления была достаточно высока. Ты можешь назвать хоть один факт прокола КГБ, я имею ввиду наступивших тяжелых последствий в связи с из деятельностью или бездеятельностью, на религиозной, националистической почве? Я имею ввиду, догорбачевского периода.

- А ты?

- Могу вспомнить только несколько. Взрыв в метро. Убийство предсовмина Кригизии в Чолпан-Ате, Алма-атинские события.

- Результат.

- Исполнители выявлены, осуждены. Дела завершены.

- А что же сегодня?

- Вопрос не ко мне. Не могу судить своих коллег, не приняв часть ответственности на себя. Знаю и верю, что они делают все, что в их силах. Во всяком случае Премьер в наши годы с террористами не разговаривал по телефону.

- Говорят что особенностью сотрудников Пятого управления была способность доказать что надо делать, а потом также убедительно объяснить, почему это не получилось.

- Это был стиль жизни. На всех уровнях социальной лестницы.

- Уходишь от ответа.

- Отнюдь. Многое мне самому не понятно. Как можно было сажать людей за анекдот, если наверху творились такие дела... Фактически шла антигосударственная подрывная работа с самого верха.

- И вы не знали этого?

- Откуда? Мы интуитивно ощущали, что в стаде священнных коров, что-то не так, но они как гора Фудзияма были для нас : всегда в тумане.

- Плохо верится.

- Не хочешь не верь.

- А психушки.

- Старик, опять причинно-следственная связь нарушена. В психушки направляли по постановлению суда, на основании медицинской экспертизы. Которая, кстати, опиралась на существующие в те годы нормы. У нас психиаторов своих не было. Вообще больных надо лечить, а не в Думу избирать.

- Складно у тебя получается. Сотни диссидентов мотали сроки, сидели в психушках...

- И по уголовным статьям проходили, добавлю. Все так. Все было.

- И вы ни при чем?

- Все общество ПРИ ЧЕМ! Какого общество, какие в нем царят нравы, таковы и законы. И какая бы распрекрасная спецслужба не была - работать она будет именно по этим законам.

- Совесть не мучает?

- Еще как! Не тех разрабатывали, не тех сажали. Кого надо было разрабатывать - те нами руководили. Задачи ставили. И сейчас они ставят. Мимикрируют и ставят. Оказывается Владимир Максимов, Царствие ему небесное, был правоверный коммунмист. Александр Зиновьев самый красный большевик. А Генсек Горбачев... космополит безродный. Члены Политбюро Шеварднадзе и Алиев - апологеты сепаратизма. Так кто из названных больше Родину любил и любит?

- Каждый подвергается внешнему воздействию. Законам общества.

- Мимикрия это. Сегодня за единую и неделимую, а завтра отдайте мои шесть соток и я стану на них Президентом. Мелкие люди - мелкие страсти.

Олег задумался. Ничего нового Савелий не рассказал. Все что он говорил, Олег знал из истории. Но тонкости были интересны и занимательны. Савелий многое передумал за прошедшие годы и безусловно эти выводы карйне отличались от тех, которые он имел тогода.

Беспринципность, как основной фактор разрушения всего позитивного, передового. Не способность отказаться от личных амбиций порождает двойной стандарт. И за этот стандарт приходится расплачиваться. Выбираем Президента не для себя, а для соседа "Вот он покажет!" Голосуем не "за". А "против". Говорим одно, делаем другое. И тем не менее так откровенно и убедительно с ним о проблемах общественных мировоззренческих трудностей с ним никто не говорил. Вернее такие диссидентские беседы являются неотъемлемой частью жизни. Рассуждать о власти у нас любят, доводя это искусство до профессионального уровня. И тем не менее. В словах Антонова было то, о чем сам Олег думал всегда, но не соотносил беды общества и работу спецслужб. Вот это и было интересно. Он знал некоторых "пятерочников", которые после известных событий стеснялись говорить о своей прежней работе. А этот говорил. Говорил убежденно, страстно, и признавая свои ошибки, гордился тем, что работал именно в Пятом управлении.

Ну ладно закончили о грустном. - Савелий поправил очки. - Тебе наверное было скучно…

Олег качнул головой. - Понимаешь мы говорил о политике. О вашем месте в те годы. Но что ты сейчас можешь сказать о слиянии политики с капиталом.

Ты имеешь ввиду олигархов? - Олег напрягся. Антнонов схватил важное звено.- Они были всегда. Прапвда в прошлом мы могли говорить о неких олигархах так называемого промышленного капитала - директорах. Правда тони были составной частью системы. Система диктовала условия игры. И тем не менее мнение директоров было важным. В конечном счете за ними была власть над людьми. Они давали раблоту, вели за собой… Сами же они подвергались жесткой селекции. Неугоден - до свидания.

Сейчас ситуация иная. Олигархи, как таковые не производители. Они лишь владельцы того, что создано другими… Они уязвимы. Им завидуют, их ненавидят, их обвиняют во всех смертных грехах, а потому они вынуждены приспосабливаться, искать формы влияния на власть. Это чувство собственного сохранения. И это чувство сильнее прочих. Кстати, у них оно особенно обостренное. На кону жизнь. Скольких положила умелая рука киллера.

К тому же и власть не всегда благосклонна. А потому власть надо кормить. Надо делать то, чем давно не занимались демократы - растить кадры, вкладывая в них деньги, время… Неужели ты думаешь, что прикармливая ту или иную партию они думают о великом. Нет! Они думают о земном. О системе защиты от трагических последствий для себя в будущем. Сохраниться и физически выжить… Придет Зюганов, как говорил один умный человек, из всех телевизионных каналов останется только Беломоро-Балтийский...

- А что ты думаешь об Осинском?

- А что о нем думать это проданные Ум честь и совесть нашей эпохи. Самый яркий представитель олигархического меньшинства. Деньги, брат, деньги… И безусловно ум.

- Насколько он влиятелен?

- Что есть сомнения?

- В принципе…

- Влияние понятие относительное. Как и отношение к нему власти.

- Имеешь ввиду Семью?

Антонов усмехнулся. - Ты никогда не задумывался на феноменом русского языка?

- Я не очень большой филолог…

- И тем не менее. Все революционные эпохи были связаны с появлением в языке неологизмов и переосмыслением традиционных понятий. Сегодня вполне позитивные понятия в прошлом стали приобретать нарицительное значение. Авторитет, семья. В криминальной среде появились неологизмы, которые стали нормой литературного языка для политиков - разборки, тусовки, наезды, беспредел… Но это так к слову… Так вот для Семьи Осинский то же что для Александры Федоровны Распутин. Два мракобеса. Один безграмотный мужик из деревни, другой невероятно грамотный с университетским образованием из столицы. Ничего не поделаешь - эволюция. Но обоих объединяет умение убеждать увлекать, подчинять себе. И что особенно важно сначала втягивать в неблаговидные и непопулярные дела, а потом пугать расплатой за их последствия. Впрочем, в этом нет ничего странного. Для любого вождя с замашками диктатора, обладателя повышенных амбиций это нормально. Нормально, что все его глупости, граничащие с преступлением, подаются как "сильный ход", а затем...

Думаю, что для Осинского деньги в данном случае не так важны. Ими можно купить окружение, но не Самого… А купив окружение влиять…

- А как бороться?

- В принципе борьба дело бесперспективное. Само существование Осинского ограничено по времени. Сегодня есть, завтра нет…

- Но последствия его деятельности?

Антонов задумался. - Последствия… Самые страшные лично для него. Если его не достанет пуля киллера, то настигнет возмездие трудового народа….

- Ерунда!

- Значит пуля киллера.

- Это не наш метод.

- Стоп! - глаза Антонова стали жесткими. - А при чем здесь мы?

Олег раскрыл карты. Все что на днях он рассказывал своим приятелям он также скрупулезно пересказал Савелию. Тот слушал внимательно. Иногда коротко кивал… По глазам было видно, что многое из рассказанного он знал, что-то знал глубже, что-то было для него новым.

- И что ты предлагаешь выйти на тропу войны? - помолчав молвил он.

- Зачем войны… Пол года я на воле. Пол года я со стороны наблюдаю, что делается с конторой, как какие-то черные силы тасуют людей, уничтожают то, что ты назвал имунной системой общества…

- Но мы при чем?

- При том, что нельзя допускать разрушения дома, в котором мы прожили большую часть жизни.

- Большая часть не значит лучшая, - философски заметил Савелий. - Чем тебя нынешняя не устраивает?

- Всем.

- И что? Значит надо…

- Да, надо. Я… да и ты видим, что сегодня делается все чтобы убрать профессионалов, чтобы уничтожить систему…

- Но мы то при чем?

Олег начал заводиться. Светская беседа с интеллектуалом стала надоедать.

- Так да или нет?

- Что да и что нет? Если ты человек серьезный, то для начала должен определиться в понятиях. Если ты хочешь решать вопрос кардинально, в духе Анпилова, то… это одно. Если ты считаешь себя профессионалом, то и рассуждать должен как профессионал.

Итак, что мы имеем в сухом остатке? Есть люди (назовем их олигархи), которые незаконно, в ущерб обществу накопили капитал, стали оказывать существенное и в ряде случаев криминально воздействие на процессы в государстве. Это с одной стороны.

С другой, силы которые должны противостоять этому, прежде всего в правовом поле находятся под их влиянием. Те, кто находится вне их влияния - вне системы, а потому не имеют возможности помочь…

- Но, - поднял палец Савелий,- Эти силы состоят из профессионалов разведки и контрразведки, которые никогда не входили в правоохранительную систему, а следовательно как в прошлом, так и настоящем работают в зоне с законом пограничной… Так?

- Ты что мне лекцию по спецдисциплине читаешь?- начал заводиться Олег.

- Было странно слышать, как Антонов сначала начал с того, что " я не я, корова не моя", а потом резко перехватывают инициативу. О такой способности людей из пятого управления он слышал, но убедиться пришлось только сегодня.

- …А потому борьба с лицами нарушающими закон и представляющими угрозу государству может вестись как с правовом поле, так и вне его. Ты помнишь, что залогом реализации уголовного дела во все времена была система доказательств?

Олег кивнул.

- Вот и надо собирать эти доказательства с одной стороны, и решать специальные задачи с другой…

- Что такое специальные задачи с другой?

- Старик, ты что прикидываешься! Ты пришел ко мне для того, чтобы обсудить проблему Осинского, как зеркала русской революции. Естественно, что ты надеялся, что я тебе помогу.

Олег кивнул.

- Помочь я могу двумя способами - посочувствовать или оказать конкретную помощь. Сочувствие не по моей части. Значит конкретика?

Она может быть двух планов - информация и разработка конкретных мер. Одно вытекает из другого. Знание материалов - залог эффективных действий.

У каждого индивидуума есть много раздражающих факторов. Чем выше положение, тем больше. Не случайно последние подвержены стрессам больше чем простые обыватели. Осинский, как я понимаю тоже не бронированный. И если покопаться в его прошлом, то можно найти немало весьма занимательного. Для начала я предлагаю схему единства и противоположностей.

- То есть?

- Мы ищем то, что объединяет его с другими влиятельными людьми. Как легальными, так и не очень. А потом выбираем противоречия между ними же… И, вот на этих противоречиях можно создать такой эффект, который и определит дальнейшую манеру поведения нашего объекта, простите за столь конкретный термин.

Однако, - Савелий сделал паузу, - Для этого нужная бригада людей надежных, верных и способных держать язык в одном месте. Поэтому попытайся проанализировать все свои прошлые связи, на которые можно выйти. Избегай людей, верных, но кроме сочувствия ни на что не способных. Нужны только реальные люди, имеющие опыт проведения активных мероприятий. И никакой огласки.

Савелий снова помолчал.

- Тело, к которому мы должны подступиться это не просто тело. Дай, конечно, Бог, что мы успеем, что-то решить до того момента, когда никого из твоих корешков не останется на своих местах… Нам нужны люди в аналитических службах, короче мозги. Но главное это тайность самой идеи.

Поверь мне это не просто слова. Это необходимое условие собственной безопасности и безопасности своих семей.

Антонов взял штурвал на себя и Олег понял, что тот в надежных руках.

Утром позвонил Пушкарный. Голос был мрачен и тих. "Слушай, старик, можешь поздравить. Меня освободили…" Схема, по которой втихую расправились со всеми, кто было изображен на том самом пресловутом листе была релизована.

"А ты не верил…"- заметил Олег

- Судьба - протянул Пушкарный.

- Значит, придется освободить кого-то от гнета капитала.

- Что ты имеешь ввиду?

- Придется вырыть томагавк. - в трубке послышались короткие гудки.

Not Found

The requested URL /hits/hits.asp was not found on this server.